Первый этап мучительного расставания: нервный срыв

Обезумев от отчаяния, человек, которому объявили о разрыве, мечется и пытается понять, как идеальные отношения вдруг обернулись кошмаром. Слезы текут ручьями. Работа заброшена. Несчастный пускается во все тяжкие – алкоголь, наркотики, шопинг и обжорство (часто этим дело не ограничивается).

У моего отца роман.

Он учил меня кататься на велосипеде… На Хэллоуин мы вместе обходили соседей и кричали: «Кошелек или жизнь?!» Отец сидел у моей постели, когда я болела. А сейчас – ну, совсем недавно – трахал тридцатипятилетнюю красотку!

Ну вот, теперь моя жизнь стала, как у всех!

И все же мне никак не удавалось поверить в случившееся. Отец был не из тех, кто обманывает жену. Обычно так поступают мерзавцы вроде Эвана Хиршбаума: игроки, предатели и лжецы, говоря о которых, женщины закатывают глаза и заявляют: «Все мужики – сволочи!» Моего отца нельзя назвать ни коварным, ни скользким типом. Он спокойный и мягкий, носит бифокальные очки, у него намечается лысина. Он любит раскладывать пасьянс, громко болеть за «Бруинз» и читать свежие спортивные новости в Интернете.

Но может быть, все не так?

Оглядываясь назад и перебирая в памяти события прошлого, я находила все больше странностей. Да уж, можно было бы догадаться… Отец проводил массу времени за компьютером – как он говорил, на сайте спортивного канала, но кто проверял, чем он действительно занимался. Гретчен ведь познакомилась с ним по объявлению в Интернете. А что, если до нее были другие? Что, если отец вел тайную жизнь в сети, зависал в мерзких форумах, отвечал на объявления на сайте Match.com и?..

О Боже!

Меня тошнило. Интересно, что было написано у него в объявлении? «Мужчина средних лет познакомится с рыжеволосой женщиной». Или «Женатый придурок хочет изменить жене». Да, пожалуй, Гретчен была права – он Большой Осел!

Бедная мама! Ей почти пятьдесят пять, а ее муж, тот самый Большой Осел, проводил время с молоденькой шлюшкой. Ничего удивительного, что в последнее время она выглядела такой напряженной. Глубоко в душе она, видимо, чувствовала: в семейной жизни не все гладко.

Поверить невозможно, что я когда‑то любила отца, доверяла ему, считала добрым, порядочным, честным человеком. Оказывается, он никогда таким не был.

И вот теперь любовница отца нанимала меня, чтобы его бросить.

Естественно, я сказала Гретчен, что не смогу этим заняться – сейчас я веду много дел, а данное кажется мне сложным и неоднозначным. Компания «Развод. Инк» обычно за такие не берется. Не знаю, поверила она моим словам или нет, потому что резкая перемена в моем поведении сбила ее с толку. Не знаю, чем все закончилось, потому что я не смогла усидеть в офисе. На бегу бросив Крейгу, что у меня «семейные проблемы» (чистая правда), я выскочила на улицу. Беда в том, что бежать мне было некуда.

И вот, стоя на пересечении Массачусетс‑авеню и Инман‑стрит, я боролась с приступами тошноты и пыталась сдержать слезы.

Случившееся меняло все, абсолютно все. Не будет больше семейных выходных на Кейп‑Код, теплых и счастливых рождественских вечеров перед камином с чашкой горячего шоколада, когда мы с родителями смотрели «Эту замечательную жизнь», а рядом Шон играл на компьютере в «Мэдден НФЛ‑2005».

И моя свадьба – она обязательно состоится, как только я встречу достойного мужчину (успешного красавца, который полюбит меня такой, какая я есть) – заранее испорчена. Разве можно допустить, чтобы отец вел меня к алтарю, если он проявляет неуважение к святости брака? Поверить не могу: я еще не обручена, у меня даже нет парня – а он уже испортил мне свадьбу.

Я убью его.

Но сначала задам несколько вопросов, чтобы понять, зачем он это сделал. Но как? Как начать разговор на эту тему? «Знаешь, папа, сегодня я познакомилась с твоей любовницей…» Как произнести эти слова?

Я решила не возвращаться сегодня на работу и в поисках утешения отправилась в паб «Ферсти сколар» на Дэвис‑сквер. Это милый традиционный ирландский паб, где всегда полно клиентов. Здесь собирались желающие стать поэтами и писателями, а также самые обычные бездельники. Я уселась за столик в углу и заказала виски «Гленливет» со льдом. А потом взяла телефон – мне нужна помощь. Подруга сняла трубку после второго звонка.

– «Финтейн кейтеринг», Криста, слушаю вас.

Я пробормотала что‑то похожее на «привет».

– Дэни?

– М‑м‑м… – Я поднесла трубку ближе ко рту, едва не разбив себе губы.

– У тебя все в порядке? – В голосе подруги слышалось волнение.

– Пью скотч в разгар рабочего дня, если тебе это о чем‑то говорит.

После небольшой паузы Криста переспросила:

– Скотч?

– Да, «Гленливет», если точнее.

– Дэни, но ты ведь даже ликер не любишь! Самое крепкое, что ты пила в моем присутствии, – это вино со льдом.

Она права, но сегодня такой ужасный день, что мне необходимо было глотнуть что‑нибудь покрепче.

– Как я понимаю, ты не на работе, – сказала Криста.

– Правильно понимаешь.

– Где ты?

– В «Ферсти сколар» на Дэвис‑сквер.

– В Сомервилле? – удивилась она.

– Да. Ушла с работы, села на красную линию и немного покаталась. Как‑то попала сюда…

После этих слов мы помолчали. Думаю, Криста размышляла, что же сказать дальше. Я решила не тянуть и выложила:

– У моего отца роман! – Для меня он больше не «папа». С сегодняшнего дня я всегда буду называть его «отец», и никак иначе.

Мы снова долго молчали. Наконец она спросила:

– Ты шутишь?

– Нет. У него есть любовница. Я видела ее сегодня днем.

– Ну что за долбаная жизнь!

– Да, в буквальном смысле, – подтвердила я.

– Вот это да… это просто… как? Ты поймала его с поличным?

– Я бы сказала, с рыжеволосым поличным! – Я быстро ввела подругу в курс дела.

Когда я закончила, Криста тихо свистнула.

– Пожалуйста, Дэни… – По звукам, доносившимся из трубки, я поняла, что она засуетилась. – Оставайся на месте, я приеду через двадцать минут, и мы вместе перекусим.

Я сделала большой глоток, виски обожгло мне горло.

– Сейчас три часа. У тебя ведь уже был перерыв на ленч?

– Никто ничего не заметит. Тебе сейчас не следует быть одной.

Криста произнесла это так, будто кто‑то умер, но мне все равно было приятно, что она за меня волнуется.

– Спасибо, Криста.

– Как странно… – сказала моя подруга. – То, как все выяснилось… Это настолько…

– Забавно? – подсказала я.

– Я собиралась сказать – нелепо. Или отвратительно. Или дерьмово.

Я фыркаю:

– Думаю, все эти определения вполне подходят.

Криста сдержала обещание и меньше чем через двадцать минут оказалась в пабе. Я к этому времени уже принялась за третью порцию виски. Два предыдущих бокала я осушила в рекордно короткий срок, и теперь у меня кружилась голова и двоилось в глазах. Я не привыкла пить скотч, но, думаю, это то, что надо. Ворвавшись в паб, Криста устремилась к моему столику.

– Привет, – сказала она, крепко обнимая меня.

И в этот момент я начала рыдать. Вспоминала нашу последнюю встречу в «Чизкейк фэктори». Как все изменилось с тех пор!

– Тихо, Дэни, не волнуйся. – Она погладила меня по голове. – Все будет хорошо. Только подожди немного.

Я вытерла слезы и отстранилась от нее.

– Это не тот случай, о котором можно сказать, что время залечит рану. Мой отец – предатель и лжец. У меня больше нет семьи… – Слезы полились еще сильнее.

– Может быть, есть другое объяснение, – сказала Криста, усаживаясь рядом со мной.

Я не обратила внимания на ее слова.

– Только подумай, всего два дня назад я ходила с этим придурком по магазинам! Помогала ему выбирать для мамы блузку от Энн Кляйн… Представляешь, для мамы, которую он обманывает!

Криста жестом попросила меня говорить тише.

– Дэни, все наладится!

Вдруг у меня появилась одна идея.

– А если это возвращение кармического долга?

– О чем ты?

– Мне платят за то, что я разрушаю отношения. Так что потеря собственной семьи – это вполне справедливо.

– Даже не думай об этом! Люди приходят в «Развод. Инк» в тот момент, когда уже готовы расстаться. Ведь не ты разводишь их в разные стороны… Можно сказать, что ты облегчаешь расставание для обеих сторон.

– В том‑то и дело. Мне следовало бы знакомить их, а не наоборот.

Криста пожала плечами:

– Невозможно навязать людям свою волю. Если они хотят расстаться, это непременно произойдет независимо оттого, поможешь ты им или нет.

Тут у меня зазвонил мобильный. На экране высветился офисный телефон.

– О, черт!

Криста встревожилась:

– Отец?

– Нет, это Крейг. Алло, – спешу ответить я.

– Вижу, ты жива…

– Едва, – пробурчала я.

– Дэни, ты ушла в такой напряженный момент.

– Знаю, простите.

– После твоего ухода телефон просто разрывается.

– Правда? – нервно переспросила я. Плохо дело. Что, если Гретчен как‑то выяснила, что Пол Майерс – мой отец? Вдруг она выследила маму и рассказала ей об их романе? А если мои родители…

– Какой‑то Джейсон Датвайлер звонил четыре раза, хотел поговорить с тобой. Говорит, дело срочное.

Вот черт! Я ведь должна была уговорить Люси, бывшую девушку Джейсона, подумать о примирении. И совсем забыла об этом: голова была забита мыслями о предложении Эвана Хиршбаума и «бомбой», которую подложила мне Гретчен.

– Он сказал, что ты не сдержала слово и не перезвонила ему. Это вредит имиджу нашей компании.

– Крейг, извините, я сейчас не в состоянии…

Он кашлянул.

– Честно говоря, меня беспокоит не это. Я просмотрел твои файлы. Не буду тянуть и задам прямой вопрос. Дэни, ты обещала Датвайлеру найти спутницу, с которой он мог бы пойти на свадьбу сестры?

Я отхлебнула виски.

– Не совсем так. Я обещала, что постараюсь уговорить его бывшую девушку пойти вместе с ним.

Крейг глубоко вздохнул.

– Этого я и боялся. Дэни, ты забыла пятое правило? – Он сделал паузу и продолжил: – Никаких личных отношений с клиентом! Это важнейшее правило и должно соблюдаться в первую очередь!

– Я все понимаю и стараюсь держаться в стороне.

– Но в случае с Джейсоном Датвайлером ты этого не сделала.

– Не так много ему обещано. Я справлюсь.

– Не нужно ни с чем справляться! Девушка бросила парня – и все, на этом ставим точку. Ради Бога, мы ведь не занимаемся сватовством!

– А я и не собиралась, – заверила я босса. – Хотела немного облегчить его страдания.

– Облегчить страдания! – взорвался Крейг. – Дэни, ты ведь не гуру!

– Знаю, – попыталась защититься я.

– Ничего ты не знаешь. Сначала пыталась помирить эту пару из Джамайка‑Плэйн…

– И мне это удалось, – вставила я. – Недавно я узнала, что они объявили о помолвке.

Он не дослушал.

– Потом поработала над внешностью того парня, студента‑компьютерщика из университета Тафтса. Заметь, в свое рабочее время!

– Крейг, но ведь он носил хвост длиной в десять дюймов! Я не занималась его внешностью, это было как срочное хирургическое вмешательство. Если бы вы его увидели, то поняли бы, для чего я отвела беднягу к парикмахеру…

– И в магазин «Банана рипаблик» за одеждой. Не забывай об этом.

– Парня бросила виртуальная подружка! Было просто необходимо поднять его самооценку. Наши правила не запрещают заниматься внешним видом клиента!

Но Крейга невозможно было остановить.

– А в прошлом месяце ты отправилась ставить точку в очередном романе Эвана Хиршбаума и, вернувшись в офис через пять часов, громко расхваливала последний фильм с Киану Ривзом.

– Да, хорошо, понимаете… – Я пыталась придумать, как все объяснить Крейгу, но от спиртного закружилась голова. Криста осторожно отодвинула полупустой бокал на другой конец стола и поставила вместо него воду. Я забрала у нее виски.

– Дэни, если это будет продолжаться, – пригрозил Крейг, – у меня не останется выбора и придется…

– Что придется? – спросила я. – Уволить меня? – Обычно я не бываю такой наглой, но сейчас, после всего выпитого…

– Нет… – Тон босса стал более мягким. – Никаких радикальных мер. Но я буду внимательно наблюдать за тобой. И тебе придется научиться не отступать от моих правил. Они были придуманы, чтобы гарантировать нормальную работу моей компании. Никто не собирается ограничивать тебя. Ты меня поняла?

– Да, конечно… – Я сделала круглые глаза и уставилась на Кристу. Знала, что не имела права злиться на Крейга, но ничего не могла с собой поделать. Мне уже было показалось, что я легко отделалась, но он вдруг спросил: – А ты не хочешь объяснить, почему убежала из офиса в самый разгар встречи с клиенткой?

Я снова вспомнила об отце, и у меня задрожали губы.

– Крейг, в моей жизни все так смешалось… Вы даже не представляете.

– А ты расскажи.

– Мой отец…

Крейг ахнул:

– Он болен? Умирает?

Для меня он уже умер, скривившись, подумала я.

– Нет, с ним все в порядке. Это личный вопрос.

– Ты сегодня собираешься возвращаться в офис или нет?

Я взглянула на часы. Почти четыре, и работать я была не в состоянии.

– Можно, я возьму полдня? Обещаю, что завтра задержусь подольше.

Некоторое время Крейг раздумывал.

– Ладно, – все‑таки уступил он.

– Спасибо, Крейг.

– Если снова позвонит этот Датвайлер, я скажу ему, что ты была вынуждена уйти. – Босс вернулся к текучке. – Но я хочу, чтобы завтра ты первым делом уладила этот вопрос.

– Обязательно.

Мы быстро попрощались.

– Ты легко отделалась, – заметила Криста и, наклонившись через стол, сжала мою руку. – Может, ты… Хочешь поговорить о том, что произошло?

– Я только и думаю об этой истории, пытаюсь понять. Как я ни стараюсь, не могу поверить…

– Это очень неприятно, – согласилась Криста.

– Как он мог так поступить? – недоумевала я. – Вчера мы были лучшими друзьями, а сейчас мне кажется, что я с ним даже не знакома.

– Ты хочешь все прояснить?

– Я вынуждена… – Трясущимися руками я взяла телефон и набрала рабочий номер отца.

– Прямо сейчас? – удивилась моя подруга, и я, не закончив, остановилась.

– Сейчас или никогда! – Я сказала это чуть громче, чем собиралась.

– Может, следует подождать несколько дней, чтобы… гм… прийти в себя. Ну, ты понимаешь… Обдумать, что ты хочешь сказать ему. И потом, неужели ты не хочешь все обсудить при личной встрече?

– Я вообще не хочу ничего обсуждать!

Криста с сочувствием улыбнулась:

– Дорогая, я все понимаю. И всегда рядом, что бы тебе ни понадобилось!

– Спасибо… – Я с трудом сглотнула слюну. Пока я держу себя в руках, все будет в порядке.

– Может быть, тебе не стоит самой ввязываться в это, – предложила Криста. – Пусть лучше с ним поговорит мама. – Она помолчала, обдумывая эту идею. – Да, наверное, сначала стоит обсудить все с твоей семьей.

Моей семьей. Я подумала, как эта новость шокирует маму и брата, – и в этот момент мне показалось, что почва уходит из‑под ног. Вот он – нервный срыв, которого я изо всех сил старалась избежать… Я не могла ни двигаться, ни говорить, прикованная к стулу, словно парализованная.

– Дэни? – откуда‑то издалека позвала Криста.

А я зарыдала, сжимая в руках мобильный.