Глава XX 19 page

Но, как оказалось, достаточно было всего одного телефонного звонка действующего председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Нидерландов Яаапа де Хоопа Схеффера (со следующего года он займет пост генсека НАТО), который выразил недовольство «русским планом урегулирования», как президент «независимой» Молдовы Воронин взял под козырек: «Бу сделано!» И тут же отказался подписывать документ, который действительно принес бы мир на оба берега Днестра. Кукловоды дернули за веревочку, и марионетка послушно выполнила команду.

Все эти годы ЕС, НАТО, США усиленно вытесняют Россию с ее исконных территорий, стараются ограничить сферу ее влияния. Глава ОБСЕ строго выговорил Воронину, что не следует оставлять здесь российских миротворцев, поскольку миротворческая акция в Молдавии должна проводиться «под эгидой западных организаций, таких, как ОБСЕ и ЕС». И «главный коммунист»

Молдовы, обещавший на выборах сделать все, чтобы Молдавия присоединилась к Союзу России и Белоруссии, пошел на открытое предательство интересов и России, и Молдавии, и Приднестровья. Лучший друг Зюганова наглядно продемонстрировал, кому он служит на самом деле.

Не случайно в уже цитировавшемся Открытом письме Воронину констатируется: «Трудно и невозможно перечислить все факты Вашего лицемерия». Что – правда, то – правда.

Но, может, это и к лучшему, что подписание меморандума не состоялось. В создавшейся ситуации, на мой взгляд, правильнее было бы на этом этапе создавать не объединенное федеративное государство, а конфедерацию с тремя равноправными субъектами: Молдовой, Приднестровской Молдавской Республикой и Гагаузией. Молдова еще должна доказать на практике свое миролюбие, демократию и стремление строить государство на принципах взаимного уважения и добропорядочности. И хорошо, если бы процесс создания конфедерации шел одновременно с ее вступлением в состав Союзного государства России и Белоруссии, что было бы на пользу всем народам и к чему уже не первый год призывает СКП-КПСС во главе с Олегом Шениным.

* * *

Таким образом, гордость лидера КПРФ, его ближайший соратник и друг – президент Воронин, называющий себя «не перекрасившимся коммунистом», фактически оказался оппортунистом, продолжил все тот же курс к капиталистической рыночной экономике, которым вели страну его предшественники, и открыто продемонстрировал приверженность не к социалистическому Советскому Союзу, а к капиталистическому Евросоюзу.

Отсюда вывод: опасность псевдокоммунистов типа Зюганова, Воронина и им подобных в том, что, играя роль троянского коня в коммунистическом движении, они дискредитируют коммунистическую идею, подрывают веру людей в Компартию. Именно поэтому нужно срывать с них все и всяческие маски, чтобы рядовые партийцы, все трудящиеся четко различали их истинное мурло и боролись с ними. Иначе коммунисты еще долго будут барахтаться в болоте оппортунизма на задворках истории.

И напоследок – о доброй вести из Молдовы. Настоящие, не воронинские, коммунисты, озабоченные судьбой своего народа и коммунистической идеи, образовали оргкомитет по восстановлению в Молдове компартии ленинского типа. Его председатель М.Чекан пишет: «Мы убеждены, что такая Компартия будет восстановлена, ибо без такой Компартии Молдова и ее народ никогда не выберутся из беды, в которую загнали нас реформаторы из бывшей партноменклатуры, оказавшейся ныне во главе правящего антинародного режима». М.Чекан сообщает, что работа Оргкомитета ведется на базе созданной им в Кишиневе первичной парторганизации восстанавливаемой компартии ленинского типа «как единственной преемницы лучших традиций Компартии Советской Молдовы, составной части КПСС». Кстати, М.Чекан является автором цитировавшегося Открытого письма Воронину.

Таким образом, и в Молдове начался процесс размежевания коммунистов с оппортунистами и социал-демократами, которые под маской коммунистов продолжают строить в республике капитализм и уводят народ в сторону от революционной борьбы за восстановление социализма, Советской власти и

Советского Союза. Под влиянием обуржуазившейся партийно-номенклатурной бюрократии, оседлавшей коммунистическое движение на всем пространстве прежнего СССР, многие партии оказались зараженными вирусами оппортунизма, ревизионизма и национал-сепаратизма. В 2001 году назад начался процесс организационного размежевания с носителями этих болезней. Размежевание произошло в Грузии, Азербайджане, Киргизии, продолжается в Казахстане, Белоруссии. Теперь началось и в Молдове.

Процесс очищения комдвижения – очень трудный и сложный, но чтобы выздороветь окончательно, его надо пройти.

Трудящиеся Молдовы на собственном опыте убедились в том, что замена одних персоналий в правительстве и даже на посту главы государства другими, но без коренной смены общественно-политического строя ничего существенного народу не принесет. Деятельность Партии коммунистов Молдовы, ставшей правящей в буржуазном государстве, на практике, так сказать, экспериментальным путем, еще раз подтвердила краеугольные истины марксизма-ленинизма: без установления диктатуры пролетариата построить общество социальной справедливости и благоденствия для большинства граждан – невозможно. И здесь, как в науке, отрицательный результат – тоже результат.

Глава XXVII ПАРАЛЛЕЛИ

Трагедия, произошедшая с Советским Союзом, ее причины особенно рельефно вырисовываются и становятся особенно понятными при сопоставлении с тем, что происходило в конце 80-х годов в странах Восточной Европы, то есть в странах Социалистического Содружества. В этом плане, мне кажется, несомненный интерес представляют размышления генерального секретаря ЦК Компартии Чехословакии Мирослава Штепана.

Мое знакомство с Мирославом Штепаном произошло апрельским утром 2002 года в Пхеньяне, куда мы оба прибыли по приглашению Центрального Комитета Трудовой партии Кореи на празднование 70-летия Корейской Народной Армии. Встреча случилась в тот памятный, волнующий день, когда сотни тысяч корейцев и гостей КНДР, и мы в их числе, направлялись в Кымсу-санский Мемориальный комплекс, где покоится безвременно ушедший основатель КНДР, великий вождь корейского народа товарищ Ким Ир Сен. Бесконечная людская река, изредка останавливаясь, медленно плыла к последнему причалу Вечного президента Кореи, и когда она замедлила свое течение в очередной раз, кто-то сзади окликнул меня: «Простите, вы из Москвы? Вы от Олега Семеновича Шенина?» Я обернулась, и ко мне шагнул высокий, широкоплечий, загорелый мужчина с седым ёжиком волос и серо-голубыми приветливыми глазами. «Мирослав Штепан, генеральный секретарь ЦК Компартии Чехословакии», – коротко представился он.

Второй раз наши пути пересеклись, когда мы вместе отправились в один из кооперативов близ Пхеньяна. Он со знанием дела расспрашивал председателя кооператива о хозяйстве, видах на урожай и безошибочно, еще издали угадывал, какая служба располагается в том или ином здании. «Я крестьянский сын, – сказал он, заметив мое удивление, – а мой отец был первым председателем колхоза в нашей деревне, так что все здесь мне знакомо, как дома».

Накануне отъезда Мирослав выкроил время для интервью, и я спросила его: «Наши враги в конце XX столетия оказались сильнее и добились своей цели: уничтожена социалистическая система, расчленены социалистическая Чехословакия, Советский Союз, Югославия, а капиталистическая Германия, наоборот, объединилась, и ФРГ фактически поглотила ГДР. Мы потерпели поражение по всем фронтам. Теперь бывшие лидеры – Горбачев, Ельцин, Шеварднадзе, Яковлев и другие – заявляют, что коммунизм – это утопия, это мечта, мираж. Почему все-таки мы потерпели поражение?»

В поисках мучительного ответа, почему в его и моей стране все случилось так, как случилось, мы с Мирославом проговорили весь вечер. Предваряя интервью, приведу из трехчасовой диктофонной записи нашей беседы одну его ключевую фразу: «Парадоксально, но факт: центр Всемирной социалистичес –

кой революции стал на определенном этапе центром Всемирной контрреволюции».

В такой плоскости, мне кажется, вопрос был поставлен впервые. И хотя для нас, живущих в стране, которая многие десятилетия была оплотом и надеждой народов всего мира, это звучит горько, но мы должны откровенно признать: да, это так. Россия – Родина трех русских революций, которая 70 лет называлась Советским Союзом и была вдохновляющим примером для планеты, тем маяком, что освещает путь кораблям в бушующем океане, указывает вектор и цель движения, на излете XX века действительно стала центром мировой контрреволюции. Корни ее уходят в годы правления Никиты Хрущева, именно тогда были посеяны ядовитые семена антикоммунизма, которые спустя десятилетия, в горбачевскую перестройку, проросли, оплели своими цепкими побегами все вокруг, и на этой уже подготовленной почве свершилась контрреволюция.

В конце 80-х – начале 90-х годов произошел ряд событий, в корне изменивших лицо не только Европы, но и мира: пала Берлинская стена, объединились две Германии, вернее, ФРГ поглотила ГДР, «бархатные» революции (а, точнее, контрреволюции) произошли в странах Восточной Европы, и, наконец, в августе 1991 года буржуазный контрреволюционный переворот свершился в России. Но тогда казалось, что контрреволюция идет с запада: сначала от социализма отреклись страны СЭВ, затем волна захлестнула прибалтийские республики, а уже потом докатилась до остальных республик Советского Союза.

У лидера коммунистов Чехословакии другой взгляд на эти события. Он считает, что центром мировой контрреволюции стала Москва, а уже отсюда дирижировали спектаклями, разыгрывавшимися на сценах восточноевропейских стран. Разрушение же социализма происходило во всех странах приблизительно по одному сценарию: подрыв Коммунистической партии, шельмование армии и всех институтов государства. Но прежде – разрушение именно Коммунистической партии – главного оплота социалистического государства. Это – необходимое предисловие. А теперь – интервью лидера Компартии Чехословакии.

О Горбачеве

– В то время Горбачев, Политбюро ЦК КПСС и средства массовой информации события в Чехословакии, а затем во всех социалистических странах Восточной Европы называли бархатной революцией. А как расцениваете их вы? – спросила я Штепана.

– Только люди, которые совсем потеряли свою совесть и способность реально, честно смотреть на себя и вокруг себя, могут считать, что это были бархатные революции. На второй день освобождения из тюрьмы я издал книгу, которая называется «Доклад узника бархатной революции». Там я рассказал, что такое «бархатная революция». Я думаю, все уже хорошо понимают, что речь шла о международной контрреволюции. Поэтому я бы подчеркнул два момента. Первый: все произошло на одной территории, ограниченной, – • территории социалистического Содружества, причем в течение нескольких дней и одновременно. Исходя из этого, следует понимать, что это не был результат

экономической, социальной или какой-то другой слабости этих государств. За этим крахом стояло нечто большее.

Во-вторых, я бы здесь, в этом контексте, упомянул слова Бжезинского, который сказал: «Мы добьемся успеха, когда будем иметь в Кремле своего человека». Когда им в этом повезло, тогда и пришел успех. Я уверен, что это временный успех, но это большой успех. Враги должны говорить «спасибо» тем, кто в то время возглавлял главную страну социалистического Содружества. Нам тогда было абсолютно ясно: если развалится Советский Союз, если там не будет возможности с кем-то сотрудничать, то вопрос существования социалистических стран Содружества в центре Европы будет только вопросом времени. Нам тогда твердили о «бархатной революции». Но бархатной она стала только потому, что мы, коммунисты, сами стали бархатными и ничего не сделали для спасения социализма. Хотя имели такую возможность, имели в своих руках всё – власть, оружие, средства массовой информации, но никто ничего не сделал.

Здесь я бы хотел акцентировать, что во всем этом нам «помог» Михаил Сергеевич Горбачев. Он – на первом плане. Разумеется, в этом принимали участие Ельцин, Яковлев, Шеварднадзе. Группа этих людей преступна не только перед советским народом, но и перед всем миром за все, что случилось, и за его последствия.

– После избрания на пост Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачев все время говорил нам, советским людям, что его цель – «больше социализма, больше демократии». Вслух, открыто он не заявлял, что хочет отступить от социализма, повернуть страну вспять. Правда, в последние годы он не раз откровенно признавался, что его целью было разрушить коммунизм, на что его вдохновляла Раиса Максимовна. А как вам виделись тогда события, происходившие в Советском Союзе, и что в то время происходило у вас, в Чехословакии?

– В первый период, когда он говорил то, что ты упомянула, я сам принадлежал к тем людям в нашей стране, которые были уверены, что он говорит это ответственно и искренно. Мы поддерживали такой подход, потому что чувствовали: социализм нуждается в совершенствовании и что-то в социализме можно улучшить. У нас, в Чехословакии, была своя специфика, потому что еще был памятен 1968 год, и все были очень осторожными. Поэтому, когда Горбачев провозгласил: «Больше социализма!», я поначалу подумал, что он хочет помочь, чтобы мы что-то могли в рамках социализма улучшить или изменить. Это был первый этап, и я уверен, что большинство коммунистов социалистических стран думали так же. Ну и лозунг был не плохой и всем понятный: «Больше социализма!» Почему не поддержать такой лозунг? Это значит больше социализма и коммунизма, значит сильнее укреплять социалистические страны и больше оказывать помощь другим странам, которые боролись за национальное и социальное освобождение. Поэтому лозунг Горбачева в какой-то степени привлек к себе страны Азии и Африки, которые увидели в нем позитивный ответ на вызовы времени.

А то, что делалось потом, было что-то другое. Это уже была тактика вышеназванной группы, когда они начали говорить: да, больше социализма, но пусть сейчас каждая страна занимается сама собой. И первое впечатление у некоторых людей в наших странах было таким: это хорошо, теперь мы станем более свободными. Но в принципе своим заявлением Горбачев дал «добро»

каждой компартии на развязывание внутренней борьбы. Потому что одни искренне хотели сделать то, к чему он призывал, другие имели иные цели, в отличие от тех, кто по-настоящему хотел «больше социализма». Горбачев несет за все случившееся гиперответственность: именно он виноват в развале конкретных братских коммунистических партий Социалистического Содружества, потому что он инициировал этот процесс. В результате началось соревнование: одни считались настоящими горбачевцами, других обвиняли в том, что они используют из Горбачева того периода лишь то, что им близко и они хотели бы взять на вооружение.

Я думаю, причины поражения социализма, пусть временного, но поражения пока еще недостаточно изучены, и это очень плохо, потому что они и сейчас тормозят процессы обновления настоящего ядра коммунистического движения в бывших странах Социалистического Содружества. И поскольку это не сделано, поскольку не сказано по пунктам, кто какие позиции занимал, кто виноват и кто предал, – развелось много деятелей, которые злоупотребляют словом «коммунист». В бывших социалистических странах стали увлекаться опытом коммунистов Франции, Италии и других стран.

– То есть они обратили свои взоры к еврокоммунизму?

– Я думаю, в этом еще одна вина Горбачева. То, что не удалось сделать в период социализма, то есть, чтобы еврокоммунизм возглавил коммунистические процессы, осуществляется теперь. Сейчас еврокоммунизм набирает силу. Это проявляется очень конкретно в позиции так называемых коммунистов относительно процессов интеграции в Европе, вопросов Европейского Союза, а также в попытках разных коммунистических партий инициировать в Европе процесс федерализации партий. В результате рождаются инициативы типа: «Федерация компартий Балкан», «Федерация стран Западной Европы». Это всё еврокоммунистические идеи и принципы, основные же принципы интернационализма отброшены. А без них вообще невозможно заниматься совместной акцией обновления социализма.

Сейчас все прошлые принципы и опыт строительства социализма подвергаются остракизму, все, кому не лень, критикуют все то, что было, и нет никакой силы, которая бы на платформе объективных анализов, на основе объективных данных информации могла бы сказать: это было так, а это – по-другому. И все это – Горбачев. Все он сделал! Это сделал он! – несколько раз возмущенно повторил Штепан. – Но и это не все. Давайте вспомним, что на территории наших братских стран находилась Советская Армия, например, в Чехословакии располагалась Центральная группа Советских войск. Но когда внутренняя контрреволюция в наших странах подняла голову, Горбачев сказал: Советская Армия этим не занимается и в ваши внутренние дела не вмешивается. Мне это было непонятно, ведь речь шла о судьбе социализма, а наши страны были членами Варшавского Договора – у нас были обязательства о взаимной помощи, в том числе и военной, если понадобится.

А вспомните, как проходило объединение Германии. Горбачев просто передал Германскую Демократическую Республику в руки ФРГ, этим он как бы наплевал в глаза тем 20 с лишним миллионов советских людей, которые стали жертвами борьбы с гитлеровским фашизмом во время второй мировой войны. Поэтому на нем лежит большой груз, «большая коробка» ответственности. К сожалению, эту «коробку» никто еще не открыл и не сделал в комплексе

анализа. Если бы такой анализ был сделан, я уверен, Горбачев бы так свободно по России не гулял, не ездил бы по загранице, как у нас говорят, со своей любовницей, не получал бы по 500 тысяч долларов за один час пустопорожних разговоров, которые именуются почему-то лекциями и которые он «читает» по всему миру.

К сожалению, пока коммунистам не удалось раскрыть подлинное лицо этого суперпредателя прошлого века, хотя по последствиям его деятельности для своей страны и судеб всего мира его вполне можно поставить в один ряд с Гитлером. Конечно, я понимаю, что идеологическая подоплека другая, но, если оценить размеры всего того, что сделал Горбачев со своей камарильей, то во всемирном масштабе последствия, результаты его действий, может быть, даже еще хуже. '

Разгул контрреволюции

– Что вам инкриминировали, когда вас арестовали? Вы были один-единственный из членов Политбюро, кто попал в тюрьму, или кто-то еще был репрессирован вместе с вами?

– Из Политбюро – только я один. Арестованы были также министр внутренних дел Чехословакии, председатель чехословацкой контрразведки и председатель КГБ. Мне инкриминировали злоупотребление властью. Все обвинение было построено на том, что во время выступления Хартии-77 произошел инцидент. Хартия-77 – это оппозиция, андеграунд, которую возглавлял Вацлав Гавел. С ними была договоренность, что они ничего 17 ноября предпринимать и организовывать не будут. Тем не менее, вопреки договоренности они в центре Праги устроили большую демонстрацию. А под конец пригласили Александра Дубчека и хотели разыграть еще и эту карту, хотели, чтобы он выступил на их митинге. Когда я узнал, что там еще Дубчек замаячил, я сказал, чтобы его временно изолировали, пока будут беспорядки. Таким путем я хотел подать партии, правительству, трудящимся сигнал, что начинается борьба. Но, к сожалению, премьер-министр Владислав Адамец и часть правительства уже давно сотрудничали с ними. Адамец постоянно звонил Горбачеву, имел постоянную связь с Кремлем – мы немножко следили за его телефонными разговорами и знаем это досконально.

Во время акции «Хартии-77» нами были задействованы органы безопасности, милиции. Но ничего страшного не случилось, обошлось без жертв. Оружие никто не использовал.

Напряжение в столице нарастало, контрреволюционные силы действовали все наглее, в Праге проходили массовые демонстрации. Оппозиция рассылала повсюду своих людей – артистов разных, писателей, поэтов, в общем, интеллектуалов, элиту, как они себя называли, которые приезжали на заводы, агитировали людей против народной власти и коммунистов. Они организовали «круглый стол». Это тоже был интересный момент. Но на этот «круглый стол» они нас, ЦК и Политбюро КПЧ, не пригласили. Потом сам Гавел признался: «Адамец возглавлял этих людей».

Они сделали то же, что и Горбачев: отделили партию от государства, а потом стали вести разговор не с партией, а с государством. Адамец возглавлял этих людей со стороны тех, кто был у власти. Это была вторая лига, вторая

категория людей. А Гавел возглавлял группу «Хартия-77» и оппозицию, которую они назвали «Гражданский форум». У меня есть стенограмма «круглого стола». На второй странице значится, что Гавел сказал Адамецу: «Если наш разговор состоится, то потом вы должны иметь в виду следующие два условия: Мирослав Штепан уже сегодня должен уйти из ЦК, а Густав Гусак – до конца года». Только двух человек он упомянул.

Адамец – настоящий предатель. Он должен был сказать: «Извините, но, что касается Гусака, то это президент, его избирал федеральный парламент. Только парламент может решить его судьбу». Сам Адамец не был депутатом, он был премьер-министром. О Штепане, то есть обо мне, Гавел сказал: «Главное – и другие ответственности, которые он имеет». Дело в том, что как партийный секретарь я, согласно Уставу партии, был еще и начальником народной милиции – милиции рабочих. И Адамец сказал в ответ – это ответ контрреволюционера, очень красноречивый: «Вы знаете, господа, день имеет 24 часа, а я имею только одни ноги, одни руки и одну голову, поэтому я не успел сегодня все это сделать». Впоследствии Адамеца, этого предателя и оппортуниста, взяли как святого в Компартию Чехии и Моравии – это сестра Компартии Российской Федерации.

С каждым днем я все острее понимал, что надо принимать решительные меры для защиты социализма от натиска контрреволюции. После демонстрации 17 ноября – а она состоялась в пятницу – мы уже к понедельнику подготовили группу из шести человек для осуществления серьезной операции. Мы намеревались вечером в понедельник 20 ноября вместе с товарищами из армии взять в руки телевидение в Праге, Вацлавскую площадь, людей, которые там участвуют в антисоциалистических встречах, и всю Прагу. Информация на страну пойдет из дома, который возглавляет центральную Вацлавскую площадь в Праге. Таков был наш сценарий.

Я подготовил короткое выступление, текст которого, к счастью, никто, кроме меня, не имел. Если бы наши противники его в то время получили бы, то впоследствии мне пришлось бы совсем плохо. Так вот, в этом выступлении я должен был сообщить, что группа конкретных граждан Чехословакии берет ответственность за обстановку в стране и просит всех граждан Чехословакии – коммунистов, членов профсоюзов, рабочих, крестьян, молодежь и так далее – проявить выдержку. Мы, группа лиц, решили пресечь попытку контрреволюционных сил совершить антиконституционный переворот, путч, в Праге. Мы просим граждан быть у телевизоров – в половине восьмого вечера они получат информацию о том, как закончится эта операция.

Подготовились мы неплохо, только Политбюро сломалось.

Заседание Политбюро было намечено на пять часов, а в шесть часов мы хотели выйти в эфир и обнародовать свою программу спасения страны. Все было подготовлено, все связи. Кстати, меня еще до сих пор призывают следовать тому плану. Я звонил в первую танковую дивизию Первой армии Чехословакии, около Праги, чтобы они все подъехали в столицу. Без оружия. 156 танков было подготовлено – они стояли недалеко, за аэропортом.

В пять часов я выступил на заседании Политбюро и сказал: «Товарищи, я хочу вас проинформировать о том, что в Праге создана ответственная группа людей, которые готовы в шесть часов сделать то-то и то-то». И товарищи с удивлением посмотрели на меня. Генеральный секретарь КПЧ товарищ Якищ,

интересно наблюдать, что критика, исходившая от правых сил и от руководства Компартии Чехии и Моравии, имела тот же самый подтекст. Стало очевидно, что и те, и другие, знают это или не знают, но работают под той же самой регуляцией. Все товарищи, которые разделяли платформу «За социализм», были исключены из Компартии Чехии и Моравии с формулировкой «за фракционность».

На следующем этапе мы создали организацию «Народная уния за национальное и социальное возрождение». В нее вступили 8-9 тысяч человек. Организацию зарегистрировали в Министерстве внутренних дел – это была уже широкая платформа. Затем мы разработали программу «Чехословакия: труд и социализм», и все это стало основой для обновления партии. Два года спустя, в 1995 году, мы провели первый съезд Компартии Чехословакии. В нем приняли участие 230 делегатов из всех областей. На съезде была учреждена Компартия Чехословакии, и мы пришли в Министерство внутренних дел для регистрации партии.

Перед этим руководство Компартии Чехии и Моравии предупредило: «Если они эту партию зарегистрируют, наши юристы начнут активно работать и объяснять правительству, что министерство ошиблось». Дело в том, что после контрреволюции был принят закон, который обозначил Компартию Чехословакии как криминальную организацию, запрещено было использовать и ее название «Компартия Чехословакии». Органы государственной безопасности тоже приняли такой закон. Тем не менее, я внес в Министерство внутренних дел все документы на регистрацию на основе закона о политических партиях и ждал, что они будут нажимать на нас, давить. И, действительно, в министерстве сказали, что регистрация нашей партии невозможна, ибо закон запрещает регистрацию конкретно этой партии, с этим значением, с этим названием.

Но один товарищ, который, наверное, уже собирался уходить на пенсию и потому ничего не боялся, вышел со мной в коридор и тихонько произнес: «Я бы вам подсказал одну деталь – поменяйте очередность слов и назовите: Партия чехословацких коммунистов. Это звучит по-другому, и в этом случае закон не нарушается». Я тут же зашел к директору департамента по регистрации политических партий и организаций: «Я бы хотел взять недельку на размышления, может, мы что-нибудь сделаем». Мы все сделали тем же вечером, а в МВД пришли через неделю с новым названием – «ПЧК», то есть Партия чехословацких коммунистов.

Два года назад на съезде в Праге, на котором у нас был председатель Совета СКП-КПСС Олег Семенович Шенин, мы сделали вторую попытку возвратить прежнее имя – название «Партия чехословацких коммунистов» заменили в Уставе на «Коммунистическую партию Чехословакии». Мы подгадали вовремя: накануне сняли министра внутренних дел, и там был такой бардак! Мы внесли свои документы в департамент МВД, и нашу партию зарегистрировали с новым, а точнее, с ее исконным названием. Потом, конечно, был скандал, тем не менее, название осталось, и сейчас мы действуем как легальная зарегистрированная Компартия Чехословакии.

– Какие цели и задачи ставит перед собой ваша партия?

– На XX съезде КПЧ мы сформулируем программу-минимум борьбы, потому что надо смотреть на происходящее с реальных позиций. Конечно, у

партии есть Программа, которая базируется на принципах марксизма-ленинизма. Мы придерживаемся наших фундаментальных целей: это классовая борьба, диктатура пролетариата, принцип обновления, использование опыта прошлого, работа на основе социализма. Наша Программа «Чехословакия: труд и социализм» выработана несколько лет назад. Ее суть – обновление Чехословакии.

Мы хорошо знаем, что разделение Чехословакии, как и Югославии, к чему приложили нечистую руку все эти Горбачевы и Шеварднадзе, произошло искусственно. Это не было желанием большинства людей, никакого референдума не проводилось. Это антиконституционно. В истории Чехословакии такое случалось всего дважды. Первый раз – во время второй мировой войны, во время фашизма, когда Словакия перешла на сторону Гитлера, потому что там взяли верх радикальные фашисты, и в результате Чехословакия разделилась. Второй раз это произошло, как ни странно, в период демократизации.

Поэтому, я уверен: если бы не было Горбачева, была бы единая Чехословакия; если бы не было Горбачева, был бы единый Советский Союз. В свое время мне довелось познакомиться с одной запиской о встрече Шеварднадзе с вице-канцлером ФРГ Геншером. Там был зафиксирован интересный момент. Геншер спросил Шеварднадзе – что он думает о возможных структурных изменениях в Европе, например, о том, что исчезнет Чехословакия. Как бы к этому отнесся Советский Союз, если бы из одного государства возникло два – ив Чехословакии, и в Югославии? Это он спросил в контексте документа Бже-зинского. И Шеварднадзе ответил, не задумываясь: «Со стороны Советского Союза проблем не будет». Поэтому мы все понимаем, откуда ноги растут. И я думаю, это фундамент для очень серьезного анализа того, что на самом деле случилось в Европе 11 лет назад.

О ВРЕМЕННОМ ПОРАЖЕНИИ СОЦИАЛИЗМА

– Наши враги в конце XX столетия оказались сильнее и добились своей цели: уничтожена социалистическая система, расчленены социалистические Чехословакия, Советский Союз, Югославия, а Германия, наоборот, объединилась и ФРГ фактически поглотила ГДР. Мы потерпели поражение по всем фронтам. Теперь бывшие лидеры – Горбачев, Ельцин, Шеварднадзе, Яковлев и другие заявляют, что коммунизм – это утопия, это мечта, мираж. Почему все-таки мы потерпели поражение?

– Надо поставить вопрос в принципиальной плоскости: от кого мы потерпели поражение – от империализма, то есть от нашего естественного, объективного противника, или это есть поражение, которое мы потерпели на основе известных данных той информации, о чем мы с вами ведем разговор? Я думаю, это не победа империализма. Не было борьбы с ним, империалисты не воевали с нами, я никого из империалистов не встретил, чтобы он воевал лично со мной.

– То есть вы хотите сказать, что открытого, прямого столкновения между странами социализма и капитала в эти 50 послевоенных лет не было?