Января в Москве проходит неделя Советской Белоруссии

В Москве создан театр «Ромэн» – и поныне единственный в мире цыганский театр». (Сборник «Волей народов. 1922-1982, М., Издательство политической литературы, 1983 г., стр.137-144)

Это лишь миллионный или миллиардный ручеек «из реки по имени факт», свидетельствующий о том, ЧТО делала Советская власть для народа с самых

первых своих шагов, как заботилась о его духовном развитии. Она тянула рабочих и крестьян к свету знания, искусства, культуры. Зюганов же хочет, чтобы все оставалось по-старому, по вековой традиции, чтобы соединялись российская государственность и духовность, то есть государство и церковь. И под это желание выстраивает свою концепцию:

«Народ вышел из войны как никогда единым. Если бы не перегибы Хрущева по отношению к религии, ситуация могла бы кардинально измениться. Не хватило всего нескольких лет для того, чтобы национально-государственная философия и идеология были очищены от лишних догматов, противопоставлений и неприятия», – говорит он в интервью «Парламентской газете». (№ 35,19 февраля 2000 г.)

А в книге «Держава» (стр. 72), заклеймив СССР за то, что якобы «тоталитарные тенденции государственной власти обрели уродливый, гипертрофированный вид, омертвев в идеологических догматах, беспощадно душивших малейший всплеск свободной, ищущей мысли», свою идею-концепцию дает уже в развернутом виде:

«Положение это, однако, начало быстро меняться в годы Великой Отечественной войны, ставшей переломным моментом советского периода российской истории.

Не вдаваясь в оценки личности Сталина, надо признать, что он, как никто другой, понимал необходимость мировоззренческого обновления в рамках геополитической формы СССР. Понимал он и насущную потребность согласования новых реальностей с многовековой российской традицией. Результатом такого понимания и стало резкое изменение государственной идеологии Советского Союза в 1944-1953 годах.

В основе нового курса лежало стремление создать эффективную и соответствующую требованиям современности «идеологию патриотизма», которая могла бы стать надежным мировоззренческим основанием для функционирования государственных механизмов огромной советской державы и ее союзников. С этой целью первым делом были восстановлены многие страницы подлинной российской истории, решительно прекращены всякие гонения на Церковь».

Иными словами, Зюганов приписывает Сталину то, что он хотел бы сделать сам. А именно: отбросить марксизм-ленинизм, заменить его идеологией государственного патриотизма, соединить государство с церковью.

«СССР выиграл самую страшную и кровопролитную войну за всю историю человечества, – продолжает он развивать свою концепцию. – В полном соответствии со своими интересами он максимально расширил зоны влияния на морских и океанских направлениях, заблокировав отныне любую попытку непосредственных угроз государственным границам державы. В рекордно короткие сроки была преодолена послевоенная разруха, создана автономная, самодостаточная экономическая система, способная, при грамотном внутреннем использовании колоссальных природных богатств страны, обеспечить устойчивый рост народного благосостояния». (Там же, стр. 72-73.)

Против этого возразить нечего, ибо Зюганов здесь прав на все сто процентов. Но дальше он пишет:

«Идеологическая перестройка» при сохранении ее темпов не оставляла сомнений в том, что через десять-пятнадцать лет СССР полностью преодолеет негативные духовные последствия революционных бурь, максимально развив при этом их конструктивные результаты».

Какая «идеологическая перестройка» была начата Сталиным? Как может человек, называющий себя ученым, придумывать в угоду своей концепции государственного патриотизма то, чего не было и не могло быть? Думаю, в этой главе приведено достаточно аргументов, доказывающих абсурдность утверждения Зюганова. Приписывать Сталину то, о чем он не думал и уж во

всяком случае не оставил никаких письменных указаний, набросков, или случайно оброненных фраз хоть с мало-мальским намеком на то, что говорит Зюганов, – для ученого, каковым считает себя Геннадий Андреевич, – по меньшей мере, непростительно. Утверждать же, будто в 1944-1953 гг. произошло «резкое изменение государственной идеологии Советского Союза», – непростительно вдвойне и втройне.

Технология «операции», которую мастерски осуществляет лидер КПРФ, проста: сначала придумал концепцию, затем «обосновал» ее посредством ложных аргументов и фальсификаций истории, а в заключение призвал в союзники полвека назад ушедшего из жизни вождя. Он-де хотел сделать то, о чем я говорю. Ему-де не хватило времени, чтобы сделать процесс необратимым.

Не привыкшие самостоятельно думать и анализировать факты, но привыкшие верить лидеру на слово, некоторые рядовые члены КПРФ и не только они, а все, среди кого Геннадий Андреевич сеет свои далеко не научные «идеи», внимают ему, очарованные его красноречием, как мессии, не понимая, куда он их на самом деле ведет. Однако почитайте последние работы и выступления Сталина – ничего, что хотя бы отдаленно напоминало бы домыслы Зюганова, там нет.

Выступая 9 февраля 1946 года на предвыборном собрании избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы, Сталин представил программу действий на перспективу:

«Теперь несколько слов насчет планов работы коммунистической партии на ближайшее будущее. Как известно, эти планы изложены в новом пятилетнем плане, который должен быть утвержден в ближайшее время. Основные задачи нового пятилетнего плана состоят в том, чтобы восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в более или менее значительных размерах. Не говоря уже о том, что в ближайшее время будет отменена карточная система (бурные, продолжительные аплодисменты), особое внимание будет обращено на расширение производства предметов широкого потребления, на поднятие жизненного уровня трудящихся путем последовательного снижения цен на все товары (бурные, продолжительные аплодисменты) и на широкое строительство всякого рода научно-исследовательских институтов (аплодисменты), могущие дать возможность науке развернуть свои силы. (Бурные аплодисменты.)

Я не сомневаюсь, что если окажем денежную помощь нашим ученым, они сумеют не только догнать, но и превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны. (Продолжительные аплодисменты.)

Что касается планов на более длительный период, то партия намерена организовать новый мощный подъем народного хозяйства, который дал бы нам возможность поднять уровень промышленности, например, втрое по сравнению с довоенным уровнем. Нам нужно добиться того, чтобы наша промышленность могла производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна (продолжительные аплодисменты), до 60 миллионов тонн стали (продолжительные аплодисменты), до 500 миллионов тонн угля (продолжительные аплодисменты), до 60 миллионов тонн нефти (продолжительные аплодисменты). Только при этом уровне можно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей. (Бурные аплодисменты.) На это уйдет, пожалуй, три новые пятилетки, если не больше. Но это дело можно сделать, и мы должны

его сделать. (Бурные аплодисменты.) (Сборник «Иосиф Сталин» в серии «Российские судьбы», М., «Новатор», 1997 г., стр. 492-493)

Где в этой сталинской программе хоть намек на «изменение государственной идеологии Советского Союза», на некий «новый курс», о чем Зюганов говорит как о свершившемся факте?

Перечитайте последние работы Сталина, прежде всего, «Экономические проблемы социализма в СССР», чтобы еще раз убедиться в том, что Зюганов просто сочиняет. Сталин и не думал отказываться от марксизма-ленинизма, социализма и коммунизма, не думал и не затевал никакой «идеологической перестройки», которая, по Зюганову, означает «восстановление российской государственности и духовности», то есть самодержавия и православия. Иными словами, Зюганов приписывает Сталину намерение вернуться в дооктябрьский период.

Как явствует из подзаголовка к «Экономическим проблемам социализма в СССР», эту работу составили «замечания по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года». Дискуссия велась «в связи с оценкой проекта учебника политической экономии». Сталин получил все документы по дискуссии, в том числе «Предложения по устранению ошибок и неточностей» в проекте, «Справку о спорных вопросах» и счел нужным сделать ряд замечаний. Размышляя «об ошибках т. Ярошенко», Сталин дал ответы на ряд основополагающих вопросов, волновавших не только современников – фактически это было программой на будущее. Например, он пишет:

«Для того, чтобы подготовить действительный, а не декларативный переход к коммунизму, нужно осуществить по крайней мере три основных предварительных условия.

1. Необходимо, во-первых, прочно обеспечить не мифическую «рациональную организацию» производительных сил, а непрерывный рост всего общественного производства с преимущественным ростом средств производства. Преимущественный рост производства средств производства необходим не только потому, что оно должно обеспечить оборудованием как свои собственные предприятия, так и предприятия всех остальных отраслей народного хозяйства, но и потому, что без него вообще невозможно осуществить расширенное воспроизводство.

2. Необходимо, во-вторых, путем постепенных переходов, осуществляемых с выгодой для колхозов и, следовательно, для всего общества, поднять колхозную собственность до уровня общенародной собственности, а товарное обращение тоже путем постепенных переходов заменить системой продуктообмена, чтобы центральная власть или другой какой-либо общественно-экономический центр мог охватить всю продукцию общественного производства в интересах общества.

3. Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессии, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существую –

щего разделения труда, к одной какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-то профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления.

Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму.

Только после выполнения всех этих предварительных условий, взятых вместе, можно будет надеяться, что труд будет превращен в глазах членов общества из обузы в «первую жизненную потребность» (Маркс), что «труд из тяжелого бремени превратится в наслаждение» (Энгельс), что общественная собственность будет расцениваться всеми членами общества как незыблемая и неприкосновенная основа существования общества.

Только после выполнения всех этих предварительных условий, взятых вместе, можно будет перейти от социалистической формулы – «от каждого по способностям, каждому по труду» к коммунистической формуле – «от каждого по способностям, каждому по потребностям».

Это будет коренной переход от одной экономики, от экономики социализма – к другой, высшей экономике, к экономике коммунизма», – заключил Сталин и добавил:

«Как видно, дело с переходом от социализма к коммунизму обстоит не так просто...». (И.Сталин. Экономические проблемы социализма. Сборник «Слово товарищу Сталину», М., ЭКСМО «Алгоритм», 2002, стр. 276, 278-279)

Но ни в этой работе, ни в заключительном слове на XIX съезде партии – а это было его последнее выступление – Сталин и намеком не обмолвился о коренном пересмотре политики, позиции, программы, которых страна придерживалась и которые осуществляла к тому времени уже 36 лет. То есть Сталин был абсолютно уверен, что, построив социализм, страна пойдет дальше – строить коммунизм. И, будьте уверены, что если бы он так рано не ушел из жизни, этот план выполнялся бы так же неукоснительно, с тем же «большевистским напором», как и первые пятилетки, и столь же победоносно, как велась Великая Отечественная война. Ибо весь народ знал: если Сталин решил, значит так и будет.

Один из наиболее объективных исследователей жизни и деятельности Ста лина Ю.В.Емельянов свидетельствует:

«Старея, Сталин все чаще задумывался о том, что ждет страну после его смерти. По словам Молотова, первые его мысли были о возможности мировой войны: «Что с вами будет без меня, если война? – спрашивал он уже после войны. – Вы не занима –

3 82

етесь военным делом. Никто не интересуется, не знает военного дела. Что с вами будет? Империалисты вас передушат». Очевидно, Сталин опасался, что его коллеги не способны верно оценивать реалии текущего столетия и мыслить соответствующими категориями.

Видимо, не только возможность вооруженного конфликта и подготовка к нему занимали мысли Сталина. С первых дней своей учебы он привык верить в силу идей. Он начал свою революционную деятельность в ту пору, когда у партии не было иного оружия, кроме идей социалистического преобразования общества, изложенных в произведениях Карла Маркса, Фридриха Энгельса и их последователей. Успехи партии, к которой он принадлежал, Сталин объяснял прежде всего силой марксистских идей, опиравшихся на научное знание общественных процессов. Поэтому, размышляя о своей скорой кончине, он думал о том, как вооружить своих единомышленников во всем мире произведениями, столь же эффективными по своему воздействию на умы людей, как «Манифест коммунистической партии» и «Капитал», но отвечавшими реалиям середины XX века.

Такую роль, видимо, должен был сыграть учебник политической экономии, в работе над которым принял участие Сталин. Он писал: «Учебник нужен не только для нашей советской молодежи. Он особенно нужен для коммунистов всех стран и для людей, сочувствующих коммунистам... Они хотят знать все это и многое другое не для простого любопытства, а для того, чтобы учиться у нас и использовать наш опыт для своей страны».

В то же время Сталин остро осознавал необходимость идейного перевооружения и партии коммунистов. Ему стало ясно, что идейный багаж большинства советских коммунистов существенно отличается от того, которым обладал он. Сталин увидел опасность в том, что созданная при его участии система управления страной и достигнутые ею успехи приучили членов партии, в том числе ее руководителей, преувеличивать значение субъективного решения, пренебрегать объективной реальностью, игнорировать научную теорию, в том числе и марксистскую. Победа революции в стране, которая в соответствии с марксистской теорией не могла стать первой страной социалистической революции, торжество его курса на построение социализма в одной стране, опять-таки вопреки марксистской теории, лишь способствовало пренебрежению не только к работам Маркса и Энгельса, но и к объективным факторам и учету закономерностей в общественном развитии. Еще в своей работе «Основы ленинизма» Сталин высмеял «узкий практицизм» и «безголовое делячество», однако постоянная вовлеченность в многочисленные практические дела не всегда позволяла ему самому оценивать теоретически принимавшиеся им прагматические решения. Его окружение состояло в основном из практиков, не готовых осмысливать свои действия с теоретической точки зрения, а потому склонных скорее «выбивать» нужные результаты любой ценой, чем учитывать объективную реальность и законы исторического развития.

К руководству страной, которая считалась воплощением марксистских идей, приходили люди, по сути далекие от марксизма. Сталин писал: «К нам как руководящему ядру каждый год подходят тысячи новых молодых кадров, они горят желанием помочь нам, горят желанием показать себя, но не имеют достаточного марксистского воспитания, не знают многих, нам хорошо известных истин и вынуждены блуждать в потемках. Они ошеломлены колоссальными достижениями Советской власти, им кружат голову необычайные успехи советского строя, и они начинают воображать, что Советская власть «все может», что ей «все нипочем», что она может уничтожить законы науки, сформировать новые законы. Как нам быть с этими товарищами? Я думаю, что систематическое повторение так называемых «общеизвестных» истин, терпеливое их разъяснение является сегодня одним из лучших средств марксистского воспитания этих товарищей». (Ю.В.Емельянов. Сталин на вершине власти, М., Вече, 2002 г., стр.480-482)

Теоретические работы «Экономические проблемы социализма в СССР», «Марксизм и вопросы языкознания» и учебник политэкономии, в работе над которым Сталин принял участие, можно считать его теоретическим «завещанием». Но нигде – подчеркиваю: нигде! – Сталин не ставит вопроса об отка –

зе от марксизма-ленинизма и замене его некоей «идеологией государственного патриотизма», как уверяет Зюганов. Напротив, в статье «Относительно марксизма в языкознании» Сталин акцентировал:

«Марксизм есть наука о законах развития природы и общества, наука о революции угнетенных и эксплуатируемых масс, наука о победе социализма во всех странах, наука о строительстве коммунистического общества. Марксизм как наука не может стоять на одном месте, – он развивается и совершенствуется. В своем развитии марксизм не может не обогащаться новым опытом, новыми знаниями, – следовательно, отдельные его формулы и выводы не могут не изменяться с течением времени, не могут не заменяться новыми формулами и выводами, соответствующими новым историческим задачам. Марксизм не признает неизменных выводов и формул, обязательных для всех эпох и периодов. Марксизм является врагом всякого догматизма». (Цитирую по книге Ю.В.Емельянова «Сталин на вершине власти», стр.431-432)

Что касается «резкого изменения государственной идеологии Советского Союза в 1944-1953 годах» и «стремления создать эффективную и соответствующую требованиям современности «идеологию патриотизма», которая, якобы, уже лежала «в основе нового курса», то это еще одна выдумка Зюганова, которую он не устает повторять в своих книгах и интервью.

Например, в книге «Держава», на стр. 36, он утверждает:

«Страшная по своему размаху и кровопролитности, эта война на время сдвинула на второй план все вопросы, кроме одного, самого главного и решающего: быть или не быть самостоятельной, независимой державе, быть или не быть русскому народу как жизнеспособному этническому субъекту, самобытному, национальному, культурному, духовному организму?...В этих условиях возврат и обращение к чувству глубокого и искреннего народного патриотизма, к историческим традициям России сотворили чудо».

А чуть ниже он уверяет:

«В области внутриполитической в это время наметился осознанный поворот к национальным ценностям, отказ от доктринерских мифов, от русофобии, от оголтелой антицерковной кампании. Именно эти перемены легли в основание еще одного чуда – невиданно быстрого восстановления народного хозяйства, разоренного войной».

Русофобии в СССР, да еще на государственном уровне, до проклятой горбачевской перестройки не существовало, это выдумка Зюганова. Во всех национальных республиках к России, русскому народу относились с любовью и уважением, как к главной, ведущей силе СССР. Слова Гимна: «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь» – отразили реалии советского времени. Большую часть своей жизни я прожила в национальной республике – Казахстане и знаю, что в советское время, до Горбачева, там не было ни русофобии, ни вообще каких-либо межнациональных трений. А к России отношение было особое. Вот послушайте:

«Мне слово «русский» с детства греет сердце. Я это слово часто повторяю и понимаю сразу в трех значениях. Я слово «русский» сравниваю с саблей, с клинком, разящим всех, кто, вероломно войска сбирая, к рубежам приблизясь, задумает сулить народу рабство. От русской сабли дрогнули когда-то несметные полчища Батыя и рать Наполеона Бонапарта.

Мне в слове «русский» слышится второе, народам всем понятное значенье. Русь – это правда, это справедливость...

Я слышу в слове «русский» также третье, особенно мне близкое, значение.

Русь – это благо, доброта, сердечность. Но нам не белый царь помог подняться, а русские... простой народ рабочий, простые и радушные крестьяне... Три качества души широкой русской: отвага, правда и добро...» (Сборник «Спасибо тебе, русский народ», Алма-Ата, «Казахстан», 1981 г., стр. 33-34)

Эти слова принадлежат народному казахскому батыру, руководителю восстания 1916 года Амангельды Иманову, чей памятник и поныне украшает одну из площадей Алма-Аты.

«Я бы хотел, чтобы вся наша многонациональная молодежь знала и помнила о бесценном вкладе России в историю человечества. Русский народ, разгромив нашествие Золотой орды, сберег города Западной Европы от участи Отрара или Кумкента... Через триста лет в Полтавском сражении Россия развеяла в прах честолюбивые стремления шведского короля Карла XII... Спустя сто лет Россия разгромила, казалось бы, непобедимого Наполеона, бросившего вызов миру: «Из всех народов Европы я сделаю единый народ, а из Парижа – столицу мира». И Гитлера, захватившего всю Западную Европу, также уничтожила Россия.

Ни одно из государств Европы не сделало столько для человечества, как русское государство. И ведь русские – сдержанный народ, который по своей воле никого не станет трогать. Но если нападают на него, он выходит победителем из любой войны. Жить одной жизнью с героическим народом – это особое счастье.

...Мы любим русский народ за то, что он народ-брат, народ-друг, народ-отец». (Там же, стр.80-81.)

Так писал, так говорил, так думал казахский писатель, дважды Герой Советского Союза, участник битвы под Москвой Баурджан Момыш-улы. А вот что писал классик советской казахской литературы Сабит Муканов:

«Россия, Советская Россия!

Она вошла в сердце моего народа, как мудрая старшая сестра, как наставник и учитель. Без братской дружбы, без кровного родства с Россией я не могу представить себе сегодняшнего Казахстана с его индустриальными гигантами, с его поднятой целиной, с его Академией наук, институтами, школами, первоклассными театрами, с песнями и книгами моих товарищей по перу». (Там же, стр. 79.)

В любой советской республике, если хотите, культивировалось уважение и чувство искренней любви и признательности русскому народу за его широкую душу, бескорыстную братскую помощь всем народам многонациональной Советской страны. Это потом, с приходом Горбачева, с началом «демократизации» повсюду подняли голову националисты, все эти «народные», а на самом деле антинародные фронты, сея ядовитые семена национализма, русофобии, межнациональной розни. Все это подтачивало устои нашего многонационального государства изнутри. Но Зюганов-то приписывает русофобию тому времени, когда у руля страны еще стоял Сталин!

Вообще с Зюгановым вести не только научную, просто полемику бессмысленно. В его книгах вы не найдете ссылок на источник той или иной цитаты, что свидетельствует о его недобросовестности как ученого, поэтому проверить достоверность их не представляется возможным. Но на основании вырванных из контекста (или придуманных?) фраз он делает свои далеко идущие выводы. Например, Зюганов пишет:

«28 марта 1945 года Сталин открыто заговорил о сходстве политики Советского Союза со славянофильскими идеями, чего ранее и помыслить было невозможно! «Мы, новые славянофилы – большевики, – сказал он, – стоим за союз славянских народов, вся история жизни славян учит, что этот союз необходим для защиты славянства». Делая экскурс в историю, Сталин подчеркнул, что обе мировые войны начались из-за того, что «немцы хотели поработить славян». Именно славянские народы больше всех пострадали как в Первую, так и во Вторую мировые войны. Только «заключив союз, славянские народы могут оказывать друг другу хозяйственную и военную помощь». (Г.Зюганов «Верность», стр. 433.)

На основании этого высказывания Сталина (а было ли оно? По крайней мере, ни в собрании сочинений, ни в отдельных его работах, ни в воспоминаниях современников обнаружить приведенную Зюгановым цитату не удалось), а также обращений Сталина к народу 9 мая и 2 сентября 1945 года Зюганов делает вывод:

«В годы Великой Отечественной войны в сознании руководителей партии и государства окончательно возобладала идея исторической преемственности Россий-ской империи и Советского Союза. Возвращение к традиционным ценностям, соединение патриотического и социалистического идеалов с восторгом воспринималось как простым народом, так и представителями новой советской элиты». (Там же, стр. 434.)

Так и хочется спросить Зюганова, каким образом он наблюдал этот «восторг»? И кого он относит к «новой советской элите»? Интересно, что Константин Симонов, рассказывая в своих воспоминаниях «Глазами человека моего поколения» о встрече И.В.Сталина с правлением Союза писателей СССР, говорит о его неудовлетворенности уровнем патриотизма этой, по определению Зюганова, «новой советской элиты» и приводит его слова: «Если взять нашу среднюю интеллигенцию, научную интеллигенцию, профессоров, врачей, у них недостаточно воспитано чувство собственного патриотизма. У них неоправданное преклонение перед заграничной культурой. Все чувствуют себя еще несовершеннолетними, не стопроцентными, привыкли считать себя на положении вечных учеников. Эта традиция отстала, она идет от Петра». (К.Симонов. Глазами человека моего поколения, журнал «Знамя», № 3,1988 г., стр. 59.)

Выше уже многократно было показано и доказано, что советский патриотизм был неотъемлемым, главным качеством «простого», по определению лидера КПРФ, народа. Но именно этот народ совершил Октябрьскую революцию, разгромил бе-логвардейщину и интервентов Антанты, построил социализм, спас мир от фашизма, в кратчайшие сроки восстановил народное хозяйство страны. Советским людям не надо было возвращаться к чувству патриотизма, поскольку советский патриотизм и массовый героизм были присущи им изначально, а не появились вдруг, невесть откуда, в тяжелое время войны, как уверяет лидер КПРФ в своих «научных» трудах.

«Большое видится на расстоянии». Это действительно так. Глава Временного правительства России, незабвенный Александр Федорович Керенский так оценивал Сталина, а через него – и Советский Союз:

«Великий человек. Двое таких было: Петр Первый и он. Оба сделали Россию державою. Только деспотизм способен из хаоса и нищеты сделать нечто великое. Добром в политике ничего не добьешься. Я слишком поздно это понял. Насилие, железная дисциплина, но ради высокой цели можно и пострадать. Россия пребывала в спячке, он пробудил ее... Индустриальный гигант, военный колосс. Это его заслуга. Провел народ сквозь ад и вернул ему чувство собственного достоинства. Ныне каждый вынужден считаться с Россией». (Цитирую по книге профессора Владимира Ефимова «Православие в душенаст-рое Сталина», М., издательский дом «Парад», 2001 г., стр. 6-7.)

«Каждый вынужден считаться с Россией», которую «пробудил от спячки» Сталин и народу которой он «вернул чувство собственного достоинства». В словах Керенского здравого смысла больше, нежели в научных и иных трудах лидера КПРФ.

А что за «доктринерские мифы», которые якобы были отброшены то ли в годы войны, то ли сразу после нее, выдумал капэрээфовский «теоретик»? Сам он этого не поясняет. Можно предположить, что речь опять идет об идейных основах жизнедеятельности Советского государства и Коммунистической партии. Однако ничего похожего на «мировоззренческое обновление в рамках геополитической формы СССР», на «возвращение к неким «национальным ценностям народной жизни» (видимо, Геннадий Андреевич имеет в виду уваровский лозунг: «Православие., Самодержавие, Народность»?), к тому, что утверждает Зюганов, основывающийся на своих насквозь лживых посылах, в планах Сталина не было. Те нововведения, которые лидер КПРФ ввел в устав и программу своей партии, никакого отношения к марксизму-ленинизму не имеют, однако он самым беспардонным образом связывает их со Сталиным: тот де хотел сделать это, но не успел. Встав на путь оппортунизма, лидер КПРФ фальсифицирует уже и Сталина, приписывая ему и эти свои грехи.

Все свои идеи и идейки, о которых говорилось в этой и предыдущих главах, Зюганов распространяет огромными тиражами, и за десятилетие успел изрядно «запудрить» мозги членам своей партии и НПСР, всем тем, кто все еще голосует за КПРФ и ее «вождя». Фальсифицируя историю, очерняя советское прошлое, он навязывает оппозиции и обществу свою ложную концепцию, извращающую путь, пройденный советским народом за 70 лет.

Вот в чем вред и опасность Зюганова как лидера Компартии и зюгановщи-ны как явления.

Глава XIII СМЕНА ВЛАСТИ ПО-ЗЮГАНОВСКИ

Если ласточки на закате летают низко над землей – быть дождю. Коли перелетная птица течет стаями – весна будет дружной. Сырое лето и теплая осень – к долгой зиме. Если в октябре лист с березы и дуба опадет не чисто – жди суровой зимы. Все это приметы, рожденные мудростью народа путем многолетних наблюдений. В последние годы появилась новая примета: если Зюганов требует импичмента президенту, отставки правительства или недоверия ему – значит, скоро выборы. Или: если в речениях лидера КПРФ прибавилось коммунистической фразеологии, если он заговорил о социализме, если бледно-розовый Геннадий Андреевич вдруг начинает краснеть (правда, на словах!) – считай, что выборы уже не за горами.

Примеров – «тьмы, и тьмы, и тьмы»...

Вскоре после парламентских выборов 1995 года по решению руководства КПРФ начался сбор подписей за отставку президента. Эту весьма трудоемкую работу с энтузиазмом проводили рядовые партийцы, в основном пожилые люди, ибо по данным заместителя председателя КПРФ Валентина Купцова, средний возраст членов КПРФ от 20 до 50 лет, но доля молодых людей до 30 лет составляет всего одну треть. («Правда», 30 ноября 2000 г., № 139). Трудами рядовых был собран миллион подписей, но они пролежали без движения и применения больше трех лет. Только к концу работы Государственной Думы второго созыва фракция КПРФ начала процесс импичмента президенту Ельцину, вот тогда из загашников и были вытащены на белый свет свитки с подписями доверчивых россиян. Почему фракция, а точнее ее руководство, приберегли эту идею ближе к завершению депутатских полномочий? Да потому, что это была абсолютно пиаровская акция. Даже сам Зюганов не верил, что президента Ельцина удастся «уйти» в отставку, но сколько шуму, сколько грозных выступлений, сколько митингов, собраний и пресс-конференций, на которых демонстрировалась опять же для доверчивых избирателей своя якобы непримиримость к режиму и забота о народе, России.

Тогда затея удалась, все, что можно было выжать из импичмента, выжали. Пропагандистская кампания перед выборами оказалась как нельзя кстати. В 2002 году руководство КПРФ решило повторить столь удачный ход и начало кампанию за проведение референдума.

В середине сентября в Краснодаре собралась инициативная группа «со всех концов страны», чтобы «в строгом соответствии с конституционным Законом «О референдуме Российской Федерации» объявить о предложении: каждому гражданину высказать свое мнение по острейшим проблемам сегодняшней жизни». (Здесь и далее цитирую статью «Пришло время: слово народу», «Советская Россия», 17 сентября 2002 г., № 105)

«Впервые в истории современной Российской Федерации коммунисты, народнопатриотические силы напрямую обращаются к народу с вопросами, без четкого от –

вета на которые невозможно выбраться из нынешней тяжелейшей ситуации, – зая

вил Председатель ЦК КПРФ Г.Зюганов, открывая собрание инициаторов Bcepoссийского референдума. – Мы уже не раз предпринимали попытки добиться решительного изменения курса... Однако все наши инициативы и предложения игнорируются властью».

«– Власть глуха к народным нуждам, – заметил Г,Зюганов. – Нынешняя Дума не в состоянии чувствовать боль граждан и не в состоянии изменить губительный либеральный курс. Страна продолжает гнить, разрушаться, несмотря на стабилизирующее воздействие на ситуацию, которое оказывают регионы патриотического пояса. Исправить положение можно только двумя способами: или бюллетенем, или ма! совым давлением на власть. И здесь референдум – это одно из последних средств с помощью бюллетеня исправить ситуацию, приостановить распродажу земли, национальных богатств. «Считаем, что пришло время дать слово народу, – подчеркнул Г.Зюганов-Народ – высший суверен. Даже по этой ельцинской конституции он является высшим источником власти. Поэтому мы напрямую обращаемся к народу, призываем его на референдум».

Однако, Государственная Дума приняла постановление о нецелесообразности проведения референдума за год до парламентских выборов, дабы ни одна партия не использовала бы его в выборных целях. Руководство КПРФ постаралось и из запрета выжать максимум возможного. «Народу запрещают выразить свободное волеизъявление!» – подобными заявлениями была пере полнена зюгановская пресса.

Но неужели кто-то всерьез верит, что можно, как сказал Зюганов, «с помощью бюллетеня исправить ситуацию», что достаточно проголосовать – олигархи тут же отдадут присвоенные нефть, газ, алюминий, никель, лес, угол энергетику и прочее?

Затевая эту сугубо пиаровскую акцию, Зюганов и К° преследовали свои узко корпоративные цели: вновь напомнить избирателям о КПРФ как о партии якобы борющейся за народные интересы, чтобы на предстоящих выборах пойти в парламент. Ничего, кроме бесстыдного надувательства трудящихся, в этой «инициативе» руководства КПРФ не просматривается. Желание одно – в Думу! Ну, сколько можно дурачить народ?! Неужели непонятно, что с эти публикой нужно говорить совсем другим языком, а не «бюллетенями»?

Но... грядут парламентские выборы, а значит, им отныне, до дня голосования, подчинена будет вся деятельность партии.

14 января 2003 года лидер КПРФ выступил в «Советской России» со статьей «КПРФ – партия социализма и патриотизма», в которой жирным шрифтом выделено:

«Нас ждут ответственные, труднейшие времена. Тем более что наступаюший год – это еще и год выборов. У народно-патриотических сил есть шанс защитить свою страну, изменить к лучшему жизнь людей, охранить суд сегодняшних и будущих поколений». А в докладе на XI пленуме ЦК КПРФ Зюганов обрисовав тяжелейшее положение в стране, выдает свое средство «лечения»:

«Спасение страны – только в смене власти. И сделать это необходимо на ближайших выборах! Иначе будет поздно». («Правда», 12 марта 2003 г., №|

КПРФ уже три созыва имеет солидную фракцию в Государственной Думе. Положа руку на сердце, можно ли сказать, что она защитила страну, изменила к лучшему жизнь людей, охранила судьбу будущих и нынешних поколений? Посмотрите выступления Зюганова – день ото дня, год от года он рисует все более усугубляющийся «системный кризис» в России, поистине апокалипсическую картину положения народа. Десятилетие пребывания КПРФ в Государственной Думе наглядно показало: нажимая кнопки в парламенте, жизни не изменить. Зачем Зюганов и К° обманывают избирателей?

Видя это, все больше людей разочаровываются в позиции и политике КПРФ. Многолетнее соглашательство, встраивание во власть не прибавляет авторитета самой крупной партии. В преддверии выборов нужно поднять свой рейтинг. С этой целью хватаются за привычную палочку-выручалочку. Чаще всего Зюганов говорит, что нужна смена курса и формирование правительства: то народного доверия, то национального согласия или просто коалиционного. Одно из трех. Перед вторым туром президентских выборов в 1996 году Зюганов даже обнародовал состав коалиционного правительства, которое он представит, если будет избран главой государства. А фракция КПРФ, между тем, голосовала за утверждение всех, абсолютно всех председателей правительства – от Черномырдина до Путина, а потом и Касьянова.

В докладе на XI пленуме ЦК КПРФ 6 марта 2003 года Зюганов так ориентировал коммунистов: «Важнейшая задача – организация массового, идущего из самых глубин общества движения за отставку правительства Путина – Касьянова. Наши активисты должны использовать все возможности, чтобы разъяснять людям гибельность нынешнего курса». («Правда», 12 марта 2003 г., №28)

Но, интересно, что при этом он подчеркнул: «Каждый день дает новые аргументы для пропаганды смены курса, формирования правительства национальных интересов». Заметьте: не для смены курса и отставки правительства, а лишь для пропаганды смены и отставки.

18 июня 2003 года на пленарном заседании Государственной Думы обсуждалась инициатива фракции КПРФ о вынесении вотума недоверия правительству Путина-Касьянова. Как и в 1997 году при обсуждении аналогичного вопроса, Геннадий Зюганов произнес пламенную речь.

«Год назад, – сказал он, – 125 депутатов – коммунистов и аграриев – подготовили обращение к гражданам страны с требованием отставки правительства. За это время социально-экономическая ситуация только ухудшилась. Миллионы наших избирателей потребовали от нас вынести вопрос об отставке правительства на заседание Государственной Думы.

Хочу сразу заявить: вновь ставя вопрос о недоверии правительству Путина – Касьянова, мы выражаем свое несогласие со всем тем курсом, которым ведут Россию последнее десятилетие. Сегодня развал экономики столь масштабен, а вымирание народа столь очевидно, что, казалось, в поведении «партии власти» возобладает хотя бы инстинкт самосохранения. Что она перестанет рубить сук, на котором сама же сидит – отечественную государственность. Не станет разрушать естественные монополии, Вооруженные силы, науку, образование, культуру, остатки гражданского общества, распродавать сельхозугодья. Будет стремиться сохранить все то, что и делает правительство правительством.

В попытке образумить власть мы провели десятки, сотни встреч с премьерами, их замами, министрами. Передали множество аналитических материалов в Кремль.

И все впустую. Исполнительная власть ничего не воспринимает», – горько (или обиженно?) посетовал Зюганов. («Правда России», № 25, 25 июня – 1 июля 2003 г.)

Действительно, очень обидно: «провели десятки, сотни встреч» – «и все впустую». Но ведь этого следовало ожидать! Неужели Геннадий Андреевич столь наивен, что всерьез полагает, будто изменить сегодняшний курс (я уже не говорю: режим, строй) можно исключительно словами? Встретились с премьером, поговорили, выпили по чашке чаю – и все завертелось в нужном лидеру КПРФ направлении. Так не бывает. А что сделал Зюганов вместе со своей партией, чтобы надавить на правительство? Ничего.

Выступая на очередном съезде Партии коммунистов Молдовы, состоявшемся 21-22 апреля 2001 года, Геннадий Андреевич широковещательно заявил: «Молдавские вина отличаются хорошим качеством и трезвостью, и они еще никого не лишили здоровья и ума. За меня на выборах президента России проголосовали 30 миллионов россиян, которых я попрошу купить хотя бы по одной бутылке молдавского вина, и это решит проблему экспорта молдавских вин». («Комсомольская правда», 26 апреля 2001 г.)

Но почему он не призвал своих избирателей, чтобы 30 миллионов, или три, или хотя бы один миллион избирателей вышли к Кремлю, к Дому правительства со своими требованиями? Массовость протеста нужна, массовость! Разве непонятно? «Но если в партию сгрудились малые – сдайся, враг, замри и ляг! Партия – рука миллионнопалая, сжатая в один громящий кулак!» Это Маяковский, и он прав: сила не только партии, но и народной оппозиции в ее массовости, сплоченности, направленности к одной цели. Слабо КПРФ и Геннадию Андреевичу организовать такую массовость? Слабо! Поэтому «вождь» КПРФ так уповает на сердечные беседы с премьером, министрами, а потом удивляется и возмущается тем, что «правительство не только ничего не делает для облегчения жизни граждан, но все туже затягивает на их шее удавку так называемых реформ», как сказал он 18 июня 2003 года в Государственной Думе при обсуждении вопроса о вотуме недоверия правительству Путина-Касьянова.

Все и в этот раз шло по привычному для лидера КПРФ сценарию. В своем выступлении он нарисовал мрачную, поистине трагическую картину состояния всех областей жизни страны:

«Идя курсом Путина – Касьянова – Грефа, страна неотвратимо двигается к потере политической независимости, к сырьевому глобалистскому рабству с марионеточным правительством.

А выход один – в смене власти!»

«Власть у нас любит поговорить о среднем классе – обеспеченном и самом трудоспособном ядре нации. Но именно его, этот средний класс, она вот уже больше десятилетия разрушает, вгоняет в гроб, опускает до положения люмпена».

«Много разглагольствовали о железном занавесе, а страну уже взяли в железные клещи».

«На этом тревожном фоне правительством добивается Российская армия».

«Техническое состояние вооружений близко к катастрофическому».

«Правительство ничего всерьез не делает и для обуздания преступности».

«Ярче всего суть политики, проводимой горе-реформаторами, проявляется в сверхсмертности».

«В общем, положение аховое».

«В целом политика правительства беспомощна и разрушительна. Она ведет нацию и страну к полной утрате суверенитета, основ самостоятельного развития».

«Так обычно поступают временщики. И чем скорее они покинут правительственные кабинеты, тем для всех будет лучше». (Там же.)

Что ж, с этим никто не спорит. Однако что предлагает в столь трагической ситуации Зюганов? Читайте:

«Хочу обратиться к вам, коллеги-депутаты. 14 марта 2001 года в Государственной Думе уже ставился вопрос о недоверии правительству. Тогда, хотя большинство и проголосовало за вотум недоверия (125 против 76), его не удалось провести. Поскольку 244 депутата вообще уклонились от ответа. Пора набраться мужества и сформировать авторитетное правительство. Правительство, состоящее из тех, кто делом доказал, что умеет работать, думать, отвечать. Сегодня страна не поймет и не простит тех, кто «умыл руки» в тот момент, когда появилась возможность хоть что-то поправить в ее жизни к лучшему», – сказал в заключение Зюганов и закончил свою речь пламенным призывом: «Правительство Путина-Касьянова – в отставку!»

Сказав, что «выход один – в смене власти», лидер КПРФ вернулся на круги своя. Правда, теперь в его обычных заклинаниях появилось нечто новое: он призвал создать «авторитетное» правительство. Любопытно, какими мерилами будет определяться его «авторитетность»? Возможно, если в него будут входить предложенные КПРФ кандидатуры?

Геннадий Андреевич не против и того, чтобы члены КПРФ входили в правительство, которое он сам называет «антинародным». И прецеденты были. Например, Юрий Маслюков в 1998 году занимал даже пост вице-премьера. «Коммунисту Юрию Маслюкову суждено продолжить дело развития капитализма в России», – справедливо писала «Независимая газета» в статье «Главный экономист РФ». Интересна и его характеристика, данная в очерке:

«В Госдуме нового созыва, фактически контролируемой коммунистами и их союзниками, Маслюков возглавил комитет по экономической политике, который при нем приобрел весьма большое значение в законотворческом процессе.

Накануне президентских выборов 1996 года руководство КПРФ вдруг обнаружило, что имеющаяся у партии экономическая программа совершенно не соответствует ни реалиям времени, ни электоральным интересам лидера партии Геннадия Зюганова. Появление в головке КПРФ такого экономического мэтра, как Маслюков, позволило Зюганову безболезненно похоронить суперрадикальные препозиции. Вместо этого на первый план была выдвинута так называемая «Концепция экономического и социального развития России на ближайшие 10 лет», которую Маслюков заявил как надпартийную. В данной концепции идеи державничества явно превалировали над «старокоммунистическими», при этом необходимость рыночного, по сути, уклада не оспаривалась.

В «теневом правительстве КПРФ», сформированном к президентским выборам 1996 года, Маслюков получил пост премьера – так были официально одобрены его экономические воззрения, ставшие с тех пор элементом новой идеологии российских коммунистов». (Приложение к «НГ» «Фигуры и лица», № 17, октябрь 1998 г.)

Весть о том, что Ю.Маслюков дал согласие войти в правительство, поначалу вызвала настоящий тайфун возмущения среди членов КПРФ. «Правда» и «Советская Россия» публиковали обширные подборки читательских писем, клеймивших Маслюкова за «предательство». В этом хоре заметно прозвучал голос ученых-членов КПРФ, чье письмо «О согласии Ю.Д.Маслюкова войти в состав антинародного правительства» было напечатано рядом газет. Письмо несколько длинноватое, но я приведу его целиком, поскольку оно раскры –

вает внутреннюю «кухню» КПРФ и добавляет ряд выразительных штрихов к портрету и партии, и ее руководства. Итак, в письме говорилось:

«Российские ученые социалистической ориентации возмущены поступком еще одного доморощенного «мильерана». Им стал член думской фракции КПРФ, член ЦК КПРФ, председатель Комитета Государственной Думы по экономической политике Ю.Д.Маслюков.

Будем откровенны: для нас измена Маслюкова не стала неожиданностью. Соглашательской, либерально-буржуазной была линия его поведения (как и линия поведения руководства КПРФ! – Н.Г.) последних лет....Не один раз мы пытались предупредить руководство ЦК, в частности его председателя Г.Зюганова, об очередной кадровой ошибке. Однако оно оставалось непреклонным, словно было загипнотизировано Маслюковым. Все предложения ученых социалистической ориентации, наших экономистов, правоведов, социологов и политологов передавались на «суд» ему как самому «авторитетному профессионалу». И всякий раз Маслюков выносил один и тот же бездоказательный, безапелляционный приговор.

Так было с предложениями Экспертно-консультативного совета РУСО к проекту программы кандидата в президенты России Зюганова в 1996 году. Так было на протяжении двух с половиной лет думской деятельности Маслюкова. Все социально-экономические законопроекты, подготовленные при участии ученых социалистической ориентации и вносившиеся депутатами-коммунистами: И.М.Братищевым, Г.В.Костиным, А.Н.Михайловым, С.В.Романовым, Ю.К.Севенардом, В.И.Шандыбиным, В.С.Шевелухой и др., чванливо отметались с порога.

Вспомним в связи с этим проект Закона Российской Федерации «Об экстренных мерах по выводу России из кризиса, обеспечению социально-экономического развития страны», инициатором которого был незабвенный профессор-правовед В.С.Мар-темьянов, депутат Думы, ставший жертвой террора. Еще в апреле 1995 года, когда коммунистическая фракция в Думе насчитывала всего 46 человек, за него проголосовали 178 депутатов. Ныне же, когда в Думе имеется более полутораста коммунистов, Маслюков делал все, чтобы не допустить даже обсуждения этого документа на пленарном заседании, предопределяя его судьбу по существу своим субъективным решением.

Во время апрельского правительственного кризиса Маслюков откровенно и вер-ноподданнически повел линию на утверждение Кириенко на посту председателя правительства, вразрез с решениями партийных съездов и пленумов ЦК КПРФ, в состав которого он, кстати, был избран неведомо за какие заслуги. Руководству КПРФ надлежит объяснить партии, почему оно столь долго упорствовало в своей оценке Маслюкова как «непогрешимого и незаменимого профессионала» и до последнего дня держало его в «обойме» самых «верных и надежных» советчиков и наставников. Разве это не вело к следованию в фарватере чуждой партии и народу оппортунистической политики?

Для нас предательство Маслюкова вполне объяснимо. Оно воспринимается как логичный, закономерный финал всего его поведения. Маслюков лукавит, когда в письме на имя ЦК КПРФ заявляет: «Я всегда был дисциплинирован перед партией, готов и дальше выполнять ее решения» («Правда».28-29.07.98). Что это неправда, явствует из многочисленных публикаций в оппозиционной печати, в том числе из статьи В.В.Трушкова, опубликованной в том же номере «Правды». Да и нынешнее «вхождение во власть» Маслюков, как известно, совершил, грубо поправ постановление Президиума ЦК КПРФ от 22 июля 1998 года.

Штрейбрехер – такова точнейшая характеристика, которую В.И.Ленин давал людям мильерановско-маслюковской породы. Неслучайно она присутствует фактически в статьях и заявлениях по поводу «демарша» Маслюкова, его вхождения в кас –

ту рыночных разрушителей России. Да и каким иным «титулом» можно наградить деятеля, который побежал спасать антинародный режим в то самое время, когда бурно растут недовольство и протестная активность масс, когда вскипает волна нового революционного подъема, когда главными лозунгами момента стали: «Президента и правительство – в отставку!», «Власть – трудовому народу!».

Поступок Маслюкова особенно опасен тем, что он создает вредную иллюзию, будто в условиях капиталистического общественно-экономического строя возможна радикальная корректировка курса президента и его правительства. Рассуждения Маслюкова о том, что им движет благородная цель спасти «оборонку» и оставшуюся промышленность России, можно было бы считать наивностью, если бы речь шла о политическом младенце. Но ведь Маслюков уже на закате своей политической карьеры. Тот ли сегодня момент, чтобы позволить себе впасть в детство?

Мы много раз видели Маслюкова восседающим в президиумах съездов, собраний, пресс-конференций рядом с партийным руководством. И он не только представительствовал, но и делал от имени ЦК и комфракции сомнительные заявления. На VI консультативном совещании оппозиционных партий и движений России 16 июня 1998 года Маслюков выступал основным докладчиком по вопросу: «О политической ситуации и мерах объединенной оппозиции по защите прав трудящихся в условиях обострения социально-экономического кризиса». Что мог предложить лидерам лево-патриотического лагеря этот либерал-соглашатель, устремившийся ныне в антинародную власть?..

Мы, ученые-коммунисты, разделяем характеристику предательского поведения Маслюкова, данную Ленинградским обкомом (первый секретарь, член Президиума ЦК Ю.П.Белов) и Московским горкомом (первый секретарь, член Президиума ЦК А.А.Куваев) и поддерживаем требование об исключении Маслюкова из рядов КПРФ как беспринципного карьериста и перерожденца. Ибо члену партии мало быть профессионалом. Прежде всего надо быть идейным и высоконравственным коммунистом.

Руководству КПРФ надо осознать свой немалый грех в том, что в ее рядах среди депутатов-коммунистов и в главном штабе партии все еще присутствуют и во многом определяют погоду Маслюковы, наносящие существенный урон коммунистическому движению, делу освобождения трудящихся от гнета капитала, борьбе против геноцида, против уничтожения России.

Мы считаем своим долгом обратить внимание руководства КПРФ на то, что его тесный «альянс» с А.И.Подберезкиным, с либерально-соглашательской идеологией которого пришел в партию Маслюков, чреват и иными кадровыми «сюрпризами». В стане депутатов-коммунистов имеются и другие лица, откровенно дрейфующие в том же, маслюковском направлении. Серьезно настораживает образ действий Ю.М.Воронина, Н.Н.Савельева, В.В.Семаго и иже с ними, имена и дела которых хорошо известны руководству КПРФ и ее фракции в Государственной Думе. Мы основательно проучены горбачевско-яковлевским предательством периода «перестройки», трагедиями августа 1991 и октября 1993 годов. Но галерея псевдогероев, к сожалению, не оскудевает. Рыбкин и Ковалев, Руцкой и Маслюков – из их числа. Не хватит ли с нас уже этих «экспонатов»?

Неблагополучие в кадровой работе руководства КПРФ налицо. На наш взгляд, назрела острая необходимость серьезного обсуждения ее принципов и результатов на пленуме ЦК, а еще лучше – на Всероссийской партконференции или же на экстренном съезде КПРФ. И чем скорее, чем строже будет партийный совет по этому вопросу, тем лучше для партии. Уже рукой подать до очередных парламентских и президентских выборов. В стране нарастает революционный подъем. И чтобы достойно его возглавить, партии необходимо всесторонне и самокритично оценить сделанное ею до сих пор». (Социалистическая общественно-просветительская газета «Буревестник», № 4, август 1998 г.)

Письмо подписали: доктора экономических наук, профессоры И.М.Братищев, В.Н.Минеев, С.Г.Родин, Ю.В.Фокин, В.Н.Черковец, профессор-экономист В.А.Кочнев; доктора философских наук, профессоры В.А.Вазюлин, М.В.Иголкин, Р.И.Косолапов, Н.В.Михалкин, Ю.К.Плетников, В.С.Семенов, М.П.Скирдо, З.А.Тажуризина,; доктора исторических наук, профессоры П.А.Голуб, И.П.Осадчий, М.Н.Прудников, А.Ф.Хутин, профессор-историк Л.В.Шириков; доктора юридических наук, профессоры Д.Л.Златопольский, С.А.Чибиряев; академик Аэрокосмической академии Украины, профессор А.А.Золотарев; доктор технических наук, профессор Л.П.Орленко; доктор социологических наук, профессор А.И.Шендрик; кандидат экономических наук, доцент В.А.Бударин; кандидат философских наук В.А.Карпухин.

Эти авторитетные ученые в своем письме выразили то возмущение и беспокойство за судьбу и авторитет партии, ту критику в адрес руководства, что давно уже высказывают рядовые члены КПРФ, которых не устраивает политика двойных стандартов в отношении рядовых партийцев и «командного звена», тревожат многочисленные кадровые просчеты правящих «верхов», бросающие тень на всю партию.

Каким, вы думаете, был ответ высшего руководства на это и другие письма коммунистов? Пленум ЦК КПРФ делегировал Ю.Маслюкова в правительство Кириенко. Прагматические соображения сиюминутной выгоды победили нравственные принципы.

Что изменилось от его вхождения в правительство? Зюганов считает, что очень многое. На пресс-конференции в Думе он даже сказал, что Ельцин после дефолта 1998 года в своем кабинете упрашивал Маслюкова возглавить правительство» («Советская Россия», 19 февраля 2000 г.) Почему же не возглавил, почему согласился лишь на пост вице-премьера? А самое главное – может ли коренным образом измениться жизнь народа после изменения всего правительства или отдельных его персоналий? Зюганов считает, что да, может, иначе бы он не озвучивал ежегодно свои идеи о смене кабинета или его председателя и о формировании другого, предложенного оппозицией, правительства.

А Олег Шенин и его сторонники в коммунистическом движении твердо стоят на марксистско-ленинских позициях и считают, что только социалистическая революция вернет народу то, что у него отнято: Советскую власть, Советский Союз, социализм.

Любопытную характеристику дают лидеру КПРФ в стане антикоммунистов. Вот что, например, пишет о нем председатель Национального инвестиционного фонда Александр Лебедев в статье «Социал-демократия после социализма и вне демократии»:

«Геннадий Зюганов слывет социал-демократом в основном на Западе – для внутреннего употребления он верный ленинец (хотя и цивилизованный, конструктивный оппозиционер, готовый к диалогам, сотрудничеству и ко всему прочему, что сулит – воспользуюсь полуцитатой из Фазиля Искандера – приближенность к столику). Предложив обществу – вместо «социализма с человеческим лицом» – коммунизм без патологической кровожадности, Геннадий Андреевич исправно получает причитающуюся ему долю электоральных симпатий и уверенно держится за руль оппозиционной баржи, надежно прикрепленной к кремлевскому буксиру.

Это в наших условиях неплохая ниша – благо, упомянутый буксир движется в основном по хорошо изведанным протокам: трос, намертво связующий привержен –

цев идей Маркса – Ленина – Зюганова с ревнителями упрочения отечественной государственности, не слишком заметен; вращение декоративного штурвала можно выдать – при желании – и за противостояние «преступному режиму», и за поддержку «здоровых сил», и за что угодно». («Независимая газета», 26 июля 2000 г.)

Наблюдение верное: лидер КПРФ именно так и поступает и ведет вслед за собой свою партию. Поэтому постоянно выпускает пар, но никогда не доводит дело до решительной схватки с режимом. Она ему и не требуется. Все, на что способен «вождь» КПРФ, сводится к грозным филиппикам в адрес Кремля и призывам к недоверию правительству. Не более. Выступая с докладом «О текущем моменте и первоочередных предложениях партии по выводу страны из кризиса» на XI Пленуме ЦК КПРФ 6 марта 2003 года, Зюганов, привычно нарисовав жуткую картину состояния страны, сказал:

«Вывод однозначен: большинство депутатов предало народные интересы, изменило своим предвыборным обещаниям, обмануло своих избирателей.

Спасение страны – только в смене власти. И сделать это необходимо уже на ближайших выборах! Иначе будет поздно». («Правда», № 28, 12 марта 2003 г.)

Можно ли на выборах в Государственную Думу изменить власть в стране? Наверное, и нынешний школьник скажет: нет, нельзя. Зачем же Геннадий Андреевич обманывает (или вводит в заблуждение) избирателей? Ясно – зачем: чтобы получить их голоса, пройти в Думу и еще четыре года жить беззаботно, время от времени критикуя «антинародный режим», демонстрируя тем самым электорату свою «оппозиционность», но при этом ни за что не отвечая.

«Мы видим смысл своей деятельности в том, чтобы предотвратить бессмысленный бунт, направить энергию социального возмущения и протеста в созидательное русло, не допустить гражданской войны», – утверждает он в статье «У распутья. Партия власти и оппозиция после выборов». («Советская Россия», № 44, 15 апреля 2000 г.) Но почему бунт – непременно «бессмысленный»? Одно дело – во времена Пугачева, что и дало повод Пушкину воскликнуть: «Не приведи Бог увидеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный». И совсем другое – век двадцатый, когда совершилась победоносная Великая Октябрьская социалистическая революция. Да и в наши дни «бунт» отнюдь не бессмысленный. Достаточно вспомнить хотя бы массовое выступление воронежцев в 2002 году против жилищно-коммунальной реформы, повышения квартплаты и тарифов на коммунальные услуги, которое до смерти испугало власти, чтобы убедиться: массовая, организованная борьба трудящихся за свои права и интересы обязательно принесет результат.

Зюганов очень хвалит свою партию и ставит в пример «московские пикеты против принятия Думой Земельного и Трудового кодексов, перекрытие Охотного ряда, обструкцию в зале заседаний». «Именно в этот период рейтинг КПРФ стал заметно повышаться», – сказал он в докладе на XI Пленуме ЦК КПРФ. Заслуги КПРФ сильно преувеличены: пикеты были организованы всеми компартиями и профсоюзами. Что касается «обструкции в зале заседаний», то и здесь Геннадий Андреевич явно гиперболизирует: ну, подбежали к трибуне несколько депутатов, помахали кулаками, ну и что? Земельный-то кодекс все равно был принят. А лидер КПРФ с гордостью говорит: «Поддержка выросла потому, что люди увидели: коммунисты умеют сражаться за свои убеждения, увидели в них силу». («Правда», № 28, 12 марта 2003 г.) Нет, это анекдоту подобно: то, что несколько депутатов помахали перед телекамерами

кулаками, Зюганов называет «умением СРАЖАТЬСЯ за свои интересы». Разве ТАК сражаются, разве ТАК надо сражаться?

Читаем упомянутый доклад дальше и убеждаемся, что «махание кулаками» у трибуны перед телекамерами было всего лишь пиаровской акцией:

«Когда наступит время предвыборной агитации, она должна быть сосредоточена в первую очередь на тех реальных делах и инициативах партии, о которых избиратель уже что-то слышал, вокруг которых уже что-то происходило (выделено в оригинале). Тогда он и листовку прочтет, и телевизор не выключит». (Там же.)

«Что-то», то есть махание кулаками, происходило» в Думе, значит, «вокруг» этого и будут работать агитаторы КПРФ. Но скажут ли они избирателям, что ее фракция в Госдуме и вся партия тоже виновны в том, что антинародные кодексы приняты и вступили в законную силу?! Ведь после драки кулаками не машут...

Готовясь к выборам, лидер КПРФ усиливает коммунистическую риторику, и кое-кто может ею обмануться. Например, все на том же XI Пленуме ЦК КПРФ Зюганов сказал:

«КПРФ считает, что поставленная в Программе партии задача – «отстранить от власти мафиозно-компрадорскую буржуазию, установив власть трудящихся, патриотических сил» – остается ключевой на современном этапе.

Основной предпосылкой смены социально-экономического курса является восстановление государственного управления базовыми отраслями экономики и природными ресурсами.

Решение этих двух взаимосвязанных задач создаст условия для того, чтобы Россия стала страной, в которой власть и собственность принадлежат трудящимся...» (Там же.)

Как все просто: стоит восстановить государственное управление базовыми отраслями экономики и природными ресурсами, как власть и собственность сразу же будут принадлежать трудящимся. Прямо-таки маниловщина. Каким же образом Зюганов намерен вернуть народу власть и собственность?

«Компартия РФ считает, что разрушительные тенденции в государстве и снижение жизненного уровня большинства граждан – результат деятельности всей системы власти во главе с президентом В.В.Путиным.

Обстановку в стране по нашей оценке можно выразить словами: «Отечество в опасности». Осознавая то, что промедление еще глубже погрузит страну в тяжелый кризис, КПРФ пришла к выводу о еще имеющейся возможности остановить скатывание страны в сырьевое государство глобального капитала, для чего чем быстрее, тем лучше сместить бездеятельное правительство Касьянова и сформировать новое более профессиональное и самостоятельное правительство. Вот почему депутаты фракции КПРФ с поддержкой депутатами других фракций и групп выступили с инициативой о вынесении вотума недоверия правительству РФ», – говорится в заявлении председателя ЦК КПРФ Г.А.Зюганова «Правительство Путина-Касьянова – в отставку!» («Правда столицы», спецвыпуск, июль 2003 г.)

Партия дисциплинирована: 1-го и 9-го мая 2003 года лозунги с требованием отставки правительства появились на митингах, проводившихся под эгидой КПРФ. Но вот какая закавыка. Допустим, Путин пойдет навстречу оппозиции и сменит правительство. Что ж, можно будет раструбить об этом как о большой победе оппозиции. Накануне выборов это отличный пиар. Но какая от этого польза народу, если политика и режим останутся прежними? Разве Дело в персоналиях? Однако чего не сделаешь ради того, чтобы пройти в Думу.

Приближение выборов чувствуется и по тому, что в выступлениях Зюганова заметно прибавилось коммунистической лексики. Если раньше Зюганов провозглашал такой лозунг КПРФ: «Государственность. Народность. Патриотизм», почти похожий на дореволюционный, уваровский: «Православие, Самодержавие, Народность», то теперь он прямо заимствует свой лозунг у Шенина: «Социализм, Советская власть, Советский Союз».

Перед выборами в Государственную Думу первого созыва Зюганов в «слове к избирателям» «В чем суть выбора?» признался: «Даже если бы мы сегодня получили политическую власть, мы не ставили бы целью «загнать» общество в социализм». («Правда России», № 7, 11 декабря 1993 г.) После расстрела Ельциным Верховного Совета КПРФ была единственной оппозиционной партией, которую режим допустил к выборам, и ее лидер спешит заверить власти в своей лояльности. И в последующие годы он не раз говорил, что «социалистическая идея себя исчерпала». Однако когда говорить о социализме стало не просто выгодно, но и необходимо, чтобы завоевать голоса на выборах, ибо народные массы заметно полевели, Зюганов берет на вооружение социалистические идеи – но только в своих выступлениях и статьях. То есть на словах.

«Сегодня мы продолжаем отстаивать национально-государственные интересы и патриотические ценности в той же общей форме, как делали это и пять, и десять лет назад, – пишет он в статье «КПРФ – партия социализма и патриотизма». – Однако за прошедшие годы многое произошло, идейно-политическая атмосфера в стране заметно изменилась. Будучи не в силах ничего противопоставить позиции народно-патриотических сил в идеологический области, правящий режим перешел к тактике перехватывания наших лозунгов. Окончательный поворот режима к патриотической риторике произошел при Путине. По сути, это означало идейную победу оппозиции – мы вытеснили либерально-космополитические иллюзии из массового сознания. Однако этой победой нужно не упиваться, а идти дальше. Насытить общие патриоти