Лекарство от скуки

– Мы застряли тут, словно мухи за стеклом, – вяло протянула Зузана.

– Замечательный образ, – согласился Мик. – Маши быстрее.

Теперь была ее очередь махать веером, точнее, сухой пальмовой ветвью, найденной на крыше отеля. Мик, в одних шортах, полулежал на стуле, задрав ноги на кровать и подставив горло легкому бризу ручной работы.

– Ты – богиня воздухообмена, – простонал он.

– А ты – блестящий образец мужественности.

Мик вяло усмехнулся, не в силах на большее из‑за жары.

– Зуз, всю неделю меня окружали торсы химерских воинов. Я знаю, что я блестящий образец щуплости.

– Нет, ты не щуплый.

Веер гулял вверх‑вниз, пока Зузана подбирала подходящие слова. И правда, близкое соседство с рельефными торсами и бицепсами размером с ее голову являло внешность Мика в новом свете. И все равно, кому нужны бицепсы размером с твою голову? Для убийства ангелов это удобно, не поспоришь. Но и только.

– Твои мышцы идеально подходят для игры на скрипке, – сказала она.

– А ты еще сильнее: ты можешь удержать марионетку. Химерам с нами не совладать.

Зузана плюхнулась на кровать и застонала: кровать была жесткой.

– Эй, твоя очередь еще не закончилась.

– Знаю, просто я умерла от скуки.

– Прямо сейчас?

– Да. Ты видел, как это случилось.

Мик качнулся на стуле и упал на кровать рядом с ней. Зузана снова застонала.

– Я знаю лекарство от скуки, – предложил он, подкатившись поближе, но тут же откинулся на спину. – Нет, для него слишком жарко.

– Тут безумно жарко, – согласилась Зузана, нисколько не сомневаясь в разновидности его лекарства. – Откуда в этой стране берутся люди? Как можно размножаться в такую жару?

– Так давай уедем. К побережью. Домой. В Австралию. Куда угодно. Что мы здесь забыли?

«Здесь» – это Урзазат, самый крупный город в южном Марокко, похожий на декорации к фильму «Мумия». Ее и правда снимали здесь, как и множество других фильмов, где место действия – знойная пустыня. В Урзазате находится множество киностудий. В остальном город показался Зузане и Мику унылым и чудовищно жарким. Поначалу кондиционеры работали, но посреди ночи сломались, хотя поначалу поломка осталась незамеченной – прохладные ночи южного Марокко прекрасно прогоняют скуку и поддерживают должный прирост населения.

Так почему они все еще здесь, спустя сутки после побега из замка монстров, со свежими мозолями на ногах и синяками на руках?

– Я не хочу возвращаться, – жалобно призналась Зузана. – Опять туристы, секты ангелов, кукольное шоу и реальная жизнь? А я хочу делать монстров, заниматься магией и помогать Кэроу.

– Это тоже реальная жизнь. С более чем реальной смертью. Там слишком опасно.

– Знаю. – Зузана все понимала, но не могла оставить подругу одну. Тьяго однажды убил Кэроу, что ему мешает убить ее снова? – Черт, почему у нее нет телефона?

Кэроу вполне могла позволить себе какую‑нибудь спутниковую связь… Если бы Зузана знала, что с подругой все хорошо, ей самой стало бы лучше.

Только она все равно не прекратила бы ныть.

Зузане пришлось уйти из касбы, она сдержала свое слово, а вот покинуть страну она не обещала. И не собиралась. Зузане казалось, если они уедут, вся магия прошлой недели рассеется. Что тогда ей останется? Дикая история про то, как она провела неделю в Сахаре в огромном замке из песка ученицей у своей подруги‑мага, как они воскрешали огромных крылатых монстров и отправляли их воевать в параллельный мир? Зузана представила, как будет рассказывать все это внукам, а они начнут крутить пальцем у виска, пока бабуся не видит, потому что… Ну кто поверит в такую безумную историю?!

Зато она превратится в невидимку – ой, она умеет превращаться! – и начнет шлепать маленьких негодяев газетой. Вот они будут улепетывать!

– Знаешь, я буду ужасной бабушкой, – проворчала Зузана, с радостным предвкушением примеряя эту роль.

– Что?

– Ничего. – Она уткнулась лицом в подушку и закричала. В рот забилась затхлая пыль. Гм, они же меняют наволочки. Должны были. Ага. И поэтому тут воняет чужой немытой головой.

Мик начал что‑то выводить пальцем у нее на спине. Зузана обернулась.

– Похоже на пальчиковые краски. Я тебе тут сердечко нарисовал.

– Потное сердечко. Очень романтично.

– А, ты хочешь романтики? Ладно. Угадай, что я сейчас напишу.

Зузана стала читать по буквам:

– З‑У‑З‑А‑Н‑А. Зузана. Т‑Ы. Ты. В‑Ы‑Й‑Д‑Е‑Ш‑Ь… – Она вздрогнула и умолкла.

Мик хитро улыбался, увлеченный своим занятием. На щеках золотилась щетина. На ресницах – лучик, протиснувшийся сквозь помятые жалюзи. Его ресницы словно присыпало солнечной пылью.

– З‑А…

Зузана, ты выйдешь за…

Ее сердце бешено стучало. Интересно, ему это заметно? В прошлый раз, когда они говорили о свадьбе, в Праге, Зузана вела себя… независимо. Совсем не хотелось признавать, что ее интересуют такие вещи. Она не какая‑нибудь там идиотка, которая только и мечтает выскочить замуж. К тому же еще слишком рано.

«М» – почувствовала она всей кожей.

– М, – вся онемев, прошептала она.

Мик остановился.

– Ничего подобного. Это П.

– П? Но ты же…

– Что? – поддразнил ее Мик. – Я писал: «Зузана, ты выйдешь за пиццей?» А ты что подумала?

Зузана вспыхнула. Снова попалась. Господи, наверное, она все‑таки идиотка, которая только и мечтает выскочить замуж.

– Отстань, – сказала она и попыталась вывернуться, но Мик продолжал ее обнимать.

– Мне рано делать тебе предложение, осталось два испытания, – прошептал он ей на ушко.

– Очень смешно.

– Я не шучу, – серьезно ответил он. Зузана наконец осмелилась посмотреть ему в лицо. – А ты шутила?

Конечно же, она шутила. Про испытания. А что? Разве она принцесса? Но рядом с Миком, сейчас… она чувствовала себя принцессой, что не так уж и плохо.

– Нет, – ответила она и прекратила попытки к бегству. – Я не шутила. Вот тебе следующее испытание. Сделай так, чтобы кондиционеры заработали, и избавь меня от скуки.