Глава 5. На освещенном утренним солнцем горизонте Логан Кейтс увидел облачко пыли, а немногим ранее он слышал выстрелы на востоке

На освещенном утренним солнцем горизонте Логан Кейтс увидел облачко пыли, а немногим ранее он слышал выстрелы на востоке. Необходимо убедиться, что это не одна из тех иллюзий, которыми так богата пустыня, и он решил подождать. Возможно, подходят солдаты, которых он приметил прошлой ночью — пора бы им уже появиться.

Стояла бодрящая прохлада. С южной стороны, из зарослей доносились крики перепела. Кейтс неустанно всматривался в песчаные дюны. Несомненно, за ними наблюдают, но откуда?

Облако пыли приближалось. Видимо, не все были конными, уж слишком медленно они двигались. Кейтс пытался разглядеть в бинокль синюю форму военных. Сзади зашуршали шаги, и он узнал по тени Дженнифер Файр. Заслонившись от солнца, она смотрела в том же направлении. Кейтс встал:

— Думаю, это солдаты. И не в лучшем состоянии.

— Похоже, с ними девушка.

Неожиданно для себя Кейтс спросил:

— Вы действительно собираетесь за него замуж?

От нее повеяло холодом.

— Это мое личное дело, мистер Кейтс.

— Извините.

— Он джентльмен! — она уже сердилась на себя за попытку оправдать Кимброу. — И благородного происхождения!

— Как и его лошадь… Но я бы на такой не рискнул отправиться в пустыню.

— Мы не собираемся оставаться здесь, в этой стране.

— И правильно! — Реплики Дженнифер задевали самолюбие и вызывали раздражение. — Ему здесь нечего делать. Но, между прочим, ваш отец — один из первых здешних поселенцев, он любит эту страну и делает ее пригодной для жизни других.

— Я уже насмотрелась на жизнь первопроходцев. Такие развлечения не для меня. Вам не понять, мистер Кейтс, вы совсем из другого теста. Я знаю, что вы за человек.

— Неужели? — он сощурился. — Сомневаюсь, что вы хоть что‑нибудь знаете обо мне или об этой стране. Чтобы освоить здешнюю суровую землю, мисс Файр, нужны сильные люди, грубые, но настоящие мужчины. Таков ваш отец. Ну а вы — комнатное растение, красивое, изнеженное, но совершенно бесполезное. Лучшее для вас — покинуть эти места.

— Вы не очень‑то любезны!

— А я и не собирался быть любезным! — Кейтс мрачно уставился на кончик сигареты, и вдруг перевел взгляд на куст, откуда донесся странный шорох. Он замер и не шевелился, пока оттуда не выползла маленькая ящерка, волочившая какое‑то насекомое.

— Вы бежите отсюда в тот мир, где мужчинам нужны лишь нарядные бесполезные куклы Для украшения дома, — продолжал Кейтс. — Здесь тоже есть такие, только мы их иначе называем… Нам нужны настоящие женщины — хранительницы очага и, если будет необходимо, защитницы!

— Думаете, я не такая?

— Но ведь бежите? Оставляете здесь все!

— Отец вполне может обойтись без меня. Он прекрасно жил один многие годы.

— Да, и все эти годы он ждал того дня, когда вы будете рядом! Все, что он делает, — только для вас и ваших детей… если они у вас будут. — Кейтс был зол на себя за то, что лезет не в свое дело, но остановиться уже не мог. Он ткнул пальцем в сторону спящего Кимброу.

— А ваш друг — он ведь тоже спасается бегством? Почему он не остался и не сказал вашему отцу прямо, что хочет жениться?

— Вы не знаете моего отца.

Кейтс удивлялся себе — почему же она его так взбесила?

— Зато я знавал таких, как ваш жених. Сами понимаете, что я имею в виду. Вы ведь чувствуете то же самое.

Дженнифер застыла от гнева. Только гордость не позволяла ей уйти, так как это означало бы поражение в словесном поединке. Нужные слова, как назло, не шли на ум. Между тем солдаты подошли совсем близко, уже можно было различить их лица. Один споткнулся и упал, но с огромным усилием поднялся снова.

— Почему бы вам не спуститься и не помочь им, раз уж вы само совершенство? Почему вы бездействуете?

— Однажды мой дед вышел встречать людей в форме, а ими оказались переодетые индейцы. Нужно увидеть цвет их кожи.

Логан бросил сигарету на камень и тщательно растер ее носком сапога. Отец Дженнифер частенько проделывал то же самое, и ее это всегда раздражало.

Кейтс приладил на камне дуло винчестера.

— Эй, там, внизу, стоять! Кто вы?

Пыль медленно оседала вокруг маленькой оборванной кучки людей. Вперед шагнул приземистый широкоплечий военный:

— Сержант Шихан, кавалерия Соединенных Штатов, четверо солдат, двое гражданских. А вы кто?

— Добро пожаловать, сержант.

Форремен, Бопре и Кимброу вскочили на ноги и внимательно наблюдали за солдатами. Дженнифер заметила, что Грант последним вылез из‑под одеяла. Ее взбесило, что Кейтс тоже обратил на это внимание и обернулся к ней с усмешкой. Логан не двинулся с места и не принял участия в завязавшемся разговоре. Ему все было ясно. Зачем тратить время на болтовню, когда в любой момент могут появиться индейцы? К счастью, пока их не было, и Логан сидел в скалах, откуда открывался хороший обзор. Мысленно анализируя ситуацию, думал он и о Джиме Файре.

Он слышал о хозяине ранчо только самое хорошее и полагал, что понимает старика. Трудно построить хозяйство в диком, неплодородном краю, где находят пристанище бандиты и апачи. Какую же беспросветную жизнь, не скрашенную женским обществом, вел трудолюбивый одинокий фермер. Дом, где царят покой, уют и порядок, такой, о котором мечтает каждый мужчина, может создать только женщина. Кейтс высказал Дженнифер свои самые сокровенные мысли. Джим Файр, несомненно, мечтал о возвращении дочери, о счастье видеть ее замужней и нянчить внуков, таковы уж эти старые суровые пионеры, им вечно не хватает простого человеческого счастья.

Когда на дежурство заступил Лонни, Кейтс, спустившись, застал у костра безобразную сцену.

Сгорбившийся Джим Бопре стоял у валуна, его большие руки свисали по бокам, старик выглядел суровым и усталым. Тейлор размахивал револьвером.

— Это по‑вашему так было! — кричал он злобно.

— Прекратить! — скомандовал Кейтс. — Идиоты проклятые, вам что, мало неприятностей?

— Этот человек находится в розыске! — сообщил Тейлор. — Именно его мы искали, когда наткнулись на индейцев.

— Поберегите патроны, — посоветовал Кейтс, — успеете выяснить отношения, когда выберемся из этой заварушки.

— Заступаетесь за бандита?

— Повторяю: будете разбираться, когда все останется позади. А пока подчиняйтесь.

— А кто вы, черт подери, такой?

— Мистер Тейлор, — вмешался Шихан, — я бы на вашем месте уступил. Не время выяснять отношения. У нас хватает проблем.

Тейлора не проняло. Он упрямо намеревался закончить начатое дело, его не смущало, что из всей группы шерифа уцелел он один.

— На моей стороне закон, — повторял он угрюмо, — Бопре должен предстать перед судом.

— По закону я могу вас прикончить, — заявил Бопре.

Логан Кейтс свирепо оборвал его.

— Заткнитесь! А вам, Тейлор, почему бы не выпить кофе?

С побагровевшим лицом Тейлор резко повернулся и отошел к костру. Джим Бопре проводил его взглядом и положил в рот кусок жевательного табаку.

— Спасибо, Логан. Если бы эта публика в Юма держала своих щенков в ежовых рукавицах, беды бы не случилось. Набросились на нас с Луго первыми, только потому, что мы чужаки.

— Это ваши проблемы, — кратко пояснил Кейтс. — Пока мы здесь, держитесь от Тейлора подальше.

Логан отошел и сел спиною к скалам. Не хватало подобных разногласий в преддверии боя. Шихан пристроился рядом.

— Вот горячие головы! Слава Богу, вам удалось остановить их.

— Перво‑наперво нужно позаботиться о лошадях. — Кейтс не собирался обсуждать конфликт. — Чтобы индейцы их не угнали, придется построить загон. Потеряем лошадей — и уже никуда не доберемся, независимо от индейцев.

Шихан устало кивнул.

— Вы правы, только боюсь, мои люди совершенно изнурены.

Кейтс громко объявил:

— Нужно построить загон. Есть добровольцы?

Джим Бопре поднялся первым, и Тейлор, твердо решивший не выпускать его из виду, тоже встал. Их примеру последовали Кимброу, Конли и Циммерман.

Спустившись в котловину вслед за Кейтсом, они дружно принялись рубить толстые ветви мексиканской сосны, потом гладкие стволы переплетали прутьями меските. Луго работал наравне с остальными. В гуще кустарника стояла влажная жара. Все трудились не покладая рук, и вскоре возник настоящий корраль с прочными стенами, через которые не пробрался бы даже бык. Загон укрепили камнями.

Закончив работу, Шихан упал на песок рядом с Кейтсом. Душила жара.

— Воевали? — поинтересовался сержант.

— Недолго.

— Кто‑то из нас должен взять на себя командование, — продолжил Шихан. — Кимброу, я думаю, был полковником Конфедерации.

Логан промолчал.

— Тут нужен человек, участвовавший в войне с индейцами. — Шихан принялся разглядывать свои руки. — Я слышал о некоем Кейтсе, начальнике разведки у Крука.

— Это было недолго.

— Для меня достаточно. Сам факт, что вы служили с Круком, много значит. Он умел отбирать людей.

— Всего лишь небольшой поход вдоль границы с Мексикой.

— Да, Крук был лучшим из всех, — Шихан встал. — Ну что ж, проголосуем?

Сержант громко объявил, что нужен человек, способный командовать и знающий повадки индейцев, и предложил Логана Кейтса.

— А Грант Кимброу? — выступила Дженнифер. — Он был полковником в армии Конфедерации. Он самый подходящий!

— Я за Кейтса, — заявил Бопре.

— Кимброу, — мгновенно отреагировал Тейлор.

Дремлющий Конли на минуту приоткрыл глаза и, переведя взгляд с одного на другого, пробормотал:

— Кейтс! — глаза снова закрылись.

Циммерман проголосовал за Кимброу, но Джуни кивнула в сторону Логана, прошептав:

— Его. Он лучше.

Стайлес указал на Кимброу. Грант с надменной полуулыбкой обернулся к Кейтсу:

— Итак?

Шихан стряхнул песок со штанов.

— Забыли о том парне на посту, — он повернулся к скалам. — Эй, наверху! Мы голосуем за командира. Кимброу или Кейтс?

Лонни Форремен, не глядя, крикнул:

— Кейтс!

Кимброу пожал плечами:

— Похоже, ничья.

Но Бопре кивнул в сторону безмолвно сидевшего Луго:

— А как насчет него?

— Краснокожий? — удивился Тейлор. — С каких это пор у них появилось право голоса?

— Раз может стрелять, значит, голосует, — отрезал Шихан.

— Что скажешь? — Кимброу обратился к метису.

Тони поднял обсидиановые глаза, которые ровно ничего не выражали.

— Его, — он указал на Кейтса. — Его знать индейцы.

Грант Кимброу холодно пожал плечами и обратился к Кейтсу:

— Итак, капитан, какие будут распоряжения?

— Двоих — на постоянное дежурство к лошадям. Дозорным сменяться каждые два часа. Никому не отлучаться с занятой позиции без моего ведома. Проверить исправность оружия, — он обернулся к Шихану. — Сержант, доложите мне, каким количеством боеприпасов и провианта мы располагаем. Только без догадок!

— Есть, сэр!

Бопре отправился сменить Форремена. Кейтс остановил спускавшегося Лонни:

— Я прошу тебя поговорить с той девушкой. Она до сих пор не пришла в себя.

— Да я не умею разговаривать с девушками…

— Она послушает тебя. — Кейтс колебался. — Понимаешь, парень, она совсем ребенок, а такое пережила. Помоги ей, поговори, не важно о чем. Лишь бы не о ней и не об индейцах.

— Я ни разу не говорил ни с одной девчонкой. Даже не знаю, с чего начать.

— Подумай, Лонни, она напряжена и вибрирует, как натянутая струнка. Ты ей ближе всех по возрасту и похож на тех парней, кого она встречала на танцах или где‑то еще. Помоги ей.

— Ладно. Попробую.

Кейтс взобрался на скалы и оглядел пустыню, отказавшись от жевательного табаку, любезно предложенного Бопре.

— Спасибо, — опять начал погонщик, — что вступились за меня. В Юма была честная схватка.

— Остерегайтесь его.

— Тейлор — надутый ханжа, свято верит, что раз обвинили, значит виновен. Не хочу его убивать, но, черт возьми, он сам напрашивается…

— Все образуется! — Кейтс и сам не был в этом уверен. Упрямого Тейлора, убежденного в своей правоте, не сдвинешь с мертвой точки. Это может его погубить.

Кейтс снова и снова исследовал занятые позиции. Три водоема, окруженные буйной растительностью, каскадом спускались вниз. Глубже всех залегал третий, там котловина расширялась футов на сто. Наблюдательный пункт находился среди скал над самым верхним водоемом, а близ нижнего располагался загон. Обширные, но хорошо защищенные позиции. Главное, что здесь есть вода, а густой кустарник надежно укрывает от глаз неприятеля.

И все же, несмотря на надежных бойцов, достаточное количество еды и боеприпасов, ситуация оставляла желать лучшего.

Только в сумерках Лонни осмелился приблизиться к Джуни Хэтчет, она как раз сушила только что вымытые в озере волосы.

— Хорошо, что вы здесь, — робко начал юноша, — вот, думаю, мисс Дженнифер‑то обрадовалась, тяжко ведь быть единственной женщиной среди мужчин.

Джуни не ответила и продолжала расчесывать волосы, даже не глядя в его сторону.

— А здесь неплохо и спокойно так, — продолжил Лонни.

Она посмотрелась в воду как в зеркало, но уже почти ничего не было видно. Быстро темнело.

— Нравится мне Калифорния. Любой там может приобрести кусочек земли и начать свое дело, — продолжал юноша.

Джуни опустилась на колени, пытаясь разглядеть свое отражение. Кейтсу со стороны казалось, что она вся внимание.

— У меня ведь нет никого. А хорошо бы иметь маленькую ферму с домом и фруктовым садом. Домик я бы сам соорудил — вполне бы мог.

Джуни вглядывалась в воду, но даже неразборчивые очертания уже канули во тьму. Она чувствовала себя потерявшейся где‑то в ночи и не видела выхода. Лишь одинокая яркая звезда горела над краем обрыва, да голос Лонни звучал, унося ее в привычные уютные миры…

— Вот бы поселиться неподалеку от гор, где много травы и деревьев — люблю такие места, — он помолчал, глядя на светящуюся точку над скалами. — Придется, конечно, потрудиться. Я ведь один…

Снова воцарилось молчание.

— А знаешь, чего я люблю больше всего на свете? Желе и варенье! У нас дома всегда были. Мама варила из вишни, персиков и еще всякой всячины и хранила в погребе, в стеклянных банках, пока не съедим. А я, когда был маленьким, лазил ими полюбоваться. Эх, больше уж такого желе не поешь. И варенья…

Джуни перебирала пальцами высохшие волосы и пыталась разгладить складки на платье.

— Особенно вкусно с горячим бисквитом, — воодушевлялся Лонни, — только вспомню и сразу есть захочу.

На посту Логан Кейтс, наслаждаясь прохладой приближающейся ночи, тоже вспоминал горячие бисквиты своего детства и многое из той прекрасной поры, что безвозвратно уходит, когда человек взрослеет. Он встряхнул головой, избавляясь от завладевшей им меланхолии.

— Ну вот, так и знал, никогда я не умел разговаривать с девушками, — с расстройством произнес Лонни, — я и слов толком подобрать не могу…

— Ты рассказывал замечательно, — раздался тоненький голосок.