Братья с хутора Рейнистадир

(Jón Árnason, 1956–1961, I)

Осенью 1780 года Хатльдоур Бьяртнасон, который управлял монастырскими землями[32]в Рейнистадире, послал своего двадцатилетнего сына по имени Бьяртни и ещё одного человека, Йоуна по прозвищу Норвежец, на юг покупать овец, потому что в тот год на севере страны пало много скота. Позже, той же осенью, Хатльдоур отправил на юг и своего младшего сына, мальчика одиннадцати лет по имени Эйнар, а с ним человека по имени Сигурд, чтобы они помогли остальным гнать купленный скот домой. Говорят, что Эйнару не хотелось пускаться в путь, и он сказал, что домой не вернётся. А ещё говорят, отец настоял, чтобы он поехал: ведь, хотя Рейнистадир был богатым хутором, Хатльдоур рассчитывал, что юному покупателю его друзья непременно отдадут овцу-другую даром. Рассказывают, что, когда они покупали скот на юге и востоке, Бьяртни — а именно он хлопотал обо всём для товарищей — как-то раз вошёл в кузницу, где один пастор ковал железо. Бьяртни взял у него кусок железа и сказал:

Спору нету: это сталь.

У попа струмент хорош!

На это пастор рассердился; его работница как раз ждала от него ребёнка, и он подумал: не иначе как Бьяртни узнал об этом и теперь укоряет его. И пастор ответил в гневе:

Мне души твоей не жаль:

Смерть в горах ты обретёшь!

Слова пастора оказались пророческими: поздней осенью четверо товарищей со скотом собрались в горы и, как их ни отговаривали друзья и знакомые, решили отправиться домой на север через Кьяларнес, словно сами стремились навстречу гибели. Им нашли проводника по имени Йоун. Но они так никуда и не выбрались и все погибли в горах вместе со скотом и всем своим имуществом.

Прошла зима, а от братьев всё нет вестей. Но в Рейнистадире неладное почуяли только тогда, когда сестре этих братьев, по имени Бьёрг Хатльдоурсдоттир, приснилось, что Бьяртни пришёл к ней и сказал такую вису:

Нас никто бы не сыскал

Нынче под снегами.

Трое суток тосковал

Бьяртни над телами.

С наступлением весны один путник отправился на юг через горы и обнаружил палатку товарищей, а в ней мёртвые тела, очевидно братьев и ещё двоих людей. Потом палатку нашли другие путники, но они увидели в ней только двоих мертвецов, и, когда из Рейнистадира приехали забирать тела, их тоже оказалось только два: тела Сигурда и Йоуна-проводника. После долгих поисков много севернее от этого места в горах нашли одну руку Йоуна Норвежца, его седло, перерезанные подпруги и коня с перерезанным горлом. Тогда все решили, что он, как самый смелый из товарищей, попытался продолжить путь на север, но отчаялся выйти к жилью и сам зарезал своего коня, чтобы не мучить его понапрасну. Но от самих братьев не нашлось ни клочка, ни волоска и даже ни одной вещи из тех, что были у них с собой. После этих безрезультатных поисков их сестре снова приснилось, что Бьяртни пришёл к ней и сказал:

Вот лежим мы, скорчившись в ущелье,

А прежде спали под шатром;

Там были все мы впятером.

Услышав эту вису, все заподозрили, что путник, который проезжал по этой дороге весной, снял с мертвецов всё ценное, а сами тела вытащил из палатки и где-нибудь спрятал. Тогда начали расследование и возбудили судебное дело, но всё напрасно. Сведения о пропаже тела пытались добыть любой ценой — и тогда пригласили колдуна, подумали: может, у него получится. Он обосновался в сарае в Рейнистадире. Ему привиделось, что тела братьев на лавовом поле, в ложбине, завалены камнями и сверху привалена большая каменная плита, а под ней лежит записка с рунами; колдун сказал, что тела не найдутся, пока эта записка не исчезнет. Дома всё привиделось ему отчетливо, и он снарядился в путь, но по дороге видение померкло, и когда он прибыл в то место, где были спрятаны тела, то ничего не смог отыскать.

Тела наконец нашлись около 1845 года на лавовом поле Кьялхрёйн, под каменной плитой, как и говорил колдун. По другим рассказам, Бьяртни приснился матери братьев — Рагнхейд, и приведённые здесь висы он говорил ей; этой версии придерживается доктор Мауэр, а я придерживаюсь рассказа пастора Скули, выросшего в Скагафьорде. [Прим. Йоуна Ауртнасона.]