Молитва. Всем умом Тебя, всем помышлением,

Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышлением,

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь - с каждым сердца биеньем.

* Протопресвитер Михаил Польский. Новые мученики Российские. Джор-данвилль, 1949-

3 Золотой святыни свет

— 33 —

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою Милосердную волю,

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю.

Научи меня, Боже, скорбеть

О моих пред Тобой согрешеньях.

В молитвах, святых песнопеньях

О несчастных душою скорбеть.

Всех, которых пришел искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной, глубокой любовью

Научи меня, Боже, любить! Помню, как матушка Надежда держит фотографию Великой Княгини Елисаветы и уговаривает недалеко от Фроси ее поместить: «До Фроси уж я не доберусь, но по прежней дружбе...»

- Куда же вы от них денетесь, матушка, вы - их часть.

- Несчастье, - произносит с чувством матушка. И снова с безмерной

любовью глядит на Великую Княгиню: Красота! Красота-то какая... Оставила жизнь красивую, царскую, надела платочек и - пошла на крест. Может, за Ее страдания и мы очистимся немного, потому что Она душу полагала за всех. Высокого рода - это ладно, но высокой такой души! Хоть человек недостоин, не справился - на это есть прощенье. Может быть, скажут: «Ладно, надо ее принять, она все-таки нас любила». И сейчас вспоминаю, как жили, что Они говорили. Это для меня свято, нерушимо. Они для меня святые. Что же, если я не такая вышла, как Они хотели... Как я Их любила! За одну любовь надо все прощать. Какая была жизнь, какие были люди! Это теперь не понять - людям этого века не понять той жизни совсем. Одни приняли, другие отказались. Бог знает внутреннюю жизнь человека - кто чего искал, кто чего желал, и поэтому человек получит по своей внутренней жизни.

ЖИТИЕ МАТУШКИ ЛЮБОВИ

написаное матушкой Надеждой

Фрося, будущая матушка Любовь, родилась в сентябре 1883 года. Родители ее были люди благочестивые. Отец, Никита Васильевич, был церковным старостой при церкви их села Харьковской губернии, много заботился об украшении храма, тратил на это и свои средства. Мать, Марфа Дмитриевна, была скромная, добрая женщина. Кроме Фроси, у них был еще сын Илья, который женился против желания родителей и уехал жить в Харьков. Когда Фросе было 15 лет, мать ее умерла. Фрося горько о ней плакала, а через год умер и отец, и Фрося осталась совершенно одна в большом доме. При доме был чудесный фруктовый сад. Брат Илья к этому времени овдовел: жена его сгорела, оставив троих детей. Он приехал на родину, все продал, а Фросю взял к себе в Богодухов к сиротам. Потом он вновь женился. Работал Илья регентом в архиерейском хоре, а Фрося была певчей - у нее было чудесное сопрано. Она была певчей, и сестры смеялись над ее высоким голосом, называли артистом. Святитель Ермоген дал ей во сне выпить сладкое, сказал: «Это тебе для голоса», - и наутро за обедней стал «бас, как баркас». Прожила она у брата пять лет, растила сирот, работала по хозяйству и пела. Молиться ходила в Богодуховской монастырь и любила монашескую жизнь.

С детства она была особенным ребенком. Когда ей было шесть лет, в их дом пришла странница, погладила ее по головке и, взяв в руки ее фартучек, сказала: «Цыпляток-то сколько!» Около шести с половиной лет она сделала из веревочки четки, взяла свечку, забралась в большое дупло дерева в саду и там молилась, пока не уснула с погасшей свечкой. Семи лет во время церковной службы молилась в уголке - ее не заметили и закрыли на ночь. Всю ночь искали и нашли утром, когда открыли храм. Будучи двенадцати лет, она пошла с девочками в лес за грибами. Отстала от подруг, вдруг неизвестно

з*

— 35 —

откуда появился громадный змей, свалил ее и обвился поперек. Прибежали девочки, увидели лежащую без чувств, бросились к дровосекам, все рассказали. Один из них поленом ударил змея по голове, он развился и быстро пополз за ударившим. Но тут его добили, а Фросю без чувств понесли домой. Пятнадцати лет ее тащили в лес разбойники, но и тут Господь ее хранил: проезжали люди и ее спасли.

После пяти лет жизни у брата она однажды собиралась ко всенощной и очень захотела спать. Легла и уснула летаргическим сном. Проснулась - у нее отнялся язык и ноги. Три месяца она была без ног, а говорила, сильно заикаясь. Через три месяца, 26 февраля, ее повезли в монастырскую церковь Бого-духова, куда была принесена чудотворная икона Казанской Каплуновской Божией Матери. Служили молебен, и она сидела рядом и молилась, и когда кончился молебен, встала и домой шла на своих ногах.