Слуга двух господ. Взаимопроникновение спецслужб и террористических организаций вплоть до их сращивания – один из неизбежных спутников и отличительных признаков терроризма

Взаимопроникновение спецслужб и террористических организаций вплоть до их сращивания – один из неизбежных спутников и отличительных признаков терроризма. Немало тому примеров знает отечественная история.

Кем был, например, агент‑провокатор Азеф, руководитель боевой организации партии социалистов‑революционеров – представителем Охранного отделения в рядах эсеров или представителем эсеров в охранке? Но кем бы ни был Азеф, боевая организация являлась орудием в руках охранки, которая решала свои собственные задачи, не имевшие ничего общего с задачами эсеров. Такие, например, как убийство Столыпина руками агента Киевского Охранного отделения Богрова.

Судьба всех тайных террористических организаций одна – рано или поздно они превращаются в орудие (чаще слепое, нередко и зрячее) в руках спецслужб, в орудие провокации и достижения грязных целей. Спецслужбы овладевают террористическими организациями как путем проникновения в них, так и путем их создания. Террористы всегда действуют так или иначе под контролем спецслужб. Бен Ладен, например, объявленный Белым домом главным врагом всего рода человеческого, обрел свою нынешнюю мощь не без американской помощи.

Ливийский лидер Муамар Каддафи как‑то заметил, что Усама вовсе не «террорист номер один», как его пытаются представить западные СМИ, он всего лишь «агент ЦРУ номер один». В исламском мире Каддафи – человек весьма осведомленный. Он знал, что говорил. Для такого утверждения есть все основания.

Отправной точкой феерического взлета карьеры бен Ладена стала борьба против советского военного присутствия в Афганистане. Тогда, в начале 1980‑х годов, при покровительстве главы саудовской спецслужбы Турки аль‑Фейсала, молодой Усама, разбогатевший на строительных подрядах, стал создавать в различных странах Ближнего и Среднего Востока вербовочные пункты для набора моджахедов, готовых воевать с «Красным Шайтаном» в Афганистане. За спиной аль‑Фейсала уже тогда маячила тень ЦРУ, в дальнейшем активно поддерживавшего все антисоветские начинания исламских фундаменталистов.

Организация бен Ладена первоначально получила название «Мактаб аль‑Хидмат» (МАХ), в переводе – «Бюро обслуживания». Ее центральный офис был открыт в Пакистане, в Пешаваре. Уже в самом начале Усама потратил на становление МАХ 45 миллионов долларов. Организация делилась на два отдела: «Бейт аль‑Ансар» и «Бейт аль‑Каида», которые занимались идеологической и военной подготовкой наемников‑добровольцев.

Чтобы оценить размах деятельности МАХ, достаточно сказать, что только через одно нью‑йоркское отделение этой организации было завербовано более 200 человек, в основном американцев арабского происхождения. При вербовке каждому наемнику вручалось на личные расходы 180 долларов. Ежемесячная «зарплата» боевика составляла от 300 до 1500 долларов. Для большинства нищих жителей Пакистана, Йемена или Иордании это было огромной суммой.

Вскоре, уже под прямым патронажем Вашингтона, бен Ладен создал региональную «благотворительную» организацию, получившую название «Исламский фонд спасения». Фонд этот, по расчетам ЦРУ, должен был стать одним из главных проводников исламского экстремизма суннитского толка. Таким образом, по мысли стратегов из Лэнгли, Америка убивала сразу двух зайцев: усиливала антисоветское идеологическое влияние в Афганистане и республиках Средней Азии, одновременно вытесняя из этого региона влияние враждебного США шиитского Ирана.

Наконец в конце 1980‑х годов на базе «Исламского фонда спасения» и была создана организация под названием Аль‑Каида (Основа), которую теперь Вашингтон объявил своим главным врагом! Вот уж, воистину, тот случай, к которому в полной мере приложима известная поговорка: нечем заняться – создай себе проблему и затем героически преодолевай ее последствия…

Аль‑Каида вобрала в себя все структуры и ресурсы прежних организаций бен Ладена. Пользуясь благосклонностью ЦРУ, она очень быстро переросла региональные рамки и распространила свою деятельность на весь мир.

Радикальные исламские «революционеры», целые фундаменталистские группировки со всех концов земли устремились под гостеприимный кров бен Ладена. Сам он провозгласил, что намерен «пожертвовать свое богатство рыцарям, которые никогда меня не разочаровывали, которые никогда не насытятся смертью. Они сражаются с улыбкой, простые люди в мирной жизни и демоны на войне…».

После вывода советских войск из Афганистана и последовавшего затем распада СССР агрессивная политика США стала вызывать в мусульманском мире все большее раздражение. В результате американские спецслужбы очень быстро утратили контроль над своим бывшим ставленником, и Аль‑Каида отправилась в самостоятельное плавание.

Но неудача с бен Ладеном мало чему научила покровителей экстремистов из ЦРУ. В Лэнгли по‑прежнему считали, что мусульманский фундаментализм должен сыграть важную роль в борьбе США за мировое господство.

С помощью своих «отмороженных» подопечных американцы пытались осуществить одновременно несколько задач. Считалось, например, что наличие радикальных мусульманских организаций, постоянно угрожающих собственному правительству, обвиняющих его в предательстве и продажности, поможет сделать более сговорчивыми политические элиты в тех странах исламского мира, где они тяготеют к светской форме правления и западным ценностям.

Другой важной задачей, в решении которой должны были помочь Вашингтону религиозные фанатики и беспринципные террористы, стало «утверждение геополитического плюрализма на постсоветском пространстве», или, проще говоря, максимальное ослабление российского влияния в странах СНГ. Ну и, наконец, разжигание межрелигиозной вражды казалось спецам из ЦРУ подходящим средством для стимулирования в нашей стране сепаратизма. Таким образом предполагалось связать Россию изнуряющими внутренними конфликтами и практически устранить ее от решения ключевых вопросов международной политики и нового мироустройства.

Примерами этой безумной политики напичкана вся политическая история США конца XX века. Так, скажем, в Алжире (в то время как боевики из так называемых Вооруженных исламских групп путем жестоких терактов и массовых убийств мирных жителей стремились развязать кровавую гражданскую войну, а государственная власть, как могла, сдерживала их натиск) официальный Вашингтон не раз устами президента Клинтона осуждал «нарушения прав человека алжирскими властями». Неудивительно, что в середине 1990‑х годов в различных изданиях, выпускавшихся исламистами (в Египте, например), можно было найти самые положительные, восторженные оценки внешнеполитической деятельности США, связанной с проблемами радикального ислама.

Америка усиленно раздувала пожар фундаментализма повсюду, где только считала это соответствующим своим «национальным интересам». Именно покровительство Соединенных Штатов боснийским мусульманам, чей лидер Алия Изетбегович неоднократно провозглашал самые радикальные лозунги, спровоцировало многолетнюю и кровавую боснийскую войну. Прямая защита Вашингтоном террористов из албанских исламистских организаций стала причиной беспрецедентно циничной агрессии НАТО против православной Сербии, породила македонский кризис, привела к провозглашению независимости Косово.

В Чеченском конфликте Вашингтон тоже сознательно занял антироссийскую позицию поощрения сепаратистов. Террористы Басаева и Хаттаба взрывали в Москве дома, убивали мирных жителей – стариков, женщин и детей, а в Госдепе США открыто принимали эмиссаров «независимой Ичкерии» и не переставали бубнить о необходимости «политических переговоров» с бандитами. Надеясь на собственную неуязвимость, США пытались извлечь максимальную пользу из взаимного ослабления своих главных геополитических конкурентов. Что из этого вышло, весь мир увидел 11 сентября 2001 года…