ЗаРОАЫWИ и морские коньки

- Курт - в-ампир, - утверждает Дженнифер Финч. я: Он - кто?

- Я думаю, что Курт был отличным мелодистом, - поясняет, вшая басистка «L7», - но ему явно не хватало настоящего жиз­нога опыта, способности именно что рассказать историю и свя­-а-ъ ее с тем, над чем он думал. А Кортни тут мастерица. Она от­о пишет песни и стихи к ним. С какого-то момента их союз был: - ден им обоим. Дума\{}, что многие считают, будто с Куртом она _ осла как личность или как исполнительница. Я бы с этим по­ила. А ты как думаешь?

- Интересно, - комментирует фотограф из Сиэтла Чарлз рсон, - потому что, хотя у Курта много страсти, для большин­~-= В его текстах нет смысла. Помню, как советовал Джонйтану из., ор» опубликовать тексты к «Bleach», потому что все равно

никто не поймет, что там Курт имеет в виду. А он ответил: «Нет. Ведь эти тексты полная чушь, так что как бы не вышло хуже».

я: У меня есть сборник песен «Nirvапа» для фортепиано, и там... - «Гт а mosquito / Му libido» (<<я комар / Мое либидо»),­смеется Дженнифер. - Я понимаю, о чем ты.

- Кортни при рожденная рассказчица,:- соглашается Чарлз. ­Она переносит тебя в свой мир и создает целую галерею образов, в которой какие-то можно расшифровать, а -какие-то нет. Как, на­пример, «The lamp is blue» (<<Лампа голубая»).

Он останавливается:

- Думаешь, дело здесь в том, что Курт и в личной жизни не мог выразить свои мысли?

- Порой Курт бывал очень общителен, - отвечает Дженни­фер, - а иногда не мог ни с кем контактировать даже по самым неотложным поводам. В нем было очень много хаоса, неопределен­ных эмоций. А Кортни всегда относилась к делу так: «Хочу, чтобы так случилось. Это нужно для моего спокойствия».

я: Как бы ты описала Кортни? Представь себе, что я никогда ее не встречал.

- Одним предложением тут не справишься, - говорит она. ­Но я по-прежнему думаю, что ей не стоило встречаться с Куртом.

15 декабря на «DGC» вышел «Iпсеstiсidе» - сборник записей с Би-би-си, демоверсий и не выходивших еще песен. Лейбл наде­ялся выпустить новый альбом, но Курт даже и не начинал писать тексты к последним песням. К тому же «Nirvапа» хотела разобрать­ся, кто из их слушателей являются «настоящими фанатами», и про­верить их лояльность, выпустив материал, который не так легко доступен для восприятия, как «Nеvеrmiпd». Фанаты не подкачали. Несмотря на почти полное отсутствие рекламы, за два месяца разо­шлось 500 тысяч экземпляров, а всего в мире - 3,2 миллиона. Но, как и можно было ожидать, качество песен оказалось очень разным.

В оригинальном пресс-релизе об «Aero Zeppelin»l Курт писал: «Мы просто решили ввести в случайном порядке несколько тяже­лых риффов и дать песне ловкое название в честь наших любимых

! Обе группы - «Aerosmith» и «Led lерреliп» - не считались панк­библиотекарями Олимпии за музыку, хотя HeKOTopble хипстеры все же порой неохотно признавали, что «lерреliп» - это РОК.

мастурбационных групп 70-х». Песня действительно имеет тяже­лое звучание, несколько устаревшее - возврат к тем временам, когда' Курт и Крист находились под влиянием своих современни­ков, особенно из «50uпdgагdеп». То же можно сказать и о «Мехicап 5eafood» и «Hairspray Queen», обе они родились из демоверсий Дэйла, но в данном случае главная точка соприкосновения - это «5cratch Acid».

- у меня от них рези в желудке начались, потому что не было шанса их перевести, - рассказывает Джек Эндино об этих пес­нях\ - Они буквально взяли пленку с первого дня сессии, когда мы записали за час десять пеGен, и сделали из нее «Incesticide». Мне не дали возможности ничего почистить.

Гораздо лучше те треки, что взяты с британских синглов, - на­пример, «SLiver»2 и «Dive»: первый исходит яростью, второй пред­ставляет собой одну из самых прекрасных песен, которые «Nirvana» когда-либо записала, - наивная образность, сохранившаяся с Олимпии, рокочущая партия баса. «5tain» - безжалостный об­разчик смятения и отчуждения, достойный ранней лирики «Ramo­пеs». Следующие песни можно было бы без особого вреда выкинуть: «Turnaround» мало отличается от оригинала «Devo», также я всегда предпочитал исходную версию «The VaseLines» песен «MoLLy's Lips» и «50П Of А Gun» нирвановским трибьютам, записанным сразу по­сле выхода самих песен. Ускоренная, почти рекламная «(New Wave) РоНу», взятая с сессий с Марком Гудьиром, бледнеет по сравнению с версией на «Nevermind». Это был студийный эксперимент, кото­рый при свете дня, должно быть, не стали бы повторять. «Beeswax» и «Downer» хороши, но зачем они здесь опять? «Big Long Now» не попала на «BLeach» - и понятно почему. Это унылая жвачка под «MeLvins».

Очень вероятно, что лучшая песня здесь - это последняя, «Aneurysm», также с сессии с Марком Гудьиром, - страстное, ма­иакальное начало сменяется тяжелыми барабанами, и Курт выпла-

1 С демоверсии Дэйла было взято пять песен; «Mexican Seafood» впер­зые появилась на ЕР-сборнике «TeriyaKi Asthma», часть 1, с лейбла C/Z, а «Beeswax» - с «КШ Rock Stars».

2 «Sliver» позднее выпущен в США синглом для рекламы «Incesticide».

Клип был снят в гараже Курта на зернистую пленку «Super-8» режиссером евином Керслейком и запечатлел, среди прочих, и Фрэнсис Бин. Группа грала вживую на фоне-коллекции странных предметов Курта.

кивает свои чувства к Тоби ВэЙл. Не обязательно разбирать слова, чтобы понять страсть. Голос Курта воспринимается на фундамен­тальном, внутреннем уровне.

На обложке красовался шедевр Курта: тревожная картина со скелетом и искаженной фигурой какого-то создания, -похожего на ребенка, с закрытым маской лицом - при этом более крупный призрак сжимает пару красных маков. Тон картины мрачный, на­мекающий на предательство - семейное (вспомните «шуточное» заглавие альбома) и общее. Драгоценная искра чувства в море хо­лода и отстраненности.

На задней стороне обложки, кстати, изображена желтая рези­tlовая утка крупным планом.

В буклете к диску Курт вспоминает, как когда-то отправился в музыкальный магазин «Раф-трейд» в Западном Лондоне в поисках первого альбома «Raincoats». В продаже его не оказалось, но про­давщица знала бывшую скрипачку «The Raincoats» Ану да Силва­и ра'ссказала Курту, что Ана работает неподалеку в антикварном магазине. Она объяснила, куда идти, и он отправился на поиски.

«И вот через некоторое время, - писал он, - я дошел до это­ го волшебного магазина, в котором оказалось еще кое-что из того, что я жадно искал многие годы, - старые, раздолбанные; похо­жие на марионеток деревянные резные куклы. Я только мечтал о том, что найду магазин с таким ассортиментом. Мою кредиткуне принимали; впрочем, куклы все равно были слишком дорогие. Но там была Аtщ и я вежливо представился, покраснев как рак, и объ­яснил причину вторжения. Помню, как ее босс чуть не прожег меня взглядом насквозь. Она сказала: -"Ну, может, у меня несколь­ко дисков и валяется, так ЧТО'если я что-то найду, то пришлю тебе" (очень вежливо, очень ГlО-англиЙски). Я ушел, чувствуя себя ду­раком, как будто я вторгся в ее личное пространС1'ВО и опозорил всю свою группу».

Спустя несколько недель Курту пришла по почте виниловая пла­стинка альбома «The Raincoats» с отксерокопированными текстами, фотографиями и подписями. «Я был очень рад, - писал он, - куда больше, чем когда играл каждый вечер перед тысячами слушателей,

- когда меня воспринимали как бога и рок-идола, когда передо мной пресмыкалась разная шушера от шоу-бизнеса, когда за предыдущий год я заработал миллион долларов».

1 января 1993 года Курт в пижаме участвовал в фотосессии в гостинице «Фор сизонс» в Сиэтле для обложки «Адвоката».

- ПОJfУЧИЛОСЬ интересно, - вспоминает Чарлз Питерсон. ­Никакого лишнего народа, у меня даже помощника не было. Никакой работы над прической и никакого грима. Дело было в гостинице, в которой они жили в центре города - в ПаЙк-ПлеЙс-маркет.

Курт был весьма откровенен в этой статье - ему явно льстило то, что гей-журнал взял у него интервью': он свободно говорил о жене, о группе, о наркотиках, о ненависти к Линн Хиршберг и бизнесу.

ЖурналисгКит Оллмэн сказал ему: «Кортни выставляют в прес­се как Нэнси Рейган вашего союза».

«Это просто глупо, - ответил Курт. - Господи, да я никогда не говорю: "Штаны в этом доме ношу я". Мы взаимно влияем друг на друга. Абсолютно [1Оровну. Кортни настаивает на том, чтобы у нас был счет, по которому если она берет у меня деньги, то должна от­дать их обратно [это была не совсем так]. Она сейчас должна мне всего шесть тысяч. Мы миллионеры, а она ходит в "Джет Рэг" [лос­анджелесский магазин винтажной одежды] и покупает,там одеж­ду - платья за пять долларов. Да ради бога, я ей с удовольствием куплю платьев за пять долларов».

Курт рассказал, что в прошлом году они с Кортни потратили мил­лион долларов: 80 тысяч на личные нужды, 380 тысяч на налоги, 300 тысяч на дом в Карнейшн, а остальное на врачей и юристов. «Это С учетом проката машин, еды и всего такого, - добавил он. ­Это совсем немного; точно меньше, чем тратит з.а год Аксель Роуз».

Крист в начале 1993 года посетил свою историческую роди­ну - Боснию И Герцеговину, тогда бывшую центром жестокой гражданской войны: бывшее государство Югославия распалось на несколько разных частей после крушения Советского Союза. Крист встретился с участницами женского движения «Тресневка» ­добровольческой организации, оказывающей поддержку бежен­кам, и узнал об ужасных страданиях, которые пережили многие женщины - боснийки, мусульманки, хорватки, изнасилованные мародерствующими сербскими молодчиками. Вернувшись, он начал организовывать благотворительный концерт, который и

1 Это интервью Курт назначил сам, что вызвало раздражение у отдела по связям с прессой в «Gеffеп».

состоялся в апреле 1993 года в Сан-Франциско. Также басист на­писал статью в музыкальной прессе США об этих проблемах.

В Сиэтле имя «Nirvапа» по-прежнему имело огромный успех. «Гэп» и «Некст» открыли в своих магазинах одежды «гранжевые» секции, «Лос-Анджелес таймс» запустила забавную акцию под на­званием «Гранж-Э-Гоу-Гоу», напыщенный «Вог» посвятил десяти­страничную врезку «одежде в стиле гранж». В центре всех статей были истощенные, анорексического вида модели с детскими личи­ками, вроде Кейт Мосс, задрапированные в пятисотдолларовые шелковые фланелевые рубашки и тщательно порванные джинсы, часто с сигаретой, а издатели помпезно рассуждали о том, как уста­ют современные молодые люди от «высокой» моды и как они хотят вернуться к чему-то более органичному, более «уличному» •..

Да, и «наслоение», конечно же, присутствовало - стиль, изо­бретенный из нужды обедневl,UИМИ двадцатилетними, которым нужно было как-то укрыться от холода. То, что этот стиль появил­ся не в Сиэтле - а самые наглядные его проповедники, «Nirvana», были "Вовсе из другого города, - большинство авторов и дельцов моды оставили без внимания.

Вышли фильмы «в стиле гранж» - несколько действительно отличных (лаконичные, с нарочито грязным звуком «Клерки», ав­тобиографичное кино Ричарда Линклейтера «Халявщию», несколь­ко фиговых (<<Одиночки», «НЂспящие в Сиэтле»). Телеканалы пере­базировались в Сиэтл и начали делать ситкомы, действие которых проходило в городе, - наиболее заметными стали вечнозеленый «Привет» и «Фрейзер»l, Продолжалась и лихорадка лейблов ­подписывали любые группы из Сиэтла, всех с длинными нечесаны­ми волосами и в мятой фланели, всех, кто хоть как-то использовал «Nirvana» и «Pixies» с их громкой, но мягкои динамикой и умел кричать в микрофон особым, «душевным» тоном, всех, кто был как­то связан с «5ub Рор»... «5tone Temple Plagiarists», «Alice In Chains», «5pin Doctors», «Helmet», «Crackerbash», «The Posies»... с тысячей посредственных групп.

И конечно, множество групп и исполнителей поддерживалось самой «Nirvana» - «Pavement», «Sebadoh», «Metvins», Дэниел

1 Также тихоокеанский Северо-Запад тесно связан с «Симпсонами». Ког­да я впервые посещал «5ub Рор», то заметил Ta~ открытку с автографо Мэтта Гроунинга на стене у Брюса Пэвитта. Создатель «Симпсонов» учил

в колледже Эвергрин.

Джонстон, «Mudhoney», «L7», «Babes In ToyLand», «HoLe», Тэд и т. д. HeKoTqpbIe отстояли свою независимость. Некоторых целиком по­глотила индустрия. Они неосмотрительно сбились в кучу И стали восприниматься как одно целое - и проморгали тот момент, когда гранж был объявлен вышедшим из моды.

Если извне это казалось безумием, то изнутри выглядело еще хуже. В середине января «Nirvana» отыграла на двух концертах «Голливудский рою> в Бразилии вместе с «L7», «Red Hot Chili Peppers» и «ALice In Chains».

- у «L7» был гитарный техник по имени Иэн, - вспоминает Эрни Бейли, - и мы с ним подружились. Курт все спрашивал меня о нем, а я никак не мог понять почему. Потом только я узнал, что это был Иэн Маккей [солист «Fugazi», «Minor Threat», основатель «Dischord records»)!

Первый концерт прошел на огромном стадионе «Morumbi» в Сан-Ааулу 16 января. Оценки вместимости этой арены варьиру­ются с 80 до 110 тысяч. В любом случае, это была самая большая площадка, на которой когда-либо выступала «Nirvana}}, - и в таком месте, где о них мало кто даже слышал, хотя это и пятый крупней­ший город мира. До концерта несколько участников группы и ра­бочие сцены вышли побродить по кварталам лачуг, окружавшим стадион.

- Сан-Паулу немного похож на Пасифик-Рим, - поясняет Эрни. - Он просто безбрежен. Граница между бедными и богаты­ми очень тонкая. Дома там из фанеры и гофрированной жести.

Неудивительно, что на сцене группа испытывала некоторый упадок сил. Изначально музыканты решили отыграть «секретный сет», где бы они менялись инструментами и исполняли легкую, но странно притягательную, слезливую композицию Терри Джекса 1974 года - «5easons In The 5un», ту песню, которую Крист назвал Дэну Триси как одну из самых любимых Куртом [только послушайте текст: там просто пугающие предсказания), - после чего сыграли бы попурри из других навязших в зубах поп-хитов: «Kids In America» Ким УайлД, отрывок из «We WiLL Rock You» группы «Queen» и напо­следок - ужасающий сингл «Duran Duran», «Rio», с Куртом на ба­рабанах и Дэйвом на вокале.

- Этот концерт обречен был стать худшим в истории группы,­рассказывает Эрни. - Секретный сет был реакцией на прилизан-

16 N, 1569

ное телевидение, с которым приходилось мириться, где все.Щоу были похожи на «Донни И Мэри». Они начали этот сет, и девяносто тысяч человек притихли. Было похоже на пьяную вечеринку в под­вале. Никак не рок-концерт на стадионе.

Через сорок минут Крист метнул евой бас в Курта и ушел..• но группа по контракту должна была отыграть 90 минут, и Алекс Маклеод и Эрни отправились на поиски блудного басиста.

- Крист вернулся на сцену, схватил с пола брошенный бас и не стал его настраивать или менять. Я взял дыню и катнул ее на сце­ну, как шар для боулинга, - смеется техник. - Курт берет ее и начинает колотить ей по струнам, играя на своем «Jaguar» дыней, и при каждом движении сок и семена брызгают во все стороны.

На следующий день Курт разработал для «Fender» новую гита­ру - наполовину «Jaguar», наполовину «M'ustang».

- Думаю, он в прямом смысле отрезал половину фотографии «мустанга», а половину «ягуара» И склеил их вместе, и так и вы­пустили новую гитару, только почистили немного, - вспоминает Эрни. - Когда они только сделали ее, казалось, что это разовая ручная деревянная поделка.

На том концерте они разбили аппаратуру у всех на глазах, ­продолжает гитарный техник. - У нас оказалось множество раз­ломанных колонок. Но где, интересно, взять новые британские колонки? Пришлось срочно выписать их из Лос-Анджелеса, что влетело нам в копеечку. Помню, что я был этим просто удручен. Крист притянул меня к себе и сказал: «Да не беспокойся ты. Мы можем себе это позволить. Расслабься, и пойдем лучше с нами на пляж».

Напряжение на сцене отразилось и на отношениях вне ее: на­строение у Курта и Кортни менялось с бешеной быстротой. После особенно серьезной стычки с женой Курт пригрозил выпрыгнуть из окна отеля-небоскреба. И вот два менеджера турне, Джефф Мейсон и Алекс МаклеоД, бродили по Сан-Паулу в поисках другой гостиницы для Курта - уже без всяких балконов.

- у меня остались забавные воспоминания о той гостинице, ­говорит Эрни. - Балконы нависали друг над другом, так что, вы­глянув вниз, можно было увидеть все двадцать этажей. Меня раз­будили в три часа ночи: кто-то играл на трубе прямо у моей двери. Оказалось, что это Фли [басист «Red Hot Chili,Peppers»] в нелепой шляпе играет с балкона для зевак. Я глянул вниз и увидел, что

охранник гостиницы пытается посчитать, на каком это мы этаже. ~ предупредил Фли, и он юркнул в комнату. Охранники его так и не вычислили.

На следующий день «Niгvапа» и остальные вылетели в Рио­де-ЖанеЙро.

- Мы все летели одним самолетом: «Chili Peppers», «L7», «Nirvana», Иэн Маккей, может, даже и «Alice In Chains», - вспо­минает Эрни. - Когда мы зашли на посадку, самолет внезапно подбросило, и мы зависли в воздухе, а потом все же зашли на по­садку. Пилот стукнул нас о землю просто чертовски сильно. Наконец все к{)леса оказались на земле. Убийственно. Фли сидел рядом со мной и после приземления был в шоке. Когда мы выхо­дили, он так дал ногой по двери, что проделал там дыру.

В Рио группа неделю жила в «Интерконтиненталь-отеле», у Атлантического океана.

- Мы спустились на несколько миль к пляжу, и там была убогая палатка с домашним ликером, - замечает вездесущий гитарный техник. - Мощная штука оказалась.

На следующий день все пошли летать на дельтапланах.

- Первым полетел Курт, - продолжает Эрни. - Ты летаешь над деревьями и шоссе, потом над гостиницей, над крышами город­ских зданий, потом над океаном, возвращаешься и приземляешь­ся на песок. Дэйв сказал, что это лучшие ощущения в его жизни. Курт говорил то же самое - он-де никогда ничего подобного не испытывал.

23 января «Nirvana» выступила перед 70 тысячами слушателей на стадионе «Apotoese» вРио. Фли играл на трубе в «Тееп 5pirit», весьма убедительно поддерживая гитарное соло, и группа сы­грала импровизационную 17-минутную версию новой песни, празд­ника печали «5centless Арргеппсе»1 - все зто к растущему недо­умению толпы. На бис Курт вышел в одном ИЗllлатьев Кортни ­черном, с низким вырезом, кружевном. Эрни утверждал, что в чашечки лифчика вокалист засунул лимоны. Дэйв надел бюстгаль­тер Дженнифер Финч. По мнению некоторых, этот концерт был еще хуже, чем в Сан-Паулу.

- Они не порвали ни одной струны, - комментирует гитарный техник таким тоном, как будто его нагло обманули. - Я ожидал,

1 Песня навеяна романом Патрика Зюскинда «Парфюмер» (1986).

что всё сломают, потому что уже на следующий день мы уезжали, d уж дома было бы полно времени на ремонт. Не то чтобы -они играли ужасно. Они просто выступили плохо. Ах нет, беру свои слова обратно. Курт разбил свою синюю «Courtney- Те Lecast-eг» в конце выступления, Кортни выбежала, чтобы остановить его, но тут Дженнифер Финч помогла ему добить гитару, обрушив на нее стойку маршалловских усилителей. Кажется, была даже драка.

На_видео группа выглядела усталой.

- Возможно, дело в том, что все слишком долгО гуляли на­кануне, - предполагает Эрни. - Промоутер пригласил нас в клуб, где для нас оцепили своего рода ложу, с едой, напитками и личным барменом. Нас слишком опекали, да к тому же и музыка была не из тех, что нам нравится, и мы спросили, нельзя ли пойти куда-то еще. Они усадили нас в фургон и помчали по городу в другое ме­сто. Но когда мы прибыли туда, там оказалось то же самое. Похоже, они могли организовывать такое всю ночь. Так что мы решили, что можем поразвлечься и сами: выступаl1а альтернативная рок-группа, Крист и Кортни поднялись И сыграли с ними. Курта не было.

На обратном пути мы проехали мимо района, в котором стоит, знаете, такая мини-версия памятника Вашингтону. Кто-то закричал «погоди», мы выпрыгнули узнать, что такое, и на траве началась борцовская схватка. Кажется, это были мы с Кортни. Не уверен. Кто-то бросил стакан, попал в памятник, и все мы начали истери­чески ржать.

В считанные секунды нас окружила и скрутила бразильская по­лиция. Это нас сразу отрезвило - мы понятия не имели, что с нами сделают. Уже не казалось, что мы в Сиэтле. Наш водитель запихал нас обратно в фургон и наорал на полицейских через окно, так что мы ни слова не поняли, а перебранка все продолжалась. Мы мол­чали как рыбы. Наконец мы снова поехали, и было видно, что во­дитель сильно нервничает. Он обернулся и сказал: «Больше никог­да так не делайте. Ваше счастье, что завтра концерт. Если бы вас арестовали прямо сейчас, пришлось бы лишиться дохода. Но если бы концерт уже закончился, вас так легко не отпустили бы». Было страшновато.

С 19 по 22 января, находясь в Бразилии, группа с помощью Крэйга Монтгомери записала несколько,песен на студии «ArioLa», принадлежащей «BMG».

- Мы пошли на самую крутую студию Рио, которой владело бразильское отделение этого лейбла, - вспоминает КрэЙг. - Одна комн'ата была очень современная и образцовая, но вторую, каза­лось, не трогали с 1976 года. Там был отличный пулы «Neve», клац:­ ная машина для записи «5tuder», все эти прикольные винтажные микрофоны «Neumann». Я знал о записи немногим больше, чем в 1991 году, но ситуация опять же была такой, что группа хотела просто записать при шедшие им в голову идеи, чтобы их можно было дать послушать Стиву Альбини.

Среди других песен была рваная, страшная «1 Hate Myself And 1 Want То Die» с продолжительным шумовым введением и очень уместным пресыщенным, бесчувственным вокалом Курта. Она по­явилась на компиляции «The Beavis And Butt-head Experience», где два мулыяшных пожирателя чипсов, муз·ыкальные критики с MTV, собрали любимые рок-группы1, что было несколько бессмысленно. Гораздо лучше оказалась запись «Milk1t» - столь же6езысход­ная, но с хорошей, сочной гитарой, с использованием лауд-софт­динамика, а текст навеян в,Основном проблемами Курта с желудком. «у меня есть личный вирус, ее молоко - мое дерьмо, мое дерьмо ­ее молоко», - поет с мудрой горечью Курт. Также блестящей по­лучилась «MV» [«Moist Vagina»], будущая сторона «В», песня, упи­вающаяся собственной печалью, с неповторимым плачем Курта.

Столь же перспективной и озорной выглядела «Gallons Of Rubbing Alcohol Flow Through The 5trip» - еще один импровизаци-онный номер, который был более чем кивком в сторону рефлексивной лирики «Melvins»: Курт изрыгал здесь, казалось, случайные выдерж­ки из дневника - «Even though we haven't had sex for а week» (<<Хотя у нас и не было секса уже неделю»)... «5he is tied ир iп chains» (<<Она закована в цепи»)... «1 hаvеп't had а date forever» (<<у меня никогда не было и не будет свидания»).•• Настроение игривое, инструменты играют -в кошки-мышки, почти заставляя друг друга заходиться в ярости. Курт сатаНИНСt{и смеется за несколько минут до конца, перед тем как спросить: «Еще одно соло?» Группа отвечала утвер­дительно.

- Им хотелось поглумиться, - поясняет КрэЙг. - Они сделали есню, которую Курт только что сочинил, потом кавер на «5easons

1 Но не «Pearl Jam» - «Потому что "Pearl Jam", хе-хе-хе, типа сосут»,­ак пояснял Баттхед, более интеллектуальный из парочки.

1n The Sun» и полную версию «Heart-Shaped Вох» с вокалом. В ос­тальных случаях вокал был только направляющим. К тому времени участники группы уже тяготились общением друг с другом вне сцены, но настроение в студии было неплохим.

Что доказывается КЛИПО~4 на «Seasons 1п The Suт>, поя вившим­ся на DVD «With The Lights Out». Хотя группа не очень серьезно относилась к этой песне - что очевидно- по выражению лица Криста, когда он ведет гитарную партию, - она все еще вызывала определенные чувства благодаря переливам голоса Курта и напря­женной партии барабанов. Судя по всему, песня Курту действи­тельно нравилась.

«Heart-Shaped Вох» (или, как впоследствии она была названа, «Heart-Shaped сотп») получилась особенной: бьющие через край, резкие гитары, исполненные отчаяния, показывали понимание Куртом той ситуации, в которую они с Кортни угодили. Название песни появилось благодаря привычке Кортни расклады~атьb в го­стиной их квартиры в Норт-Сполдинге, в Лос-Анджелесе, свою коллекцию конфетных коробок в форме сердечка; частично это была любовная песня - хотя строчки вроде «1 ат buried iп а heart­shaped соffiп for weeks» (<<Я похоронен на многие недели в гробу в форме сердечка») со всей очевидностью выявляли ту незащищен­ность, которая все же отсутствует в БОJ1ьшинстве браков. Рефрен «Неу wait/1 got а new compLaint» (<<Погоди, у меня еще одна жало­ба») - явное свидетельство того, что Курт слишком хорошо по­нимал, что в прессе его часто изображают как скулящую, испор­ченную рок-звезду, а также прощальный поклон знаменитой строч­ке «Ramones» - «Неу ho/Let's Go» (<<Эй, пойдем»).

Чтобы умерить вызываемые песней темные чувства, Куртни со­чинили историю о том, что Кортни послала Курту коробку конфет в виде сердечка, когда добивалась его, но это, конечно, такой же грубый миф о группе, как мост в Абердине, который упоминается в «Sоmеthiпg 1n The Way».

- Пока они занимались музыкой, все было в порядке, - ком­ментирует КрэЙг. - Даже будучи несчастным, Курт пользовался большим уважением у других участников группы.

На следующий день после концерта в Рио группа вылетела в Сиэтл.

- Мы wлялис-ь по дому В Лос-Анджелесе, и потом они [Курт и Кортни] решили, что точно собираются переезжать в Сиэтл, ­вспоминает Кали Де Витт. - Они наняли грузчиков, им вtё упако­вали. Было где-то третье число, а арендную плату внесли до,конца -месяца. И Кортни сказала: «Почему бы вам с Рене не пожить здесь,

потому что тут же осталась вся мебель, ее не упакуют до конца месяца, к тому же у вас, ребята, ближайшее время будет пристани­ще». Потому что я все еще не хотел переезжать и становиться ня­ней. Это нам подходило. Мы подумали: «О, клево, отличный флэт на три недели».

- В Лос-Анджелесе мы сильно нуждались, жили очень бедно, и тут раздался звонок от Курта и Кортни, - говорит Рене На­варрете. - Они позвонили нам, потому что нужно было кому-то!\овериться. Им хотелось срочно уехать из Лос-Анджелеса. Когда я зашел в дом, то увидел Курта на полу с сияющей Фрэнсис у него на

оленях, он ставил ей новую запись «Butthole Surfers». Он был очень возбужден. Казалось, тут какой-то дурацкий заговор. Они хотели избавиться от проклятой журналистки из «Вэнити фэйр» и несколь­их жестянок со шприцами - мне дали пушку и велели стрелять во а<:ех фотографов, которых я замечу шныряющими вокруг. Нам Кали очень понравилось помогать им при переезде: два тинейд­ера собирют вещи двум рок-звездам и отправляют их в Сиэтл. я: Когда это было?

- То ли январь, то ли февраль. [Скорее февраль. 1 февраля ортни выступала в лос-анджелесском суде, давая показания по оводу инцидента с Викторией Кларк и стаканом. Позднее дело амяли.] Я тогда недолго был в Лос-Анджелесе, - отвечает

{али. - Мы с Рене поселились в доме и пользовались им как сво-

. Отличное время было. Помню, как нагрянули грузчики. Рене.:рвал им указания. Я не хотел вставать и спал на кушетке, потому - о ее они должны были грузить последней. Когда они выносили "3 главной спальни кровать, один из грузчиков напоролся на иглу, - орая оказалась в матрасе. Он взорвался: «Я пойду в полицию

в газету. Что, если я заболею СПИДом из-за этой иглы?» Рене: оворил его от этого, всучив ему мою 12-дюймовку «Nirvana» казав, что это очень редкая вещь. Помню, как Рене долго при­-зорялся, что она [«Соте As You Аге», вовсе не редкая запись] сто­о чертиков.

14 февраля «Nirvana» под видом группы Саймона Ритчи¹ появи­лась в «Pachyderm 5tudios» в маленьком городишке Кэннон-Фоллз, Миннесота, в 40 милях к юго-востоку от Миннеаполиса, и начала записывать со Стивом Альбини свой третий альбом. Трио провело в студии полных 14 дней, хотя основные дорожки были наложены за шесть дней (запись закончилась в 2б-й день рождения Курта) ­всего за 24 000 долларов за студию и 100000 Стиву единовремен­но. Весь альбом был записан вживую.

«Когда мы начали, - рассказывал Курт голландскому журналу "Оор", - у нас была готова только половина композиций. Ос­тальные родились, пока мы шлялись по студии. Мы установили себе дедлайн и бюджет записи. Я люблю работать именно таким обра­зом», Позднее Курт говорил, что он добивался подобного звучания­с самого начала существования группы: вероятно, так и было. «In Utero» - потрясающий альбом, наверняка лучшая студийная ра­бота группы: в нем уместно всё - группа, песни, чувства, мелодии, шумовые сегменты, время появлеНI1Я. И даже сейчас он звучит co~ временно - в то время как «Nevermind» все-таки остается достоя­нием начала 90-х. «Nirvana» оказалась здесь на вершине: разгоря­ченные спорами, слухами, жульничеством, желанием очистить себя от всего, кроме самой музыки как таковой.

С самой первой строчки альбома - «Подростковый гнев по­лучил воздаяние, теперь я усталый и старый» (<<5erve The 5er­vants») - очевидно, насколько Курт вырос как автор текстов и му­зыки. Женитьба на Кортни определенно помогла ему. Обратите внимание на мощный и трогательный куплет из той же песни: «Я так хотел иметь отца, но вместо этого у меня был папа», - эти чувства перекликаются со строчками Джона Леннона «Мама, у тебя был я, а у меня тебя не было» с его первого постбитловского альбома 1970 года - «John Lennon/Plastic Опо Band».

Главная причина того, что альбом отличается от двух предыду­щих, - это запись барабанов. Курт хотел живой атмосферы, кото­рой, по его мнению, можно было достичь, если разместить микро­фоны вокруг барабанной установки. Так же думал и Альбини. Для одних барабанов потребовалось тридцать микрофонов.

1 «8 ГОСТИНИ'lНЫХ книгах, - вспоминает Эрни, - Курт И Кортни '1асто за-, писывались как мистер и- миссис Саймон РИТ'IИ, а Дэйв - как Рой Роджерс».

у Альбини сложился определенный ИМИДЖ среди внутрироко­вой тусовки - во много-м благодаря репутации бывшего фронтме­на «Bi9 Вlасk»:Знали, что он режет правду-матку, что он мизан­троп - на грани с женоненавистничеством, отличается невероят­ным трудолюбием, но не выносит шоу-бизнес и дураков. Обвинение в жеЖJненавистничестве было несколько надуманным: Альби~и просто любил подначивать других - особенно тех, кто, по его мне­нию, находится не на своем месте. Возьмем название его хардкор­группы «Rapeman», где он работал после «8ig Black»: противо­речивое, как и все, что он делал.

Он сомневался, стоит ли работать с Геффеном, но идея записи «Nirvana» его заинтриговала, особенно после завереl+ИЙ Курта, что хитовый сингл - это последнее, что ему нужно. Альбини даже заявил, что ему группа не нравится: «Звучит глупо, - скажет он потом, - но мне их было жалко. Из-за того положения, в котором они оказались: доходы кучи дельцов шоу-бизнеса зависели от того, как "Nirvana" запишет хиты. Мне было очевидно, что на деле они такие же ребята, как и 13 тех малобюджетных группах, с которьrми я обычно имею дело».

Если бы Курту и «Nirvana» разрешили выпустить изначальную версию «In Utero» в том виде, как она была записана Альбини, ­по заявлению звукооператора, у них с группой была устная дого­воренность, что никому после него не разрешать трогать запись,­случилась бы революция в роке. Клянусь. По интенсивности визг гитар мог сравниться только с барабанами Дэйва Грола. Мелодику Курт частично разрушил, чтобы высвободить ту боль, которую он испытывал, будучи рупором поколения Х. Вся его ненависть, вся его паранойя, подстегиваемая наркотиками, весь гнев - все вы­лилось яростью, которую даже слушать было больно. Хрена с два «UnpLugged» был для «Nirvana» шагом вперед. Вот «In Utero» ­это да, тут они отдали дань андеграунду.

До сих пор помню суматошный звонок Кортни.

«Джерри! - кричала она. (Кортни часто пользовалась моим настоящим именем.) - Какой у тебя адрес? Мне надо срочно при­слать тебе новый альбом Курта. Его лейбл, его менеджеры - все говорят, что на нем нет никакой мелодики. Они требуют переза­писать альбом. Защити Курта, он очень подавлен».

Через несколько дней пленка пришла: это была великая вещь.

Более того - самая честная вещь «Nirvana» со времен «5Нуег».

И что, никаких мелодий? Господи! А как насчет травматичной, поч­ти убивающей «Rape Ме»? Курт начал писать эти едкие стихи, когда группа еще работала над сведением «Nevermind» - сладенький гитарный мотивчик служил только для того, чтобы добавить остро­ты мрачному смыслу песни, посланию всем фанатам, всем воротилам шоу-бизнеса, всем журналистам - тем, кто, как он считал, хотел урвать себе частицу его самого. «Я хотел написать веселую песню против насилия, - рассказывал он братьям Стад из "Мелоди мей­кер". - Я понял, что нужно быть прямым, если хочешь, чтобы тебя все поняли. Вот чего ждет от песен большинство. Им нужно, чтобы слова бросали прямо в лицо».

Никаких мелодий? ГQCnоди! А как насчет первого сингла альбо­ма - жуткой «Heart-Shaped Вох»? Песня начинается медленно, как бы с угрозой; редко голос Курта звучал так мощно, редко он на­столько контролировал свой вокал, напоминающий здесь произ­ношением некоторых согласных его друга, Марка Лэнегана, ­и внезапная вспышка раскаяния, заунывное и МОllящее завывание гитар. Это чистейшая мейнстримовая «Nirvana», настолько коммер­ческая, насколько вообще возможно. Или, как записал в своих дневниках Курт: «Теория вагины-цветка Камиллы [феминистский автор Камилла Палья) кровоточит и пропитывает ту ткань, которую должен был использовать Леонардо [да Винчи], чтобы улучшить свой дельтаплан, только вот он умер, прежде чем сумел изменить ход истории».

«Ведь не может быть совпадением то, что "In Utero" полон об­разов, относящихся к детям и к деторождению, с самого своего названия? - спросили журналисты "Мелоди меЙкер". - Должно быть, это альбом о т()м, как Курт Кобейн становится отцом».

«Нет, это только совпадение, - отвечал певец. - Меня всегда завораживали рождение и размножение. Долгие годы я рисовал зародышей и делал глиняных куколок. Что-то потрясающее есть в беременности. Я так уважаю женщин именно потому, что они вынашивают детей. Это делает их в моих глазах священными. Меня интересуют морские коньки. Сначала самка вынашивает потомство, а после передает их самцу, который и дает им жизнь. Совместная беременность».

Никаких мелодий? Да ладно, альбом не настолько изменился. Только послушайте мягкую, горестную «Dumb», мелодию, ~o­крушающую всё своими заунывными гитарными аккордами. Когда

..

я только познакомился с Куртом, он сказал мне, что всегда действу~

ет так, как, его воспринимают. Так что если его считали тупым гряз­ным панком, то он чувствовал желание и вести себя соответствен­но: «Эта [песня] о тех, кого легко развлечь, - рассказывал он,­о тех, кто не только не в состоянии развивать свой интеллект, но и счастлив от того, что десять часов в день торчит перед телевизо­ром. Я знаком с кучей дураков. У них вонючая работа, они, может быть, совершенно одиноки, у них нет девушек, они мало общают­ся - и все же почему-то бывают счастливы».

Только послушайте трогательную печальную мелодию «All Apologies» и попробуйте не согласиться с тем эффектом, который она оказывала все эти годы. «Хотел бы я быть тобой, - поет изму­ченный Курт, единственное желание которого - положить уже конец всему этому. -Довольным немногим. Во всем виноват я. И принимаю на себя вину». Господи, он так отчаянно хотел верить, что «ALl we need is Love».

Даже сейчас, когда я вижу и слушаю «PennyroyaL Теа»\ очки у меня затуманиваются слезами. И этот эффект оказывает музыка, которая, как утверждают, не вызывает никаких откликов? Это ли то, что МУЗblка значит для тебя?

«Иногда, - замечал Курт, - мне хочется принять такую таб­летку, которая бы позволила мне радоваться телевизору и другим простым вещам, вместо того чтобы так строго судить и требовать хорошего качества, а не дерьма».

Некоторые песни были действительно роковоГо жанра, тяже­лые и длинные - «Very Аре» (прежде известная как «Perky Ог Punky New Wave Number»), «Radio Friendly Unit Shifter» (сначала назы­вавшаяся «Nine Month Media BLackout», в ответ на статью в «Вэнити фэйр»), - шквал звуков, завывание гитар, но все это с лихвой BO~­мещалось стремлением Курта вставить пронзительную мелодию туда, где ее меньше всего ожидаешь. Также rтрисутствовала и тра­диционная для группы любовь к каверзам. В европейской версии альбома с «Rubbing ALcohol» повторяется та же шутка, что и с «Еп­dless Nameless» на «Nevermind»: песня начинается после несколь­ких минут тишины.

1 Название отсылает к растительному абортивному средству. «Ребята, оно не помогает», - едко записал Курт у себя в дневнике.

Прекрасное название получила песня «Fгапсеs Farmer Witt Have Нег Rеvепgе Оп SeattLe» (<<Фрэнсис Фармер возьмет реванш в Сиэт­ле») - навеянная известной историей кинозвезды 30-х, которая восстала против системы фабрики грез и подверглась электро­шоковому лечению; открывает песню басовая партия, которая неосознанно напоминает минималистский, пугающий звук «Young MarbLe Giants». Это очень беспокойная песня. Курт увидел парал­лели между тем, как актрису демонизировала мейнстримовая прес­са\ и травлей его жены. «Все заговорщики живы и сидят себе в своих уютных домах, - записал Курт в дневнике. - Танцуют на ее могиле. Разрезают ее раны. Но Господь - это женщина, и она вернется в черном²».

Кортни позвонила мне в середине марта и подтвердила исто­риюг-которая вскоре появилась в «Чикаго трибьюн». За два дня до окончания мастеринга альбома (21 апреля Бобом Людвигом на студии «Gateway») газета опубликовал интервью с Альбини, кото­рый заявлял: «Геффену и менеджменту ГРУПП!>I альбом очень не понравился. Когда "Nirvana" попросила записываться у меня, они сочли это проявлением снисхождения. Я совершенно не уверен, что альбом вообще выйдет». Позднее Дэйв Грол сообщал, что Гэри Герш, один из менеджеров группы, был «в ужасе» от перспективы того;чтобы записывать столь важный (по крайней мере, ДЛЯ «DGC») альбом в такой панк-роковой манере. «Нам сказали что-то вроде: давайте веселитесь - а потом мы вам подыщем другого продюсе­ра», - говорил он в сентябре 1993 года «Кью».

В то время, однако, и группа и менеджмент полностью отрица­ли слова Аль6ини, даже поместив однажды объявление в «Билл­борде» на всю страницу, чтобы опровергнуть заявления, которые не замедлили появиться в «Биллборде», «Ньюсуике», «Роллинг сто­ун» - да везде.

«Никакого давления на нас наш лейбл не оказывал, они не тре­бовали от нас перезаписи треков после работы с Альбини, - за­я.вил Кур! в пресс-р~лизе "DGC", противореча тому, что мне рас-

1 Сторонники Фрэнсис Фармер считали, что ее демонизировали прежде всего из-за того, что в 17 лет она написала стихотворение «God 15 Dead» (<<Бог мертв»), а потом посетила Советский Союз в разгар холодной войны. 2 Возможно, отсылка к альбому «АС/ОС» «Eack 1п Black».

сказала Кортни. - Все решения по нашей музыке - стопроцентно наши. Мы, группа, решили, что вокал на многих треках недостаточно громкий: и решили это переделать». «Geffen» также распростра­нил вежливые уверения в том, что лейбл не собирается вмешивать­ся в дела своей дойной коровы.

Потом Курт даже заявил, что заметил проблемы в миксе, как только вернулся в Сиэтл. «Всю первую неделю мне не хотелось слу­шать записи, а так обычно не бывает», - рассказывал он «Серкус». И вновь это прямо противоречит телефонному звонку Кортни, ко­торая пыталась объединить друзей и коллег Курта по индустрии вокруг альбома, чтобы противостоять давлению «DGC» и защитить великолепную запись.

Так или иначе, казалось, что все это буря в стакане воды. Я не собираюсь отрицать, что альбом труден для восприятия, ну и что 1yr такого? Ведь запись не так уж и обезобразили. «Nirvana» в итоге выбросила несколько самых шумных треков, чуть подремонтиро­вала вокал, и лейбл поручил менеджеру «R.E.M.» Скопу Липу «под­чистить» пару песен для американского радио. Продались? Да нет. Если воспринимать дело таким образом, то «Nirvana» «продалась» в тот день, когда подписала контракт с Геффеном •.. а тогда бы Не было миллионных тиражей, а вы бы не читали этой книги.

- Курту хотелось чего-то другого, - комментирует Кэрри Монтгомери. - Он хотел написать песни иного типа, но подозре­ваю, что он не знал, как это сделать. Он умел только писать песни «Nirvana». Как можно научиться сочинять по-другому? Месяц слу­шать другую пластинку «Beatles» и приучиться к иной форме?

Было очевидно, что Курт хотел уничт~жить созданное им чу­довище. С какого-то момента все пошло не так - постоянное вни­мание прессы, вынужденные контакты с таким отстоем, как MTV, таблоиды и журналисты «Роллинг стоун», разрыв с ценителями панк-рока и Олимпии... Когда Курт создал «Nirvana», они с Кристом были как братья. К 1993 году ничего такого уже не было, Курт даже на гастролях ездил не в том фургоне, что остальная группа. В чем же дело? Зачем оставаться в группе, если даже не разговариваешь со своими товарищами? Неужели контрактные обязательства на­столько сильны?

Я сохранил эту кассету единственным способом, которым мог: не распечатывая, бросил ее-в кучу тысяч других и попытался забыть, что вообще хоть что-то знал о группе, когда умер Курт. Она и по

сей день все там же, но вроде бы кто-то выпустил пиратским спо­собом оригинальную версию, посчитав, что такая музыка не долж­на оста-ваться в вечном забвении.

Кортни прилетела на «Pachyderm» через неделю после начала записи. Стива Альбини ее агрессивное поведение нисколько не впечатлило: он обозвал ее «психованной сучкой С яйцами». Кортни, в свою очередь, подлила масла в огонь по поводу утверждения «Альбини - женоненавистник», произнеся следующую пламенную речь: «Стив АльБИНИllосчитал бы меня идеальной девушкой музы­канта, только если бы я была с Восточного побережья, играла на виолончели, носила бы сережки колечками и черные свитера с вы­соким воротом, имела бы подходящий к образу гардероб, большие сиськи,.а главное - молчала бы в тряпочку».

В тот же месяц, что «Nirvana» провела нэ студии, вышел со­вместный сингл «Nirvana» и «Jesus Lizard», «Oh, The GuiLt», а «Incesticide» был признан в США золотым (500 тысяч проданных экземпляров). Группа получила целую кучу музыкальных наград или, по крайней мере, номинаций - «Грэмми», «Брито>, «НАРМ», ­но панки и nанкушки вроде Джессики знали, что подобные по­ощрения со стороны шоу-бизнеса - это просто дерьмо. Наверное, потому-то Куртни и любили тусоваться с ней, а не с ее более «кру­ты~и>>,' взрослыми одноклассниками - собирателями записей.

19 марта «Hole» сыграла закрытый концерт в «Crocodile», где состоялась премьера песен с грядущего альбома «Live Through This». Это был первый концерт группы с басисткой Кристен Плафф, игравшей тогда в трио «Amphetamine Reptile» с Дженитор Джо. Кристен была умненькая брюнетка, сознательная защитница не­зависимой музыки. Ее, судя по «Ночи на Земле», идеально могла бы сыграть Вайнона Райдер. Многие представители хардкор-сцены Миннеаполиса видели в Кортни.дьявола и были в ужасе от того, что Кри.стен уехала из родного города в Сиэтл.

- «Hole» по-прежнему требовался басист, - говорит Рене Наваррете. - В предыдущем году они пробовали Лесли Харди!, но у нее не получалось - и они отвезли ее в Сиэтл [из Лос-Андже­леса], где я порепетировал с ней, все это время надеясь, что место басиста предложат мне. Но у Лесли все равно ничего не вышло. И тогда они взяли Кристен. Та была великолепна.

1 Лесли Харди изображена на обложке альбома, но не играет на нем.

- Кортни хотела, чтобы на' басу в «Hole-» играла я, но мои ро­дители, кон~чно, не позволили бы, - сетует Джессика.

Наваррете замечает:

- Собственно, это я предложил Кортни Джессику: милая шест­надцатилетка с нетипичной любовью к андеграунду - что может быть лучше? Джессика уже появлялась в националъныхамерикан­ских журналах как типичная «Riot Grrrl» - после чего представи­тельницы «Riot GrrrLs» из Олимпии и Вашингтона стали отдаляться от ее образа, поскольку движение это по своей сути было анти­ассимиляционным.

Джессика продолжает:

- Кортни сказала: «Я, тЫ и Курт должны собраться и записать демку, а "Флипсайд" [лос-анджелесский панк-фанзин] об этом рас­скажет», - но, конечно, ничего подобного не случилось. В то вре­мя в группе были только она и Эрик. Родителейлодобная перспек­тива жутко напугала, но мне-то она казалась потрясающей. Но сейчас я рада, что не пошла на это. И вот Кортни спросила меня, кого бы я порекомендовала, и я указала на Кристен.

Но потом я поехала к Кортни В Лос-Анджелес, - продолжает автор фан-журнала. - Это был самый разгар «войны факсов» с Альбини. В доме царил беспорядок, повсюду валялись журналы. Меня тепло встретили в доме и напоили настоящим чаем. Несмотря на весь хаос, в воздухе витало какое-то гостеприимство.

Я помню те странные картинки с младенцами, черепами и ча­стями тела: потом они появятся в частных коллекциях. К стене было прибито платье; повсюду валялись головы кукол и крышки от пу­зырьков с парфюмом. Я спала на кушетке, на которой они играли с Фрэнсис. Несмотря на всю их странность, они оставались прежде всею род~телями. Уверена, что им все же хотелось вести нормаль­ную жизнь.

в начале марта, вскоре после приезда Джессики, Куртни пере­ехали в новый дом - Лейксайд-эйв, 11301, Сиэтл, с видом на озе­ро Вашингтон, Рейнир-Маунт и Каскадные горы. Аренда обходил ась. в 2000 долларов в месяц; в доме было три этажа.

- Награду MTV «Астронавт» Курт держал в сортире, - вспо­минает Эрни Бейли. - Можно было ссать как в унитаз, так и в приз. Это было смешно, но очень соответствующе. На входной двери ви­села сломанная акустическая гитара «Кау» из клипа«Соmе As Уои Аге». Я предложил ему ее починить.

В гараже стояли две машины: надежный «вэлиант» Курта и се­рый «вольво» 1986 года выпуска.

- Одна его машина уже мхом покрылась, - смеется Эрни. ­Это был такой классический экземпляр для Денни, который кол­лекционировал странного вида машины шестидесятых - и они купили бледно-голубой «дарт» в пару к прогнившей машине Курта. Кажется, Курт отдал четыре тысячи за ремонт обоих автомобилей.

К тому времени Дж-еки Фэрри уже надоело быть няней. И дело было не во Фрэнсис Бин, которую она обожала, а в привычке Кортни держать всех вокруг за прислугу. Джеки часто просили отвечать на деловые телефонные звонки, которыми не хотел заниматься Курт, да к тому же с самого начала у нее почти не было выходных. На смену ей пришел Кали Де Вип. Эта перемена совпала с тем, что Фрэнсис окончательно вернули родителям, 25 марта сняв опеку ­главным образом потому, что юрисдикция лос-анджелесского суда не простиралась на штат Вашингтон.

- Они сказали: «Мы приняли решение взять Кали к нам по­стоянной няней, а ты можешь тоже приехать к нам "в Сиэтл с Эри­ком», - говорит Рене. - И я стал жить в Сиэтле с Эриком. Мы часто тусовались все вместе - я, Кортни, Эрик И Кали. Было весело. С наркотиками я разобрался очень быстро. У меня завелось мно­жество докторов, с помощью которых я мог достать любой наркотик для удовлетворения наших привычек. Потом я переехал с ними на Лейксайд-эйв, и мы с Кали взяли на себя все домашние обязанно­стио Нас с Кали даже путали: у нас обоих были крашеные волосы. Я занимался домом. Иногда мне приходилось служить им рупором, когда они отгораживались от мира. Я часто разговаривал с Майклом Майзелем [помощником Джона Сильва], чтобы объяснить, что же у них, собственно, происходит.

В апреле Кортни вылетела в Британию для продвижения ново­го сингла «Hole» - «Beautiful Son», песни, частично вдохновленной Куртом; на обложке была его детская фотография, он играл в кли­пе (тот был снят до прихода в группу Кристен) на бас-гитаре в одном из платьев Кортни - подтверждая тем самым строчку «Тебе идет платье, мой прекрасный сынок». Кортни сыграла аку­стический соло-концерт в Лондоне на «Rough Trade records», где не переставая курила, а «Hole» появились в журнале «Уорд».

- Когда Кортни уехала в Ангпию, то я, Курт, Дилан и Кали вы­нуждены были впервые обходиться без нее, - откровенничает

Рене. - Было так приt{ол.Ьно. Мы выходили В город, шли к нарко­дилеру: Kal;(-TO в один и тот же подвал одновременно не сгова­риваясь зашли Курт, Дилан, Марк Лэнеган и Лэйн Стэнли¹• С ума сойти. Сейчас я думаю, что всех этих замечательных, талантливых ребят навсегда испортили наркотики.

Во время лондонского визита Кортни завернула в «Мелоди мейкер», чтобы помочь мне разобраться со страницей писем. Одно удовольствие было наблюдать лицо нашего редактора Аллана Джоунса, когда я показал ему мнение Кортни на тысячу слов без купюр. Неверие в ее вражду с грамматикойсменилось смущением при мысли о ТОМ, что нужно предоставить место для ее смешных идей, а затем он п.ришел в ярость:

- Эверетт, мы не будем печатать эту фигню, и это окончатель­ное решение, -.:... закричал он на меня. Аллан - музыкальный жур­налист старой школы. Он сохранился с эры Ника Кента, Чарлза Шаара Мюррея иЛестера Бэнгза. Тем не менее он почему-то терпел мои выходки в «Мелоди меЙкер». Он любил тот рок, который за­щищал я, но мое увлечение феминизмом в стиле «Riot Grrrl» его не так убеждало. И Кортни как автор одного из отделов его любимого «ММ» оказалась последней соломинкой.

Внезапно Джоунс смягчился. Страничка писем Кортни и ее ста­тья появились в «ММ» С некоторыми моими собственными встав­ками. Она не упустила возможности обсудить две любимые ее темы 1993 года - «Riot Grrrls» и феминизм. Недавно солистка влюби­лась в мощную феминистскую нудятину от Сьюзен Фалуди ­«Backlash».

«Когда начиналось движение "Riot Grrrl", я очень его поддер­живала, - писала она. - Казалось, что теперь б~дет лучше... Я подсовывала фан-журнал "Вikiпi КШ" Эверетту, Ким, Торстону, "Спин" И делала все, чтобы помочь движению».

Это не совсем верно. Свой экземпляр фан-журнала я, например, получил от Кэлвина Джонсона и как раз таки передал его Кортни, ну да ладно. Верно, что Кортни встала в один ряд с моими соседя­ми по квартире Хагги Бэром и бывшей девушкой Курта Тоби ВэЙл. Услышав о чисто женских концертах, которые Хагги Бэр органи­зовывал в Англии в 1992 году, она потребовала, чтобы и «Hole»

опустили на один из них.

1 Солист «Alice In Chains», скончавшийся от передозировки героина з 2002 году.

По любому счету, концерт вышел неудачным. Кортни, никогда не утруждаl!шая себя политкоррекпюстью, прямо со сцены на­звала одну критикессу «жирной». Она говорила потом, что странно выступать на концерте в Лондоне в мое отсутствие. Собственно, это показалось ей настолько непривычным, что потом она взяла такси аж до моего дома в БраЙтон-е. Вскоре она, однако, устала от новых союзников, особенно когда выяснилось, что они не способны нести бремя славы наравне с ней. К тому же ее попытки внедриться в по­дозрительный и закрытый мирок Олимпии, чтобы найти одобрение в среде бывших товарищей своего мужа, позорно провалились.

Эта перемена мыслей отразилась в поспешно написанном тексте из колонки «ММ».

«Я словно заново ПОГРУЗИ.(lась в Средневековье, - жаловалась она. - "Riot GrrrL" проповедуют не только анархию, но и топор­ность и некомпетентность музыкантов-женщин. Это все равно что назначать женщин на руководящие посты в фирме, даже если они не могут справиться с работой. Я не за ассимиляцию. Я популист­ка. Я считаю, что все, а не только те, кто лично знаком с "Fugazi", имеют право на бунт, но не собираюсь тупо переть напролом. Я хочу изучить механизмы действия той Империи, с которой буду биться. Я хочу оказаться в числе лучших из них».

Ошибка Кортни в это"' случае элементарна. Она предполагает, что есть только один способ писать песни, судить о «компетент­ности» (ее слово) и штурмовать Империю. Но между женщинами, которые занимаются экспериментальной музыкой, и женщинами, которые удерживаются на незаслуженно высоких постах, нельзя проводить параллели. Возможно, именно то, что музыка, по мнению Кортни, есть то же самое, что бизнес, и объясняет ее музыкальное направление в конце 90-х и в начале нового века.

«Я слишком много и над слишком Многим работала, чтобы меня могла погубить неКQмпетентность развращенной элиты, - продол­жала она. - Большинство из нас не является ни богатыми, ни раз­вращенными, не пьет элитный кофе с соевым молоком и не вы­думываетежедневно манифесты для кучки избранных. Большинство из нас считают себя некрасивыми и одинокими, а хотят быть сим­патичными. Возможно, кто-то из нас мечтает о красоте, потому что она была и будет силой. Кому-то; вероятно, хочется нравиться себе, иметь детей и даже смириться с миром и П'атриархальной Импе­рией - за ее-то деньги».

Достаточно. В предыдущем абзаце Кортни говорит не о красоте, а о социализации. Той «красоты», которой она оперирует, не су­ществует, потому что это ложная ценность, которую налагает на ин­дивидуума неустойчивое общество. Единственная «красота», которая подлинно сущест~ует, находится внутри. Так что, «красота всегда будет силой»? В таком случае путь вперед - это самосовершенство­вание, а не движение навстречу стереотипам. Почему бы не стре­миться быть информированной, разумной, забавной, мудрой, милой, хитрой... другими словами, богиней, Кортни?

Или так важно купить себе новый нос?

9 апреля «Nirvапа» провела благотворительный концерт для жертв насилия в Боснии в Сан-Франциско, -в похожем на пещеру «Cow Palace». Также участвовали «The Breeders», «L7» и «Disposable Heroes Of Hiphoprisy»l. (В это время.Крист вернулся j{ первоначаль­ному написанию своего имени.) Помню, как мы с Ким Дил и Джо Уиггсом из «The Breeders» сидели среди всех этих пижонов и смо­трели на Курта; играла болезненно едкая «All Apologies».

Курт выглядел так'им хрупким, таким уязвимым - крупинка че­ловечности в поколении зевак] фанатов, усталых циников, чистень­ких девиц из группы поддержки - без татуировок, в облегающей спортивной одежде. У двери Шелли Новоселич раздавалабро­шюрки, чтобы дать людям понять, зачем они пришли сюда. Тщетно! Зрители оказались здесь лишь по указке MTV. Но всегда лучш~ пы­таться, чем смириться: возможно, один-два человека все же, уходя, подумали о боснийском кризисе, потому что об этом попросили их любимые звезды. Не исключаю. В конце концов, разве Клинтон при­шел к власти не благодаря кампании MTV «Голосует рок»2?

Вернемся на несколько лет назад, - писал я в своем обзоре. ­ Рок как новая и тем самым творческая форма уже мертв. Я смяг­чу это утверждение. Рок мертв в том виде, в каком он создан мужчинами. Женщины? Тут, думаю, есть некий потенциал; Рок­музыке уже некуда двигаться, не нужно пересекать никаких границ,

1 Блестящая, политически ангажированная, остроумная хип-хоп-группа из Сан-Франциско с фронтменом Майклом Франти.

.2 Легко недооценить силу прессы: например, «3мнести интернейшнл» очень выиграла от того, что такая группа, как «U2», напечатала их адрес на обложке альбома.

она слишком слилась с обществом, стала неотличимой от него. Многие годы рок был уделом немногих - как джаз, как соул...

Так что остановимся на той теории, что «Smells Uke Тееп SjJirit» «Nirvaпa» стала лебединой песней некогда живой формы искусства, на чем и успокоЙмся. (Хотя «Iп Bloom» все равно го­раздо лучше.) Но если рок мертв и убили его они; то почему я до сих пор люблю «Nirvaпa»? За бесплатную выпивку? За всеобщее признание? За неограниченный доступ на стадионные концерты вроде этого? За взятку?

Нет. «Nirvaпa» слишком глубtжо сидит во мне, чтобы я мог строить какие-либо теории. E~иHcтBeHHoe возможное..объяснение здесь такое: о,:,и играют ту музыку, на которой я вырос и кото­рую буду любить всегда. Я люблю «Nirvaпa» за «Rape Ме», которой сегодня открылась программа, песню такую же больную и изма­тывающую, как любой саул О. В. Райта. Я люблю их за то, что они дали этот концерт (всего шестой со времен Рединга), и за человечность, лежащую в его основе... Да, за гуманность - а это отличная причина, чтобы любить какую-либо группу. это же объ­ясняет и «Sebadoh», и «The Pastels».

Я люблю «Nirvaпa» за бесподобное обращение Курта с поп­мелодией. В kaKO":1-то смысле новый альбом звучит как «R.E.M.» в акустическом концерте M7V'. Упаси боже - я не сравниваю эту команду обреченных на забвение сентиментальных динозавров с такими сверкающими поп-звездами, как «Nirvaпa», но на обеих записях одна и та же сухость, естественность и неприкрашенное качество. Но сухость здесь вызвана не отсутствием эмоций.

За что их любить? За их выходы на бис, которые бывают длин­нее самого выступления, за такие песни, как «Breed», «Territorial Pissiпgs» и «Floyd The Barber»,HomopbIe по-прежнему гремящ как когда-то. За то, что они не играют «Iп Bloom» и «Polly», хотя на этих двух песнях наверняка все бы подняли зажигалки и стали прихлопывать в такщ но при этом продолжают играть «Uthium» и «Тееп Spirib>, потому что иначе их выступление было бы сочте-

1 MTV имели обыкновени"е гтриглашать рок-звезд в огромную студию ДЛЯ акустического выступления - предположительно без усилителей, но обыч­но не так уж тихо. За несколькими исключениями - на ум сразу приходит Нейл Янг - формат провалился- и стал всего лишь еще одним панибратс~им

опытом корпорации. '

но ребячески грубым. Зато, что у них в резерве еще 20 песен, и пp~тOM столь же заунывных и утонченных, как и все вышепере­численные.

После концерта я поехал в съемную квартиру Курта и Кортни, по дороге сочиняя с Куртом странную статью о стадионных кон­цертах и о том, как там могут побить охранники. Он надиктовывал мне один-два абзаца, потом я уточнял, каковы, на мой вкус, новые песни «Nirv-ana»: «Они такие же печальные и побитые жизнью, как любая вещь с опустошающего дебютного альбома "Madder Rose"1, такие же сырые и трепещущие, как любая живая запись Дэниела Джонстона». Хотя я, конечно, ничего такого вслух не говорил; ско­рее всего, оба мы зевали и потягивались, а Кортни сидела у ками­на и читала какую-то феминистскую литературу. Как только я за­кончил писать обещанные 3000 слов на машинке супружеской пары, все мы пошли спать. Мы очень устали.