Ники взяла трубку быстро и внимательно выслушала все, что невнятно изложил Джаред. Потом она сухо уточнила название города и посоветовала держаться

Падалеки безропотно отдал мобильный копу и со вдохом растянулся на койке, отвлеченно размышляя, отдадут ли Эйкокс его пепел после того, как сожгут заживо во дворе участка.

Но все же, наверное, не зря говорят, что Бог любит дураков и пьяниц. Джаред даже готов был самокритично признать, что попадает под обе эти категории, потому что ничем иным нельзя было объяснить, с какой стати активисты GLAAD выбрали именно эти жаркие дни для проведения в Юме своей встречи, посвященной организации там отделения PFLAG. И почему шериф, ярый католик и убежденный гомофоб, медлил, не в силах решиться отдать растлителя на расправу семейству Баркли–Тайлер.

Около половины четвертого, то есть через три с небольшим часа после звонка Падалеки, пикетирующие участок родственники Энди были разбужены светом фар и ревом моторов. Из двух остановившихся перед офисом шерифа внедорожников организованно выгрузились восемь молодых людей и решительно направились внутрь. Гарри Смит, помощник шерифа, лишь непонимающе заморгал при виде сунутых ему под нос двух корочек членов ABA и поспешил как можно быстрее переложить всю эту херню на плечи своего непосредственного начальника, по случаю чрезвычайной ситуации не уехавшего домой, а проводящего ночь на диване в своем кабинете.

Четверть часа спустя багровый от ярости шериф лично отпер камеру Джареда и сквозь зубы посоветовал ему никогда больше не показываться в радиусе пятидесяти миль отсюда, иначе он не ручается за последствия. Уже почти смирившийся со скорой смертью похмельный Падалеки словно во сне подписывал бумаги и со страхом косился на мрачную Эйкокс, нетерпеливо постукивающую каблуком возле двери.

Ники, но как… э-э… да, кстати, спасибо, - промямлил Падалеки, когда процедура оформления залога, которой руководили две привезенные Эйкокс девушки-адвоката, была закончена. – Ну… Поехали, да?