Глухота и слепота

Когда я занимался рассмотрением тех трудностей, которые мы в качестве душ можем включить в свой жизненный план, меня не оставляла мысль о том, сколь серьезным испытанием являются для людей слепота и глухота. Еще до рождения мы знаем, что в физическом теле у нас будет только пять чувств. И мы знаем, что большая часть ощущений будет приходить к нам через зрение и слух. Так почему же часть душ выбирает себе испытание, которое должно поставить их в столь невыгодные условия? Почему кому-то заранее нужно лишать себя значительной части физического опыта? Размышляя над этими вопросами, я не мог отделаться от мысли о своей юной племяннице, которая родилась практически полностью глухой.

В одних только Соединенных Штатах более двадцати пяти миллионов человек страдают от всевозможных проблем со слухом. И еще шесть миллионов либо полностью глухи, либо приближаются к этой категории. К числу этих лиц относится и Пенелопа, которая родилась абсолютно глухой. Если она решила испытать глухоту с первых же секунд своей жизни, думал я, этому должны быть определенные причины. Для удобства мы общались с Пенелопой в чате, что позволяло нам мгновенно обмениваться сообщениями.

История Пенелопы

— Когда мне было семь, я спросила у мамы, почему я глухая. Мне так хотелось услышать в ответ что-нибудь утешительное — что-нибудь, что помогло бы облегчить мою боль. Нежно обняв меня, она объяснила, что в этом нет моей вины, что Господь сделал меня такой, какая я есть, — и что все это не случайно. По существу, это было мое первое осознание собственной ущербности. Трудно даже представить, насколько меня угнетала моя глухота.

Сейчас Пенелопе двадцать четыре года, и в скором времени она собирается выйти замуж. Девушка преподает английский и язык знаков таким же глухим, как она, людям, многие из которых даже не являются гражданами Соединенных Штатов.

— Я стараюсь не только научить их языкам, но и оказать им поддержку, — объясняет Пенелопа.

Ее задача осложняется еще и тем, что мало кто из ее учеников может похвастаться хорошим образованием. С учетом характера ее деятельности, можно сказать, что Пенелопа пришла в эту жизнь в качестве Работника Света — человека, который идет по пути духовного развития, содействуя при этом развитию окружающих его лиц.

В детстве Пенелопу мучили ночные кошмары, отчего она нередко кричала во сне. Позже, во время сеанса с медиумом, этот аспект ее прошлого обретет особое значение.

До девяти лет Пенелопа занималась в школе для глухих детей, однако затем мать решила отдать ее в обычную школу. И если в специализированном учебном заведении она чувствовала себя вполне комфортно, то позже ей пришлось приложить немало сил, чтобы приспособиться к новой обстановке.

— Одноклассники частенько задевали меня — чтобы покрасоваться перед другими и показать, насколько хорошо они владеют языком знаков, — рассказывала мне Пенелопа. — Все мои соученики были в основном белыми, так что о расовых предрассудках я знаю не понаслышке.

Это замечание заставило меня задуматься над тем, почему Пенелопа решила прийти в этот мир не только глухой, но еще и афроамериканкой.

После средней школы она поступила в колледж, но и там ей пришлось весьма нелегко. Отчуждение между ней и окружающими только возросло. Во многом, как отметила сама Пенелопа, дело было в ее «причудливом голосе». Пытаясь отвечать на уроке, она нередко замечала непонимающие взгляды других студентов.

— Все это ужасно нервировало меня. Не знаю, как я не поседела за это время.

— Никогда не забуду одну вечеринку, — продолжила она. — Меня как раз познакомили с одной дамой, и я пыталась назвать ей свое имя. Но п — глухой согласный, а я не произношу глухие звуки. Так что в итоге у меня вышло что-то вроде «Бенелопа». И тут эта дама повернулась к моей подруге и спросила, не простужена ли я. Конечно же, такие моменты не отнесешь к числу приятных.

Как объяснила сама Пенелопа, примерно половина тех, с кем она встречается, понимают ее речь. Если же кто-то не в состоянии разобрать, что она говорит, девушка просит дать ей ручку и бумагу.

— Вы даже не представляете, сколько людей старается увильнуть от этого. Ручка и бумага означают для них дополнительную потерю времени.

Пенелопу печалит тот факт, что во время подобных бесед может быть утрачена ценная информация. Бывает и так, что люди неверно интерпретируют недостаточно быстрый отклик на их речи или же чрезмерное употребление языка жестов.

Очень часто нормально слышащие люди ведут себя так, что это волей-неволей задевает глухих.

— Порой собеседники начинают говорить медленнее, чем обычно. Если честно, то мы от этого не в восторге. Мы сами попросим говорить медленнее, если это поможет нам читать по губам. Еще хуже, когда люди начинают разговаривать ГРОМКО. Какой в этом смысл? А некоторые спрашивают, умеем ли мы читать. Кое-кто из нас пишет в ответ на это «нет».

Меня настолько позабавил колкий юмор Пенелопы, что я невольно рассмеялся — и тут же подумал о том, что она-то не знает об этой реакции, ведь наша беседа проходит по Интернету. А ведь ей уже не раз приходилось беседовать с людьми в виртуальном пространстве — увы, без каких-либо шансов уловить их живую реакцию. «Как грустно», — подумал бы я прежде. Но теперь-то мне было известно, что ее душа сама избрала подобную форму опыта.

— А как насчет свиданий с молодыми людьми? — поинтересовался я.

— Это был один из самых неприятных моментов взросления. Я чувствовала, что готова для подобного общения. Мне хотелось делиться своими эмоциями и самой узнавать что-то новое. Но парни не слишком-то жаждали общаться со мной. Всякие там поцелуи и прочая ерунда — это пожалуйста. Но для меня не это было главным. Мне хотелось именно общения. Я так нуждалась в мужской поддержке и сочувствии. И мне было очень больно, что я не нахожу отклика среди своих однокурсников.

Сейчас Пенелопе ясно, что подобный опыт, каким бы он ни был болезненным, сделал ее более восприимчивой к проблемам других людей.

— Я чувствую людей, чувствую их эмоции, — отметила она. — Эта восприимчивость стала прямым следствием моей глухоты.

Я поинтересовался у Пенелопы, какой смысл она видит в своей глухоте.

— Я знаю: мне суждено было родиться глухой, чтобы научиться понимать отверженных, — ответила она. — Я хотела бы стать связующим звеном между различными группами, и это касается не только глухих и нормально слышащих. Я хотела бы преодолеть культурные барьеры.

Разумеется, я сразу же обратил внимание на то, что Пенелопа сказала не «верю» или «считаю», а «знаю».

— Откуда вы знаете, что родились именно для этого? — поинтересовался я.

— Так мне говорит интуиция. Я и сама могу считаться отверженной среди тех, кто слышит нормально. Это заставляет меня с особым вниманием относиться ко всем, кого считают людьми «второго сорта». Именно они пробуждают во мне то, что принято называть деятельным состраданием.

Сессия Пенелопы со Стейси Уэллс

Спустя несколько дней у нас состоялась онлайн-беседа со Стейси, которая помогла нам получить информацию о том предварительном планировании, что состоялось еще до рождения Пенелопы. И снова наш разговор проходил по Интернету.

— Я буду передавать вам все, что вижу, слышу и чувствую, — напечатала Стейси. — Эти впечатления носят физический характер. Я получаю их с помощью моего духовного наставника, в руках у которого находится так называемая Книга Жизней [Хроники Акаши]. Здесь можно найти информацию, касающуюся всех жизней каждого из обитавших — и обитающих — на Земле людей.

Глухота дана тебе не случайно. Она позволяет исследовать те пути развития, которые прежде не были тебе доступны. Кроме того, это явное указание на связь с твоим предыдущим воплощением. Благодаря отсутствию слуха ты можешь глубже постичь свой внутренний мир, соприкоснуться с мыслями и интуицией, а также оценить сигналы, которые посылает тебе собственное тело. Именно глухота позволяет тебе познать себя.

Стейси сказала, что прошлой ночью видела Пенелопу во сне. Стейси и прежде получала определенную информацию еще до начала сеанса, но впервые это было не наяву, а во сне.

— Как объяснил мне духовный наставник, я уже успела настроиться на твою частоту, что позволило мне считать касающуюся тебя информацию. Во сне я видела твою прошлую жизнь, которая во многом определила твое решение прийти в этот мир глухой.

Стейси увидела Пенелопу, когда той было три года. Маленькая девочка стала свидетелем насмешек и оскорблений, которыми осыпал ее мать бывший возлюбленный.

— Эта девочка отличалась высокой эмоциональной восприимчивостью, — объяснила Стейси.

Так продолжалось два или три года. Стейси также поняла, что женщина, которая была матерью Пенелопы в прошлой жизни, вновь стала ее матерью в этом воплощении.

Что касается прошлой жизни, то «словесные угрозы постепенно сменились физическим насилием» — написала нам Стейси. Как-то раз в приступе ярости бойфренд попытался задушить мать Пенелопы телефонным шнуром. Он хотел запугать ее, полностью подчинив своей воле.

Случилось так, что Пенелопа с соседкой стояли у дверей квартиры, в которой жили Пенелопа, ее мать и приятель матери. Изнутри были слышны крики — мать девочки и ее приятель выясняли отношения. Затем они начали швырять друг в друга вещи — снаружи хорошо был слышен грохот падающих предметов. Соседка обняла Пенелопу, стараясь успокоить ее, но обе были слишком напуганы, чтобы что-то делать.

— Мать Пенелопы попыталась скрыться в спальне, заперев за собой дверь. Однако ее приятель, у которого был револьвер, выбил дверь и несколько раз выстрелил в женщину. Пенелопа явственно слышала выстрелы. От полученных ран женщина вскоре скончалась.

Ее приятель зашел в ванную комнату и селе там на пол, прижавшись головой к ванне. Он плакал. В это время соседка привела девочку в квартиру и позвонила в полицию. Тут раздался еще один выстрел — бойфренд матери пустил пулю себе в висок. Разумеется, девочка услышала и этот выстрел.

— В этот момент я проснулась, — сказала Стейси. — Пенелопа, в прошлый раз твоя мать прожила совсем мало. В течение следующих десяти лет ты очень тосковала по ней. Твоя жизнь тоже оборвалась рано. Даже не знаю, дожила ли ты тогда до тридцати. Ваши души решили продолжить отношения матери—дочери в новом воплощении. Твой отец [в этой жизни] — не тот человек, который застрелил тогда твою мать. В настоящее время я не вижу этого человека среди живых.

Крики и выстрелы, которые ты услышала в тот ужасный день, навсегда запечатлелись в твоем сознании. Из-за этого, как мне говорят, у тебя случались тяжелейшие приступы депрессии. Во сне, а порой и наяву в твоих ушах звучали эти чудовищные звуки. Не удивительно, что последним твоим желанием стало навсегда избавиться от этих звуков — избавиться любой ценой.

В той жизни ты покончила с собой. Это тоже повлияло на твое решение прийти в наш мир глухой. Меньше всего ты жаждала заново пережить ужас тех лет.

Пенелопа, мне хотелось бы знать, что ты чувствуешь, внимая моим словам. Находит ли это в тебе хоть какой-то отклик? Я имею в виду на эмоциональном и физическом уровне.

— Мои сны... — написала в ответ Пенелопа. — Мама говорила, что я часто кричу во сне. Такая вот насмешка природы. Сама-то я ничего не слышу. Зато можно посочувствовать тем, кто спит рядом со мной. Должно быть, это те ужасы, что засели в моем подсознании.

Не припомню, чтобы мои руки когда-нибудь так дрожали, — добавила Пенелопа, наблюдая за своими физическими ощущениями. — Мне пришлось как следует потереть их, чтобы хоть немного успокоиться.

— Это первый случай, когда они у тебя дрожат? — поинтересовалась Стейси. — Нет. Мой наставник говорит, что не первый. Тебе еще нужно пережить все это, чтобы добиться полного исцеления. И главная работа идет у тебя на подсознательном уровне. Это как раз один из примеров того, как внутренние чувства и переживания находят свое отражение в чисто физических реакциях. Тело само посылает тебе определенные знаки.

— Жених нередко спрашивает меня, почему любые переживания вызывают во мне вспышку агрессии, — напечатала Пенелопа. — Он все допытывался, не было ли у меня каких-нибудь тяжелых событий в этой жизни. Мне нужно разорвать этот замкнутый круг.

— Твоя агрессия объясняется тем, что ты пережила в прошлом воплощении, — ответила Стейси. — Сопряженные с теми событиями эмоции по-прежнему таятся в твоем подсознании.

Я спросил у Стейси, что еще она может рассказать нам о Пенелопе.

— Мне говорят, что глухота помогает ей проникнуться сочувствием ко всем, кто страдает от разного рода недугов. Кроме того, она учится с большим теплом и заботой относиться к животным. В последующие годы ей предстоит много общаться с теми, у кого тоже наблюдаются проблемы со слухом. Эти люди могут рассчитывать на самую действенную помощь и поддержку с ее стороны.

— Кроме того, мне хотелось бы использовать все мои отличительные черты (глухая, юного возраста представительница этнического меньшинства) для более продуктивного общения, — объяснила Пенелопа.

— Представительница этнического меньшинства, — повторила Стейси. — Мне кажется, это связано с твоим решением развить в себе такое ценное качество, как сострадание. Ты чувствуешь себя отличной от большинства, и это заставляет тебя с искренней заботой относиться к таким, как ты.

— Вы правы! — воскликнула Пенелопа. — Я никогда не чувствовала себя такой, как все.

— Пенелопа, а что ты испытываешь сейчас? — мне хотелось понять, не доставляет ли ей этот сеанс каких-нибудь неудобств.

— Прежде всего, я чувствую глубокое облегчение, — ответила Пенелопа. — У меня всегда было множество вопросов, связанных с моей болезнью. И теперь я нашла подтверждение целому ряду своих догадок. И еще, я уже не чувствую себя такой одинокой.

— Стейси, — продолжил я, — не могла бы ты передать нам беседу, которая проходила еще до рождения Пенелопы? Я имею в виду ее планы относительно будущей глухоты.

Мы подождали несколько секунд, пока Стейси настраивалась на беседу. Затем она стала описывать все с такой точностью, что мне невольно показалось, будто я и сам присутствую при разговоре.

— Я слышу «обмен мыслями», — написала Стейси. — А еще я вижу, Пенелопа находится в каком-то просторном зале. Стены возносятся высоко вверх, и на каждой из них начертаны различные образы — это сценарии из прошлых жизней. В зале присутствуют духовные наставники Пенелопы — в том числе и самый главный из них. Сама Пенелопа сидит на полу, скрестив ноги. Здесь же сидят и другие души — те, с которыми она будет тесно общаться в грядущей жизни. Есть здесь и те, с кем она встречалась в прошлых воплощениях. Однако на время это жизни они будут оставаться по другую сторону завесы. Возле Пенелопы стоит ее главный духовный наставник. Это он руководит беседой, позволяя высказаться каждому из желающих.

Духовный наставник: Мы собрались здесь, чтобы помочь этой душе определиться с ее будущим воплощением. Многие из вас содействовали ей в прошлых жизнях и в периоды между воплощениями. Она до сих пор страдает от того, что ей довелось пережить в самой последней из инкарнаций, так что в будущей жизни она намерена обрести долгожданное исцеление. Пока же она просит вас объединить свою энергию, чтобы помочь ей определиться с грядущим воплощением — решить, какой опыт пойдет ей на пользу, а какой нет. К тому же вам предстоит наметить характер ваших будущих отношений, которые также должны содействовать достижению ее целей.

— Все они «берутся за руки», — продолжила Стейси. — И я вижу, как энергия начинает перетекать от одного к другому, наполняя помещение единой вибрацией.

Первым делом, будущая Пенелопа выбирает темный цвет кожи. Подобное решение должно укрепить ее связь с душой, которая будет в этой жизни ее матерью. И как только она принимает это решение, ее цвет тут же темнеет — словно бы она примеряет на себя будущий образ.

Далее происходит мысленный диалог между Пенелопой и ее матерью, которая дает свое согласие на то, чтобы снова родить девочку и позаботиться о ней так, как этого не удалось сделать в прошлой жизни. Пенелопа объясняет будущей матери, что в ней до сих пор сильная тяга к нежности и материнской ласке. Так же говорит, что готова сделать все возможное, чтобы Пенелопа не чувствовала себя обделенной материнской любовью.

Тут Пенелопа вновь припоминает то, что ей довелось пережить в прошлом воплощении. Воспоминания эти настолько тягостны, что она просит позволения не испытывать заново подобных ужасов. Я вижу, как с пола поднимается человек, застреливший в прошлом воплощении мать девочки. Он соглашается не принимать физическую форму до тех пор, пока Пенелопа и ее мать будут оставаться на земном плане. Затем он снова садится на место.

Пенелопа: Но эти звуки!.. Неужели они по-прежнему будут звучать у меня в ушах? Как бы мне хотелось не слышать их вообще!

Духовный наставник: Ты ведь знаешь, просто так от них не избавиться. Разве что ты придешь в этот мир глухой, и тогда ни один звук не напомнит тебе о тех ужасных событиях. Прошлое по-прежнему будет влиять на тебя — но на более глубоком, подсознательном уровне, так что твоя психика сможет адаптироваться к подобному воздействию.

Пенелопа: Хорошо.

Духовный наставник: Подожди [предостерегающе поднимает руку]. Прежде чем соглашаться на это с такой готовностью, подумай вот о чем: те ужасы, которые ты наблюдала в прошлой жизни, и впредь будут оказывать на тебя воздействие — ведь ты сама изъявила желание довести процесс исцеления до конца. И пока это не осуществится, ты будешь ощущать свое прошлое — только до поры до времени не сможешь распознать его.

Пенелопа: Да, это именно то, что мне нужно.

— По мере того как она становится более серьезной, изменяется и ее энергетика. Радость от предстоящего рождения несколько угасает, когда Пенелопа осознает, над чем ей еще предстоит работать. И все же она соглашается и переходит к следующему этапу планирования.

Пенелопа: Еще мне хотелось бы пробудить в себе способностью к состраданию. В прошлой жизни умение сочувствовать другим угасло во мне со смертью матери. И теперь мне хотелось бы самой заботиться о других людях.

Духовный наставник: Ты сможешь использовать свой собственный опыт для помощи другим. Твоя жизнь позволит тебе проявить не только любовь и сострадание, но и стать для окружающих подлинным наставником.

— Теперь они говорят о той благотворительной деятельности, которую могла бы вести Пенелопа. Соседка, которая помогала ей в прошлой жизни, в этой родится с физическим увечьем. Она станет одной из тех, с кем Пенелопа будет работать на добровольной основе. Пенелопа говорит, что таким образом сможет отплатить это женщине за ее доброту.

Ее соседка выражает согласие. Я вижу, как ее душа принимает образ человека, который в жизни сможет передвигаться только с помощью трости. Душа начинает менять свой образ сразу во время планирования. Это делается для того, чтобы присутствующие смогли быстро узнать друг друга, когда окажутся на физическом плане.

Вот и все, что я смогла увидеть прямо сейчас. Будут какие-нибудь вопросы?

Меня поразила необычайная ясность духовных прозрений Стейси. Наставник Стейси открыл нам именно ту часть беседы, которая лучше всего объясняла решение Пенелопы родиться глухой. Только теперь я смог понять, насколько мудрым и продуманным был этот план.

Изучая проблему предварительного планирования, я понял, что человек обладает свободой выбора, — он может следовать решениям своей души или отклониться от намеченного пути.

— Меня интересует человек, который убил в прошлой жизни мать Пенелопы, — сказал я Стейси. — Это убийство определялось решением его личности или же это было запланировано еще до рождения?

— Сейчас я постараюсь это выяснить... Насколько я понимаю, этот человек в течение целого ряда воплощений нагнетал энергии гнева и самоосуждения. Он пока не достиг понимания своей внутренней ценности. Во время планирования его жизни мать Пенелопы заявила, что уже давно работает над проблемой взаимоотношений и готова продолжить свою работу — вместе с этим мужчиной. Ее душа охотно пошла на это, движимая чувством безоговорочной любви. Убийство не было запланированным. Оно носило спонтанный характер — то есть в данном случае вся ответственность лежит на личности. Что касается матери Пенелопы, то она не держит зла на этого человека — по крайней мере, на уровне души. Она ясно понимает причины происшедшего и испытывает искреннее сострадание к бывшему партнеру, — завершила свой рассказ Стейси.

Я понимал, что человек, решившийся на убийство, должен был в значительной мере утяжелить свою карму.

— Почему же эта душа не воплотилась сейчас — при обстоятельствах, которые не угрожали бы жизни и здоровью Пенелопы? Так бы он смог сбалансировать энергии прошлого.

— К чему такая спешка? — заметила Стейси. — Он сможет сделать это в других воплощениях. Что касается Пенелопы, то она должна исцелиться от переживаний прошлого. И поскольку она очень восприимчива, то само присутствие в ее жизни этого человека могло бы воспрепятствовать этой задаче. В числе прочего она очень хочет исцелиться от эмоций, которые сопутствовали ее самоубийству.

— Я знаю, что в мире духа существует немало способов исцеления, — заметил я. — Почему же Пенелопа предпочла воплотиться для этого на физическом плане?

— В данном случае это не было выбором «или-или». Она в полной мере использовала возможности духовного плана, работая над собой с помощью матери и духовных наставников. В результате ей удалось разобраться в происшедшем, однако это понимание носило главным образом интеллектуальный характер. Чтобы добиться более глубокого исцеления, ей нужно было еще раз воплотиться в физическом теле. Ее мать также должна была вернуться на Землю в определенный промежуток времени.

Стейси не стала уточнять причин, по которым матери Пенелопы вновь предстояло принять физическую форму. Возможно, это объяснялось тем, что родственные ей души вот-вот должны были прийти на Землю.

— Поскольку Пенелопа не хотела расставаться со своей матерью, ей оставалось лишь продолжить исцеление на физическом плане. Ее бывшая мать также была рада возможности вновь дать рождение девочке — чтобы помочь той справиться с проблемами прошлого.

— Стейси, не могла бы ты спросить у своего наставника, на что именно следует обратить внимание нашим читателям — как обычным, так и тем, кто страдает от глухоты?

До этого Стейси пересказывала нам слова своего наставника. Теперь она стала писать их напрямую.

— Во-первых, — начал он перечислять наиболее важные моменты, — внутренний опыт человека реален в той же мере, что и окружающий его мир, — а может, даже и реальнее этого мира. Во-вторых, глухота позволяет людям более полно сосредоточиться на стоящих перед ними целях. В-третьих, глухота — не увечье, а возможность самосовершенствования. Благодаря ей человек лучше концентрируется на своих внутренних задачах. В-четвертых, глухота — это не ваш недостаток. Это ваш выбор. Благодаря такому выбору вы можете испытать жизнь с той ее стороны, которая содействует вашим внутренним потребностям. Порой глухота указывает на необходимость уравновесить те поступки, которые были допущены душой в прежних ее воплощениях. К примеру, если человек отрезал у других руки или уши, его душа может испытывать потребность самой пережить глухоту или увечье. В других случаях мы имеем дело с необходимостью испытать внутреннюю гармонию. Что касается Пенелопы, то ее решение было обусловлено желанием избавиться от любых звуков, которые могли бы напомнить ей об ужасах прошлой жизни. Не стоит забывать, что главное испытание, с которым сталкивается человек, — это необходимость освободиться от страха. И Пенелопа до сих пор работает над этой задачей.

— Вы упомянули о том, что некоторые души хотели бы наказать себя, — заметил я. — Нельзя ли сказать, что речь скорее идет о развитии такого качества, как сочувствие?

— Это так. Сочувствие можно назвать всеобъемлющей целью. Однако неспособность простить самого себя замедляет процесс. И нам [духовным наставникам] нередко приходится наблюдать за тем, как души решают наказать себя за те или иные поступки. Только вы — и никто другой — судите себя после смерти. Бывает так, что душа уходит из жизни с гнетом негативных эмоций, что лишает ее возможности непредвзято смотреть на вещи. Когда такое происходит, вы видите все сквозь призму страха или вины. И в этот момент вы не испытываете сострадания к самим себе.

Тогда я поинтересовался, сыграл ли страх свою роль в планировании Пенелопой этой жизни.

— Несомненно. Она принесла с собой страх из прошлой жизни, и ее душа смогла полностью преодолеть эти эмоции. Пенелопа понимала, что ей необходимо вернуться на физический план, чтобы полностью исцелить свою душу. Она и по сей день работает над избавлением от прошлых страхов.

— Спасибо, что смогли ответить на наши вопросы, — поблагодарил я.

— Всегда рад помочь, — ответил наставник Стейси.

*****

Сострадание.

Во многих сессиях с медиумами именно это чувство называлось Духом одним из главных жизненных уроков — наряду с сопереживанием и безусловной любовью к себе и другим. В качестве вечных душ мы стремимся познать себя в качестве сострадания. И это познание многократно углубляется с каждым нашим приходом на физический план — с возможностью отдавать и принимать сострадание.

С точки зрения общества, глухота — несовершенство. Именно это понятие позволяет нам с сочувствием отнестись к тем, на кого общество смотрит как на «неполноценных». В духовной реальности нет подобного рода контрастов. Там все мы равны друг другу, и сияющая красота каждой души является чем-то очевидным и не требующим доказательств. О душе невозможно сказать «неполноценна» — само это понятие в данном случае становится бессмысленным. И только в физической реальности пустота подобной концепции наполняется иллюзорным смыслом — ведь благодаря этому мы можем глубже познать такое качество, как сострадание.

Пенелопа решила прийти в этот мир глухой, в том числе и для того, чтобы постичь сострадание. Сейчас она ощущает искреннее сочувствие не только к глухим, но и к тем, кого в обществе считают людьми второго сорта. Пенелопа стремится упрочить связь между миром глухих и миром слышащих, между различными культурными и этническими группами.

Решение прийти в этот мир темнокожей женщиной также было не случайным. Пенелопа сама определила для себя принадлежность к тем двум категориям лиц, к которым нередко относятся без должного уважения. Всякий раз, когда она сталкивается с этим, в ней с новой силой пробуждается жажда сострадания.

Женщины, этнические меньшинства и глухие изначально были отнесены в нашем обществе к категории слабых и беззащитных. Беседуя с Пенелопой, я был поражен той силой, которая крылась в ее намерении изменить этот мир, и очевидным бессилием той группы лиц, к которой она принадлежала. Поместив себя в условия, при которых ей было отказано во внешней силе, Пенелопа начала развивать в себе силу внутреннюю — и это также соответствовало планам ее души.

Пенелопа решила учиться на примере противоположностей. Так поступают многие души, приходящие на Землю, поскольку этот путь позволяет выйти на новый уровень духовного развития. Если бы Пенелопа не испытывала на себе равнодушие окружающих, вряд ли она смогла бы предложить другим то сострадание, которым теперь полна ее душа. И если бы обстоятельства не ограничили ее внешнюю силу, вряд ли она смогла бы понять, что обладает неограниченным внутренним потенциалом.

Не так-то легко проявить сострадание на физическом плане, где все мы словно бы отделены друг от друга, а страх нередко отнимает у нас все наши силы. Совсем иное дело, когда речь заходит о реальности духовной. Благодаря Стейси, например, мы стали свидетелями того, как души выражали свое сочувствие душе того человека, что в прошлой жизни убил мать Пенелопы. Никто не испытывал по отношению к нему ненависти или гнева, никто не требовал отмщения. Напротив, все были полны сочувствия и понимания. Точно так же никто не спешил осудить Пенелопу за совершенное ею самоубийство. И хотя этот поступок заставил ее продолжить свое обучение в новой жизни, никто не выказал по отношению к ней презрения или негодования. Скорее уж все сочувствовали тем обстоятельствам, которые привели к подобному концу.

В качестве душ мы никогда не судим друг друга. Единственное, что возможно в духовной реальности, — это самоосуждение. Такое бывает, когда души обозревают прожитую на Земле жизнь. Духовные наставники находятся в это время рядом с ними, указывая порой на моменты, в которые можно было бы проявить больше сострадания. Однако делается это без осуждения — с любовью и пониманием. Лишь пребывая в теле и ощущая себя обособленными от других, мы начинаем выказывать осуждение — факт, свидетельствующий о явном недостатке сострадания. Но было бы неверным счесть, что осуждение — результат отделенности. Скорее, это ее причина. Только избавившись от привычки судить других, мы можем вспомнить свое истинное «Я».

Но не только сострадание было одной из главных тем при обсуждении будущей жизни Пенелопы. Не менее значимым был и вопрос служения другим. Любовь побуждает души содействовать развитию друг друга, прекрасным примером чему может служить планирование, которое касалось нового воплощения Пенелопы. Девушка создала для себя такую жизнь, которая позволила бы ей служить человечеству, сосредоточившись, прежде всего, на сообществе глухих. Мать Пенелопы пожелала помочь девушке, одарив ее любовью и привязанностью, которых та была лишена в предыдущей жизни. Соседка тоже захотела послужить ей, позволив проявить сочувствие и сострадание. Ради этого она даже согласилась воплотиться с физическим увечьем. Душа человека, убившего в прошлой жизни мать Пенелопы, решила отложить свое воплощение на более позднее время — и все для того, чтобы содействовать духовному исцелению девушки. А ведь подобное решение не позволило этому человеку в кратчайшие сроки отработать собственную карму. И за этой жаждой бескорыстного служения другим кроется не что иное, как любовь.

То же самое справедливо и в отношении их прошлой жизни. Когда мать Пенелопы планировала свое воплощение, ей было хорошо известно, что ее будущий возлюбленный может действовать жестко и необдуманно. Но это никак не повлияло на ее решение помочь ему ощутить свою истинную значимость. На уровне души она была прекрасно осведомлена о том, что на протяжении целого ряда воплощений этот человек не в состоянии был контролировать собственный гнев. Однако это лишь укрепило ее решимость оказать ему столь ценную услугу. Не исключено, что две эти души снова спланируют совместное воплощение — чтобы помочь мужчине отдать свой выбор в пользу любви, а не гнева.

На уровне души мы любим тех, с кем планируем провести свои жизни. Во время пребывания на физическом плане мы нередко сталкиваемся с людьми, которые серьезно осложняют нашу жизнь или даже становятся нашими «врагами». Однако за пределами физической реальности те, кто был когда-то неверным мужем или женой, суровым родителем или конкурентом в делах, вновь превращаются в самых близких друзей. Их души нежно заботятся друг о друге и планируют совместные воплощения — в надежде усовершенствовать то, что было начато в прошлых жизнях.

Совсем не обязательно воплощаться на физическом плане, чтобы помочь своим близким. Как мы узнали из сеанса со Стейси, развоплощенные души активно содействовали Пенелопе во время ее прошлых жизней. Такие души оказывают значительную поддержку тем, кто находится на физическом плане, — посредством любви и вдохновения. Они приходят к нам в наших снах, а через эмоции воздействуют на нас и в бодрствующем состоянии. Те, кто любит нас, неизменно пребывают рядом с нами — будь то на физическом плане, или на духовном. Не ничего прочнее сердечных уз.

Та, что была соседкой Пенелопы в прошлой жизни, сыграет важную роль и в этом ее воплощении. То же самое касается любой души, которая поможет Пенелопе проявить сочувствие и сострадание. Однако умение принимать любовь и сострадание не менее важно, чем умение проявлять их. Планируя свои жизни, души заранее включают в них разного рода болезни, несчастные случаи, а также физические и эмоциональные увечья — вроде тех, которые приковывают человека к инвалидному креслу. В результате человек оказывается в обстоятельствах, когда ему не остается ничего иного, кроме как принять любовь и сочувствие окружающих. Не исключено, что в прошлых жизнях эти души неохотно принимали заботу и любовь других людей. Так что нынешние их воплощения должны помочь им усвоить этот ценный урок.

Кроме того, испытания помогают душам преодолеть страх. Как отметил духовный наставник Стейси, Пенелопа хотела избавиться от страха, который остался в ней после прошлого воплощения. В этой жизни ее страхи таятся на подсознательном уровне — на этом же уровне проходит и ее исцеление. Планируя свои жизни, мы стараемся решить сразу множество проблем, в том числе избавиться от таких негативных эмоций, как страх.

По ходу своих исследований я познакомился с молодым человеком, который во время медитации сумел войти в контакт со своим будущим «Я» — иными словами, с одним из грядущих воплощений своей души. Эта личность сообщила ему, что в будущем наша эпоха на Земле станет называться «Веком Страха». Только задумайтесь над этим названием. Из множества описаний, которые потомки могли бы применить к нашей эпохе, они остановились именно на этом. Страх — это превалирующая эмоция нашего времени. Он настолько плотно вошел в нашу повседневную жизнь, что мы воспринимаем его как нечто естественное. Наслоившись за многие сотни воплощений, страх довлеет над сознанием отдельных личностей и всего человечества. Чтобы исцелиться от страха, мы должны испытать его — ибо сопротивление любой энергии делает ее только сильнее, — и уже затем шагнуть за пределы этого чувства. Жизненные трудности создают прекрасную возможность избавиться от страхов — как сознательных, так и бессознательных.

Кроме страха и прочих «негативных» эмоций, мы должны избавляться и от ложных убеждений. К примеру, если душа, убившая мать Пенелопы, поверит в то, что она заслуживает наказания, или решит, что она и есть этот гнев, ей придется спланировать для себя такую жизнь, в которой она сможет изменить это мнение. Выражение «хуже, чем» неприменимо не только к другим, но и к себе. Чтобы усвоить эту истину, ей предстоит в дальнейшем воплощаться с теми, кто также будет страдать от недостатка уважения к себе.

Итак, мы отметили то, на чем делался особый акцент при планировании жизни Пенелопы. Однако не менее важно и то, что отсутствовало на данном планировании. Я имею в виду представление о глухоте как о чем-то плохом и негативном, как о некоей форме наказания. Пенелопа знала, что ее глухота не имеет ничего общего с этими вещами. Напротив, она видела в ней прекрасную возможность для дальнейшего совершенствования. Ее стремление прийти в этом мир глухой было так велико, что духовному наставнику пришлось детально обсудить с ней этот процесс, — просто чтобы убедиться в твердости ее намерений. И уж конечно Пенелопа не жаловалась, не искала себе испытаний полегче. Что касается других душ, то и они не были склонны жалеть ее. Подобно Пенелопе, они видели в этом прекрасную возможность для духовного совершенствования и потому готовы были поддержать девушку в ее намерении.

Даже теперь, находясь в физическом теле, Пенелопа не может не замечать развития, которое стимулировал в ней этот опыт. И она искренне признательна за эту духовную эволюцию. Трудно переоценить значение подобной благодарности. Два камертона, звучащие на одной и той же частоте, создают ответный резонанс — иными словами, они вибрируют в унисон друг другу. Так и мы, испытывая благодарность, настраиваемся на частоту энергий Божественного Сознания. Благодарность — наряду с любовью, радостью, прощением и состраданием — можно причислить к возвышенной, даже священной частоте. Однако подобное чувство вовсе не означает, что мы «довольны» своими страданиями. Скорее, оно свидетельствует о нашей способности разглядеть ценные результаты подобных страданий. Какими бы трудными ни были наши жизненные испытания, они неизменно ведут к духовному развитию и совершенствованию. Вот об этом мы и должны думать в первую очередь.

Подавляющее большинство людей слушают ушами. Пенелопа хотела познать себя как сострадание, и потому избрала жизнь, в которой она слышит с помощью сердца. У сердца свой язык, и Пенелопа усердно совершенствует свое произношение. Мы привыкли прислушиваться к внешним голосам — голосам людей, которые говорят, что именно мы должны делать и какими мы должны быть. Пенелопа же спланировала такую жизнь, в которой она слушает лишь свой внутренний голос — если хотите, голос своей души. Глухота, как и прочие жизненные испытания, пробивает завесу, которая отделяет нас от нашей божественной природы. Преодолевая жизненные трудности, мы начинаем глубже постигать собственное «Я». Так и глухота Пенелопы открывает перед ней истины, таящиеся по ту сторону завесы.

*****

Боб Файнстайн занимает особое место в этой книге. Он — единственный, чье жизненное испытание (слепота) стало результатом незапланированного «несчастного случая». (Как станет ясно из следующей главы, подобные «несчастные случаи» — или, по крайней мере, их предпосылки — мы нередко планируем еще до рождения.) Я был немало удивлен, когда понял со слов медиума, что Боб не планировал поначалу опыта слепоты. На самом деле изначально он определил для себя совсем иную жизнь. Когда он ослеп, ему и его духовным наставникам пришлось создавать новую схему воплощения.

Я намеренно использую кавычки применительно к такому понятию, как «несчастный случай». Я не верю в случайность подобных происшествий. Все в нашей вселенной, вплоть до самых мельчайших частичек, следует единому порядку. Так что на определенном уровне — порой сознательно, порой бессознательно — мы сами творим события своей жизни. Некоторые «несчастные случаи» мы формируем еще до рождения, ну а другие создаем уже по ходу воплощения. Но ни в том, ни в другом случае нельзя говорить о какой-либо случайности ил хаотичности.

Поначалу я сомневался, следует ли включать историю Боба в эту книгу. Мне казалось, что читатели могут извлечь гораздо больше пользы из историй тех душ, которые выбирали свои испытания еще до рождения. Но затем я понял, что это настоящий дар от Духа. Это Он познакомил нас с Бобом, чтобы показать, каким образом реагируют души на неожиданные события, которые происходят с ними на земном плане. Эта книга была бы неполной без истории Боба.

История Боба

— Когда меня вынули из инкубатора, я уже был слеп.

Вот так началась жизнь Боба. Он появился на свет в декабре 1949 года — на три месяца раньше срока. Весил он в то время меньше килограмма. Переизбыток кислорода в инкубаторе спровоцировал слишком быстрое деление клеток сетчатки. И это привело к тому, что ткань глаз ороговела.

— Когда я был совсем маленьким, — рассказывал Боб, — мама старалась не говорить мне о том, что я слеп. Разумеется, я слышал само слово, но не понимал его значения. И только в три года я начал осознавать, что со мной что-то не так. Мне часто приходилось слышать такие фразы, как «выключи свет» или «здесь темно», но для меня они ровным счетом ничего не значили. Иногда мама говорила что-нибудь вроде: «Тетя Сильвия идет». «Откуда ты знаешь?» — спрашивал я. «Я вижу», — отвечала мама. Мне очень хотелось понять, что это значит. Мама объясняла так: «Некоторые люди видят глазами, как ты видишь руками».

Боб не понимал, насколько он отличается от других, пока не пошел в школу. Пока его одноклассники учились пользоваться ручкой и карандашом, сам он изучал азбуку Брейля. Тогда же он начала печатать. Учителя постоянно объясняли другим детям: «Роберт не такой, как все, поэтому мы должны вести себя с ним особенно предупредительно». Когда Боб прикасался к книгам одноклассников, он не мог не удивляться тому, что на ощупь их страницы кажутся чистой бумагой. Еще больше он удивлялся способности других детей бегать и кататься на велосипеде без помощи посторонних.

— Я был таким наивным, — вспоминает Боб. — Когда другие дети спрашивали меня: «Сколько пальцев я сейчас поднял?» — я обычно отвечал им: «Не знаю». Такой ответ просто обезоруживал их. Обычно слепые дети пытаются угадать. И если они ошибаются, другие над ними смеются. Так что моя наивность сослужила мне неплохую службу.

Хотя дразнили Боба редко, он все равно испытывал немало трудностей при общении со зрячими сверстниками. Так, один из соучеников, провожавший Боба в комнату для занятий, ходил слишком быстро для слепого. На все просьбы ходить помедленнее, он неизменно отвечал отказом. «Пусть они найдут тебе других провожатых, — ворчал этот мальчик. — Давай двигайся поживее».

Да и дома у него не все было гладко.

— Отец мной почти не интересовался. Думаю, он был очень разочарован тем, что у него слепой сын.

В результате большую часть времени Боб проводил вместе с матерью и тетушками, которые очень любили и поддерживали его. Иногда Боб делал вид, будто читает обычные книжки: переворачивая страницы, он на ходу придумывал истории.

— Как-то раз один из гостей сказал мне, что я держу книгу вверх ногами, но мама никогда не запрещала мне изображать чтение. Думаю, она интуитивно понимала, что подобные вещи помогали мне чувствовать себя таким же, как все.

Когда они ходили за покупками, мама разрешала мальчику трогать разные товары, хотя иногда ему случалось разбить кое-что из вещей. Она понимала, что для него это — лучший способ учиться жизни.

В старших классах Бобу пришлось сложнее, чем в начальной школе.

— Я чувствовал себя таким одиноким, — с грустью заметил он. — Мои сверстники вовсю развлекались, посещали разные места, но я всегда оставался в стороне.

И все же Бобу довелось участвовать в некоторых мероприятиях. Когда ему было пятнадцать, он провел целое лето в музыкальном лагере.

— Замечательное это было время! Я чувствовал себя по-настоящему счастливым. И у меня был друг, с которым мы всюду ходили вместе.

Эти люди проявили интерес к музыке и нотной грамоте для слепых, и Боб тоже стал одним из оркестрантов — он играл там на кларнете. Слух у него был превосходный, так что он нередко поражал товарищей своими музыкальными способностями.

Боб с успехом закончил колледж Оберлина.

— Я искренне гордился тем, что смог закончить колледж для зрячих, где для меня не делали никаких исключений (кроме тех, что касались моего физического недостатка). Мне всегда хотелось доказать, что я ничуть не хуже других.

Именно в колледже Боб в полной мере осознал свои гомосексуальные наклонности, которые, как я узнал позднее, были запланированы им еще до рождения.

На протяжении восьми лет неизменным спутником Боба был лабрадор Харли, к которому мальчик успел искренне привязаться.

— Мне так нравилось гулять с Харли. Порой я даже забывал, что слеп, — вспоминает Боб. — Другим казалось, что Харли — не слишком удачный поводырь. Уж очень он был озорной. Как-то раз он стащил у одного парня куриную котлету. Все были просто в шоке. Но сам я относился к Харли как любящий папочка и никогда не сердился на него за подобные выходки.

Не исключено, что Харли спас Бобу жизнь, когда не дал ему оступиться и упасть с платформы прямо на железнодорожные рельсы.

Мне хотелось понять, на что похожа слепота.

— Боб, а как ты воспринимаешь некоторые объекты? Допустим, если предмет маленький, ты можешь потрогать его рукой, попытаться понять, на что он похож. А как быть, например, с самолетом? Ты представляешь себе, что это такое?

— По правде говоря, нет, — ответил Боб. — Существует много вещей... ты можешь усвоить слова, но не в состоянии представить их как следует. К примеру, разные животные. Я никогда не имел с ними дела, поэтому мне трудно воссоздать их образ. Я не знаю, как выглядит небоскреб и что такое линия горизонта, а также луна и звезды. Не знаю, в чем разница между красивыми и некрасивыми людьми.

— А что ты видишь во сне?

— Мои сны полны голосов — все равно что радиопрограммы. Интересно, что во сне я никогда не хожу с собакой или с тростью. Если мне надо куда-то попасть, я мгновенно оказываюсь там.

Это одна из особенностей духовного плана: здесь можно «путешествовать», просто концентрируясь на нужном месте.

— Я мало что ощущаю в своих снах. Я не чувствую запахов. Там только голоса — ведь я никогда ничего не видел. Я один из немногих слепых, которые не различают света и тьмы.

— В своих снах ты когда-нибудь задумываешься над тем, что ты слеп?

— Нет... Там это не имеет никакого значения. Если я хочу прочесть во сне меню — там просто нечего читать. Я и так знаю все, что есть в меню. Я и так знаю все, что мне нужно.

— Боб, чем слепые отличаются от зрячих людей?

— Мы более восприимчивы к некоторым вещам — к запаху, прикосновению, доброте. Слепой человек становится настоящим барометром доброты — поскольку она необходима нам для выживания.

Я поинтересовался у Боба, каким бы он мог быть, если бы не слепота.

— Сейчас я нутром чувствую тех, кому плохо, — сказал Боб, напомнив мне при этом Пенелопу. — Будь я зрячим, я был бы более высокомерным, больше думал бы о деньгах, о том, как выглядят другие люди. Сейчас же все это не имеет для меня никакого значения. Важно лишь то, что на самом деле представляет собой тот или иной человек.

— Еще я думаю, что слепота научила меня любить животных. Теперь-то я знаю, что это такое — во всем зависеть от собаки, от ее сообразительности. Слепой учится доверять животным. А еще он учится доверять людям — ведь если вы следуете за кем-то, вы должны во всем полагаться на этого человека.