Глава 23. Я могу снова чувствовать

Арсен

Я могу снова чувствовать.

Я могу видеть её лицо.

Я могу прикасаться к её телу.

Я могу уткнуться носом в её волосы и вдыхать её запах.

Я могу закрыть глаза и почувствовать, как её сладкие губы исследуют моё лицо

при помощи томительных поцелуев.

Я могу лакомиться её телом, будто оно – мой последний приём пищи.

Я могу чувствовать снова.

Послеобеденное солнце светит в окна моей квартиры. Я открываю глаза и вижу Кэтрин, наблюдающей, как я сплю. Она лежит на боку, положив ладошки под правую щеку. Солнце заливает её светом. Она ещё со мной. Я замечаю улыбку, играющую на её губах, и не могу не улыбнуться в ответ. Она делает меня таким счастливым.

Временами я не могу поверить, что она, наконец-то, в моих объятьях. Можно было бы подумать, что проводить вместе почти каждый день, пока её муж на работе, смеяться над какой-то глупостью и заниматься превосходным сексом, – уже стало привычным, но это не так. Я живу мгновениями, когда она со мной, когда мир остаётся за пределами этой комнаты и единственный важный для меня человек находится рядом со мной.

На ней одна из моих старых футболок. Хм… Интересно, это вся ее одежда? Сладкая. Волосы игриво падают ей на лицо, но её глаза припухшие и покрасневшие, будто она плакала. Я хочу спросить, что заставило её плакать, что стало причиной её грустного взгляда, но вместо этого я прикасаюсь к ней. Когда мы вместе, эта затравленность исчезает из её глаз.

Я помню день, нашей первой встречи. Когда мы пожали руки, и я уставился в тёмно-зелёные омуты её глаз, разглядев в них сломленную душу, зовущую меня. Ямочки, такая красивая внешне, скрывала что-то ужасное, что-то, с чем мне хотелось расправиться. Ещё тогда у меня возникло ощущение, от которого я не могу отделаться до сих пор, что она изменит всё, когда я узнаю её тайну.

Мне хочется, чтобы она освободилась от всего, что не даёт ей покоя.

Мне хочется быть храмом, в котором она находит успокоение.

Я хочу быть её спасением.

Я хочу помочь ей исцелиться.

- Расскажи мне о Джессике, - просит Кэтрин, касаясь татуировки на моей груди.

Я не отвечаю, позволяя себе наслаждаться жжением, оставшимся после её пальцев, когда они обводят контур бабочки.

- Арсен?

Я подношу её маленькую руку губам и целую её. Как описать простыми словами, насколько виноватым я чувствую себя в смерти Джессики?

Откашливаясь, я решаю быть честным с Кэтрин. Насколько это возможно. Я не могу смотреть в её безупречные глаза и рассказывать, что я кого-то убил, так что сосредотачиваюсь на наших переплетённых пальцах рук, лежащих на моей груди.

- Она умерла. Она умерла из-за меня.

- Арсен, посмотри на меня. Что ты имеешь в виду?

- Я убил её. Я был пьян… Мы были пьяны… Она была за рулём, – я делаю глубокий вдох. - Мне не стоило пускать её за руль, но я был опьянён, как и она. Нам нужно было проспаться, но мы нанюхались и решили прокатиться на её новеньком феррари. Я отделался двумя сломанными рёбрами, а она... умерла.

- Ох, Арсен. Мне так жаль…

Некоторое время мы молчим, пока она снова не спрашивает:

- Т-ты её любил?

- Да. Я думал, что она была луной в моей беззвёздной ночи.

- А по сколько вам было? То есть, как давно это произошло?

- Мне было двадцать, ей - восемнадцать.

Я закрываю глаза. Твою мать. Даже спустя столько времени мне всё ещё больно.

- Мне очень жаль, Арсен.

- Мне тоже. Женщины, наркотики, алкоголь… Они помогают забыться и притупить боль. Но, в конечном счёте, ты остаёшься сам со своими демонами, потому что никогда не будешь по-настоящему свободным, пока не столкнёшься лицом к лицу с ними. Вот и у меня так.

- Ты… ты всё ещё любишь её?

- Да. И думаю, какая-то часть меня будет всегда любить её. Мы были молоды, когда встретились. Она была моей первой любовью.

- Тебе нужно прекратить винить себя в её смерти. Это была не твоя вина.

- Я это понимаю, но я мог остановить её. Я до сих пор виню себя, но больше не позволяю чувству вины съедать меня заживо. Я не позволяю ему уничтожить меня. Знаю, Джессика не хотела бы этого.

- Почему бы тебе не попробовать начать встречаться с кем-то ещё? Снова влюбиться? - она доверчиво смотрит мне в глаза.

Возвращая Джессику в глубины моего сердца, где она навсегда и останется, я долго смотрю на Кэтрин. Я вижу лихорадочный румянец, покрывающий её щёки, вижу её неистово-зелёные глаза и то, как она, кажется, освещает всю комнату, да и весь мой мир.

- Знаешь, я не думал, что смогу снова влюбиться, но…

- Почему ты тратишь время на меня? Это… - она замолкает и пристально смотрит на меня, но боль, отражение которой я вижу на её красивом лице, захватывает меня врасплох.

- В чём дело, Ямочки? - я протягиваю руку и провожу по её щеке, по её скуле, по её губам.

- Как что-то настолько неправильное может казаться правильным? Словно этому было суждено произойти? - хрипло спрашивает она.

- Возможно, нам суждено быть вместе?

Но вместе ли мы? Или мы форсируем события?

Кэтрин молчит и смотрит на меня таким, чёрт побери, взглядом, от которого моё проклятое сердце начинает петь. Вот в такие моменты, когда она без макияжа, её губы опухли от поцелуев, а волосы лежат на моей подушке, я не могу не радоваться тому, что добивался её, что не отступил, хотя она замужем и я просто воспользовался ситуацией.

Мне нужна она.

- Почему ты хочешь меня? Я – неудачница. И в довершение ко всему, ещё изменщица и лгунья.

- Всё просто. Я хочу тебя. Мне не нужны никакие объяснения. Никаких «почему» и «что». Я просто хочу тебя. Для меня ты - идеальна, Кэтрин. Во всём. Не сомневайся. И если ты - изменщица, то, какое мне до этого дело?

- Но, как на счёт Бена? Это не честно по отношению к нему. Он не заслужил этого.

- Не знаю. Позволь мне спросить. Ты смогла бы убежать от этого, от нас, прямо сейчас, не оглядываясь?

- Не знаю…

Кэтрин закрывает глаза и прижимается ко мне.

- Поцелуй меня, Арсен. Заставь меня забыться, - нежно шепчет она.

Я наблюдаю, как её губы раскрываются, приветствуя мой поцелуй, и закрываю свои глаза только тогда, когда ощущаю её сладость на моём языке. Целовать Кэтрин чертовски приятно.

Разрывая поцелуй, я медленно стягиваю с неё футболку и обнаруживаю под ней лишь бюстгальтер. Через секунду он отлетает в сторону, я прижимаю Кэтрин к своей обнажённой груди. Моя рука ложится на её поясницу, я хочу, чтобы она почувствовала, как сильно я хочу её, как сильно нуждаюсь в ней. Она владеет мной. И я бы хотел думать, что и я владею ею так же. Даже если это всего лишь пара часов в день.

Я возьму всё, что могу.

Мы целуемся чертовски долго. Затем Кэтрин ложится на спину и раздвигает ноги, приглашая меня. Господи, и как можно перед этим устоять?

Я ложусь на неё, но хочу немного поразвлечься и заставить её застонать первой. Целую её в висок, затем в нос, в веки, в прекрасную родинку рядом с её губами. Я прокладываю путь к её ключице, груди и позволяю своему языку играть с её сосками, нежно посасывая и кусая их до тех пор, пока с её губ не слетает стон.

Когда я опускаюсь к животику, мои пальцы уже ласкают её клитор. Сев на колени и не разрывая зрительного контакта, я подношу свои влажные пальцы к своему рту и вылизываю их. Ощущая её вкус, я улыбаюсь, когда она стыдливо заливается румянцем. Кэтрин чертовски красива и не понимает, какой властью обладает надо мной. Я склоняюсь и провожу языком по её клитору. Такая сладкая. Я вдыхаю её аромат, как будто это последний глоток воздуха, который мои лёгкие втягивают.

- Закинь ноги мне на плечи, - говорю я между её бёдер, наблюдая, как дрожит её тело.

Удерживая зрительный контакт, она повинуется. Она - идеальна. Я снова пью её киску.

Почувствовав, как она сжимает мои волосы, я отрываюсь от неё и вижу, как она откидывает голову на подушку, придвигая свои бёдра к моему рту, чтобы я облизывал… скользил… посасывал.

- Чёрт, Арсен! Я… я…

Я сжимаю её задницу и ещё сильнее прижимаюсь к ней. Её влага сводит меня с ума, потому что нет ничего слаще вкуса твоей женщины на твоём языке.

В этот момент она - моя.

Я ввожу в неё пальцы и двигаю ими быстро и жёстко, пока она не кончает, выкрикивая моё имя. Я усмехаюсь, потому что мне нравится заставлять её кончать с моим именем.

После того, как её тело успокаивается, я раздвигаю её ноги и вонзаюсь в неё.

Наконец-то…

Дом, милый, мать твою, дом.

Моё тело дрожит от мучительной потребности. Я погружаю руки в её волосы и заставляю её смотреть на меня, когда начинаю движение в ней. Я хочу видеть её лицо, когда мы трахаемся. Сначала я двигаюсь медленно, позволяя её телу принять как можно больше меня, но когда я чувствую, как она полностью охватывает мой член, я выхожу из неё. Я переворачиваю её на живот и, ухватившись за её бедра, вонзаюсь в неё сзади. Я наслаждаюсь тем, что вижу пятна, остающиеся на её коже от моих пальцев, и на мгновение желаю, чтобы её чёртов муж наконец-то заметил их.

Ревность переполняет меня, и я ускоряю темп, трахая её жёстче, овладевая ею сильнее, стирая его с её тела. Ощущая приближение оргазма, я зажимаю её волосы и запрокидываю её голову назад. Я вижу, каким влажным становится мой член, когда я имею её, и мне это чертовски нравится. Я тру её клитор быстрее и начинаю биться о её попку. Входить и выходить из её тела. Моего тела.

Оно принадлежит мне.

Кэтрин вытягивает шею, чтобы посмотреть на меня, и мы вместе приближаемся к оргазму. Я выкрикиваю её имя, тогда как она - моё, и мы кончаем, как одно целое, одно тело, одна душа. Я смотрю в её глаза, и мой разум, наконец-то, признаёт то, что моё сердце знало всё время как истину, - я принадлежу ей. Я принадлежу Кэтрин. Я хочу, чтобы она была только моей.

После того, как я толкаюсь в неё ещё несколько раз, наши тела содрогаются и ослабевают. Я крепко обнимаю её и прижимаю к груди, побуждая нас лечь на бок. С переплетёнными руками и с членом, всё ещё находящимся в ней, я чувствую себя открылённым. Я утыкаюсь носом в её шею и слизываю солёный пот, немного задерживаясь на местечке за ухом и посмеиваясь, когда чувствую её дрожь. Это сильнее меня. Она чертовски сладкая.

Я бормочу:

- Итак, привет, незнакомка. Не ожидал тебя здесь встретить, - я нежно толкаюсь своим ослабевшим членом внутри неё.

- Ты когда-нибудь устаёшь? - смех звучит в её голосе.

- Нет.

Я щекочу её. Не могу удержать смех, когда она извивается под моими руками, как рыба, вынутая из воды. Когда мы смеёмся, я извлекаю свой член из неё. Я не хочу, но это вот-вот превратится в большую войну, а я не хочу проиграть. Я ненавижу проигрывать. Кэтрин отвлекает меня, проведя языком по моему соску и всасывая его, отлично зная, что мне нравится это. Минутой позже она садится на меня, а мои запястья оказываются в хватке её рук над моей головой. Я мог бы освободиться в мгновение ока, но мне нравится эта игривая часть моей Ямочки, поэтому я покоряюсь ей. Её белокурые волосы рассыпались по её плечам, подчёркивая сливочно-белый цвет кожи, а её тело - идеально подходит для упоения им. Её прелестные зелёные глаза больше не кажутся осколками льда. Они ярко блестят от возбуждения, и, надеюсь, от любви.

Она обладает мной.

Она приближает свои губы к моим, и мы целуемся. Я не обращаю внимания на то, что она отпускает мои руки, пока не становится слишком поздно. Её ручки может и маленькие, но умеют щекотать!

Я фиксирую руками её ноги и опрокидываю её. Так-то лучше. Её рот сводит меня с ума, поэтому я вновь целую её. Мне хочется съесть её. Мне хочется пожирать её. Неожиданно, я поражённо замираю.

Я не могу дышать.

Я люблю её.

Эта женщина стала для меня всем. Я думал, что Джессика была любовью всей моей жизни, и возможно так и было, но я не могу продолжать отрицать тот факт, что я влюблён в Кэтрин. Правда парализует меня, смиряет меня, но она и освобождает меня. Я чувствую себя сильнее.

Сильным как, чёрт побери, супер-герой.

- Спасибо тебе, Арсен. Спасибо за то, что заставляешь меня забыться, за то, что снова заставляешь меня смеяться, за то, что ты сделал тогда в книжном магазине, - шепчет Кэтрин.

Наполовину издавая стон, наполовину рыча, я усаживаю её к себе на колени. Она обхватывает мою шею, запуская пальцы в мои волосы и слегка дёргая их. Я подсовываю одну руку под её восхитительную попу, а другой обвиваю её талию, притягивая её как можно ближе к себе.

Кажется, в моём животе порхают бабочки. Я закрываю глаза и прижимаюсь к её шее, облизывая её ухо.

- Я хочу, чтобы ты снова была счастлива, Кэтрин. Я действительно этого хочу. И мне хочется быть причастным к твоему счастью.

Кэтрин на мгновение закрывает глаза и, кажется, тщательно обдумывает свои следующие слова. Она так мрачно смотрит на меня, что плохое предчувствие начинает сосать у меня под ложечкой.

- Пожалуйста, не продолжай. Не проси у меня большего. Я-я не могу…

Твою мать!

- Чёрт, почему? - я мазохист и понимаю, что её ответ причинит мне боль.

- Потому что я замужем. И я люблю его.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Впрочем, я сам спросил.

- Не похоже, что ты любишь ещё что-то, кроме моего члена, когда отсасываешь.

От моих слов она вздрагивает. Ну что ж, у неё отлично получается злить меня.

- Арсен. Не говори так… не будь жестоким. Ты знал, что я замужем.

- Ты, мать твою, издеваешься? Конечно, знал! Я просто понятия не имел, что…

Я останавливаю себя прежде, чем произнесу слова, о которых потом буду жалеть. Выпуская её из объятий, я отворачиваюсь от неё.

- Знаешь, что? Забудь о том, что я сказал. Не бери в голову. Это не важно. Мы просто развлекаемся. Втайне от твоего мужа трахаемся, когда ты не притворяешься Идеальной Кэти, женой могущественного Бенжамина Стэнвуда.

- Арсен…

- Нет. Всё в порядке. Я, чёрт, понимаю это. Понимаю. Я – это твой грёбаный кризис среднего возраста, наставший на десять лет раньше. Вместо того чтобы просить Бена о новом бриллиантовом колье, ты пожелала трахать меня. А почему бы и нет? Бриллианты не заставят тебя кричать и кончать, когда ты сидишь на моём чёртовом члене.

Скрипя зубами, я пытаюсь держать себя в руках. Мне не хочется, чтобы яд, заполняющий меня, отравил нас, но я хочу причинить ей боль. Мне хочется сломать её, разрушить её.

Услуга за услугу. Услуга за услугу, сука.

Я тяжело дышу, крепко сжимая руки в кулаки, потому что если я так не сделаю, то сокрушу здесь все. Господи, как это больно!

Пытаясь конролировать себя, я чувствую, как Кэтрин начала вставать с постели. Может, ей надоело? Скатертью дорога. С меня хватит. Закрыв глаза, я бессознательно начинаю тереть свой затылок. Нежные, тёплые руки касаются моих коленей.

- Ты не понимаешь. Ты не можешь. Я-я тоже не понимаю этого, но отношений между нами никогда не должно было быть. Этого всего не должно было случиться. Это всё неправильно. Я лю…

Кэтрин останавливает себя.

- Что ты хочешь, чтобы я сейчас сказала тебе? Что ты хочешь, чтобы я сделала? Ты говоришь красивые слова, Арсен, но они ничего не значат. Ты занимаешься со мной любовью, трахаешь меня, делаешь со мной всё, что хочешь, а я позволяю это тебе, потому что мне нравится. Мне нравится быть с тобой.

Она опускает глаза на свои руки.

- Ты заставляешь меня забыться. Ты заставляешь меня чувствовать себя счастливой и улыбаться, и смеяться, как подросток. Но ты не понимаешь, что мой брак был точно таким же до того, как возникли трудности, до того, как он начал причинять мне боль, до того, как с каждым выкидышем внутри меня образовывалась всё большая дыра. Мой брак был не просто хорошим, Арсен. Он был идеальным. И не вина Бена в том, что я сейчас с тобой. Бен всё тот же. Это я изменилась. Это я решила изменять ему после шести лет брака. Это я желаю отвечать на каждый твой звонок и приезжать сюда. Никто не заставляет меня раздеваться и становиться перед тобой на колени… Это только я. Всё я.

- Кэтрин…

- Нет. Позволь мне закончить. Что заставляет тебя думать, что ты как-то отличаешься от меня? От Бена? Что заставляет тебя думать, что у тебя есть то, что мне нужно? Ты хочешь, чтобы я бросила мужа и осталась с тобой? Ты - единственный, кому весело, Арсен. И когда ты утверждаешь, что для меня ты всего лишь игрушка для секса… Я не знаю, что ты хочешь услышать. Я не понимаю, чего ты хочешь от меня.

Я смотрю в её искрящиеся глаза, и проигрываю. Я начинаю вести себя, как чёртов ребёнок.

- Я не знаю. Не знаю. Не уходи сегодня. Останься со мной. Скажи ему, что переночуешь у Эми. Не возвращайся сегодня к нему.

- Ты вообще слушаешь меня? - она повышает голос. - Нет. Ты понимаешь, что это невозможно? Я не могу. Бен начинает подозревать. Мне нужно…

- Уйти и играть роль идеальной жены? - злость замещает мою потребность в ней. Я выплёвываю слова, будто это кислота на моём языке.

- Да, - лёгко произносит она.

- Позволь мне спросить кое-что. Ты играешь эту роль и по ночам? Когда уходишь после секса со мной, ты возвращаешься в свой идеальный дом за три миллиона долларов и трахаешься со своим мужем?

Я наблюдаю, как она заливается краской.

- Это не твоё дело.

- Ты, чёрт возьми, шутишь? Это моё дело! Ты - моя! - по моим венам течёт гнев, заставляющий меня гореть изнутри.

- Нет. Я не твоя. Я принадлежу Бену. Он – мой муж. Не ты.

- Знаешь, что? Убирайся! - кровь стучит у меня в висках, и такое ощущение, что голова вот-вот взорвётся. Я встаю и пытаюсь ускользнуть от неё как можно быстрее.

- Нет. Нет. Нет. Пожалуйста, Арсен… не уходи, - я смотрю на неё, сидящую на полу, и вижу боль на её лице. Чёрт. Я не могу смотреть, как она страдает, и ничего не делать.

Я сажусь рядом и обнимаю её. В это миг ситуация не кажется мне такой уж безнадёжной и боль притупляется.

- Пожалуйста, Арсен, не расстраивайся. Позволь мне подумать. Дай мне время разобраться с неразберихой, которую я создала. Пожалуйста, пойми, что я не могу вот так уйти от Бена. Я-я… Он не заслуживает этого. Мне нужно время, чтобы подумать, Арсен. Время. Не заставляй меня поступать вопреки моим желаниям. Пожалуйста, я прошу тебя. Я-я имею в виду… это хоть что-то значит для тебя? Как мне понять, что я не твоя очередная любовная интрижка?

- Какого чёрта, Кэти? Разве похоже на то, что я забавляюсь? Разве, похоже, что мне плевать? Я на всё готов ради тебя! Скажи, я нравлюсь тебе? Я вообще нравлюсь тебе?

Слова вырываются из моей груди.

Разрывают мою душу.

- Да. И очень, Арсен. Очень сильно. Н-но это ничего не меняет. Ничего.

Нет выплаканных слёз, нет пролитой крови.

Ничего.

Лишь правда. И она причиняет боль. Мне так больно, потому что я не могу ничего изменить. Я не могу заставить её перестать любить своего мужа и полюбить меня. Я не могу ничего сделать, чтобы заставить её уйти от него ко мне.

Ничего.

Я истекаю кровью из-за неё.

Послеобеденный свет покинул комнату, и его место заполняет холодная темнота. Мы сидим и раскачиваемся, и в эту минуту я не знаю, кто кого пытается утешить. Мне становится смешно. Пятнадцать минут назад мне казалось, что я был в грёбанной нирване. Смеялся, был влюблён, впервые в своей жизни не чувствовал себя неудачником.

А теперь это.

Я истекаю кровью.