Россия и Германия - друзья, партнеры, соперники?

Кризис на Украине, события в Крыму, референдумы в Донецкой и Луганской областях стали катализаторами слома прежних ориентиров курса Берлина. Заявления канцлера А. Меркель, Президента Й. Гаука, министров иностранных дел и обороны ФРГ, а также депутатов в ходе дебатов в Бундестаге по Украине и санкциям в отношении РФ указывают на ужесточение политики германского политического класса к России. Из политического словаря руководителей и депутатов ФРГ стали исчезать такие понятия, как "дружба между русскими и немцами", "историческое примирение между двумя народами". Требования, а иначе не назовешь формулировки вроде "Россия должна", "Россия обязана", "если Россия не предпримет конкретных шагов, последуют очередные, более жесткие меры", вызывали и продолжают вызывать вопросы. Почему один из наиболее надежных партнеров России стал размывать узы дружбы и устоявшиеся формы сотрудничества? Где созидательная роль Германии, где самостоятельный голос Берлина? Наконец, есть ли у Берлина проекты выхода из создавшегося кризиса? Речь идет не только и не столько об экономике.

Никто не сомневается в том, что деловые круги ФРГ не слишком заинтересованы в участии в "экономической акции возмездия" против России, но вынуждены оглядываться на канцлера ФРГ, которая согласовывает свои шаги с Вашингтоном и Брюсселем и, возможно, видит в санкциях "эрзац" "восточной политики". Вместе с тем на кон ставятся достижения многих поколений немецких политиков, которые даже в годы холодной войны проявляли государственную мудрость и политическое искусство при решении международных проблем, содействовали сближению народов РФ и ФРГ, высоко ценили надежность Москвы как ключевого партнера.

Ухудшение двусторонних отношений произошло отнюдь не только и не столько из-за кризиса вокруг Украины. Как пишет известный германский эксперт Ш. Бирлинг, натянутость взаимоотношений между двумя странами проявилась уже во время первого визита А. Меркель в качестве канцлера в Москву в январе 2006 года, во

стр. 17

время которого она потребовала от России не препятствовать работе российских правозащитных групп и демонстративно встретилась с оппозиционерами. С точки зрения известного эксперта, тогда впервые с 1990 года российско-германские отношения не отразили той дружбы, которая в общественном мнении была характерной для Г. Коля и М. Горбачева, Г. Коля и Б. Ельцина, Г. Шрёдера и В. Путина. Ее, считает Ш. Бирлинг, сменила антипатия, которая основывалась на различных формах поведения, ценностных системах и мировоззрениях. Германскую сторону представляла убежденная женщина-демократ со взвешенными и рациональными позициями, российскую - автократ¹. Пусть этот взгляд и кажется несколько упрощенческим, тем не менее немецкий эксперт выразил одну из своих версий отхода немецкой стороны от прежнего уровня взаимодействия Москвы и Берлина.

3 октября 2014 года В. Путин в поздравительных телеграммах Федеральному президенту Й. Гауку и Федеральному канцлеру Германии А. Меркель по случаю Дня германского единства дал высокую оценку значительному позитивному потенциалу, накопленному в отношениях между Россией и Германией, и подчеркнул особое значение сохранения и преумножения его в нынешний непростой период. Глава Российского государства выразил уверенность, что совместными усилиями удастся обеспечить дальнейшее наращивание всего комплекса взаимовыгодного российско-германского сотрудничества и партнерского взаимодействия в решении актуальных международных вопросов в интересах народов двух стран и в русле обеспечения стабильности и безопасности в Европе и во всем мире².

Эти формулировки свидетельствуют об искреннем желании не только руководства, но и политического класса, академического сообщества, СМИ, гражданского общества России преодолеть наступивший в отношениях РФ - ФРГ глубокий системный кризис и сохранить достигнутые рубежи взаимодействия. Большинство россиян и сегодня продолжают видеть в немцах своих друзей и партнеров. Тем временем представители высших эшелонов власти и СМИ ФРГ, за редким исключением, обвиняют Россию уже не только в аннексии Крыма, намерениях присоединить к себе Юго-Восток Украины, но гораздо шире, намекая, что ее политика несет в себе особые риски для Молдавии, Грузии, Сербии и других западнобалканских стран, не подкрепляя это серьезной аргументацией.

А. Меркель трудно обвинить в неосведомленности. Она - кандидат наук, обладает соответствующей научной базой, имеет богатый

стр. 18

опыт в политике и управлении государством, чтобы излагать свои представления относительно будущего Европы, внешней политики Берлина, в том числе и на российском направлении. Ее публичные речи содержат как анализ современности, так и воззрения на будущие риски и вызовы. Но применительно к России, кроме упомянутых требований, она не обозначает перспектив взаимодействия. Так, канцлер не поправила заявление министра обороны ФРГ У. фон дер Ляйен, что Россию нельзя рассматривать как партнера. Без одобрения А. Меркель, которая, согласно Основному закону, определяет внутреннюю и внешнюю политику ФРГ, случайные оговорки либо политическая импровизация недопустимы.

В такой ситуации в политических и экспертных кругах России естественным образом стали приходить к выводу, что А. Меркель - не более чем продукт современной эпохи, которая пока не дала Европе и миру новых ярких харизматических лидеров, что ее мирополагание слабо корреспондируется с целостным мышлением В. Брандта, решительностью К. Аденауэра, мудростью Г. Шмидта, настойчивостью Г. Коля, твердыми убеждениями Г. Шрёдера. Возможно, она лишь старается показать США, Европе, стране, самой себе, что вопреки своему гэдээровскому происхождению даст фору германским политикам - выходцам из старых федеральных земель в деле обеспечения лидерства ее страны в Европе.