Лерическая

Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

Пусть черемуха сохнет бельем на ветру, Пусть дождем опадают сирени. Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

Твой мир колдунами на тысячи лет Укрыт от меня и от света. И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

Пусть на листьях не будет росы поутру, Пусть луна с небом пасмурным в ссоре. Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

В какой день недели, в котором часу Ты выйдешь ко мне осторожно? Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе.

Зря ли я столько сил разбазарил?

Соглашайся хотябы на рай в шаплаше, Если терем с дворцом кто-то занял.

«ДЕНЬ-ДЕНЬСКОЙ Я С ТОБОЙ, ЗА ТОБОЙ… «

День-деньской я с тобой, за тобой, Будто только одна забота, Будто выследил главное что-то –

То, что снимет тоску как рукой.

Это глупо – ведь кто я такой? Ждать меня – никакого резона, Тебе нежен другой и покой,

А со мной – неспокойно, бессонно.

Сколько лет ходу нет – в чем секрет?! Может, я невезучий? Не знаю! Как бродяга, гуляю по маю,

И прохода мне нет от примет.

Может быть, наложили запрет?

Я на каждом шагу спотыкаюсь:

Видно, сколько шагов – сколько бед.

Вот узнаю, в чем дело, – покаюсь.

«ЗАПОМНЮ, ЗАПОМНЮ, ЗАПОМНЮ ТОТ ВЕЧЕР… «

Запомню, запомню, запомню тот вечер, И встречу с любимой, и празднечный стол. Сегодня я сам самый главный диспетчер,

И стрелки сегодня я сам перевел.

И пусть отправляю я поезд в пустыню, Где только барханы в горячих лучах, – Мои поезда не вернутся пустыми,

Пока мой оазис совсем не зачах.

И вновь отправляю я поезд по миру, Я рук не ломаю, навзрыд не кричу.

И мне не навяжут чужих пассажиров – Сажаю в свой поезд кого захочу.

«ОНА БЫЛА ЧИСТА, КАК СНЕГ ЗИМОЙ… «

Она была чиста, как снег зимой. В грязь соболя! Иди по ним по праву. Но вот мне руки жжет ее письмо,

Я узнаю мучительную правду.

Не ведал я: страданья – только маска, И маскарад закончился сейчас. На этот раз я потерпел фиаско,

Но я надеюсь, что в последний раз.

Подумал я: дни сочтены мои, Дурная кровь в мои проникла вены. Я сжал письмо, как голову змеи, –

Сквозь пальцы просочился яд измены.

Не ведать мне страданий и агоний, Мне встречный ветер слезы оботрет, Моих коней обида не нагонит,

Моих следов метель не заметет.

Итак, я оставляю позади

Под этим серым неприглядным небом

Дурман фиалок, наготу гвоздик И слезы вперемешку с талым снегом.