Битва между мирами

Радикальный теоретик восстает против Цайтгейст. Конфликт между новым мышлением и существующим Цайтгейст – это битва между мирами. Эта битва происходит не только в науке в периоды смены парадигмы. Она происходит во всех областях человеческого изменения. Традиции коренных народов подчеркивают важность напряженности между господствующим Цайтгейст и новыми идеями. Например, то, что представитель коренного народа во время визионерского поиска пережил выдающийся опыт, вовсе не означает, что его будут автоматически считать духовной личностью, будущим шаманом. Его видение должно соответствовать характеристикам, которые определяются шаманской традицией и всем сообществом. Точно так же духовные традиции ограничивают визионеров, стремящихся к новым горизонтам.

История науки и религии полна болезненных описаний подобных конфликтов. Галилея подвергли заточению до конца жизни за то, что его воззрения так сильно отличались от господствовавших религиозных традиций того времени. Многие ограничения приносят вред, и многие кажутся ненужными в силу своей традиционности и догматичности. Однако конфликт, возникающий между ОР и НОР, между коллективным Цайтгейст и индивидуальным или «субъективным» опытом, имеет чрезвычайно важное значение: он может быть творческой битвой между мирами.

Оба мира, все миры необходимы для взаимной проверки. Конфликт заставляет новые идеи НОР быть практичными, полезными и понятными. Конфликт между мирами побуждает те, что одержимы более старой ОР, становится более гибкими, чем им кажется необходимым.

Новые теории в шаманизме, психологии и физике возникают из битвы между мирами – из нового опыта и постановки под сомнение этого опыта. Из четвертого принципа – столкновения между ОР и НОР – возникает вечно меняющийся лик культуры и общества.

Исходя из уже сказанного, и помня о конфликте между господствующими настроениями и новыми идеями, из которого рождаются теории, можно предсказать, что будущие открытия в физике будут следовать изменениям в общей психологии глобального сообщества. Каждая физическая теория представляет собой продукт данного Цайтгейст и описывает форму психологии. Кроме того, у новой физической теории должен быть существующий психологический аналог.

Например, возрождение в психологии интереса к коренным культурам и системам верований «нового века», связанным с Матерью Землей и временем сновидения, предвещает будущее объединение физики, психологии и теологии. В частности, я предсказываю, что мы увидим слияние таких психологических понятий, как фигуры сновидения, с такими физическими понятиями, как виртуальные частицы, таких психологических полей, как Дао, с невидимыми пространственными и энергетическими полями физики, а также слияние западных наук с науками коренных народов.

Мы уже видели, что австралийские аборигены считали Вселенную частью великого Сновидения, древние китайцы называли ее Дао, а духовные традиции отождествляли Вселенную с богом или богиней, обладающими сознанием. Сегодняшние физики говорят о виртуальных частицах, появляющихся там, где были энергетические поля; коренные африканцы говорили о математически совершенных формах, исходящих от морской богини Нун. Вместо Нун, современные физики рассуждают о сознании во Вселенной и говорят о земле как богине (в духе предложенной Лавлоком гипотезы Г айи).

Времена постоянно меняются. В свете этих размышлений о будущем науки наше теперешнее обсуждение происходит в центре битвы между мирами, между известными законами и новыми объяснениями ранее необъяснимых событий. Например, живущий во мне физик раздражен. Некоторые из моих новых идей поначалу вызывают недоверие со стороны Цайтгейст этого физика, поскольку я все время подчеркиваю важность исследования опыта НОР для понимания природы реальности и ответа на вопрос: «Где в физику входит сознание?»

Этот Цайтгейст не вполне совместим с тем, как я использую понятие сновидения, поскольку это понятие не было частью физики на протяжении трех столетий. Я охотно принимаю такое недоверие, так как оно заставляет меня не отходить от испытанных, общепризнанных способов мышления и эмпирического рассуждения. Однако, подобно тому как виртуальные частицы помогают нам понимать X-лучи, сновидение помогает осмыслять квантово-волновую функцию, пространство-время Эйнштейна и мнимое время Хоукинга. Более того, в отличие от виртуальных частиц, сновидение может переживать любой. Поэтому я выскажу предположение, что поскольку сновидение удовлетворяет данным законам физики и объясняет сознание, со временем оно станет широко признанным.

Битва между мирами вызывает неудовольствие и у живущего во мне психотерапевта и шамана. Они протестуют против слишком большого акцента на физике. Однако идеи, которые мы обсуждали, дают объяснения не только для ранее не объясненных феноменов в физике, но и для загадочных элементов в психологии. Поскольку эти объяснения включают в себя более старые понятия психологии, весьма вероятно, что психология в ее сегодняшней форме расширится, став частью новой науки – возникающего объединения физических наук и шаманизма.