Дифтерия

Что это за болезнь?

Дифтерия — заболевание, вызываемое токсином. Его вырабатывают микроорганизмы, которые называются палочками Лефлера или дифтерийными коринебактериями. Заражение может про­исходить как от больных дифтерией, так и от здоровых носителей токсигенных штаммов коринебактерий.

Путь передачи — воздушно-капельный, редко — контактный (через посуду, игрушки и другие предметы домашнего обихода).

Восприимчивость к дифтерии сравнительно невысокая, она не превышает 30%. Это обозначает, что при контакте заражается примерно каждый третий. Однако заражение далеко не всегда переходит в болезнь.

Формы дифтерии разнообразны, но чаще всего, когда мы говорим о дифтерии, мы имеем в виду дифтерию рта и глотки (85-95% всех случаев болезни). Образование дифтеритных плёнок, состоящих из фибрина, может привести к удушью и смерти.

Поскольку дифтерийный токсин поражает также сердечную мышцу и нервную систему, то смерть может наступить также от сердечной недостаточности и паралича дыхательной мускулатуры.

Нередко после перенесённой дифтерии остаются парезы и параличи, которые, правда, с течением времени чаще всего проходят. Перенесённая болезнь не оставляет за собой прочного иммунитета.

В старых руководствах, написанных в ту пору, когда вспышки или эпидемии дифтерии случались сравнительно часто, отмечается, что немалое количество случаев дифтерии регистрируется у ранее болевших ею.

Каким образом ставится диагноз? Ведь при дифтерии так важна ранняя постановка диагноза?

Диагноз дифтерии, особенно в дебюте болезни, ставится по клиническим, а не по лабораторным (бактериологическим и серологическим) данным. Последние представляют больше академический интерес, и в любом случае об их достоверности и информативности можно говорить лишь тогда, когда судьба пациента уже определилась.

Именно поэтому так важна настороженность в отношении дифтерии, при этом как врачей, так и родителей.

Благодушие врачей, основанное на вскармливавшейся прививочной пропагандой убеждённости в том, что привитые от дифтерии ею уже заболеть не могут, стала одним из факторов, которые способствовали небывалой за вторую половину XX в. вспышке дифтерии и многочисленным жертвам.

Даже в случаях выраженной токсической дифтерии правильный диагноз ставился врачами лишь, примерно, в трети случаев. Не изолированные вовремя больные становились источником инфекции, и заболевало всё больше людей.

В итоге, несмотря на все принимаемые властями отчаянные меры (главным из которых был, разумеется, «прививочный охват»), дифтерия в странах бывшего СССР прошла положенный ей эпидемический цикл в 4-5 лет.

В то же время, например, в Польше, куда дифтерия была занесена из Украины, слаженные и вовремя принятые карантинные меры не позволили болезни распространиться.

Что должно привлечь к себе внимание врачей и родителей?

Более всего опасны токсические формы болезни, когда состояние пациента становится тяжёлым не с постепенным течением болезни, а с самого её начала, но они же имеют и самую выраженную клиническую картину.

Кроме умеренной боли в горле и температуры (следует обратить внимание на то, что при дифтерии она обычно не превышает 38°С), с самого начала у больного появляется сильная слабость, миндалины значительно увеличиваются и покрываются толстым грязно-серым налётом, становится заметным отёк шеи, появляется характерный «мышиный» запах.

В случаях более мягкой формы дифтерии диагноз поставить сложнее.

Сделанные ранее прививки нередко приводят к стёртым симптомам на ранних стадиях болезни, что ещё более усложняет постановку правильного диагноза.

Обратить на себя внимание может затруднение дыхания, свистящий шум на вдохе и втяжение межрёберных промежутков, нехарактерные для ангины.

При дифтерии гортани появляется лающий кашель, а при дифтерии рта и глотки при глотании почти не бывает болей (в отличие от ангины).

На мысль о дифтерии прежде всего наводит обнаружение на миндалинах характерных, расположенных в виде островков, плёнок, часто плотно спаянных с подлежащими тканями и не снимающихся шпателем.

Как лечат дифтерию?

Считается, что в первые три дня болезни эффективно назначение антитоксической противодифтерийной сыворотки. Кроме этого, назначают антибиотики. Они никак не влияют на уже выработавшийся токсин, но уменьшают количество коринебактерий, снижая тем самым дальнейшее образование токсина и опасность заражения для окружающих.

Другие мероприятия носят симптоматический характер (кортикостероиды, витамины).

При опасности удушья пациента интубируют и подключают к аппарату искусственной вентиляции лёгких (ИВЛ).

Как для лечения, так и для профилактики дифтерии гомеопаты рекомендуют препарат Mercurius cyanatus в 30-м и 200-м сотенном разведении (подробнее об этом см. главу о дифтерии «Беспощадной иммунизации»). Имеются сведения об успешном лечении дифтерии с помощью мегадоз витамина С.

Кто рискует заболеть дифтерией?

Когда-то дифтерия была болезнью преимущественно детского возраста (дети составляли 80-90% заболевших), но во второй половине XX в. картина начала постепенно меняться.

Дифтерией сегодня чаще всего болеют не дети, а взрослые, в первую очередь из специфических групп риска.

Речь, как правило, идёт об алкоголиках, наркоманах, бродягах, беженцах, пациентах психиатрических клиник и специализированных интернатов, военнослужащих — то есть лицах, ведущих антисоциальный образ жизни или живущих в условиях скученности и плохой санитарии, чаще всего плохо питающихся.

В этом отношении дифтерия не является исключением из других инфекционных болезней. Например, в 1994 г. в Боткинской больнице в Санкт-Петербурге находилось на лечении 1860 взрослых больных дифтерией. В лёгкой (катаральной) форме перенесли дифтерию 1256 пациентов (67,5%). В тяжёлой форме дифтерия протекала у 151 пациента (8,1%), 42 пациента (2,3%) скончались.

Среди скончавшихся было 26 алкоголиков (62%). Авторы заключают, что риск смерти для заболевшего дифтерией неалкоголика равнялся всего 1%[44].

В другом исследовании были проанализированы истории болезней 130 взрослых, умерших от дифтерии в Санкт-Петербурге в 1990-1996 гг. Автор статьи сообщает: «89 больных (68,5% общего числа) обоего пола страдали хроническим алкоголизмом, более 1/3 их были социально дезориентированы, не работавшие лица БОМЖ...»[45].

Факторами риска являются иммунодефициты, а также хронический тонзиллит или удаление миндалин в прошлом, что выглядит вполне логичным, учитывая воздушно-капельный характер передачи инфекции.

Всё сказанное выше, конечно, не означает, что дифтерией не может заболеть здоровый, нормально питающийся и живущий в хороших условиях человек. Но шансы его как заболеть дифтерией, так и серьёзно пострадать от неё, намного ниже.

Какие ещё факторы повлияли на резкий подъём заболеваемости дифтерией?

Раньше, до эры широкого использования антибиотиков, коринебактерии постоянно циркулировали между людьми, благодаря чему у большинства населения, включая, разумеется, детей, вырабатывался к ним прочный иммунитет.

Однако когда врачи научились «забивать» любую боль в горле антибиотиками, количество циркулирующих коринебактерий снизилось, и возможностей для контакта с ними, выработки и поддержания иммунитета стало значительно меньше.

Предполагается, что важную роль в заболеваемости дифтерией играет дефицит витамина С. В пользу этого может говорить хотя бы тот факт, что те млекопитающие, которые способны сами синтезировать витамин С, не подвержены дифтерии.

Так что же всё-таки произошло в 90-х годах на территории бывшего СССР?

Дифтерия начала быстро распространяться по России в 1991 г., а в 1992 г. РФ пришлось признать казавшийся немыслимым для развитой страны конца XX в. позорный факт: на её территории крупная вспышка дифтерии.

Откуда появились в России штаммы дифтерии, вызвавшие вспышку, так и остаётся неизвестным.

Предполагается, что их могли принести выведенные из Афганистана войска, или же они были занесены из других среднеазиатских государств беженцами.

В 1991-92 гг. дифтерия перекинулась на Украину и Беларусь, а в 1993 г. — на все остальные страны, возникшие на месте СССР, где с ней не могли справиться до 1996-97 гг.

Кроме России, сильно пострадала также Украина, где провал экстренных прививочных кампаний, в финансировании и обеспечении вакцинами которых принимали участие другие страны, был очень показательным.

Анализ литературы, написанной по горячим следам обсуждаемой вспышки, приводит к однозначному выводу: каким бы низким ни был «прививочный охват», разгул болезни никогда бы не стал возможным, если бы не развал служб здравоохранения в странах бывшего СССР и некомпетентность их руководителей, помноженные на глубоко укоренившуюся веру в прививки, как единственное средство контроля заболеваемости и неумение работать в новых условиях, потребовавших энергичных мер карантина, а также активного наблюдения и выявления больных и инфицированных.

Значит, прививки — не самая эффективная мера контроля дифтерии?

Как и очень многие инфекционные болезни, дифтерия — болезнь социальная.

Хотя «прививочный охват» в течение доброго десятка-полутора лет, предшествовавших вспышке, на территории СССР, а затем России, был по меркам вакцинаторов, явно недостаточным (главным образом потому, что порядочные врачи, многократно наблюдавшие в своей практике осложнения прививок, щедро давали от них отводы всем желающим — или, точнее не желающим), заболеваемость дифтерией оставалась сравнительно стабильной, а в течение предшествовавших вспышке пяти лет она даже снижалась.

Вспышка болезни произошла именно тогда, когда случился развал СССР со всеми вытекающими отсюда факторами, перечисленными выше.

При этом «прививочный охват» в России был выше, чем, например, в сытой Ирландии, давно уже забывшей о дифтерии в хоть сколько-нибудь серьёзных масштабах.

Ни в одной из развитых (или даже среднеразвитых, вроде уже упоминавшейся Польши) стран, куда дифтерия «импортировалась» из России туристами, дело не пошло далее нескольких спорадических случаев болезни.

Заболеваемость дифтерией и смертность от неё снизились в европейских странах в десятки раз в предшествовавшие появлению прививок 50 лет. Произошло это в первую очередь, благодаря улучшению жизни населения, лучшему питанию, лучшей санитарии и гигиене.

Что представляет собой вакцина от дифтерии?

Это анатоксин, то есть инактивированный токсин. Введение его в организм вызывает образование антитоксических антител, т.е. антител не к коринебактериям, а к вырабатываемому ими токсину.

Таким образом, прививка от дифтерии не препятствует ни распространению инфекции, ни повышению невосприимчивости к ней, ни выработке коринебактериями токсина. Она призвана лишь сделать этот токсин сравнительно безопасным для организма. Насколько ей это удается — отдельный вопрос.

Дифтерийный анатоксин входит в состав комбинированных российских вакцин АКДС (против коклюша, столбняка и дифтерии) и АДС (против столбняка и дифтерии), также «щадящих» вакцин АДС-М и АД-М. Кроме того, на российском рынке имеются вакцины компании «Авентис Пастер» — «Тетракок», «Д.Т. Вакс» и «Д.Т. Адюлт».

Консервантами во всех вакцинах, за исключением «Тетракока», является соль ртути — мертиолят (в «Тетракоке» — 2-феноксиэтанол).

Дифтерийный и столбнячный анатоксины сорбированы на гидроксиде алюминия. Инактивация токсина проводится формальдегидом, поэтому он обнаруживается в вакцине во вполне определяемых количествах.

Как часто делаются прививки от дифтерии?

Согласно последнему российскому прививочному календарю, дети на первом году жизни получают курс из трёх прививок в возрасте 3, 4, 5 и 6 мес. Первая ревакцинация проводится в 18 месяцев, вторая — в 7 лет, третья — в 14. Взрослые должны ревакцинироваться от столбняка и дифтерии каждые 10 лет.

Насколько безопасны прививки от дифтерии?

С каждой прививкой от дифтерии, если она только не делается «Тетракоком», в составе комплексной вакцины ребёнок получает 25 мкг неорганической ртути.

Как читатели уже знают из главы «Токсические вещества в составе вакцин», никто и никогда не проверял безопасности введения ртути (в любых количествах) ни младенцам, ни взрослым.

Российским вирусологом к.б.н. Г.П. Червонской в её книге «Прививки: мифы и реальность» (М., 2003 г.) собран и обобщен огромный материал, из которого явствует, что для советских и российских прививочных властей никогда не было секретом, что на вакцину АКДС возможны самые тяжёлые реакции, вплоть до смертей прививаемых, а включение ртути в состав вакцин никогда не было предметом серьёзного обсуждения и консультаций со специалистами в токсикологии и фармакологии.

Это, как и многое другое, происходящее в мире прививок, есть следствие вседозволенности вакцинаторов, права, с одной стороны, бесконтрольно принимать решения, которые могут повлиять на судьбы миллионов детей и их родителей, и не нести за этой никакой ответственности — с другой.

Относительно встречающихся после прививок АКДС поражений центральной нервной системы утверждается, что за них отвечает исключительно коклюшный компонент вакцины.

Однако внимательное изучение истории прививок от дифтерии не даёт оснований для такой уверенности.

Не раз и не два дифтерийный анатоксин становился причиной массовой гибели детей. Чаще всего это происходило из-за технологических ошибок в процессе инактивации токсина, вследствие чего дети получали прививки настоящим дифтерийным токсином, нередко в большой дозе.

Какая из вакцин предпочтительнее — «Тетракок» или АКДС?

«Тетракок» имеет все те же осложнения, что и АКДС. В отношении 2-феноксиэтанола я могу лишь повторить то же самое, что я говорю о мертиоляте: никто и никогда не проверял безопасность этого вещества. Тем более в комбинации с формальдегидом, алюминием и многим другим, входящим в состав вакцины.

А что Вы можете сказать об эффективности прививок от дифтерии?

Начнём с того, что антитоксический иммунитет сам по себе непрочен. Российский вакцинатор В. Учайкин пишет:

«По данным одного исследования, иммунитет утрачивается через 1 год у 10% детей, через 3-13 лет — у 67% и через 14-23 года — у 83%. В других исследованиях было показано, что через один год после введения трёх доз АКДС-вакцины иммунитет утрачивали от 25% до 37% детей, или титры антител снижались в 4-5 раз»[46].

Но мало этого. У 10­12% привитых детей антительный антитоксический иммунитет не создаётся вообще, в силу одних лишь биологических особенностей, а потому им прививка, кроме вреда, ничего не приносит.

У взрослых дела обстоят ещё хуже: у 19% привитых образуются «дефектные», неспособные к защите от дифтерийного токсина антитела[47]. А 7-8% «удачно» привитых взрослых уже через год или два вновь становятся «незащищёнными»[48].

При этом важно отметить, что, судя по имеющимся научным данным, иммунитет к дифтерийному токсину отнюдь не связан с одними лишь антителами.

Девять британских учёных в середине прошлого века изучили заболеваемость дифтерией в Англии в 1939-1942 гг., особенно вспышку дифтерии в Данди в 1941-1942 гг., и никакой связи между заболеваемостью дифтерией и наличием антител не обнаружили: успешно заболевали дифтерией те, у кого уровень антител значительно превышал считающийся «защитным», в то время как при несомненном контакте с больными дифтерией те, у кого антител не было вообще, оставались здоровыми.

Это подтверждается и давно известным фактом, что люди, не имеющие антител к токсину, нередко остаются совершенно здоровыми, но при этом заражают окружающих.

Если всё, что Вы говорите, правда, как же получается, что, по заявлениям медиков, привитые болеют дифтерией легко, а непривитые — тяжело, и даже умирают?

Здесь я снова повторю то, о чём говорил раньше. Статистика в пользу прививок может фальсифицироваться как прямо, так и опосредованно.

В первом случае непривитыми объявляют тех, кто на самом деле был привит, полностью или частично. Но это слишком грубая работа.

Более тонкий и более «научный» подход — объявить, что полученные заболевшим дифтерией прививки были «неправильными» (неправильно введены, просроченной вакциной, в инкубационном периоде какой-либо болезни, или же привитый от дифтерии вскоре перенёс скарлатину или корь, и прививка в итоге «не взялась» — вариантов много).

Во втором случае речь идёт о том, что прививки на самом деле не делались. Однако вакцинаторы умалчивают, что причиной этого были вовсе не антипрививочные убеждения родителей совершенно здоровых детей, а истинные медотводы — из-за иммунодефицитов, например.

Что с прививками, что без прививок хронически больные дети при прочих равных всегда будут болеть чаще и тяжелее своих сверстников.

Кстати, и категоричность утверждения о лёгкости перенесения дифтерии привитыми не соответствует истине. Это один из культивируемых мифов.

Публикации в специализированной российской периодике демонстрируют, что случаи, когда полностью привитые дети заболевали дифтерией в тяжёлой форме, а иногда от дифтерии и умирали, также не были казуистикой.

Ваш вывод?

То, что верно для других инфекционных болезней, верно и для дифтерии.

В защите от этой болезни важен здоровый, правильно развивающийся, без прививочных костылей, иммунитет, его неспецифическое звено, в первую очередь — выработка интерферона. Меры специфической профилактики вторичны.

Коклюш

Правда ли, что коклюш — болезнь, которая протекает очень тяжело и может даже привести ребёнка к смерти?

Большинству из нас коклюш известен своим характерным изнурительным спастическим «лающим» кашлем. Приступы такого кашля обычно случаются в тёплом душном помещении.

Опасен не сам по себе кашель, а сопутствующие ему осложнения — удушье, кровоизлияния в мозг, коклюшный энцефалит, воспаление лёгких вследствие присоединения вторичной инфекции, воспаление среднего уха.

Эта болезнь, которую вызывают токсины микроорганизма, называемого бордетеллой, может стать действительно тяжёлой, если ею заболевает ребёнок в возрасте до полугода, редко — до года.

Традиционно эта болезнь считалась самой опасной для детей из беднейших слоёв населения, живущих в условиях большой скученности в подвальных помещениях. По мере улучшения социальных условий, снижалась как заболеваемость, так и особенно смертность от коклюша.

С конца XIX в. до середины XX в. смертность от коклюша в США, Англии и Швеции снизилась на 90%. Примерно в таких же пропорциях за тот же период времени снизилась смертность от тифа, скарлатины, кори, туберкулёза и гриппа, что лишний раз доказывает, что главными факторами борьбы с инфекционными болезнями являются социальные условия.

В середине XX в., когда появилась прививка от коклюша, только 1 из 1000 заболевших детей в Великобритании умирал от этой болезни. Ещё более снизило смертность появление антибиотиков, благодаря которым стали успешно лечить воспаление лёгких, одно из осложнений коклюша.

Приступы кашля выглядят устрашающими, но, как правило, больше пугают родителей, особенно молодых, чем самого заболевшего. Их страх усиливается и неспособностью традиционной медицины предложить хоть сколько-нибудь эффективное средство от коклюша, в результате чего болезнь затягивается на положенные ей природой несколько месяцев.

Как лечат коклюш?

При обычной неосложнённой форме болезни не требуется никакого особого лечения.

Спать больной должен в чистом проветриваемом помещении, в самом остром периоде пользу может принести голодание в течение нескольких дней. Нужны витамины А и С, пить следует натуральные фруктовые соки и чистую воду.

Очень хорошо себя зарекомендовали такие гомеопатические препараты, как Drosera и Pertussinum, при этом не только для лечения, но и для профилактики болезни.

Если ребёнок находится на грудном вскармливании, то лучшее, что можно сделать — продолжить его, давая ребенку грудь по первому требованию.

Что Вы можете сказать об иммунитете к этой болезни?

Перенесённая болезнь обычно оставляет пожизненный иммунитет. До появления прививки коклюш был преимущественно болезнью детей в возрасте от 2 до 10 лет, когда она редко бывает опасной, а дети в возрасте до 1 года были защищены материнскими антителами.

Заболеваемость и смертность были обусловлены недоеданием, скверными гигиеническими условиями, неправильным уходом и неправильным лечением.

Однако долгосрочный иммунитет к коклюшу лишь в очень небольшой степени зависит от антител; главную роль играют другие факторы, о которых мы знаем ещё очень мало.

Описано немало случаев, когда полное отсутствие антител не мешало детям оставаться совершенно здоровыми, и наоборот — наличие их не мешало заболевать коклюшем, в том числе и в тяжёлой форме.

Как повлияли прививки на эпидемиологию коклюша?

Самым неблагоприятным образом. Сделанные в детстве, они не дают возможности перенести болезнь естественным образом и приобрести к ней пожизненный иммунитет, в результате чего резко возросла заболеваемость коклюшем подростков и взрослых.

Если во времена многодетных семей дети заражались друг от друга, то теперь они заражаются от утративших недолгий прививочный иммунитет подростков и взрослых, у которых болезнь протекает в стёртой форме (обычно в виде хронического кашля).

Поскольку и матери сегодняшних младенцев были привиты в детстве и утратили иммунитет к коклюшу, то они не могут передать никакой защиты своим детям. Таким образом, коклюш сегодня случается в самом опасном возрасте, до полугода.

Когда в 1979 г. Швеция отменила прививки против коклюша (из-за неприемлемого количества осложнений), патологическая прививочная эпидемиология быстро исчезла: случаи заболевания в возрасте до 6 мес. исчезли, в возрасте до 2,5 лет их стало мало.

Основная часть случаев коклюша, как это было и в допрививочные времена, стала фиксироваться у детей в возрасте от 2,5 до 10 лет, когда опасность незначительна.

Однако прививка внесла свою лепту в снижение заболеваемости коклюшем?

Трудно сказать, так ли это на самом деле. Коклюш, как никакая другая болезнь, позволяет совершать огромное количество злонамеренных статистических манипуляций, к которым адвокаты прививок всегда были склонны.

Возбудитель болезни выделяется только в начальном (катаральном) периоде болезни, когда правильный диагноз ставится редко, а после начала лечения антибиотиками или у привитых он не обнаруживается обычными лабораторными методами вообще.

Тогда заболевший даже самым что ни на есть типичным коклюшем привитый ребёнок получает другой диагноз — ОРВИ, бронхита, ларингита. Диагноз коклюша у ребёнка на участке влечёт за собой целый комплекс неприятных для педиатра последствий, поэтому обычно врач делает всё от него зависящее, чтобы ребёнок получил «правильный» и не мешающий прививочной статистике диагноз.

Если среди ваших знакомых имеется порядочный педиатр, то он подтвердит вам, что привитые от коклюша болеют этой болезнью и не меньше, и не легче непривитых, да ещё получают осложнения от самой прививки.

Исследования независимых учёных демонстрируют, что защитная сила прививки от коклюша очень невелика.

Так, проф. Вольфганг Эренгут указал, что во время вспышки коклюша в Великобритании в 1970-71 гг. (при 70­80% привитых против коклюша детей!), было зарегистрировано 33 тыс. случаев коклюша и 41 смерть от него, тогда как во время очередной вспышки в 1974-75 гг., при значительном снижении процента привитых (до 30%, в некоторых районах до 10%), были отме­чены 25 тыс. случаев и 25 смертей.

В той же статье Эренгут указал и на другие любопытные цифры. После серии несчастий, последовавших за прививкой комплексной вакцины, включавшей в себя коклюшный компонент, в 1962 г. Гамбурге было решено от неё отказаться.

За 15 лет, проанализированных Эренгутом в его статье, в течение которых прививки не делались, обращения в больницы по поводу коклюша снизились с 3,7 до 0,8 на тысячу заболевших, при этом число осложнений также снизилось[49].

Проф. Говард Стюарт, сотрудник кафедры общественного здравоохранения университета в Глазго, изучал динамику заболеваемости коклюшем в Великобритании в 1970-х годах.

Согласно его анализу, коклюшная вакцина в самом лучшем случае лишь частично способствовала снижению заболеваемости коклюшем, но никогда не доказывала свою эффективность в защите тех, для кого коклюш только и может представлять реальную опасность, а именно детей в возрасте до года.

Примерно 30-50% заболевающих во всех вспышках и эпидемиях неизменно составляли полностью привитые.

Около 95% непривитых детей в возрастной группе от рождения до пяти лет либо вообще не заболели коклюшем (хотя известно о высокой восприимчивости к этой болезни), либо об этом не сообщалось.

Стюарт указал, что эпидемии коклюша происходят каждые три-четыре года вне зависимости от того, каков процент привитых; таким образом, случившаяся в 1977-1978 годах эпидемия была вполне ожидаема по срокам, и ничего удивительного в ней не было.

Никакой разницы с количеством заболевших привитых по отношению к предыдущим эпидемиям обнаружено не было. То же самое, со слов Стюарта, наблюдалось и в Канаде, и в США при большем проценте привитых.

В заключение статьи Стюарт заявил, что сотни, если не тысячи здоровых до того детей получили необратимое повреждение мозга в результате использования этой вакцины в Великобритании[50].

Шведский эпидемиолог Б. Троллфорс тщательно изучил вакцину против коклюша и заявил в 1984 г., что максимальный её защитный эффект, если и существует на самом деле, то длится не более двух-пяти лет, и что она не способна предотвратить заболевания коклюшем даже в таких странах с 90-95% «охватом» прививками, как США.

Он указал, что смертность от коклюша в индустриально развитых странах крайне низка и никоим образом не связана с процентом привитых, а также отметил тот факт, что смертность от коклюша в начале 1970-х в Англии и Уэльсе и Западной Германии, когда процент привитых был выше, превосходила смертность от него в конце 1980-х, когда процент привитых значительно снизился.

Российские авторы также признают, что и самая высокая заветная «иммунная прослойка» не способна «управлять» болезнью:

«С конца 80-х и начала 90-х годов в США, Канаде, Германии, Японии, Испании, Польше, Финляндии и др. с уровнем иммунной прослойки до 85-95%, а также в России (на всей территории страны) был отмечен значительный рост заболеваемости коклюшем... Самые высокие показатели регистрировались среди детского населения. Так, у детей до 2 лет они составляли в среднем 134,8-147,3 на 100 тыс. детей этой возрастной группы. Наибольшие показатели имели место в Москве — 360,6 и Санкт-Петербурге — 830,3 на 100 тыс. детей, что было характерно для допрививочного периода... Оказалось, что вакцина против коклюша оказывает лишь ограниченное воздействие на эпидемический процесс, что выражается в недостаточной напряжённости и продолжительности поствакцинального иммунитета. Кроме того, АКДС-вакцина считается самой реактогенной среди всех существующих вакцин»[51].

Примеров подобных признаний можно привести очень много. Периодически возникающие вспышки и даже эпидемии коклюша ясно указывают на то, что прививки, как профилактическая мера против этой болезни, оказались несостоятельными.

Кроме того, появились и новые штаммы возбудителя, которые были обнаружены в конце 1990-х годов в Голландии, Германии, Италии и Франции, против которых нет прививок.

Вы начали говорить о высокой реактогенности вакцины. Расскажите подробнее об осложнениях прививки против коклюша.

По российскому Календарю профилактических прививок вакцина АКДС планово вводится всем российским детям три раза с перерывом в один месяц с трёхмесячного возраста. Ревакцинацию делают в 18 месяцев.

Из-за большого количества тяжёлых осложнений коклюшная вакцина в возрасте старше семи лет не назначается.

Коклюшный токсин — один из самых опасных из числа существующих в природе, а вакцина от коклюша легко могла бы занять первое место по числу убитых и изувеченных ею детей, если бы соревнование такого рода проводилось между вакцинами.

Тяжелейшие осложнения и смерти на введение коклюшной вакцины описываются с самого начала её применения.

Советские авторы приводили следующую статистику частоты реакций на дифтеритно-коклюшную вакцину: после введения вакцины в первый раз местные реакции (гиперемия и инфильтрат) наблюдались у 19,5% привитых; общие реакции различной степени выраженности — у 34,6%. Кроме того, у 1,1% были отмечены дисфункция кишечника, рвота, судороги и другие системные реакции.

После второй прививки общие реакции встречались в 25,4% случаев, после третьей — в 22,0%[52].

Самыми тяжёлыми последствиями являются поражения центральной нервной системы — энцефалиты, менингоэнцефалиты, энцефалопатии. Они могут привести даже к смерти. Вероятность поражения нервной системы оценивается примерно как 1 на 60 тыс. прививок.

Для того, кто считает, что это настолько редко, что этим можно пренебречь и лучше рискнуть прививкой, чем болезнью, поясню, что по законам биологии на одного погибшего приходятся десятки искалеченных и сотни, если не тысячи, пострадавших «легко».

«Легко» надо брать в кавычки, потому что на самом деле никто не имеет представления, чем это «легко» может обернуться в дальнейшем.

Есть немало публикаций, связывающих прививку от коклюша с аутизмом, снижением интеллекта, трудностями обучения, нарушением миелинизации черепно-мозговых нервов.

Судороги на фоне высокой температуры, появляющейся как следствие реакции на прививку, и которые, как пытаются уверить родителей вакцинаторы, ничем опасным ребёнку в будущем не грозят, могут на самом деле быть далеко не столь безобидными, как обычные судороги на фоне высокой температуры.

Они могут стать предвестниками эпилепсии. Пронзительный многочасовой необычный крик (визг) ребёнка после прививки — следствие раздражения мозговых оболочек при развивающемся отёке мозга.

Пройдёт ли это бесследно для мозга младенца — никто не знает.

Есть публикации, связывающие эту прививку с синдромом внезапной детской смерти (СВДС). После 37 смертей младенцев и 57 других «совпавших по времени» тяжёлых заболеваний, случившихся в Японии в 1970-74 гг. и начавшегося бойкота вакцинации со стороны родителей и врачей, прививка DPT (АКДС) была сначала прекращена, а потом возобновлена с двухлетнего возраста.

Япония, бывшая на 170-м от конца месте по детской смертности в мире, немедленно стала страной с самой низкой детской смертностью на планете.

Так продолжалось до начала 1980-х гг., когда на рынке появилась новая бесклеточная коклюшная вакцина, которая была преподнесена не только как высокоэффективная, но и как совершенно безопасная. Родителям предложили выбирать, когда они хотят привить ребёнка в возрасте от 3 до 48 мес.

За 12 лет (с 1981 по 1992 гг.) частота СВДС возросла в Японии с 0,07% до 0,3% — в 4,7 раза.

Не следует также забывать о наличии ртути в составе прививки АКДС, которой планово прививают детей в России и других странах, образовавшихся после распада СССР. Об этом уже шла речь в разделе «Токсические компоненты вакцин».

А что Вы можете сказать о новой бесклеточной (ацеллюлярной) вакцине? Она преподносится, как значительно менее реактогенная.

Данные различных исследований противоречивы. Похоже, что эта новая вакцина, в которой нет самого микроорганизма, а иммунный ответ вызывается смесью коклюшного анатоксина и антигенов возбудителя, действительно даёт местные осложнения намного реже, чем традиционные корпускулярные (цельноклеточные) вакцины.

Однако вопрос о том, даёт ли она меньшее число самых тяжёлых системных реакций, остаётся открытым.

Я считаю, что родителям в первую очередь следует решить вопрос о том, нужна ли вообще ребёнку прививка от коклюша.

Я считаю, что риск прививки во много раз превосходит ее сомнительную, если существующую вообще, пользу.

Корь

Все мы в детстве болели корью, но родители не считали эту болезнь чем-то особенно серьёзным... А сегодня корь разве что с чумой не сравнивают.

Совершенно верно. Как это часто бывает в мире прививочного бизнеса, ужасы кори стали известны населению лишь после появления прививки от неё.

Сто лет назад для больных, ослабленных, недоедающих детей эта болезнь в самом деле могла стать смертельной. В развитых странах с 1915 г. по 1958 г., ещё до появления первых вакцин от кори, смертность от этой болезни снизилась на 95%[53].

По данным Центра контроля заболеваний, с 1920 г. по 1960 г. смертность от кори в США снизилась в 35,5 раз. Эти цифры в целом верны и для СССР[54].

Демонстрируемая сегодня статистика с тысячами умирающих от кори детей основана на данных из развивающихся стран. Однако для детей из этих стран в равной степени опасными являются почти все инфекционные болезни, в том числе и такие, о которых как о причине смерти и думать забыли в развитых странах (например, дизентерия), вне всякой связи с тем, существуют ли прививки против них.

Настоящее решение проблемы не в разорительных для национальных бюджетов прививках, а в улучшении питания и уровня медицинского обслуживания населения.

Как только африканские медики получили регидратационные растворы, больные корью дети перестали умирать от диареи, бывшей главной причиной смертей при кори[55].

Но при кори бывают осложнения? Пусть и редко, но всё-таки бывают?

Чаще всего это бактериальные осложнения (отиты, пневмония). Практически всегда они — следствие безграмотного лечения, вмешательства медиков там, где вмешиваться категорически противопоказано.

При кори иммунная система работает на пределе, и назначение антибиотиков «для профилактики инфекционных осложнений» может привести к её срыву.

Не следует снижать температуру. Всё, что требуется для заболевшего — отдых в постели в проветриваемом помещении, обильное питьё, отказ от еды (особенно от мясных и молочных продуктов) на несколько дней или употребление исключительно легкоусвояемой пищи в малых количествах.

Обычно этого вполне достаточно для того, чтобы организм без особых проблем справился с корью.

Прекрасный эффект даёт гомеопатическое лечение и витамины А и С. К слову, роль витамина А, как крайне необходимого для нормального развития ребёнка, известна уже достаточно давно. В исследованиях показано, что добавка витамина А к рациону детей позволяет значительно сократить число осложнений и, соответственно, смертей от кори[56].

Но почему не ликвидировать корь, как это планирует ВОЗ? Почему не избавить мир от болезни, которая уносит жизни детей в развивающихся странах, и пусть даже в ничтожно малой степени, но остаётся потенциально опасной для всех остальных?

Вопрос о том, насколько «лишней» является корь, остаётся открытым. Так, в исследовании, опубликованном в 1996 г., было показано, что африканские дети, болевшие корью, в два раза менее подвержены астме, сенной лихорадке и экземе, чем их сверстники, которых корь миновала[57].

В другом исследовании были приведены данные о том, что взрослые, перенёсшие в детстве корь, имеют меньшую заболеваемость различными онкологическими болезнями, включая рак шейки матки; при этом те, у кого корь протекала без сыпи (что нередко бывает при т.н. прививочной кори), имеют большую вероятность развития в будущем аутоиммунных и нейродегенеративных болезней[58].

Недавнее исследование показало, что вирус кори вызывает усиленный приток нейтрофилов, которые разрушают некоторые опухоли[59].

Натуропаты и гомеопаты считают корь важной вехой в развитии ребёнка, способствующей развитию и укреплению иммунной системы.

Опыт Финляндии, заявляющей о том, что она ликвидировала корь, эпидемический паротит и краснуху прививками, красноречиво демонстрирует, чем приходится платить за истинные или мнимые победы такого рода.

Вместе с исчезновением безобидных детских болезней Финляндия получила беспрецедентный рост аутизма[60] и болезни Крона[61].

Согласно отчёту Министерства здравоохранения и социального обеспечения Финляндии за 2000 г., в этой стране «самый высокий в мире уровень... инсулинозависимого сахарного диабета, и этот уровень продолжает повышаться». Отмечен рост заболеваемости астмой, болезнями соединительной ткани.

Не дороговат ли получился обмен, даже если он на самом деле состоялся?

Пока что Финляндия продолжает прививки против кори, эпидемического паротита и краснухи, поскольку боится заноса болезни извне.

Продолжает расти и заболеваемость перечисленными выше болезнями. Для ликвидации кори, как заявляют вакцинаторы, требуется «охватить» прививками не менее 95% восприимчивого населения.

Однако огромному числу детей прививки живыми вакцинами, к числу которых относится и прививка против кори (в виде моновакцины или в составе тривакцины MMR), противопоказаны. Тем не менее, прививают и их, превращая малышей в хронически больных или даже в инвалидов.

По поводу обоснованности цифры 95% д-р Джейн Донеган, гомеопат из Лондона, очень точно заметила:

«Что же касается вопроса коллективного иммунитета (который должен защищать тех, кто не может прививаться живыми вакцинами) и необходимого охвата в 95%, чтобы искоренить корь, то эта цифра основана всего лишь на том, что охват в 60% не дал искоренения кори, не дал его и охват 70%, равно как и 80% и 90%, и когда мы дойдём до 95%, а корь всё ещё будет циркулировать (а она будет циркулировать, к тому времени от неё будут умирать маленькие дети, чьи вакцинированные родители не смогли передать им долговременный иммунитет высокого качества к естественной кори), нам будут говорить, что для искоренения нужен охват в 99% — равно, как и дополнительные ревакцинации, и всё это на основании гадания на кофейной гуще...»[62].

Д-р Донеган обращает внимание на ещё один важный аспект проблемы. Отказывая девочкам в возможности перенести корь, мы подвергаем опасности их будущих детей, которые не получат защитные антитела к этой болезни и будут восприимчивы к ней в самом опасном возрасте, младенческом.

Известно, что в нормальных условиях корью болеют дети в возрасте старше года. Прививки, дающие в лучшем случае непрочный кратковременный иммунитет, «сдвигают» заболеваемость корью в младенческий и взрослый возраст, когда эта болезнь неизмеримо опаснее.

В недавно вышедшей книге российских авторов сообщается:

«Если в 1967 г. доля заболевших корью лиц в возрасте 15 лет и старше составляла 0,2-0,3%, то к 1987 г. она достигла уже 31%. Появились сообщения о крупных очагах кори в школах, специализированных училищах, вузах, воинских частях. Заболевание корью у молодёжи и взрослых протекает значительно тяжелее, чем у детей, с осложнениями в виде серозного менингита, энцефалита и гигантоклеточной пневмонии»[63].

Уже появились исследования, показывающие, что перенесённая во взрослом возрасте корь является одним из факторов риска для рассеянного склероза. Эти сведения вызывают сильную тревогу.

До сих пор Вы говорили о «глобальных» последствиях борьбы с корью при помощи прививок. А есть ли осложнения у самой прививки?

В центре научных дебатов сегодня — связь вакцины MMR, одним из компонентов которой является коревая вакцина, и аутизма.

Немалое число родителей описывают появление первых признаков аутизма у их до того нормально развивавшихся детей после прививки вакциной MMR. В огромном количестве статей описан коревой энцефалит — возможное осложнение как кори, так и прививки против неё.

По данным японских исследователей, в течение года, как минимум (когда завершился эксперимент), у детей, привитых от кори, не мог восстановиться исходный уровень интерферона — вещества, отвечающего за нашу неуязвимость не только к инфекционным, но и к онкологическим болезням[64].

В другом исследовании было показано, что у детей, получивших прививку против кори, резко и надолго снижается уровень витамина А[65].

Эффективны ли прививки от кори?

Согласно данным разных авторов, от 70%[66] до 95%[67] заболевших корью во время вспышек этой болезни были ранее от неё привиты. Многочисленные исследования показывают, что прививки не предотвращают ни заболевания корью, ни дальнейшей передачи инфекции.

Однако в Финляндии корь ведь ликвидирована?

То, что в течение ряда лет корь не регистрируется в стране, ещё не является гарантией того, что корь не вернётся туда позднее. Кроме того, Финляндия — маленькая страна с живущим крайне рассеянно генетически однородным населением, среди которого практически нет иностранцев.

Неуспех прививок обычно обнаруживается в странах с генетически разнообразным и живущим скученно населением — например, в США или в России.

Так в чём же выход?

Нужно дать ребёнку спокойно перенести эту болезнь в том возрасте, который предназначен для этого природой.

При условии продолжающейся нормальной циркуляции вируса в человеческом обществе иммунитет к кори у подавляющего большинства людей сохраняется на всю жизнь. Это мнение, которое разделяют очень многие врачи. А родители сами сделают свой выбор.