Акторно-сетевая теория

150 Акторно-сетевая теория — самая инструментальная часть масштабного проекта Латура, включающего в себя и блестящие историко-научные исследования, и участие в дебатах о даль­нейшей судьбе социальной теории [см.: Latour, 2000].

150 Он до­статочно радикально рассматривает историю современного знания, показывая, что значительная его часть строилась на

151 возведении и последующем поддержании границ между раз­личными дисциплинами и познавательными областями.

151 Эти границы мешают увидеть гибридность большинства феноме­нов действительности, исключающую возможность проведе­ния их либо по ведомству естественно-научного знания, либо по ведомству знания социального.

151 Противопоставление друг другу, во-первых, людей и их связей, во-вторых, фактов о вещах и, в-третьих, слов и дискурса - относительно поздняя культур­ная тенденция. Для ряда культурных критиков, историков, фи­лософов и социологов науки «Великое разделение» между ука­занными традициями составляет суть модерности [см.: Latour, 1994; Bhaskar, 1994}. Если же принять во внимание и позднюю модерность, тысячами нитей связанную с постмодернистским проектом, то к ориентациям на вещи, людей, слова следует, по мнению Б, Латура, прибавить четвертую — деконструктивистски схватываемые игры смысла. Эти ориентации сложились в ходе модерности примерно так. Ее наступление ознаменова­лось постулатом о природе-«сфинксе», неуязвимой в своей сво­боде от человеческих страстей и желаний, существующей не­зависимо от людей, которым, однако, под силу, постигнув ее законы, мобилизовать ее возможности для своих, человеческих целей. Развитие модерности сопровождалось складыванием представлений о социальной связи, соединяющей людей, обре­мененных страстями и желаниями, в монолитное социальное целое, которое укрощает их непредсказуемость и выступает как начало, превосходящее создавших его людей. Итогом этого развития явилось понимание автономности процессов означи­вания, осмысление языка и текста как главного места, где оби­тают люди, организуя на основе тропов и жанров понимание ими приключений и несчастий, на которые их обрекают упо­мянутые страсти и желания. Наконец, приходит пора понять, что бесконечная активистская деятельность и великие пове­ствования, ее фиксирующие оборачиваются забвением бытия, присутствие которого тем не менее рассредоточено между людьми, воплощаясь в историчности их существования.

151 Каждая

152 из ориентации, возникая и отвоевывая себе место, демонстри­ровала ограниченность предшествующих, преувеличивала свою несопоставимость с ними. В итоге, прослеживая эво­люцию или связи какого-то объекта, люди видят в нем либо вещь, либо социальное отношение, либо нарратив, помня о не­сводимости того, другого и третьего к бытию. Научные дисцип­лины поделили мир, не считаясь с гибридностью большинства объектов, которые предстают сегодня перед исследователями.

152 Реализация модернистского эпистемологического проекта была невозможна без практик «очищения», как их называет Б. Латур. То, что в действительности неразличимо, спутано и сплетено, подвергается жестким познавательным и риториче­ским процедурам, представая предназначенным для иссле­дования в одном случае естественно-научными, в другом — со­циологическими, в третьем — лингвистическими и так далее средствами. «Очищению», добавим мы, подвергается и соб­ственно познающий субъект. И он, предполагается, вступая в святая святых лаборатории или кабинета, в состоянии оставить за дверями прагматические мотивы, повседневные заботы и политические пристрастия.

Напротив, по мнению ее создателей, акторно-сетевая тео­рия представляет собой концептуальную рамку, в которой мож­но помыслить взаимосвязи, отношения и «со-конструкции», которые объединяют людей, другие живые организмы и вещи, то есть естественные, технические и социальные феномены и процессы, как возникающие взаимосвязанно. Ее сторонники убеждены, что она может помочь избежать традиционного ду­алистического мышления (природа — общество) и увидеть принципиальную гибридность большинства изучаемых сегод­ня феноменов (не только изучаемых науками, но и иными спо­собами входящих в горизонт человеческих забот).

152 Может быть, мир в целом стал гибриден до такой степени, что традицион­ные линии различения природного и социального становятся бессмысленными?

152 Может быть, людей и «нелюдей» можно по­

153 мыслить так, что, с одной стороны, степень активности после­дних не будет заведомо принижена, а с другой стороны, и фун­даментальное различие между ними не будет утеряно из виду?