Одной маниакально-депрессивной больной

Пациентка с огромным честолюбием, желавшая одерживать победы только благодаря своей красоте, считавшая, что ей как красивой женщине ничего другого не нужно, оказалась в фазе депрессии, испугавшись лишиться своей красоты. Когда это произошло, проявилось постоянное соперничество по отношению к другим женщинам. Однажды она заметила, что ее подруга, которая была моложе, вызвала к себе симпатию в обществе. Ночью ей приснилось:

“Я и моя подруга сидим на лестнице, она вверху, я внизу. Я очень раздосадована”.

В досаде (депрессии) пациентки, равно как и в “положении внизу”, проявляется ее чувство неполноценности. Само собой

– 159 –

разумеется, аффективное расстройство, которое уже не перерабатывается в сновидении, вынуждает к инверсии ситуации. В дальнейшем она по меньшей мере будет избегать общества, чтобы не допустить сравнения. Она увеличит “дистанцию к жизни”. Ее огорчение указывает еще на одно послабление — на обострение исчезавшей у нее депрессии. Против подруги же у нее возникнет затаенная обида, и она будет пытаться с помощью придирок, колкостей и причинения беспокойства “поставить лестницу на попа”.

– 160 –

К ВОПРОСУ О СОПРОТИВЛЕНИИ ПРИ ЛЕЧЕНИИ*

Среди невротических симптомов есть свойственный всем людям, совершенно естественный, но мало понятный комплекс явлений, который внешне выглядит как упрямство, своенравие, противопоставление себя другим, враждебность, агрессивность, а также неуступчивость, неподступность, властолюбие. Сюда же относятся такие клинические термины, как негативизм, отгороженность, аутизм (Блейлер). Почти всегда, даже при психозе, пациент пытается логически обосновать эту свою позицию. Такая “непробиваемость” всегда является признаком недостаточной по сравнению с нормой (а она служит единственно правильной системой мер) способности к кооперации.

Собственно говоря, в этом противопоставлении себя ближним можно понять всю ошибочную тенденцию пациента к изоляции и его немощное, лишенное мужества властолюбие и тщеславие. Покуда проявляется эта дискредитирующая установка больного, зачастую облаченная в форму покорности, послушания, любви или чувства неполноценности, но всякий раз неплодотворная и ослабляющая окружение и, разумеется, направленная против врача, врач располагает самой благоприятной возможностью, чтобы, основываясь на этом симптоме, понять личность своего пациента, лишить его шансов атаковать какие бы то ни было уязвимые места, помочь больному осмыслить все соответствующие проявления и упрочить его способность к кооперации.

Одна пациентка, в течение двух месяцев проходившая лечение в рамках индивидуально-психологического подхода, явилась однажды с просьбой разрешить ей прийти в следующий раз вместо трех часов в четыре. В подобных случаях, когда паци-

* Впервые опубликовано: Zentrallblalt fur Psychoanalyse, Bd. I, 1911,5.214—219 под названием “Об учении о сопротивлении”.

– 161 –

енты особенно упорно настаивают на своей просьбе, оправдывается подозрение, что требуемая временная отсрочка является признаком усилившейся агрессии, протеста против врача. Если бы мы тут упустили случай разобраться в причинах этого явления, это было бы неправильным и противоречило бы целям лечения — сделать пациента внутренне свободным.

Итак, пациентка заявила, что в три часа ей нужно быть у портнихи. Эта причина довольно неубедительная, которую, пожалуй, можно было бы принять, разве что учитывая длительность лечения и связанную с ней нехватку свободного времени. Поскольку этот час был у меня занят, я попробовал предложить время между пятью и шестью часами. Однако пациентка отклонила мое предложение, сославшись на то, что в пять часов освободится ее мать и будет поджидать ее у подруги. Таким образом, всякий раз возникал какой-нибудь малоубедительный довод, поэтому можно было сделать справедливый вывод, что пациентка сопротивляется лечению.

Фрейд неоднократно указывал на то, что анализ в первую очередь следует применять к явлениям сопротивления и, далее, что последние часто или всегда связаны с переносом. Поскольку, на наш взгляд, психическая взаимосвязь этих двух явлений не такова и порой понимается неверно, мы хотели бы обсудить это на данном примере.

Прежде всего следует обратить внимание на то, в какой момент лечебной работы появилось это сопротивление. В нашем случае пациентка в течение последних дней рассказывала о своем отношении к брату. Она заметила, что иногда, находясь с ним наедине, она испытывает непонятное чувство брезгливости. Однако она не питает к нему никакого отвращения и охотно посещает с ним общество или театр. Единственное, чего она избегает, — это ходить с ним по улице под руку, опасаясь, что посторонние люди примут ее за его любовницу. Дома она помногу с ним беседует и нередко позволяет себя целовать, что он и делает. Сама она любит страстно целоваться, порой приходя от этого в настоящий раж, но по отношению к брату в последнее время стала намного сдержаннее из-за того, что благодаря своему тонкому обонянию ощущала отвратительный запах из его рта.

– 162 –

Психическая ситуация пациентки по отношению к ее брату достаточно ясна. Она обнаруживает в себе чувства и предполагает возможности, против которых тут же стремится защититься. Если эти чувства имеют характер женских побуждений (позволять целовать себя, брать под руку, искать мужского общества), то она отвечает на них мужским протестом, давая этому ничем не примечательное логическое объяснение.

Что же она делает, чтобы обеспечить себе мужское с позиций культуры положение по отношению к брату? Пациентка бессознательно совершает мошенничество, оценивая все это соответствующим образом, становится чрезвычайно проницательной и прозорливой, причем порой в такой степени, что оказывается еще и правой. Однако боязнь быть принятой за любовницу своего брата, если пойти с ним под руку, могут испытывать только те, кто имеет подобную установку по отношению к кому-либо из своих братьев. Но она, конечно, права относительно запаха изо рта! Тем не менее удивляет то обстоятельство, что никто из окружающих, с которыми он обменивается поцелуями не менее часто, этого дурного запаха не замечал. Таким образом, в своей установке по отношению к брату наша пациентка произвела переоценку, явно показывающую, куда она направлена. “Посторонний слышит только “нет!”*.

* Ложные оценки, будь то пере- или недооценки, имеют огромное значение для психической динамики как в жизни, так и в неврозе, и вызывают, в частности, в индивидуальной психологии, которая строго разграничивает частный интеллект и здравый смысл, все больший интерес. Поучительным примером является басня о лисе и винограде. Вместо того, чтобы признать собственную несостоятельность, лисица обесценивает виноград — и остается в хорошем расположении духа. Это является причиной бреда величия. Подобного рода психические процессы служат прежде всего тому, чтобы закрепить фикцию “свободной воли” и связанной с этим “собственной значимости”. Этой же цели служит переоценка своих достижений и замыслов — она продиктована тем, чтобы избежать смутного чувства собственной неполноценности, является аранжированной и проистекает из чрезмерного стремления к самозащите от чувства “приниженности”. Я уже не раз указывал, что при преувеличенной мужской установке у невротиков обоего пола часто используется такая же аранжировка. Кроме того, что органы чувств пациента, слух, обоняние, осязание, органические и болевые ощущения поставлены на службу этому стремлению и становятся очень чуткими, причем пациент является здесь истцом и судьей в одном лице. Возьмите для сравнения эпиграмму Шиллера: “Верно сказано: любят то, что имеют, и жаждут того, чего нет! Ведь только богатый духом любит, только нищий жаждет!” Если пациент понимает свою установку, он ее корректирует, приводя свои опенки в соответствие с реальным положением дел. Его включение в общество и кооперация начинаются с развития у него чувства того, что он равен остальным.

– 163 –

Если кто-то сомневается в вероятности того, что между братом и сестрой могут существовать любовные побуждения, то я не стал бы ссылаться на богатый исторический материал, а подчеркнул бы, что я не переоцениваю глубину таких ощущений. Это скорее похоже на то, как если бы брат и сестра, словно когда-то в детской комнате, стали изображать из себя отца и мать, причем девочка в силу своей невротической мужской установки постоянно опасается, как бы не зайти слишком далеко. Брат для нее давно уже не брат, он играет теперь роль будущего жениха. Но она живет с ним в заранее сконструированном мире, где пытается показать, на что она способна и как стремится защитить себя от этого *. Впрочем, любые инцестуозные побуждения указывают на недостаточную способность к кооперации, из-за чего пациент, зачастую испытывающий усилившееся семейное чувство, остается в границах семьи.

На что она способна, об этом пациентке говорят ее воспоминания и чувственные следы забытых событий; общее впечатление от них такое: я девушка, я недостаточно сильна, чтобы справиться со своим половым инстинктом, уже в детстве мне не хватало энергии, я фантазировала о запретных вещах, даже по отношению к собственному брату мне не удалось совладать с собою. Меня смешают с грязью и будут дурно со мной обращаться, я стану больной, в муках буду рожать детей, стану угнетенной и рабыней! Я должна заранее и постоянно быть бдительной, чтобы не поддаться своим влечениям, не связываться с мужчинами, никому из них не доверять — тем самым я сама буду вести себя как мужчина! Женские сексуальные чувства пациентки становятся ее врагами, и эти враги наделяются таинственной силой и коварством. Так в чувственной жизни невротика возникает карикатура полового инстинкта, с которым тем не менее надо бороться.

* Это предосмысление, предощущение с примыкающей к ним тенденцией к самозащите является главной функцией сновидения и, помимо прочего, является причиной якобы телепатических и пророческих способностей, а также создает основу для всякого рода прогнозов. Поэта Симонида один умерший человек предостерегал во сне от морского путешествия. Он остался дома, а затем узнал, что корабль потерпел крушение. Пожалуй, мы можем предположить, что знаменитый поэт, который сделался таким “проницательным” во сне, наверное, остался бы дома в любом случае — и без сновидения и без предостережения.

– 164 –

Мужчина-невротик тоже боится побуждений, которые кажутся ему женскими, — нежности, желания покориться женщине, которая появляется в его любовной жизни, и, желая оставаться победителем, он изображает ее в карикатурном виде. Аналогичные явления можно привести из других, несексуальных жизненных отношений — черты характера и прежние слабости, вялость, отсутствие энергии, равно как и физические особенности и прежние детские дефекты* служат доказательством наличия у них немужских, т. е. женских черт, и сопровождаются мужским протестом. То, что на этой почве аранжируются или в самом деле возникают несчастные случаи, что негативистская установка (например, у девушек, которые из-за упрямства противятся предостережениям матерей) может использовать их собственные женские сексуальные действия в качестве мужского протеста против родителей, а также против девичьего целомудрия или же может закреплять у мужчин-невротиков женскую мягкость и абулию (чаще всего при так называемой неврастении), импотенцию и боязнь любви, было изложено мною в других работах. Вce эти аранжированные и зачастую окарикатуренные, ложные внутренние ощущения находят свое место в движениях психики, чтобы в виде предостережения вызывать мужской протест и побуждать к защите против подчинения.

Итак, мы пришли к выводу, что в настоящее время пациентке вряд ли грозит инцест, что в своей тенденции к самозащите она, пожалуй, заходит намного дальше, нем необходимо, и таким образом способствует осуществлению главной цели своей мужской установки — устроить свое будущее независимо от мужчины, не принимая на себя женской роли.