Чем занимаются юристы

Большие фирмы становятся еще больше; но тысячи адвокатов продолжают работать сами по себе, «в одиночестве». Имеются также совсем крохотные фирмы и фирмы средних размеров. Имеются адвокаты в больших городах и в сонных поселках. Тысячи молодых людей выливаются из юридических школ каждый год и сдают экзамен на право заниматься юридической деятельностью; только в Калифорнии осенью 1982 года прошли экзамен 3622 человека. Эти новые рекруты берутся за любую работу, заполняя оставшиеся щели. Не все они, конечно, останутся работать в сфере права.

Эта профессия являлась и является весьма разнообразной. Существует множество юридических миров. Например, существует мир больших фирм — адвокатов

Уолл-стрита. Конечно, по всей стране имеются свои Уолл-стриты — Ла-Сэл-стрит в Чикаго, Монтгомери-стрит в Сан-Франциско. Имеются фирмы Уолл-стрита в Хьюстоне, Атланте, Бостоне, Лос-Анджелесе, Денвере и так далее.

Эти большие фирмы набирают своих юристов в общем и целом из «общенациональных» правовых школ, — школ с солидной репутацией и давними традициями, таких, как Гарвард и Йель, и нахальных новичков вроде Чикаго и Стэнфорда. Некоторые школы проложили себе путь к элите (Беркли). Мы в общем знаем, кем являются их клиенты: большими корпорациями и преуспевающими семействами. Мы знаем в целом и в чем состоит работа: она включает в себя законодательство о ценных бумагах, антитрестовское законодательство, выпуск облигаций, налоговую работу, торговлю между штатами. Но мы не обладаем в этой области систематическими знаниями. Исследователи едва ли проделали даже маленькую дырочку в плотной завесе секретности. Обществоведческая литература по большим юридическим фирмам в действительности мала и скудна.

Как в больших, так и в маленьких фирмах, вероятно, время о времени происходят судебные тяжбы. Насколько их будет много, неизвестно. Адвокаты, занимающиеся делами бизнеса, привыкли гордиться способностью не доводить вопрос до суда. Но в последние годы среди больших фирм наблюдается настоящий бум судебных тяжб. В 1978 году в фирме «Крават» в Нью-Йорке — одной из крупнейших фирм — 40% адвокатов работали над тяжбами, удвоив усилия в два раза по сравнению с прошлыми годами. «Крават» в это время была по уши втянута в громаднейший судебный процесс — правительственную попытку разрубить империю ИБМ на куски — и рабочая нагрузка, связанная с судебными тяжбами, вероятно, выходила за рамки обычной; но другие фирмы также докладывали о росте числа процессов, в которых они участвовали, и росте объемов работы в зале суда. Это является ответом, помимо прочего, на рост регулирования и нового образа действий.

Еще одним основным объектом юридической практики является недвижимое имущество: покупка и продажа домов или (на более профессиональном уровне) разработка переоборудования роскошных апартаментов в кооперативные квартиры. Работа, связанная с недвижимостью, характерна как для больших, так и для маленьких фирм — они пишут завещания и доверенности, проводя сделку через бурную реку законодательства о наследовании. Большие фирмы проводят эту работу для капитанов промышленности и больших «старых» семейств. Фирмы средних размеров делают то же самое для людей со средним достатком — производителей новинок из пластика, владельцев ресторанов, компаний по мойке машин, жилых зданий. Адвокаты маленьких городков имеют дело с фермерскими владениями. И так далее.

Большие фирмы и адвокаты, практикующие в одиночку, похожи в одном довольно любопытном отношении: они являются специалистами широкого профиля. В медицине узкие специалисты обладают большим престижем и получают больше денег, чем доктора, практикующие «семейную медицину». Право — в этом вопросе — совершенно отлично. Большие фирмы делают гораздо больше денег, имеют более высокий статус, хотя они являются фирмами широкого профиля или по крайней мере фирмами, занимающимися делами бизнеса по широкому кругу вопросов. Их основные компаньоны зарабатывают порядка полумиллиона долларов в год или больше. Специализация не ведет к вершинам. С другой стороны, большие юридические фирмы внутренне специализированы. Они весьма похожи на клиники или больницы. Это одна из причин, почему фирмы прежде всего стремятся иметь большой размер.

Некоторые отрасли практики, конечно, имеют тенденцию к узкой специализации. Имеются юристы, занимающиеся почти в каждой мыслимой области права. Они специализируются в патентном деле, составлении завещаний, налоговых апелляциях, разводах, гражданских правах. Имеются адвокаты, работающие на

межгосударственную торговлю, фрахт судов, шоу-бизнес («законодательство об эстрадных представлениях»), в области торговых марок и авторских прав. Имеются фирмы (их много в Вашингтоне), которые специализируются на определенных видах административного права. Имеются адвокаты, занимающиеся делами о персональном ущербе, которые ограничивают свою деятельность случаями деликта, чей рост обусловлен ростом дорожных происшествий, а также инициируется законодательством об ответственности производителя и неправильной медицинской практики. Некоторые адвокаты занимаются единственно тяжбами с авиалиниями.

С другой стороны, только очень маленькое количество адвокатов полностью специализированы. Это — одно из открытий, сделанных в ходе обширного исследования чикагской адвокатуры. Прокуроры по уголовным делам являются исключением — они занимаются исключительно работой, связанной с уголовными преступлениями, и не вторгаются в другие области. Но даже адвокаты, специализирующиеся в патентном деле, играют больше чем на одной струне;

только 40% их числа, согласно обзору, ограничивалось патентной работой. Только 22% специалистов в области налогового законодательства для корпорации не занимались ничем другим.

Юристы больших фирм охватывают многие области и многие проблемы. Но существуют области, которые они не затрагивают. Одной из таких областей является развод. Адвокаты Уолл-Стрита очень мало занимаются семейным правом, за исключением финансовых ссор разводящихся миллионеров. Именно адвокаты маленьких фирм и юридических клиник, а также одиночки имеют дело с клиентами «на один выстрел» — с парами, желающими развестись, жертвами аварий, людьми, арестованными за вождение автомобиля в нетрезвом виде.

Некоторые адвокаты, занимающиеся с «одноразовыми» клиентами, еле сводят концы с концами, другие зарабатывают кучу денег. Дела хорошо известных адвокатов в сфере личного ущерба идут на самом деле хорошо. Они берут деньги по системе «оплата по результатам». То есть адвокат не получает ни гроша, если его клиент проигрывает; но, если клиент выигрывает, адвокат берет крупную долю выигранного, зачастую одну треть. Это верно вне зависимости от того, урегулируется дело или дойдет до суда. Если компенсация велика (как-то жюри присяжных Нью-Йорка присудило 4 848 000 долларов в деле о неправильном медицинском обслуживании в 1979 году), то велик и гонорар. Таких дел бывает не так уж и много, так что адвокаты не катаются как сыр в масле.

Деньги, конечно, — это еще не все, а престижней всего — практика на Уоллстрите. Частично это справедливо и потому, что Уолл-стрит имеет богатую, более изысканную клиентуру. Адвокаты, занимающиеся деликтами, обслуживают все классы сверху донизу. Адвокаты по уголовным делам, в частности, пачкают свои руки, общаясь с наименее респектабельными членами общества. А адвокаты «одного выстрела» постоянно сталкиваются с проблемой поиска новых дел. Их клиенты приходят и уходят; адвокаты нуждаются в постоянном пускании свежей крови. Прежде всего нет людей, которые бы попадали под поезд, разводились или арестовывались за убийство все время. Фирмы Уолл-стрита имеют постоянных клиентов; их бизнес непрерывен, делается день за днем. Конечно, они ищут новые области приложения и борются за то, чтобы удержать старых клиентов. Но эта борьба в основном ведется по-джентльменски. Больше того, они не любят общественной шумихи. Действительно, они являются ярыми противниками рекламы в своей работе. Цветистый стиль вредит им больше, чем помогает. Для адвокатов, занимающихся деликтами, уголовными делами и разводами, все обстоит как раз наоборот.