Все сказать

Все в том чтобы все сказать но мне не хватает слов

И не хватает времени и смелости не хватает

Я как во сне наугад нанизываю строки поэмы

И говорить прозрачно не научусь никак

Я должен все-все сказать о мостовых о дорогах

Об улицах и прохожих о полях пастухах

О нежном пушке весны о ржавчине зимней

О холоде и жаре сплетенных в единый плод

Хочу показать толпу и каждого человека

И то что дает ему крылья и то что к земле пригибает

И каждый человеческий возраст и то что озарено

человеком

Надежду его и кровь историю и труды

Хочу показать толпу огромную разобщенную

Перегородками разделенную как на кладбище

мертвецы

И толпу что стала сильнее собственной тени нечистой

Толпу сокрушившую стены и своих вчерашних господ

Показать листву и сплетенье рук

И безвестного зверя неслышный шаг

Плодоносную влагу реки и росы

Справедливость на страже и счастье в цвету.

*

Счастье ребенка сумею ли я объяснить

Мячиком куклой или просто солнечным днем

Счастье мужчины отважусь ли я показать

Глазами жены его и детей

Сумею ли я рассказать любовь и ее истоки

Свинцовые ее драмы соломенные ее фарсы

И привычные жесты придающие ей повседневность

И ласки которые снова возвращают ей вечность

И смогу ли когда-нибудь я связать урожай

С удобреньем зарытым в землю связать добро

с красотою

Хватит ли сил у меня потребность с желаньем

сравнить

И бездушную схему порядка с теплым порядком

живым

Хватит ли слов у меня чтобы под крыльями гнева

Оружием ненависти ненависть уничтожить

И показать как жертва своих палачей побеждает

И революции слово красками всеми горит

Вольное золото зорь в уверенных ясных глазах

Ничто на вчера не похоже все ново все снова

бесценно

Я слышу в простых словах гулкую бронзу пословиц

Мудрость пройдя через муки обретает свою

простоту.

*

Против сумею ль сказать что всем сердцем

я против

Нелепых причуд одиночеством сотканных

Я погибал не умея от них укрыться

Как умирает пленник в наручниках с кляпом

во рту

В них растворялось тело и сердце мое и рассудок

В этой бесформенной массе полной бессмысленных

форм

Которыми прикрывают гниение и упадок

Угодливость и убийство безразличие и войну

Еще бы совсем немного и меня б мои братья изгнали

Ничего в их борьбе не смысля я только себя

утверждал

Я у жизни хотел взять больше того чем она владеет

Я не умел представить облик грядущих дней

Против конца всех начал Всем что я есть я обязан

Людям которые поняли жизни истинный смысл

Я этим обязан повстанцу выверяющему прицел

винтовки

Выверяющему свое сердце и дающему руку друзьям

Люди В груди человечества непрерывно и неустанно

Новая ширится песня извечная песня тех

Кто наше грядущее гордо поднимает в бой против

смерти

Против сырых подземелий где жалкие тени кишат.

*

Смогу ли сказать наконец что распахнуты двери

Из подвала где мшистые бочки во мгле громоздятся

На виноградник на волю где гроздьями поймано

солнце

Смогу ли об этом я вам языком винодела сказать

Изваяны женщины по образу воды или камня

Нежные или суровые неуловимые или прямые

Птицы летят через горы пересекая просторы

В поисках старой кости плетется знакомый пес

Отзывается эхом полночь на голос древнего старца

Который талант расточает на затасканные куплеты

Но даже и этот час не до конца потерян

Я не усну пока не проснутся другие вслед

Смогу ли сказать наконец одна только юность

прекрасна

И не скрывать при этом морщин на своих щеках

Прекрасна лишь вереница сменяющихся отражений

Начиная с порыва зерен с прекрасного старта цветка

Начиная с открытого слова и зримых предметов

Человеческое доверье не знает дороги вспять

Я хотел бы чтобы ответ приходил не дожидаясь

вопроса

И ни один язык чужим языком не звучал

И пусть не захочет никто чтобы рушились крыши

И города пылали и высились горы трупов

Пусть будут в устах поэта только слова созиданья

И люди поверят что время это источник жизни

И люди будут смеяться от сознанья здоровья

и счастья

Оттого что вокруг тебя братья сейчас и потом

и всегда

И со всеми людьми ты будешь точно таким же добрым

Каким бываешь с собою когда знаешь что ты любим

Не легкой мгновенной дрожью радость нахлынет

волною

Радость нахлынет сильнее свежее морской волны

И никто сомневаться не станет в правде моей поэмы

Которой уже сегодня я стираю вчерашний день.

Сентябрь 1950