Кубинская кровь – на продажу

Биограф Хорхе Кастанеда неустанно подчеркивает, что в своих действиях Че Гевара руководствовался исключительно этическими и гуманистическими принципами. Будем же помнить об этом, читая нижеследующие строки из судебного иска, который был подан семьей гражданина США Говарда Андерсона, убитого на Кубе в 1961 году:

...

Андерсон против Республики Куба, № 01–28628, Майами, 13 апреля 2003 года: «На последнем этапе пыток агенты Кастро выкачали из тела Говарда Андерсона всю кровь, прежде чем отправить его на расстрел».

А дело было вот в чем. Памятуя о размахе, который приобрела смертная казнь в первые годы кубинской революции, можно смело сказать, что из тел осужденных выливались тысячи литров ценнейшей гемоглобиновой жидкости – попросту впитываясь в землю или стекая в канализацию. Какая непростительная расточительность, подумали новые руководители Кубы.

Всем известно, что Куба в то время – как, впрочем, и сейчас – отчаянно нуждалась в иностранной валюте. А тут целые реки свежей, богатой плазмой крови каждый день пропадают почем зря. Почему бы не собирать и не продавать ее – приходит в головы жаждущего валюты руководства «светлая» мысль.

На продажу пошла не только кровь Говарда Андерсона. Рохелио Гонсалес, Вирхилио Кампанериа и Альберто Тапиа также стали чьими‑то невольными донорами. Все они были студентами Гаванского университета и активистами католического движения на Кубе. Все они отказались завязывать глаза. Все они умирали с криками «Да здравствует Царь Иисус!» на устах.

За ними в братские могилы последовало еще четырнадцать тысяч молодых людей.

Пол Бетель был пресс‑атташе посольства США на Кубе во время восстания против Батисты и в первые годы революции. Позже он работал в качестве главы латиноамериканского подразделения Информационного Агентства США, где взял интервью у сотен кубинских беженцев, осевших в Южной Флориде. Рассказы о принудительном кровопускании не раз повторялись в этих интервью. Наконец, он смог расспросить доктора Вирхинию де Мирабал Кесада, которая, став свидетелем этого процесса, в ужасе бежала с Кубы через Мексику. «Это абсолютная правда, – подтвердила она. – Перед расстрелом осужденных отводят в маленькую комнату первой помощи в Ла‑Кабанье, где коммунисты извлекают от одного до полутора литров крови из каждой жертвы. Затем она помещается в банк крови. Часть ее поставляется в Северный Вьетнам. Иногда после этой процедуры жертвы настолько ослабевают, что к расстрельному столбу их буквально выносят на руках. Люди же с подорванным здоровьем или больным сердцем умирают прямо во время процедуры».

7 апреля 1967 года Межамериканская комиссия по правам человека выпустила наконец подробный отчет о долгосрочной практике вампиризма среди деятелей «гуманистической» кубинской революции. Доклад основан на десятках проверенных свидетельств эмигрантов.

«27 мая 1966 года в тюрьме Ла‑Кабанья в Гаване расстрелы политических заключенных производились непрерывно с шести утра до наступления ночи, – гласит доклад. – В тот день было казнено сто шестьдесят шесть человек, и перед расстрелом из каждого было извлечено около двух с половиной литров крови. Извлечение такого количества крови часто приводит к церебральной анемии и потере сознания, поэтому многих пришлось относить к месту казни на носилках. Затем трупы были перевезены грузовиками в братскую могилу на кладбище за городом Марианао. В этот день грузовик сделал семь рейсов, чтобы перевезти все трупы. На Тринадцатой улице в районе Гаваны Ведадо советские медицинские работники создали банк крови, куда эта кровь транспортируется для хранения. Эта кровь поставляется в Северный Вьетнам по цене пятьдесят долларов США за пол‑литра».

Эксклюзивная рыночная стратегия коммунистической Кубы не получила внимания со стороны средств массовой информации и «ученых», хотя обычно кубинская медицинская практика не испытывает недостатка в лестных комментариях. Доктор Хуан Кларк, профессор социологии в колледже Майами‑Дейд, ветеран событий в Плайя‑Хирон и бывший политзаключенный – это исключение, лишь подтверждающее правило. В основу его исследований легли интервью с десятками бывших политических заключенных и беженцев, которые подтвердили существование этой ужасающей практики. Излишне говорить, что на тысячах и тысячах страниц, посвященных Че, ни один из его биографов не упоминает кубинскую торговлю кровью. Однако все они стараются выставить в выгодном свете деятельность Гевары на посту министра промышленности, который тот занял в начале 1961 года – как раз тогда, когда начала разворачиваться кампания по торговле кровью.

Генри Баттерфилд Райан, дипломат и ученый, в частности, сетует, что список блестящих достижений Че в должности главы по экспортным операциям Кубы по большей части канул в небытие. «Очень хорош Гевара был в роли дипломата, особенно по экономическим вопросам, – пишет он в своей широко известной книге «Падение Че Гевары». – Он обеспечил заключение сделок по экспорту и импорту Кубы со странами коммунистического блока на потрясающе выгодных условиях, что чрезвычайно помогло кубинской экономике».

Как мы увидим далее, руководство Че обернулось для Кубы настоящей экономической катастрофой, по крупицам разрушившей все следы расцвета капитализма на Кубе. Кровь кубинцев была, пожалуй, единственным продуктом, который пользовался бешеным спросом в братских социалистических республиках – и, следовательно, верным источником поступления наличных денег в кубинскую казну.

Венцом иронии во всей этой ситуации выглядит высказывание Че Гевары, который любил заявлять, что он помог освободить Кубу от «империалистических эксплуататоров‑янки – этих ненасытных кровососов»…