Глава IV. Различные виды посвящения и их цели

Различные виды посвящения и их цели

Прежде чем знакомить новичка с основами любого дамнгага (dam ngag), он должен пройти лунг (lung) и еще одно младшее посвящение.

Значение термина лунг (lung) подобно значению слова дамнгаг (dam ngag); это также – «совет», хотя и менее священной природы и необязательно связанный с религиозными объектами. Он не всегда дается самим ламой.

Никакое обучение – неважно, грамматики или любой иной науке – не начинается в Тибете без выполнения обряда, который получил название лунг (lung).

Предположим, что некий мальчик желает изучить алфавит. В день, сочтенный астрологом или нгонше (ngonshes) [44](провидцем), благоприятным, он приходит к мастеру, учеником которого хотел бы стать, неся хадак (khadag) [45]и несколько даров, в соответствии со своими возможностями.

Если мастер – монах, кандидат в ученики трижды кланяется ему в ноги. Если он человек светский, то удовлетворяется тем, что ученик обнажает голову и вежливо кланяется.

Затем он почтительно занимает место перед учителем, который сидит выше его на куче подушек. Мастер произносит краткую молитву богу науки, Джамполянгу (Jampolyang) [46], после чего, с предельной серьезностью, он последовательно произносит тридцать букв тибетского алфавита: Ка‑кха‑га‑нга и так далее.

Закончив это, он, прежде чем отправить ученика домой, рекомендует ему повторить несколько раз формулу: «Аум‑ара‑ба‑ца‑ма‑дхи‑ди‑ди‑ди‑ди …» (Aum ara ba tsa ma dhi di, di, di, di…). По мнению жителей Тибета, это вызывает усиление умственной работоспособности.

Поскольку эту церемонию считают обязательной для того, чтобы подготовить человека к простому заучиванию алфавита, совершенно ясно, что более высокие знания передаются только после серьезного предварительного отбора кандидата.

Независимо от того, какую религиозную книгу человек желает прочитать, чтобы обрести достоинства, приложенные к повторению ее текста [47], лунг (lung) считается обязательной подготовкой к этому. Как уже описывалось, набожный мирянин или низший монах после обычного преклонения и даров должны с уважением выслушать, сложив руки на груди, чтение книги, осуществляемое ламой.

Пропуск этой церемонии делает чтение чем‑то в некоторой степени незаконным. В любом случае вследствие этого упущения не будет достигнут положительный результат или религиозное достоинство. Нередко бывает и так, что осуществляющий чтение лама не дает никакого объяснения своим слушателям, которые прощаются с ним, не поняв ни слова из того, что они только что услышали. Кроме того, весьма часто бывает так, что читающий также сам ничего не понимает в прочитанном, но для большинства верующих это практически не имеет значения [48].

Даже простое повторение известной формулы «Ом мани падме хум», требует предваряющего его лунга (lung).

Мани‑лунг (Mani lung), как это еще называется, обычно предлагается следующим образом.

После поклона, передачи даров и возжигания благовоний каждый кандидат по очереди приближается к ламе, держа четки в руке. Затем лама кладет пальцы ученика и свои собственные на одну из бусинок четок, произнося слова: «Ом мани падме хум!» Он может продолжить это делать со всеми ста восемью бусинками или произнести формулу только один раз, с одной‑единственной бусинкой, предоставляя верующему возможность в дальнейшем произносить формулу одному.

Иногда набожная толпа продолжает сидеть перед ламой, слушая, как он сто восемь раз произносит «Ом мани падме хум!» над своими четками. Каждый раз все верующие касаются пальцами одной бусинки своих четок одновременно с ламой, бормоча вместе с ним сакральную формулу.

Есть также множество других методов.

Мани‑лунг и другие лунги для обычных людей основаны на том же самом принципе, что и великие ангкуры, слабой имитацией которых они являются.

Церемония, проводимая мастерами мистики, отличается от только что описанной формы. У них она соответствует формальной плате за вступление кандидата, намеренного стать учеником, которому постепенно будет передан дамнгаг. Обряд должен создать мистические и психические связи между новым учеником и «его ламой», а также, кроме него, со всеми мастерами, которые предшествовали ему как последовательные представители лоб гьюда (lob gyud). То есть это принятие новичка в религиозную семью.

В данном случае создается килкхор (магический круг) и призываются опекающие божества и ламы, духовные предки гуру. Когда обряд заканчивается или на следующий день новичку даются указания о предмете медитации и духовного обучения.

После испытательного периода, срок которого строго не определен, ему может быть дарован ангкур.

Хотя здесь мы используем слово «посвящение», надо заметить, что тибетский термин не соответствует обычному смыслу слова «посвящение». Основная идея, которую мы связываем с посвящением, – раскрытие тайной доктрины, позволение узнать определенные тайны, тогда как ангкур, прежде всего – это передача власти, силы, своего рода психический процесс. Имеется в виду, что новичку передается способность выполнить определенное действие или заниматься определенными упражнениями, которые призваны развивать различные физические или интеллектуальные способности.

Сакраментальные посвящения практикуются не только у ламаистов. Их можно найти в различных формах в любой религии. Прямой предок ламаистских ангкуров – индусский абхишека (abhisheka). Однако возможно, что до прихода на Тибет тантрического буддизма, бонпо уже осуществляли посвящения, дух которых теперь можно обнаружить в ламаистских ангкурах. Санскритский термин абхишека означает «окропить», «посвятить помазанием». Примечательно, что тибетские переводчики (лоцаба (lotsawas)), чье мировоззрение, безусловно, пронизано верой, отвергли в этом случае смысл «посвящение путем помазания» и приняли перевод «передача силы» – ангкурба. Их стремление выбрать другой термин сделало еще более очевидным тот факт, что они сохранили идею относительно опрыскивания в ту‑солба (tus solwa) (пишется khrus gsolwa) – очистительный обряд, в целом отличный от ангкура. Ламаисты различают три категории учения, три категории методов и практик и три вида соответствующих им посвящений: экзотерическое, эзотерическое и мистическое [49]. Кроме того, каждый из этих видов посвящения имеет три степени – общую, среднюю и высшую, и при этом каждая степень включает в себя несколько вариантов.

Экзотерическая категория включает в себя большое число лунгов и ангкуров. Многие из ангкуров представляют собой своего рода ритуальное представление инициированного узкому кругу выдающихся личностей ламаистского пантеона. Во время этого представления, которое напоминает представление клиентов римским патрициям, возникает мощная связь между могучей сущностью, принадлежащей иному миру, и его преданным слугой на земле. В целом его защиты искали для того, чтобы получить богатую, долгую и свободную от болезней жизнь и счастливое возрождение в раю. Самое популярное из подобных посвящений – бесконечно сострадательному Ченрези [50]. Для учеников есть также посвящение Джамполянгу, они стремятся получить дар проницательного ума.

Среди магов низшего порядка есть определенные посвящения, которые призваны поместить новичка под опеку различных демонов, которые защищают знатоков колдовства.

Охотники получают специальное посвящение, которое делает из них слуг и протеже определенных духов, которых они должны впоследствии чтить, жертвуя им определенную часть животных, которых они убивают. Считается, что «посвященные» этой категории должны охотиться только в строго определенные дни, иначе их поразят болезнями существа, с которыми они заключили союз. Некоторые из этих дней – особенно полнолуние – выделены буддистами для медитаций относительно Доктрины и практики добрых деяний. Верующий должен воздержаться, даже более, чем обычно, от лишения жизни даже самого крошечного насекомого. Нарушение этого религиозного закона еще более усиливает осуждение, которое существует в отношении охотников на Тибете. Однако в любом случае, особенно среди пограничных народов, это осуждение является скорее теоретическим, чем практическим.

Ангкуры Подмасамбхавы (Padmasambhava), разных Дакини (Dakinis), Чанчуб Семспа (Бодхисаттв) и различные другие могут быть тайными или частично тайными.

Падмасамбхава – знаменитый тантрический буддист‑маг, который проповедовал на Тибете приблизительно в восьмом веке н. э. Его ангкур передает дух тайных методов.

Ангкур Дакини обеспечивает связь человека с матерями‑феями, которые преподают мистические доктрины и магические науки.

Ангкур Чанчуб Семспа (Бодхисаттва) (Changchub Semspas) связывает верующего с Богом бесконечной щедрости – наиболее известной формой его является Ченрези – и позволяет ему вступить (в подражание самому себе) на путь преданности и бескорыстного служения всем существам.

К той же категории относится и ангкур Долмы (Dolma) [51]и многие другие, слишком многочисленные, чтобы перечислять их здесь.

Определенные посвящения объединяют под одним и тем же названием три формы: обычную открытую, эзотерическую и мистическую. Они даются в той или иной из этих форм, в низкой, средней или высшей степени, согласно ментальному уровню кандидата.

Различные ангкуры Йидам принадлежат к той или иной из высших категорий: эзотерической или мистической, согласно учению, переданному во время и после проведения обряда.

Йидам у ламаистов сравнивается определенными авторами с Ишта Девата (Ishta Devata) у индусов. Ишта (Ishta) «желанный» – имя, даваемое в Индии верующим божеству, которого он выбрал не столько как защитника, а скорее как объект его страстной любви бхакти (bhakti). Особенность бхакти – то, что бхакта любит своего бога как такового, не изыскивая в этой любви никакой иной пользы, кроме разрешения любить его. В бхакти полностью отсутствует элемент интереса верующего, который полагает, что обожаемый им бог как‑то «отплатит ему за его любовь». Один бхакта сказал мне: «Мой бог может бросить меня в ад и мучить там, если ему это заблагорассудится, и я буду радоваться этим мучениям, так как они будут приятны ему». Согласно санскритской фразе, часто повторяемой бхактами, верующий должен любить своего бога, «как бесстыдная женщина любит своего возлюбленного», то есть неистово и безумно, не принимая во внимание ничего, кроме этой любви. Индусский верующий стремится жить со своим Ишта Девата (Ishta Devata) в будущей жизни или вступить с ним в мистический союз. Блаженство, которое он ищет, – перенесенное в духовную плоскость объединение со своим возлюбленным, и ничего более.

Этот вид мистики совершенно неизвестен на Тибете. Здесь Йидам играют совсем другую роль, чем Ишта (Ishtas). Их вера не предоставляет никакой возможности для любого проявления «духовной чувственности».

Согласно экзотерическим теориям, Йидамы – это могучие существа, которые защищают тех, кто почитает их. Тайное учение изображает их в виде оккультных сил, а мистики расценивают их как проявления энергии, присущей телу и сознанию.

Конечно, столь краткое объяснение грешит значительной неполнотой.

Любой Бодхисаттва (Changchub Semspa) может быть выбран как Йидам, но когда – как это часто случается, у него два лица, одно благожелательное, а другое чудовищное[52], – обычно именно последнее выбирается в качестве защитника. Что касается других мифических персонажей из среды Йидамов, они относятся к самому ужасному типу и не должны ошибочно приниматься за богов Лха (lha).

Некоторые Йидамы имеют даже демонических потомков вроде Тамдрин (Tamdrin), Дза (Dza), Еше‑Гампо (Yeshes‑Gompo)[53]и других. Мы должны, однако, следить за тем, чтобы не приписывать этим тибетским названиям, которые из‑за отсутствия других слов нам приходится переводить словом «демон», значение, которое этот термин имеет в христианстве.

Как было только что сказано, посвящения, относящиеся к экзотерической категории, имеют характер церемониального представления могучему защитнику, или некоего разрешения, которое дозволяет законное и плодотворное осуществление особого акта религиозного служения.

Значение эзотерического ангкура более трудноуловимо. Они стремятся ввести новичка в духовную общность тех, кто в прошлом осуществлял – или осуществляет сейчас – обряды, которые он сам намерен практиковать.

По словам ламаистских мистиков, результат этого общения – придать ритуальным действиям, выполненным совершающим ритуал монахом, и волшебным формулам, которые он произносит, силу, которой не смог бы их наделить обычный новичок.

Представление сверхчеловеческому существу влияет, эзотерически, на природу частичного слияния между верующим и тем, в кого он верит. Первый получает пользу в том, что он до некоторой степени соучаствует в достоинствах и силе высшего существа, с которым у него не прерывается тесный контакт.

Эзотерические ангкуры также даруются ученикам, которые начинают определенные практики вроде медитации на мистических центрах тела [54], тумо (tumo), искусства согревания без огня, или тем, кто обучается практике определенных обрядов типа чод (chоd), в которых тело предлагается в пищу голодным демонам [55].

Посвящения, называемые «мистическими» (sngags), – по своей природе духовные. Они базируются на теории, что энергия, исходящая от мастера или из более оккультных источников, может быть передана ученику, который способен «извлечь» ее из духовных волн, в которые он погружен во время осуществления ритуалов ангкур.

Ламаисты говорят, что в этот момент сила переходит под контроль новичка. Уловить и приспособить ее – вот относящаяся к нему часть церемонии. Успех этого зависит от его навыков.

Следовательно, когда инициирующий лама дает энергию, которую его ученик должен воспринять, последний не должен быть совершенно пассивным. В ходе бесед на эту тему с посвященными мистиками я слышала, что некоторые из них определили ангкур как особую возможность, которую дают ученику, «чтобы обеспечить себя силой».

Ни один посвященный лама не считается способным передать все виды ангкуров. Причину этого легко понять – никто не может обеспечить другого человека тем, чем не обладает сам или не может позаимствовать в ином месте.

Если ламе не хватает определенной силы, которая должна быть сообщена в определенном ангкуре, но он остается способным к глубокой ментальной концентрации, он тем не менее во время прохождения обряда может привлекать потоки силы, исходящей от его собственного гуру (даже если последний умер), от Бодхисаттв (Changchub Semspa), или от Йидамов, с которыми он находится в привычных духовных или религиозных отношениях.

Небольшое число отшельников, соединенных гонг‑гьюд (gong gyud), совершают полностью безмолвные посвящения, которые при этом производят весьма глубокое впечатление. Вместо устных указаний они проводят несколько часов в медитации, в течение которых мастер и ученик неподвижно сидят один напротив другого.

Цель этих мастеров заключется не в том, чтобы передать указания ученикам, и даже не в том, чтобы предложить предмет для медитаций, а скорее в том, чтобы развить у них способности, позволяющие входить в прямой контакт с объектами, которые будут известны им как нечто большее, чем их внешнее проявление, видимое большинству человечества.

Мастера Да‑гьюд (Da gyud) в ходе посвящений безмолвно совершают символические жесты [56]. Они также указывают на различные предметы или группируют их необычным образом, чтобы пробудить в своих учениках новые идеи.

Перед совершением мистического ангкура инициирующий лама уединяется на некоторое время, от нескольких дней до нескольких месяцев. Как правило, чем выше степень ангкура, тем больше будет длиться уединение. И во время этого уединения гуру будет оставаться в состоянии глубокой концентрации, сосредоточив все свои мысли на одном. Согласно мистической фразеологии, это называется однонаправленностью сознания. Используя несколько необычную метафору, хотя она очень хорошо выражает суть данной практики, я сказала бы, что лама запасается психической энергией, так же как аккумулятор заряжается электричеством.

Кандидат после посвящения также удаляется из активной жизни и готовит себя, ментально и физически, к получению той силы, которая будет ему передана. Его религиозные практики, его пища и сон, – все это регулируется в соответствии с советами его мастера. Он также старается освободить свое сознание от любых умозаключений, погрузить в тишину свои физические ощущения, чтобы не могла происходить никакая ментальная или физическая деятельность, способная создать препятствие потоку энергии, которая должна в него влиться.

Все это может показаться странным и даже абсурдным. Однако, возможно, научное исследование этих процессов могло бы привести к интересным открытиям. Мы все еще почти ничего не знаем о психических силах и о различных способах, которыми они могут использоваться.

Мистические ангкуры могут быть разделены на две группы. В первую входят те, которые используются с практиками йоги[57]. Наиболее важными из них являются дыхательные практики. Ко второй группе относятся ангкуры, касающиеся практики самосозерцательной медитации и в целом ментального тренинга.

Однако различие между предметами изучения, введением в которые служат эти ангкуры, является главным образом теоретическим. Определенная степень навыка в упражнениях йоги, преимущественно в искусстве дыхания, считается почти обязательной для достижения успеха в медитации.

Считается, что очень немногие способны по своему желанию обрести совершенную концентрацию мысли чисто интеллектуальными средствами.

С другой стороны, в методах, которые должны были привести к обретению сверхъестественных физических возможностей, например увеличения внутреннего тепла, обретения необычной легкости тела, возможности осуществления быстрых переходов на невероятно большие расстояния без пищи или отдыха и т. д., всегда присутствует элемент ментального тренинга.

По этой причине ученикам, стремящимся к духовному освобождению, достижению состояния Будды, ангкуры обеих групп даются по отдельности. Те, кто желает добиться сверхъестественных физических возможностей, получают своего рода смешанный ангкур, известный как ангкур лунг‑гом‑кьи (lung gom kyi).

Принимая во внимание, что посвящения низких степеней порой превращаются в пышные церемонии, при которых присутствуют несколько кандидатов, характер ритуала мистического ангкура выглядит очень сдержанно.

Эти ритуалы происходят обычно без свидетелей, в жилище мастера или в его отшельнической хижине, если он – отшельник. В самых высоких степенях ангкура ритуал почти или полностью отсутствует и определенными гуру медитативного порядка осуществляется безмолвный метод передачи мысли гонг‑гьюд (gong gyud).

Следующее описание может дать вам некоторое представление относительно тайного или мистического ангкура низшей или средней степени, который проводится среди адептов «Прямого Пути».

Кандидат стучит в дверь гуру, спрашивая разрешения войти и получить ангкур. Иногда требуется, чтобы он никого не встретил по дороге, чтобы его никто не видел, даже издали, в тот момент, когда он идет из своего дома к жилищу мастера или в его отшельническую хижину.

Изнутри лама задает вопросы новичку относительно причин, которые привели его к этому шагу. Он предупреждает его относительно трудностей и опасностей, ждущих путника на мистическом Пути, и советует ему отказаться от этого трудного предприятия, полного опасностей, и вести добродетельную, хотя и более легкую жизнь.

Мастер вызывает Йидамов, Дакини и символическое божество, стоящее во главе секты, к которой относится он сам [58]. Он колдует, чтобы они охраняли дверь и помешали кандидату приблизиться к тайному килкхору, если тот недостоин этого.

В этот момент некоторые ламы бросают проклятия на человека с предательским или нечистым сознанием, который посмел потребовать посвящения; они приказывают, чтобы Йидамы и Дакини проявились в своих самых ужасных формах и разорвали нечестивца на части.

Вслед за выступлением ламы звучит дикая музыка: большие и малые барабаны, колокольчики, цимбалы и канглинг (kangling) [59]соединяются в один общий звук. На менее тайных церемониях, когда инициирующему монаху помогают ученики, уже прошедшие посвящение, производится адский шум с использованием различных инструментов, которым вторят стенания ламы и ужасные вопли его помощников – все это действует достаточно хорошо, чтобы ужаснуть доверчивого новичка.

Другие ламы считают это вульгарным. Их новички должны внимательно слушать, чтобы они могли услышать фразы, произносимые тихо внутри комнаты, значение которых может быть переведено следующим образом: «Иди своим путем, путник; не стой здесь. Многие живут приятно и в этом мире, и в других. Живи добродетельной жизнью и следуй предписаниям закона. Легок и полон очарования путь, ведущий к местопребыванию счастья.

За этой дверью – крутой и труднопроходимый путь, окутанный мраком. Препятствия, которые трудно и больно преодолевать, неуловимые миражи, на каждом шагу приходится сталкиваться с изматывающим сопротивлением. Достаточно ли ты уверен, чтобы взойти на такую высоту?.. Достаточно ли ты смел, чтобы встать лицом к лицу с любой опасностью, любым риском?.. Достаточно ли ты мудр, чтобы рассеять все иллюзии? Ты преодолел притяжение жизни, чувствуешь ли ты себя способным загореться, как факел, чтобы пролить свет на этот путь?..»

Кандидату также напоминают о том, что ему говорили, когда он становился учеником, – что при вступлении на «Прямой Путь» он рискует подвергнуться опасной болезни, безумию и определенным воздействиям оккультного характера, что может привести к смерти.

Порой также вызываются Йидамы и Дакини, но молча, однако впоследствии это оказывает намного более сильное и яркое впечатление.

Когда предварительные обряды заканчиваются, дверь открывается, и новичок допускается внутрь. Войдя, он бросается в ноги мастеру и кланяется килкхору. Порядок, в котором осуществляются поклоны, в разных сектах и у разных лам разный.

Многие думают, что сначала следует поклониться килкхору, в котором в тот момент находятся Йидамы и Чанчуб Семспа (Бодхисаттвы). Другие говорят, что это мнение только доказывает невежество тех, кто рассуждает подобным образом.

Легенда школы Кагьюпа (Kahgyudpas) сообщает, что Mapпa, основатель их секты, был обвинен его мастером Наропой в том, что он прежде всего склонился перед килкхором.

«Именно я создал килкхор, – заявил Нарота. – Именно я дал ему ту жизнь и энергию, которой он обладает. Но, на мой взгляд, там нет ничего, кроме безжизненных фигур и предметов. Божества, которые населяют его, родились из моего духа; следовательно, именно мне первому должно выказываться уважение».

Считается, что эта ошибка, совершенная Марпой, была причиной того, что духовная линия Наропа, вместо того чтобы быть продолженной его сыном [60](Марпа был женатым ламой), перешла к его ученику Миларепе.

Ученик должен войти в комнату с опущенными долу глазами. Выполнив поклон, он может посмотреть на своего гуру и на килкхор, сначала поднимая взгляд на ноги мастера, а затем на нижнюю часть килкхора, затем постепенно поднимая взгляд, пока не увидит голову мастера и верхнюю части килкхора.

Впоследствии ему разрешают сесть. В течение некоторых ангкуров ученик занимает свое место в середине волшебного круга.

Каждый вид ангкура имеет собственные особые обряды, и они также изменяются согласно правилам дамнгага, в который посвящается инициируемый, в зависимости от секты, к которой принадлежит мастер, от степени ангкура, от того, эзотерическая или мистическая это ступень, общая, средняя или высшая это степень, и т. д.

Ученик должен выпить святую воду, которую ему наливают в пустую руку. Затем ему дают пилюли для посвящения [61].

Различные символические предметы вроде сосуда, содержащего «воду бессмертия», зажженной лампы, священной книги, раки и т. д. на какое‑то мгновение возлагаются ему на голову.

Инициируемому завязывают глаза и ставят перед металлической или деревянной пластиной, на которой изображен, с помощью зерна или цветных порошков, схематический рисунок, изображающий пять частей, составляющих личность (форма, ощущения, восприятие, субъективные различия и сознание), расположенных вокруг круга, обозначающего Пустоту.

Ученик должен бросить в этот рисунок маленькую стрелу. Предзнаменования толкуются на основании положения стрелы и места, куда она упала, от того, на какой из пяти рисунков указывает ее острие. Самое превосходное предзнаменование – когда острие стрелы попадает в центр круга. Это означает, что новичок будет в состоянии освободить себя от пут, которые сопровождают каждую часть личности, то есть достигнет Нирваны.

Определенные ангкуры, предваряющие выбор способов обучения, имеющего целью приобретение сверхъестественных способностей, включают необычные символические жесты, крайне неприятные для того, кто должен выполнить их. Я ограничусь описанием только одного из наименее болезненных.

Во время посвящения, которое предшествует обучению, призванному развить внутреннее тепло [62], новичок должен проглотить зажженную свечу. Она делается из масла и может достигать длины 10 см. Любой, кто не является профессиональным шарлатаном и не сможет позволить себе ловко выбросить ее, находит этот тест – я говорю на собственном опыте – совершенно лишенным очарования. Этот же самый ангкур обычно выполняется зимой в высокогорье. Ученик должен оставаться голым в течение всей церемонии, то есть в течение четырех или пяти часов подряд. В определенных случаях, а также когда инициируются женщины, допускается единственная рубашка.

Однако, как правило, кандидат задолго до дня своего посвящения прошел уже достаточно много тестов и перенес столько страданий, что стал весьма выносливым. Немного померзнуть, слегка обжечь рот, трудолюбиво пережевывая свечу, покажется ему сущим пустяком.

Ангкуры, связанные с практиками лунг‑дом (lung‑gom), культом Йидамов и божеств, со способностью порабощать демонов и с магией, не включены в постепенные инициации, которые отмечают различные стадии мистического пути ламаистов.

Согласно мнению некоторых лам, мистических ангкуров духовного свойства всего пять, но, похоже, четыре является религиозным числом. Миларепа в своей автобиографии упоминает только четыре из них, его мастер, Марпа, объявляет, что сам он знаком больше чем с четырьмя ангкурами.

Четыре – также число ангкуров, ведущих к духовному совершенству, которое известный лама Лонгчен упоминает в имеющемся у меня трактате.

Мой личный опыт заставляет меня полагать, что «пять» ангкуров относятся к другому ряду инициаций, в которых это число было сохранено потому, что оно соответствует пяти частям, совокупность которых в буддизме составляет личность – то есть форма, восприятие, ощущение, ментальные понятия или субъективное дифференцирование и сознание.

Нет ничего сложнее, чем обряды тибетских тайных школ, которые существуют параллельно с официальным ламаизмом. Ориенталисты, интересующиеся этими предметами, увидят на Тибете непочатый край работы.

Между прочим, я хотела бы упомянуть, что в индусском тантризме существует восемь последовательных инициаций.

Духовная жизнь, по мнению ламаистов, включает две крупные стадии, подразделенные на множество других, более мелких. Первая – это стадия «активности», вторая – стадия «бездеятельности», включающая простую бездеятельность и абсолютную бездеятельность.

Несмотря на длинные рассуждения относительно инициаций, приведенных здесь, я думаю, что особое внимание следует обратить на два посвящения, относящихся к мистической категории, одно «с активностью», а другое – «без активности». Здесь у меня есть возможность позволить моим читателям присутствовать при тайных церемониях, на которых до этого момента никогда не присутствовали иностранцы.

Приведенное здесь описание этих обрядов основано на устных описаниях, данных мне компетентными ламами, с которыми я была лично знакома, а также на ритуале, текст которого записан для меня известным ламой, Лонгченом, автором нескольких авторитетных мистических трактатов.

Инициация «с активностью»

Первый из четырех ангкуров, ведущих ученика к духовной зрелости, называют «превосходный ангкур с активностью».

Чтобы иметь право давать его, лама должен быть очень сведущим в трех разделах ламаистских канонических Священных писаний, в которых соответственно рассматриваются вопросы философских доктрин, ритуалов и метафизики.

От ученика требуются следующие свойства.

Его чувства к мастеру, который должен подготовить его к незамутненному видению Реальности, должны быть идентичными тем, которые он ощущал бы к самому Будде. Он должен верить в него и в эффективность получаемого ангкура.

Обратите внимание на то, что в этом последнем моменте ламаизм значительно отличается от доктрины ортодоксального буддизма, согласно которому десять «связей» мешают людям добиться спасения. Третья из этих связей, в канонической терминологии, «вера в эффективность религиозных обрядов». Согласно учению примитивного буддизма, необходим отказ от веры в эффективность священных и других церемоний, прежде чем будет сделан первый шаг к духовному просветлению. Технически это называется «вхождением в поток».

Однако, когда ламам, компетентным в эзотерических методах, указывают на это расхождение во взглядах, они отвечают, что противоречие в принципах является только видимым и в целом временным. Они говорят, что обряды оказывают лишь эффект, сходный со своего рода психотерапией, и ритуальные формы определенных «посвящений» – просто уступка невысокому интеллектуальному уровню учеников. Цель же заключается в том, чтобы освободиться от всего этого. Великие посвященные отбросили их, и Миларепа – наглядный тому пример.

Есть также те, кому они никогда не были нужны. Как мы вскоре увидим, литургические слова, произносимые во время мистических посвящений, подтверждают высказывания лам. Действительно, они обычно демонстрируют новичку силу и знания, уже существующие в нем в скрытом состоянии, побуждают его развивать их и полагаться только на них.

Ученик должен подготовить себя, чтобы получить ангкур «деятельности», живя чистой жизнью, «избегая злых деяний, как любой человек избегает ядовитой змеи». Видя нелепость мотивов, двигающих основной массой людей, и желая быть связанным священными обязательствами, которые направляют сознание формировать правильные представления, инициируемый должен быть готов принести своему мастеру как доказательство своего почитания все свое состояние, свою личность, свою жизнь.

Необходимо уделить особое внимание тому, чтобы последнее условие не было простой риторикой. Естественно, я сомневаюсь, делал ли какой‑либо гуру когда‑либо условием для принятия ангкура то, что его ученик должен совершить самоубийство или быть убитым после завершения церемонии. Подобное можно найти только в легендах. Между прочим, некоторые подобные легенды просто прекрасны. В них повествуется о героических людях, заявлявших, что готовы встретить смерть, быть пожранными демоном, который знает некую важную истину, при условии, что последний поделится с ним ею. Святой часто просит разрешения написать эту истину на скале для передачи ее своим товарищам и затем предлагает себя монстру. Но даже когда знание, которое он купил так дорого, знает совсем недолго он один, считается, с буддистской точки зрения, что его жертва не была напрасной. Эффект знания, которое он приобрел, проявится в следующей жизни.

Однако это реальный факт, что мастера проверяют своих учеников, прося у них принести жертву в виде человека и имущества.

Марпа в течение многих лет пользовался услугами Миларепы, доходя до того, что ставил под угрозу его здоровье и почти что его жизнь, заставляя его строить без чьей‑либо помощи дом, который он несколько раз приказывал уничтожить и начать строить снова по новому плану.

Тот же самый Марпа, когда его ученик Чодор пригнал ему весь свой рогатый скот в качестве дара, приказал ему вернуться домой (путь в несколько дней) и принести из дома на своих плечах козла, которого он ставил в стойле, потому что тот был хромым.

Эти два последних факта особенно широко известны на Тибете. Рассказывают и множество других случаев – даже современным ламам все еще нравятся подобные, несколько жесткие, практики.

На Западе вряд ли возможно даже представить себе господство, принятое между азиатским религиозным мастером и его учеником. Я уже говорила, что жители Тибета выказывали меньшую щедрость в своих преувеличенных демонстрациях преданности, чем индусы, и что они могли различать в характере своих духовных наставников как замечательные черты, так и не слишком привлекательные. Это не мешает ученикам в определенные моменты испытывать внезапные пылкие порывы по отношению к своим учителям. Подвигаемые этим энтузиазмом, они становятся способны на действия, которые большинство людей Запада сочло бы безумными.

Переходя к обряду посвящения, лама начинает рисовать мандалу. Санскритский термин «мандала» часто используется в ламаистской религиозной литературе, он эквивалентен тибетскому термину «килкхор» [63]. Лама Лонгчен в уже упоминавшемся мной тексте использовал его наравне с килкхором. И все же есть определенное различие между мандалой и килкхором. Первая состоит из символических фигур и даров божеству. Последний может быть оживлен присутствием определенных существ или сил, которые приглашает лама; в состав одного килкхора может входить несколько мандал.

Мандала «ангкура с деятельностью» является квадратной [64], длина каждой из ее сторон равна расстоянию между локтем и концом среднего пальца ламы, который ее рисует. Ее поверхность должна быть гладкой, как зеркало. Рисунок чертится порошками пяти различных цветов: белый, желтый, зеленый, красный, синий.

В каждом углу мандалы рисуется дверь, в середине которой наносится синий диск с восьмилепестковым лотосом.

Символический рисунок окружают четыре «бруска», каждый своего цвета: белый на востоке, желтый на юге, красный на западе и зеленый на севере. Внутри раскладываются разнообразные дары, в то время как другие фигуры символизируют различные страны, жилище и т. д.

Другой «брусок», представляющий собой дордже, окружает весь рисунок. В центре и по четырем углам ставятся пять ритуальных сосудов с надписью Аум‑А‑Хум (Aum‑А‑Hum) на каждом. В этих сосудах содержится смесь чистой воды и молока, в которую кладутся пять видов зерен, пять видов лекарственных растений, пять видов ароматов, «три белизны» (сливки, сыр, масло) и «три сладости» (мед, сахар, патока). К каждому сосуду прикрепляется пять стрел, пять зеркал, пять кристаллов горного хрусталя, пять кусков шелка пяти различных цветов, пять изображений пяти мистических Будд (конечно, миниатюрных), внутрь кладутся пять павлиньих перьев.

В кубке, имеющем форму человеческого черепа (иногда это настоящий человеческий череп, установленный на три серебряные ножки), находится еще одна подготовительная составляющая (иногда черный чай, иногда перебродившие зерна), представляющая собой напиток бессмертия.

Возле каждой из четырех дверей кладется волшебный кинжал, четыре ножа с искривленными лезвиями кладутся внутрь мандалы между четырьмя брусками. В мандалу также кладутся ритуальные пироги торма (tormas) и различные предметы, необходимые для того, чтобы даровать ангкур, который наконец кладется поверх всего, окруженный танками (thankos) (рисунки на ткани, которые могут сворачиваться).

Церемония ангкуров состоит из трех частей:

1. Лама благословляет себя и мандалу.

2. Ученика допускают в комнату, в которой находятся лама и мандала.

3. Передается ангкур.

Вначале лама, который в тот момент находится в одиночестве, призывает к присутствию Будды в мандале.

Мы не должны думать, что здесь призывается исторический Будда или даже его душа, которая должна была бы пребывать в настоящее время в каком‑то раю или ином месте. В подобных обрядах термин «Будда» символизирует эзотерическое Знание, которым обладают Будды. Существующая в них духовная сила будет передана ученику.

В «ангкуре с активностью» эта первая часть обряда очень короткая. Как только она заканчивается, кандидата приглашают войти в место, где до этого момента скрывался лама. Во время одной церемонии посвящение может быть дано одному или большему числу учеников.

Кандидат – или каждый кандидат, если их несколько, – склоняется ниц перед ламой и мандалой. Затем следует литургический диалог между мастером и учеником. Когда инициацию проходят несколько учеников, они все вместе произносят свои части диалога. Следующий перевод поможет понять, что при этом говорится.

Ученик: «Благородный лама, высшая сущность, как я счастлив, что мне позволено прикоснуться к этой великой тайне; я умоляю тебя допустить меня к ней».

Лама: «Сын мой, имеющий за своей спиной множество добродетельных дел, внимая моим тайным заповедям, ты должен получить от этого добрые плоды, отбросив все сомнения, и получить драгоценный камень знания.

Ответь мне, счастлив ли ты будешь, получив меня в качестве своего мастера?»

Ученик: «Я буду самым счастливым».

Лама: «Пять мудростей [65], Будда, Учение и религиозный Порядок существуют в тебе самом. Медитация позволяет тебе понять эту свою собственную сущность, очищенную от любого зла, и помогает найти свое истинное спасение. Ищи спасение в самом себе».

Ученик: «Нацеленный благосклонностью моего ламы, возможно, я смогу в этом мире мрака невежества использовать лампу моего собственного метода и обнаружить скрытую во мне мудрость».

После этого лама привязывает веревочку, скрученную из ниток пяти цветов, на левую руку кандидата. В случае, если инициируемый – женщина, веревочка завязывается у нее на правой руке.

Завязывая ее, лама произносит мистическую формулу снаг (snags).

Затем, когда произносятся прочие снаг, он поднимает стоящий перед ним снаружи мандалы сосуд, в котором находится священная жидкость, и говорит: «Эта вода – дивная вода связующих клятв. Если ты нарушишь эти клятвы, то будешь вечно гореть в ужасном очистительном огне. Если, с другой стороны, ты истинно веруешь, твои усилия увенчаются успехом. Держи в своем сердце эту воду с запечатанными в ней священными обязательствами, и заключенная в тебе сила многократно увеличится». (Сила, необходимая для того, чтобы достичь цели инициации.)

Затем в сложенные руки ученика наливают немного воды, и он выпивает ее.

Затем лама, сопровождая свою декламацию несколькими нечастыми и глухими ударами ритуального барабанчика дамару (damaru), объясняет ученику значение так называемых энергетических центров «лотоса», которые расположены соответственно в пупке, сердце, горле и на макушке головы.

Кандидат внимательно слушает эти объяснения.

Чтобы символически представить тот факт, что мудрость была скрыта невежеством на срок, начало которого невозможно ни воспринять, ни даже представить, глаза кандидата закрываются повязкой из черного шелка.

Держа зажатым в руках кусок шелка пяти мистических цветов, инициируемый говорит: «Долгая последовательность причин и следствий, идущая с незапамятных времен, поставила меня лицом к лицу с существующим проводником вечного света. Я надеюсь стать членом этой святой семьи». (Духовная семья, образованная мастерами и учениками, которые принадлежат к единой мистической школе.)

Все еще с повязкой на глазах инициируемый бросает цветок на мандалу.

Во время каждой инициации ученику дается новое имя. Теперь его имя зависит от того участка килкхора, на который падает цветок, брошенный инициируемым.

В следующей таблице собраны имена, в основном даваемые при посвящении:

Ученик должен держать свое, полученное им при инициации имя в строжайшем секрете, тогда как имя, полученное им при входе в религиозный орден, становится тем именем, под которым впоследствии становится известен монах.

Литургическая декламация продолжается и после того, как инициируемому дается имя:

Ученик: «Бог, держащий скипетр, мастер, превышающий всех мудростью, соблаговоли просветить невежество того, кто блуждает вслепую по трем мирам».

Лама: «Сын достойной семьи[66], который, ослепленный невежеством, долгое время жил в неведении той мудрости, которая таится в нем самом, этой палочкой, подобной драгоценной Yidjine, (легендарное сокровище, дарующее удовлетворение всех желаний), я позволю тебе увидеть свет».

Золотой палочкой лама снимает кусок черного шелка, который закрывал глаза ученика. В этот момент ученик должен думать, что его невежество рассеяно.

Лама: «Слушай, сын благородной семьи. Смотри внимательно внутрь самого себя; медленно оглядись вокруг себя. Ты сможешь заметить очень многое».

В этот момент говорят, что люди с чистым сознанием видят ламу совсем в ином виде, иногда в форме божества или окруженным лучами света, истекающего из его тела. Порой его форма исчезает и заменяется «пучком света».

Лама спрашивает ученика: «Что ты видишь в мандале?» Кандидат называет цвет, который он видит наиболее явно во всех деталях, используемых в рисунке мандалы. Этот цвет обозначает преобладающую в нем природу «мудрости».

Затем лама раз за разом направляет золотую палочку на различные части килкхора (мандалы), объясняя ученику значение рисунков и различных помещенных в них объектов. По мнению тибетцев, каждая фигура и объект – символ, касающийся космогонической теории или относящийся к физиологической или психической конституции человека.

Теперь мы переходим к обрядам «передачи силы», то есть к различным ангкурам, которые составляют «посвящение с активностью». Эти ангкуры соответственно называют:

ангкур мистического мастера;

тайный ангкур;

ангкур знания и мудрости;

ангкур символических слов.