Люсьену Декаву 29 page

Никто не хотел ждать!.. Уже через минуту! и ни секундой позже! любая самая головоломная система!.. должна была дымиться!.. и действовать!.. Им не терпелось опуститься на дно моря!.. За своим сокровищем!.. Каждому хотелось быть первым! Таковы были наши «условия»! Они размахивали нашими бумажками!.. Им уже не раз было сказано, что их выкрутасы нам осточертели… этот бардак нам надоел!.. И вообще, все это чушь собачья!.. Куртиаль даже специально вскарабкался на винтовую лестницу, чтобы сказать им всю правду… он вопил во все горло над толпой… Для большей выразительности на нем была форменная фуражка… Я свидетель, он ничего не скрывал… Чудес больше не будет!.. Он им определенно сказал, что их вкладчик исчез! С этим покончено… Об этом можно забыть… Миллионов у нас теперь не больше, чем в заднице!.. Он еще объяснил им, что фараоны его заперли… Да, именно его, кюре… И он никогда оттуда уже не выйдет! На него надели смирительную рубашку, и весь наш бизнес канул, как в воду… «В воду!.. В воду!..» Они буквально задрожали от энтузиазма, услышав эти слова… И подхватили все хором: «В воду! Куртиаль! В воду! В воду!..» Их становилось все больше, они приносили все новые планы… Стоило с ними заговорить, как их рожи расплывались в глупой улыбке… Дело не двигалось… Они твердо стояли на своем… Они все знали, что за веру надо страдать! Вера сдвигает горы и осушает моря… У них была фанатичная вера… Ради своей веры они способны были на все! Они не сомневались, что мы хотим присвоить себе все деньги, не поделившись с ними!.. И они продолжали стоять перед нашей дверью… И следить за выходом… Они удобно расположились вдоль решеток… И никуда не торопились… Их убеждение было тверже железа!.. Спорить было бессмысленно… Они готовы были прибить нас на месте за малейшее возражение… Ожесточение их росло с каждым днем… Самые подлые и хитрые заходили с заднего хода… Проходили через гимнастический зал… и знаками подзывали нас… Шепотом в углу они предлагали нам договориться, увеличить нашу долю… сорок из ста вместо десяти… из первой извлеченной добычи… Они хотели, чтобы ими занялись немедленно, раньше, чем другими… Они считали нас очень жадными… и даже пытались нас подкупить… Соблазнить всевозможными «премиями»!

Куртиаль не хотел больше никого видеть, говорить с кем‑либо или кого‑либо слушать!.. Он даже не хотел больше выходить… Опасаясь, что к нему опять привяжутся… Он предпочитал оставаться в подвале.

— А ты! — говорил он мне… — Тоже иди отсюда!.. Они в конце концов тебя прибьют! Иди посиди где‑нибудь под деревьями… на той стороне бассейна… Лучше, чтобы они нас вместе не видели… Необходимо, чтобы они выдохлись!.. Пусть орут, сколько угодно… Эта коррида дней на восемь, десять!..

Он ошибался, это продлилось гораздо дольше…

* * *

К счастью, немного денег удалось спасти… То, что я стащил у каноника… Почти две тысячи франков… Мы решили, что деньги нам пригодятся: когда только прекратится эта пытка, как‑нибудь ночью мы поднимемся… и перевезем все наши материалы в другое место!.. В другом квартале!.. Здесь оставаться было уже невозможно… Откроем новый «Самородок» на совсем новом материале, с другими изобретателями… О «Колоколе» забудем… Сумма была вполне приличная, оставалось подождать две‑три недели, перетерпеть все унижения…

Вместе с тем, толстухе невозможно было объяснить, что ей лучше было бы оставаться у себя в Монтрту… Переждать грозу там!.. Она не хотела меня слушать… она не верила в крах!.. Я‑то хорошо знал эту публику… Она их раздражала своими манерами, трубкой, вуалью… Пересудам не было конца… Более того, она постоянно нападала на них… Это могло очень плохо кончиться… Ее могли запросто прибить… У изобретателей случаются такие вспышки гнева и припадки, о которых она и не подозревала… Они способны на все! Конечно, она бы не спасовала и защищалась бы, как львица, но к чему эти трагедии?.. Мы бы ничего от этого не выиграли!.. Это все равно не спасло бы дом!.. Наконец, после потоков слез и душераздирающих вздохов, она решилась…

В тот день она не пришла… Куртиаль дремал в подвале… Мы позавтракали вместе в «Улитке» у Рауля и, честное слово, довольно хорошо. Он ни в чем себе не отказывал… Я не стал оставаться в конторе… Почти сразу же ушел и устроился неподалеку, как обычно, на скамейке напротив, за ротондой… Оттуда я наблюдал за всеми посетителями… В случае необходимости я мог даже вмешаться… Но этот день выдался спокойным… Ничего особенного… Все те же болтливые, брызгающие слюной группы бродили вокруг… Это продолжалось уже с начала прошлой недели… Действительно, ничего экстраординарного!.. Волноваться не стоило… обычный шум без скандала… И более того, вскоре после четырех установилось относительное спокойствие!.. Они уселись в ряд… И говорили почти шепотом… Они, должно быть, очень устали… Они сидели вереницей вдоль витрин… Чувствовалось утомление… Так не могло долго продолжаться… Я уже начал обдумывать будущее… нужно будет нам отсюда убираться… Налаживать другое дело!.. Осваивать новые «подвалы»! и новый бизнес!.. У нас были наши денежки… Но надолго ли их хватит? Подумаешь! Ничего особенного! Тоже мне! Не так уж сложно потратить два билета по две тысячи франков!.. Поднять газету!.. и еще заплатить за домик!.. По правде говоря, было невозможно сделать оба дела сразу!.. В общем, я был погружен в свои мысли… и глубоко погружен… Когда вдалеке в тупике Божоле я заметил высокого типа, который совсем один производил громовой шум! Он извивался всем телом и оживленно жестикулировал… Он подошел, подпрыгнул и зашатался прямо у нашей двери… Схватился за ручку… И начал трясти дверь, как яблоню… Он орал и звал де Перейра!.. Этот парень был ужасно разъярен, просто вне себя от ярости!.. Прежде чем уйти, он еще некоторое время крыл нас… Ответа не было… Тогда он извлек кисточку и зеленой краской расписал всю нашу витрину… Должно быть, это была ругань!.. Наконец он ушел… все еще в большом возбуждении… Ничего страшного!.. Бывало и хуже! Я опасался гораздо большего…

Прошел еще час, и два… Солнце клонилось к закату… Пробило шесть часов… Наступил неприятный момент, которого я опасался больше всего… самое подходящее время для схваток и заварух… Особенно с нашей клиентурой… В это время все мелкие служащие, эти чрезмерно изобретательные маньяки, покидают свои рабочие места в магазинах… На свободе оказываются все служащие… Прибавьте к этому всевозможные фабрики и конторы… Все они несутся сломя голову, бегут за омнибусом… эти ремесленники, которым не дают покоя веяния Прогресса!.. Они хотят успеть!.. До конца дня… Они носятся, лезут вон из кожи! Это жаждущие люди… Они бегут, как зебры! Это время больших драк!.. Как только я чувствовал их приближение, у меня начинал болеть живот!.. Они обрушивались на нашу голову сразу же после аперитива!..

Я еще немного посидел в раздумье… Подумал еще о мамуле… О том, что я должен разбудить Куртиаля и что он просил у меня пятьдесят франков. Но тут вдруг я так и подскочил!.. До меня донесся ужасный шум! Со стороны Орлеанской Галереи… Он приближался и становился сильнее!.. Это был больше чем шум… Все сотрясалось! Это была настоящая гроза!.. Под стеклянной крышей все гремело!.. Я вскочил! И бросился на улицу Гомбу, откуда, казалось, доносился наибольший грохот… Я наткнулся там на целую орду не просто озлобленных, а одержимых и дико орущих скотов… Их, должно быть, было тысячи две, не меньше, они столпились в длинном коридоре!.. А из прилегающих улиц к ним присоединялись все новые… Они все сгрудились, сжались вокруг повозки, похожей на приземистый грузовик… В тот момент, когда я подошел, они штурмовали двойную решетку сада… В едином порыве они вырвали все… Низкая тележка использовалась как таран… Две арки… из тесаных камней… разлетелись как соломинки!.. Все рушилось и валилось!.. Разлеталось во все стороны!.. Зрелище было просто ужасающее… Они так гремели!.. что земля сотрясалась за 15 сотен метров!.. Они запрыгивали в водосточные канавки… Нужно было видеть это безумие!.. Они так приплясывали и подпрыгивали вокруг своего катафалка! Абсолютно все! Я не мог поверить собственным глазам!.. Они просто сошли с ума!.. По меньшей мере 150 человек впряглось в тележку!.. Остальные одержимые лезли и толкались, чтобы тоже зацепиться за дышло… за нижние части… за оси… Я подошел к этой сарабанде… О! Я сразу же заметил изобретателей!.. Они почти все были там!.. Я всех их знал!.. Вот де ля Грюз, гарсон из кафе… в мягких туфлях без каблука!.. И портной Карвале… Ему тяжело бежать! У него сваливаются штаны!.. Вот Бидигль и Жошер, они изобретают вместе… Проводят все ночи на Центральном рынке… Носят там корзины… Я узнал Бизонда! Гратьена, изобретателя невидимой бутылки! Кавенду… Ланемона с двумя парами очков… Он нашел способ отопления ртутью!.. Я видел там всех этих подонков!.. Они вопили, жаждали крови! Убийства! Эти сумасшедшие были по‑настоящему разъярены!.. Тогда я вскарабкался на решетку! И оказался сверху над толпой!.. Тут я довольно хорошо смог разглядеть на сиденье высокого курчавого типа, вожака, который их воодушевлял… Я разглядел это монументальное сооружение!.. Плоский панцирь… Невообразимая мерзость!.. Это был полностью бронированный колокол Вердюна!.. Точно!.. Я сто раз видел его макет! Замечательный проект!.. Я сразу же его узнал! Со светящимися иллюминаторами! Расходящимися пучками света!.. Конец всему! А вот и сам Вердюна с обнаженной грудью! Он восседал на своем аппарате, взобравшись на верхушку! Он вопил! Собирал вокруг себя остальных тронутых! Воодушевлял их, готовясь бросить в атаку!..

Я хорошо помнил, как он категорически нас предупреждал, что он все равно построит его, что бы мы там ни говорили, на свои собственные деньги!.. Экономно!.. Мы не принимали его всерьез… Он не первый пускал нам пыль в глаза!.. Эти Вердюна были наследственные красильщики в Монруж!.. Он притащил с собой всю семью!.. Они там все собрались!.. И скакал и вокруг колокола!.. Все вместе… рука в руке… настоящая фарандола… Мать, дедушка и малыш… Тащили к нам свою машину… Как и обещали… А я отказывался в это верить!.. Они толкали свое чудовище от самого Монруж!.. Все сумасшедшие были в сборе! Дикая коалиция!.. Они узнали меня… И завопили! Со страшной яростью… обливая меня помоями!.. И всячески кроя меня снизу… Они начали плевать на меня! Я сказал:

— Постойте! Послушайте меня! Минутку!.. — Они на секунду замолчали… — Вы должны понять!

— Спускайся вниз! Говно!.. Чтобы тебя выебли в задницу раз и навсегда!.. Посадить тебя на кол! Потаскун! Свинья! Огрызок! Где твой старый педрила?.. Мы ему вывернем кишки!..

Они меня не слушали!.. Не стоило и настаивать… К счастью, мне удалось улизнуть!.. Я спрятался за киоском… И изо всей силы закричал: «На помощь!..» Но было слишком поздно… Кругом все так гремело… шумело… дребезжало… что меня не было слышно… И перед нашей дверью была самая сильная давка! Я как будто возбудил их своими словами! Разъярил еще больше!.. Они дошли до настоящего пароксизма! Они распряглись!.. И начали толкать свою адскую машину через аллею прямо на витрину!.. Шум удвоился… одержимые со всей округи присоединились к ним… На колокол налегла целая толпа… «И раз! И два! И оп! И оп! Тащи!» Всей массой!.. Со всего маху они толкнули свою катапульту в стекло!.. Оно разлетелось вдребезги!.. Деревянная обшивка стен задрожала! Затрещала! И развалилась! Разлетелась на куски!.. Посыпались стекла! Чудовище проникает внутрь, раскачивается и сокрушает все на своем пути! «Самородок полностью обваливается и тонет в потоке строительного мусора!.. Я успел разглядеть, как винтовая лестница, уголок вкладчика, „тунисские“ антресоли… обрушились в водопаде бумаг и взрыве пыли!.. Поднялось гигантское белое облако и заполнило собой все сады и галереи… Орава начала задыхаться!.. Они были все в известке!.. Отплевывались! Чихали! Но все равно продолжали толкать свой таран… Железки… стекла… сыпались с потолка градом!.. Колокол подпрыгнул! Пол затрещал, прогнулся, появилась трещина… страшная машина пошатнулась и забалансировала… на краю пропасти!.. Потом перекосилась… И упала в глубину… Черт возьми! Это конец!.. Грохот потряс всю округу!.. Пронзительные и злобные крики внезапно раздались в толпе!.. Все сады заволокло густой пылью… Наконец появились полицейские… Они на ощупь нашли место происшествия… и оценили обломки… Вскоре примчались еще фараоны! Завидев их, бунтовщики рассеялись… разбежались в разные стороны… Их непоколебимость была сломлена…

Легавые очистили от любопытных место катастрофы!.. Я знал всех участников погрома!.. Я мог бы теперь всех заложить! Запросто… Я знал, кто из них самый опасный! самый порочный в их банде! самый злобный… самый сволочной! Я знал, что ему дадут десять лет! Да! Но я не мстителен! Это бы только все осложнило! И больше ничего… Надо было выяснить главное!.. Я бросился в самую гущу свалки… Подходил ко всем группам… Фараоны узнали меня… «Вы не видели Хозяина? Куртиаля де Перейра?» — спрашивал я у всех…

Его никто не видел! Я покинул его в полдень! Вдруг я наткнулся на комиссара… Из «Бонз‑Анфан»… Того самого ублюдка, который нас так мурыжил… И подошел к нему… Я сказал ему об исчезновении… Он выслушал меня… Но отнесся к этому скептически… «Вы так считаете?..» — сказал он мне… Он не очень мне верил… «Но я убежден в этом!..» Тогда он спустился со мной вниз по краям рытвины!.. Мы начали искать вдвоем… Я кричал!.. Я звал!.. «Куртиаль! Куртиаль!.. Поднимайся. Поднимайся!» Мы вопили вместе с агентами… Один раз! Два раза! Десть раз!.. Я обшарил все дыры!.. Осмотрел их еще раз!.. «Наверное, он в борделе!» — заметил кто‑то острый на язык… Мы уже собирались уходить… как вдруг я услышал голос: «Фердинанд! Фердинанд! У тебя нет лестницы?..»

Это он! Он! Точно! Он показался на дне ямы… Он с большим трудом начал вылезать!.. Вся рожа у него была в известке… Ему бросили канат… Он зацепился… И его вытащили! Он вышел из кратера!.. Цел и невредим… Он нас успокоил!.. Он просто был неожиданно завален и плотно зажат между колоколом и стеной!.. Он потерял свою шляпу!.. Это вывело его из себя!.. он разозлился… Его редингот тоже пострадал!.. Он ни о чем не просил… Полностью отказался от помощи… Не захотел идти даже в аптеку… На легавых он посмотрел с пренебрежением… «Я пойду отдохну, месье», — сказал он им… И не дождавшись ответа, полез через балюстраду, балки и обломки… Когда мы оказались снаружи… Он начал расталкивать толпу… «Дорогу! Дорогу!..» С его редингота исчезли пуговицы… Он полностью потерял форму… Куртиаль стал похож на воробья и бежал, отряхиваясь на ходу от пыли… Все быстрее и быстрее… Он тащил меня к выходу со стороны Лувра… Он схватил меня за рукав… Его ужасно трясло… Он больше не храбрился…

— Давай! Давай! Быстрее, Фердинанд! Посмотри! Никто не идет за нами? Ты уверен?.. Поторопись, сынок!.. Никогда больше сюда не вернусь! В эту конуру… Это гнусная западня! Это уж точно! Это самый настоящий заговор!.. Я напишу домовладельцу!

* * *

После того, как наша контора превратилась в мелкие обломки, мне стало негде спать… Тогда с общего согласия было решено, что я поеду в Монтрту!.. Мы зашли в «Смуту»… Он не мог позволить себе пить свой неизменный «крепкий» в лохмотьях, оставшихся от редингота!.. Хозяин по доброте дал ему свой старый костюм. Мы опять немного поспорили с двумя одержимыми… У Куртиаля брюки были в дырках… Нужно было их зашить… Все видели свалку, слышали крики, ужасный шум… все были очень заинтригованы!.. Даже Намедни проявил участие… он хотел что‑нибудь сделать, организовать сбор… Я сказал, что не нужно!.. Мне было бы трудно принять это!.. У нас еще были деньги… Он достаточно нажился на старом хрыче!.. И мог теперь демонстрировать свое великодушие!.. Неожиданно он заплатил за нас, заказал еще, а потом даже еще.

Было тепло… Конец июля… Из‑за этой ужасной пыли, чтобы прополоскать горло, мы за разговором опустошили десять или двенадцать литровых бутылок!.. Передвигались зигзагами… Было уже совсем поздно!.. Но мы все еще не пришли в себя! На Северном вокзале мы едва успели на последний поезд!..

В Монтрту, к счастью, стояла звездная ночь!.. И даже немного проглядывала луна! Можно было разглядеть дорогу… Но чтобы куда‑нибудь не угодить, особенно там, где начинались пригорки, надо было проявлять необычайную осторожность!.. Вокруг не было ни фонарей, ни надписей… Плутая среди хибар, мы полагались только на расчет, осязание и инстинкт… Это могло очень плохо кончиться… Трагические недоразумения постоянно уносили в Монтрту по четыре‑пять жизней в год… Стоило заблудиться… ошибиться домом!.. зайти за решетку!.. позвонить не туда, куда надо! Тотчас звучал громкий выстрел… Из револьвера охранника… или из карабина… после чего тело наглеца разрывалось на части сворой собак… Сворой безжалостных свирепых хищников, подобранных только из дворняг… агрессивных и специально выдрессированных… Они набрасывались на него… И от несчастного ничего не оставалось… А надо еще сказать, что как раз в это время орудовала банда Бонно, которая вот уже шесть месяцев терроризировала район северо‑запада…

Все были в панике! Боялись буквально всех… по ночам двери не открывали собственному отцу и матери… Горе заблудившимся!..

Рачительный хозяин, добропорядочный гражданин, укрывшись за ставнями, проводил ночь настороже, спал лишь вполглаза, сжав в руках оружие!..

Хитрый грабитель или грозный бродяга мгновенно опознавались… И уничтожались на месте!.. Только чудо могло спасти их!.. Непреклонная бдительность!.. Зловещая смертоносная тьма…

На вокзале Куртиаль явно волновался!.. Он представлял себе возвращение… дорогу… возможные стычки… Он немного подумал!.. «Вперед!..» С первых же шагов по дороге он начал громко насвистывать что‑то вроде тирольской песни!.. Это был сигнал сбора… По ней же нас должны были узнавать на опасном пути!.. Мы погрузились в ночь… Дорога стала очень мягкой, разбитой, вязкой… Мы смутно различали в темноте предметы… очертания домишек… На нас лаяли и орали у каждого забора, мимо которого мы проходили… Своры собак захлебывались от ярости… Мы старались идти как можно быстрее, но тут начался дождь! Настоящий ливень! Дорога уходила наверх.

— Мы идем… — предупредил он меня… — в самый конец Монтрту! Это здесь самое высокое место… Ты увидишь, как оно возвышается над окрестностями!

Их дом, «гавот», располагался в самой высокой точке района. Он часто рассказывал мне, что их дом венчает собой окружающий пейзаж!.. Он мог созерцать из своей комнаты весь Париж… Он начал задыхаться!.. Но это была не самая густая грязь! А если бы была зима?.. Наконец, чуть подальше за поворотом я заметил колеблющийся и перемещающийся свет… «Это моя жена! — воскликнул он. — Ты видишь, она передает по коду: С…ю…д…а… Раз вниз! Два раза вверх!.. Все правильно!..» Мы продолжали карабкаться… Все быстрее и быстрее… Утомленные и запыхавшиеся, мы все же пришли на его участок… Наша хозяйка с фонарем в руках выскочила на крыльцо… И сразу же набросилась на старикана… Разразился скандал… Она не давала ему сказать ни слова… Уже с восьми часов она подавала знаки поездам!.. Она была крайне возмущена… А потом еще и я здесь? Это так неожиданно!.. Что я собираюсь здесь делать?.. Она приставала к нам с вопросами… И тут только заметила, что на нем была чужая одежда!.. Но мы слишком устали, чтобы вдаваться в подробности!.. Черт бы ее побрал!.. Мы вошли в дом… И выложили ей с ходу сразу же все!.. Она и так сильно волновалась из‑за нашего опоздания… Она предполагала, что возникли какие‑то непредвиденные неприятности… Но вот так, все сразу, этого она не могла вынести… Плюх! Безо всякой подготовки!.. От этого она как будто ослабела… У нее задрожало лицо и даже усы… Она не могла произнести ни звука… Наконец она разрыдалась…

— Значит, все кончено, Куртиаль?.. Все кончено, скажи мне?.. — Она рухнула на стул… Я думал, она упадет в обморок… Мы оба были начеку… и приготовились уже укладывать ее на пол!.. Я встал, чтобы открыть окно… Но у нее опять началось буйство!.. Она вскочила со стула… и начала трястись всем телом!.. Это она только собиралась с силами… Скорбь была недолгой! Она снова вскочила на ноги! Пошатнулась, едва удержавшись на ногах… И с размаху ударила по столу, покрытому клеенкой…

— Черт возьми! Это слишком, в конце концов! — заорала она во все горло…

— Слишком! Слишком! Ты говоришь?.. — Он тоже в ярости вскочил. Она видела, что он встал на дыбы, что ей сразу же удалось вывести его из себя… А он кудахтал, как курица.

— О! Это слишком!.. О! Это слишком?.. А я, моя дорогая, ни о чем не жалею!.. Нет! Нет!.. Абсолютно!.. Совершенно ни о чем!..

— О! Ты ни о чем не жалеешь, проклятая сволочь!.. А! Ты совершенно доволен?.. А как же дом? Ты подумал о плате? Они явятся в субботу, мой мальчик!.. Именно в субботу, и ни днем позже!.. Есть у тебя тысяча двести франков?.. Может, они у тебя с собой?.. Что они обещали, ты хорошо знаешь!.. Они уже учли наш вексель!.. В полдень они придут! У тебя есть с собой деньги?.. Даже не в час! В полдень!

— Черт побери! Черт побери! и еще раз черт побери! В конце концов!.. Мне наплевать на твой дом!.. Ты можешь пустить его на дрова!.. Последние события освободили меня от всего!.. Ты меня понимаешь?.. Скажи, жалкая дура?.. Горечь! Злоба! Долги! Опротестованные векселя!.. Мне наплевать на все это! Ты меня слышишь? Мне насрать на все! Да!..

— Насрать! Насрать! Долги! Долги! Есть у тебя с собой деньги, говори, скотина?.. У Фердинанда есть шесть сотен монет на все про все! Я‑то это прекрасно знаю!.. Они у вас, Фердинанд?.. Вы их не потеряли? Но с нас‑то требуют 1200 франков, а не 600!.. Ты это знаешь?..

— Фу! Фу! Ни шагу назад!.. Гангрена! Тебе дорога гангрена?.. Ампутация!.. Ты понимаешь меня, болонская колбаса? Полная ампутация! Ты, я чувствую, выпила все белое вино! Я отсюда чувствую! Запах чеснока! Да! Что спасать? Послушай, у тебя воняет изо рта! Гнилью! Личинки? Мухи? Никогда! Никогда! Ты слышишь меня? Никогда я не стану связываться с простонародьем! Пока я жив! Крах! Измена! Подлость! О! Нет! Ни за что я не отвечу злом тем, кто причиняет мне боль!.. О! Никогда!.. Фердинанд! Ты меня слышишь?.. Пользуйся случаем! Смотри и попытайся постичь подлинное величие! Фердинанд! Ты увидишь собственными глазами!

— Но честное слово! Ты просто пьян!.. Да вы оба напились! Они приходят ко мне пьяные, эти скоты!.. И еще облаивают меня!

— Величие! Успокойся, идиотка! Мой отъезд? Что ты знаешь об этом? Ты ничего не знаешь!.. Я уеду далеко! Гораздо дальше!.. чем я говорил!.. Ненавижу любые провокации! Что могут понять эти грязные бурдюки? А! Эти гнусные ублюдки?.. Что во мне главное? Это благородство, Колбаса!.. Ты слышишь меня? Ты, от которой вечно воняет кислотой?.. Ты понимаешь это? Скажи, Луковица? Благородство! Ты слышишь меня? Чего стоит твой «гавот»? Черт бы его побрал! Черт бы его побрал!.. В сравнении с благородством! Просвещением! Высшей мудростью!.. А! О! Безумные ландскнехты!.. Низкие грабители!.. Я проиграл, мой милый Фердинанд!.. Я не могу поверить собственным глазам! Это непостижимо!.. Вчера я еще был в зените славы! Пресыщенный благосклонностью! Мне льстили! Мне подражали! За мной бегали! Жизнь была как дивный праздник! Меня приглашали со всех концов света! Ты видел это? Ты сам это читал!.. И что же сегодня?.. Трах! Бум!!! Все исчезло! Ударила молния!.. И все! Я только атом!.. Но атом, Фердинанд, это все!.. Изгнание, Фердинанд!.. Изгнание? — его голос наполнился грустью… — Да! Пусть так! Я свободен! Сама судьба открывает передо мной двери! Изгнание? Пусть! Для нас двоих!.. Мне уже давно это все надоело! Это правда! На меня обрушился удар! Сверху! Осанна! Возврата нет! Все против меня!.. Наконец‑то… Такова моя судьба… Уже столько лет она меня преследовала! Терзала! истощала меня!.. И вот развязка!.. Я вижу ее подлинное лицо! Я насилую ее! Да! Прямо в общественном месте!.. Какой пассаж, Фердинанд!.. Какой спектакль! Я дошел до предела, моя Ирэн!.. Яростная! Страждущая! Вечно орущая! Ты слышишь меня?.. Мы видели, как сегодня днем она напала на нашу независимую газету! Растоптала последний очаг разума! Фердинанд свидетель! Растоптала! Уничтожила! Стерла с лица земли!.. Я ухожу! Я бросаю все!.. Я должен вырваться из этого кошмара!.. О! тяжелейшая борьба!.. Пусть сосуд разбит! Отовсюду брызжет желчь! У меня все глаза полны ею! Но мой дух не пострадал… Вот оно, истинное вознаграждение! О! За мою бескомпромиссность! Вы меня слышите? Чтобы я теперь стал заискивать перед моими палачами?.. Пусть меня пытают каленым железом! Огнем! Но этому не бывать! О! Тьфу!.. Боги против меня! Пусть!.. Страдание — это дар Божий! Дар! Ненависть? Ненависть этих мелочных поставщиков!.. Изгнание… Разве я отказываюсь от него? Я? Это было бы недостойно меня!.. Мое последнее испытание? Прекрасно!.. — он даже захихикал от этого!.. — Мне послано испытание? Я польщен!.. Я абсолютно доволен!.. Слишком жестоко?.. Гм! Гм! Не уверен!.. Такова Божья воля!.. Ты хочешь знать, Фердинанд, как я собираюсь выпутываться? Можешь думать, что угодно!.. Мне все равно! Послушай, Фердинанд! Вот ты все вкалываешь, а ты видел когда‑нибудь Пантеон?.. Скажи мне, бедняга!.. Ты ничего не замечаешь вокруг себя?.. Ты никогда не видел «Мыслителя»? Он сидит на своем пьедестале… И что же он делает? А, Фердинанд? Он думает, друг мой! Да! Только и всего!.. Он думает! Ну хорошо! Фердинанд! Он один… Вот! И я тоже один! Он наг! Я тоже наг!.. Чем вы можете мне помочь? Несчастные… — ему было жаль нас обоих! — Толстушка!.. Ничем!.. А ты!.. Бедный мальчишка, мучимый эндокринными железами, удрученный собственным ростом! Просто беспозвоночный, если уж говорить до конца!.. А моя ведьма, что она может мне дать?.. полезного… бесполезного? Слабое эхо наших ушедших навсегда лет… Клятвы! Тяжелые испытания! Блеклые зимы! Страхи!..

— Как ты меня назвал? Повтори‑ка! Только громче, чтобы я услышала!.. — Его последние слова ей не понравились… — Ты меня в гроб хочешь загнать, отброс?

Она терпеть не могла недомолвок… Она схватила китайскую вазу и требовала разъяснений… Чего он собственно хочет!..

— Не слушайте его, Фердинанд! Не слушайте его!.. Это лишь новая ложь! Ни на что другое он не способен!.. Что ты сделал на кухне?.. Скажи мне сейчас же!.. С моей алтеей?.. Ты не знаешь? Он украл у меня ее!.. А на моем туалете? Бикарбонат? Тоже не знаешь? Ты сделал из него клизму?.. Не перечь мне! А вода Валь? Куда ты ее дел?.. Ему ничего не дорого! Я привезла ее специально, чтобы принимать по воскресеньям!..

— Отвяжись от меня, в конце концов! Отвяжись, дай мне немного собраться с мыслями! Твои постоянные нападки выводят меня из себя! Это невыносимо!.. Как ты тупа, моя крошка!.. моя добрая! моя милая! мой ангел!..

Тогда она сорвала с головы шляпу, с силой втянула в себя сопли и облокотилась на спинку громоздкого массивного стула…

— Отвечай же! — повторила она… — Куда ты дел мою алтею?..

Он ничего не мог ответить… Она вцепилась в спинку стула… Он это заметил… Нырнул к своему рабочему столу… И выдвинул ящик. Они оба были готовы к объяснениям!.. Я скрылся в углу за камином…

— Моя милочка! Я прошу тебя! Я умоляю тебя, мое дорогое сокровище! Послушай меня! Всего одно слово до того, как тебя занесет дальше!.. Послушай меня! Только ничего не ломай… Я все это продал! Боже мой! Все продал!

— Продал? Продал?.. Как все продал?..

— Ну все! Да, все! Еще утром! Мне неприятно тебе об этом говорить! В «Кредит Лементаль»!.. Месье Рамбону! Ты знаешь его? Из юридического отдела! Больше ничего не оставалось делать! Кончено! Я все уничтожил! Распродал! Пустил на ветер! Вот! Ты понимаешь меня? Теперь ты поняла, моя лангуста? Здорово, правда? Это тебя не успокаивает? Завтра, я говорю тебе!.. Завтра утром они явятся сюда!..

— Завтра? Завтра? Завтра утром?.. — Она повторяла это, как эхо… Она была еще в прострации!..

— Да, завтра! Я уже все оформил! Тебе остается лишь подписать доверенность!

— А! скотина! Сволочная скотина! О! Он грабит меня, бандит! Никогда бы я даже не подумала, что он способен на такое!.. А я‑то недотепа!..

Тут она выпустила стул, свалилась на него и застыла, взмахнув руками, в полном оцепенении… Она только всхлипывала и все!.. Она действительно была не так уж сильна… Он довел ее!.. Она смотрела через стол, в другой конец комнаты, на своего пьяницу, как смотрят на ужасного спрута, невероятное чудовище через стекло аквариума… Это было какое‑то жуткое наваждение из другого мира… Она не верила своим глазам… Действительно, здесь она была бессильна… Больше сделать ничего было нельзя!.. Она отступила, полностью побежденная… и дала волю своему горю… Она так сильно рыдала у буфета и так сильно билась о него головой, что посуда сыпалась на землю… Его же больше не волновали подобные мелочи… Он продолжал объяснять выгоду заключенной сделки… И обосновывать свои позиции…

— Ну так, Фердинанд! А? Ты видишь… Ты, может быть, теперь понимаешь. Ты наконец можешь себе представить, что такое личная отвага?.. Ты улавливаешь? О! Мое решение глубоко продумано… Оно мудрое и, Боже мой, зрелое… Примеры? Предшественники? Их достаточно, мадам! Сколько угодно! И самых известных! Марк Аврелий? Отлично! Как он поступал, этот хрыч? В очень похожих обстоятельствах? Измотанный! Опозоренный! Затравленный! Изнемогающий от бесчисленных заговоров… низости… коварства… злодейских убийств… Как он поступал в подобных ситуациях?.. Он бежал, Фердинанд!.. Он оставлял ступени Форума этим шакалам! Да! В одиночестве! в изгнании! он искал исцеления! Собирался с духом!.. Он оставался наедине с собой!.. И ни души больше!.. Он вовсе не искал общества бешеных собак!.. Нет! Фу!.. А? Пугающее отречение?.. А чистый Верньо? В час резни, когда стервятники собираются на грудах трупов? Когда те смердят?.. Что делал он, чистейший из чистых! В чем суть его мудрости?.. В эти беспорядочные минуты, когда любая ложь стоит жизни… Собирался ли он оправдываться? Отрицать? Пережевывать грязь?.. Нет! Он один нес свой крест!.. В одиночестве, возвышаясь над всеми!.. Он отказывался от всего!.. Погружение в молчание!.. Он молчал! Вот, Фердинанд! Я тоже молчу, Боже мой!..