Расширение границ вашего личного пространства

В оживленном зале аэропорта рядом с вами садится моряк. Вы отодвигаетесь, чтобы дать ему место. Ожидая в очереди на автобусной остановке, вы и еще дюжина людей встаете с промежутками, как воробьи на проводах. На вечеринке надоедливый болтун постоянно липнет к вам, а вы отходите на шаг… пока не обнаруживаете, что пересекли всю комнату.

Ощущение «личного пространства» – этой невидимой границы, которую мы устанавливаем между собой и внешним миром, – это нечто такое, что мы едва ли вообще замечаем. Но стоит непрошеному пришельцу вторгнуться в наши приватные владения, и тут же мы начинаем нервничать, ощущаем беспокойство, даже враждебность.

«Когда нарушаются границы нашего личного пространства, нашей вероятной реакцией бывает дискомфорт, тревожность, раздражение… а то и гнев и агрессия», – говорит доктор философии Пол Инсел, специалист в области изучения потребности человека в уединении и соавтор «Глубинной концепции здоровья». Однако, вероятно, уединение еще более необходимо нам потому, что «позволяет нам понять и осмыслить самих себя», – добавляет он.

Но что происходит с нашим здоровьем, когда просто нет места для личной зоны безопасности? Что происходит, когда уже и пошевелиться негде? Учитывая тот факт, что население Земли, как ожидают, удвоится уже в течение нашей жизни (и возрастет до семи миллиардов в 2006 году), мы не можем позволить себе игнорировать воздействие скученности на здоровье человека.

Американская общественная мысль многие годы сохраняла убеждение, что большие перенаселенные города морально деградируют и опасны для нашего психического и физического здоровья. И представление, что стесненные условия жизни порождают эмоциональные расстройства, по-видимому, утвердилось в 1962 году, когда были опубликованы результаты всестороннего комплексного исследования психического здоровья, получившего название Мидтаунского исследования. Группа ученых из Корнеллского университета, проведя опрос, пришла к заключению, что у 23 процентов жителей манхэттенского Ист-Сайда, как богатых, так и бедных, обнаруживаются психиатрические симптомы. Похоже, что почти четверть населения города имела проблемы с психикой!

В то же время изучение животных на предмет влияния перенаселенности – в частности, исследования, которые проводил над крысами доктор философии Джон Б. Кэлхаун, – добавляло дополнительные научные подтверждения к заранее сложившимся представлениям. И вместе они нарисовали поистине зловещую картину.

Д-р Кэлхаун, психолог-исследователь Национального института психиатрии, начал ставшее теперь классическим исследование перенаселения с того, что построил на четверти акра «рай» для популяции крыс. У них было вдоволь пищи, никакого беспокойства насчет хищников или заболеваний, и им было позволено размножаться бесконтрольно, пока через 27 месяцев маленькое сообщество не достигло численности в 150 взрослых особей. На этом уровне плотности популяции д-р Кэлхаун отметил поразительно высокий процент детской смертности и другие признаки стресса.

Затем он перенес свой эксперимент в помещение и позволил крысам размножиться, превысив эту плотность вдвое. И в течение последующих 16 месяцев он и его коллеги наблюдали, как в деградирующем крысином сообществе воцарились болезни, хаос и смерть.

Но истинная картина того, как влияет перенаселение на человеческое общество, не обязательно столь проста, по мнению многих современных ученых. Исследование, проведенное д-ром Кэлхауном на крысах, было всего лишь исследованием крыс, а не людей, чье поведение подчиняется куда более сложным законам. И на каждую статистику, показывающую, что города порождают преступность, насилие и болезни, найдется другая, показывающая, что то же самое происходит и за городом… только более рассредоточенно.

Доктор философии Джонатан Л. Фридман в своей книге «Перенаселенность и поведение» описывает исследование, которое он и его коллеги провели для выявления взаимосвязи между плотностью популяции и преступностью в различных крупных городских регионах Соединенных Штатов. Д-ра Фридмана особенно интересовала преступность, связанная с агрессией, то есть убийства, изнасилования и нападения (в отличие от угона машин или ограблений), поскольку, как он объяснял, множество более ранних исследований скученности базировались на предположении, что скученность заставляет людей быть более агрессивными.

Но, как ни странно, его исследования показали, что «те преступления, наиболее связанные с агрессивными чувствами, которые должны были бы служить наилучшим признаком эффекта скученности, не имеют абсолютно никакого отношения к плотности популяции». Уровень преступности был связан с другими вещами, особенно с происхождением и образованием, но не с перенаселенностью.

Фактически, когда д-р Фридман изучал подростковую преступность в некоторых бедных районах Нью– Йорка, он был удивлен, обнаружив, что плотность популяции имеет обратное отношение к уровню преступности: перенаселенные районы показали более низкий уровень подростковой преступности, чем малонаселенные. Д-р Фридман подчеркивает, что шумная, суетливая, заполненная толпой городская улица на самом деле гораздо безопаснее, чем тихая, темная и пустынная. Обобщив результаты своего собственного исследования и других, он пришел к выводу, что «скученность в целом не производит негативного эффекта на людей».

Исследования в сельской Новой Шотландии показывают, что городская жизнь не более вредна для вашего здоровья, чем жизнь на ферме. Проведенное практически в одно время с Мидтаунским исследованием, оно выявило, что примерно треть постоянных тамошних жителей испытывают эмоциональные проблемы того или иного рода.

Так, Новая Шотландия, плотность населения которой равна примерно 20 жителей на квадратную милю, имеет более высокий процент психических заболеваний, чем Манхэттен.

Так может оказаться, что главное заключается не в «плотности популяции»? Что «перенаселенность» – это просто другое название для чувства, которое зависит больше от нашего ощущения внутренней, психической тесноты, чем от чрезмерной близости наших соседей?

«Овдовевший человек, живущий один в большом доме в предместье, может иметь более чем достаточно пространства. Но два постоянно ссорящихся супруга, занимающие такое же по размеру пространство, могут горько сетовать на недостаток площади», – замечают доктор философии Норман Эшкрафт и доктор медицины Альберт Шефлен в своей совместно написанной книге «Пространство человека: установление и разрушение границ между людьми».