Принятие сексуальных «меньшинств» — лакмусова бумага сексуальной осведомленности

С одной стороны все наши собеседники (и прежде всего — молодые женщины) старались выглядеть просвещенными и продемонстрировать свое толерантное отношение к феномену «другой» ориентации. С другой стороны, тут же, подчас слишком рьяно стремились отмежеваться от этого, чтобы не дай Бог, кто-то подумал, что и они тоже… Поэтому признавая «право на жизнь» для другой ориентации, молодые женщины предпочитают сделать специальные оговорки на этот счет (общественная стигма еще сильна) — сексуальность конечно направлена на противоположный пол. «… я могу сказать о девушке без задней мысли, что она сексуальна. Меня может попросить парень — вот оцени мою подружку, я скажу — да, сексуальная, не имея в виду, что я хочу спать с ней» (Анна школьница, 16 лет).

Другая школьница — Людмила, также понимает, что как бы надо принимать эти типы, чтобы не показаться незнающей. Это тоже показатель продвижения этих идей.

«Значит она (смеется) у нее другая сексуальная ориентация, направленная на женщин… я просто-напросто я не хочу показаться какой-то например не достаточно там осведомленной. Просто я не принимаю таких людей, я не представляю, я не видела таких людей и я не представляю, что они чувствуют. Может быть если я бы была такой, то я бы еще могла об этом говорить.» (Людмила, школьница, 17 лет).

Подчас, по мнению Евгении, может происходить даже и перехлестывание — приписывание этому качеству некого «всеобщего» смысла и значения: сексуальная ориентация чуть ли не общая характеристика человека вообще. Иначе говоря, если он или она — гомо ориентированы, то в принципе все с ними ясно, и при оценке человека больше ничего о нем и знать не стоит.

«…ой там … когда вот ну все знают, ой там… мы говорим там — он такой либо замечательный, либо хороший, либо плохой… Ой, я его знаю — он такой гомик там вообще… Понятие гомик или не гомик может сказываться даже на оценке мира…» (Женя, служащая, 23 года)

Какая разница — лишь бы человек был хороший. «Человек имеет право спать с кем хочет»

Встречались, правда не часто, вполне одобрительные высказывания. Хотя и здесь не обошлось без хотя бы небольшой отсройки в пользу «общественной морали».

«… я считаю, что любое сексуальное поведение нормально, если все участвующие в процессе этого согласны… Поэтому зоофилию не признаю, коза же не согласна« (Ольга, студентка, 20 лет)

«Человек имеет право спать с кем хочет. В этом отношении не то, что все равно. Но у них есть свои причины, это их жизнь. Они могут делать, что хотят, если это не вредит никому» (Маша, студентка,17лет).

Такого рода представления — скорее исключение в общей картине отношения к подобным проявлениям. Переход от снисходительно-жалостливого отношения к «гомикам» — к абсолютному признанию их «неэкзотичной» природы и праву равной социальной позиции встретилось только у двух девушек. Видимо стоит оговориться, что позитивные оценки были обнаружены только в женских историях:

«Гетеросексуал — святое дело для общества, да? А для меня это не святое дело. …я к ним как-то равнодушна совершенно. Ну, есть и хорошо. Ну, вот представляет мужчина в роли своего партнера только женщину, бога ради. Если он больше ничего не знает, ему не с чем сравнить, бога ради, вот. Живет правильной жизнью, ну и пусть живет, поскольку обществу это нужно, общество это одобряет, поддерживает, бога ради. А гомосексуал мужского типа. …во-первых, с одной стороны, я рада, если он нашел себе пару, то я… нисколько не осуждаю и никогда не смеюсь над такими мужчинами. Знаю в нашем университете несколько таких пар. Я видела, наблюдала, поэтому у меня это не вызывает никакого отвержения, там, или …..негодования какого-то, нет, нет, бога ради. …я рада, что кроме вот прописных, гетеросексуальных есть еще и те…» (Ирина, служащая,33 года).

Интересную историю развития своего отношения к нетрадиционным ориентациям и необычной сексуальности рассказала Евгения. И в очередной раз можно убедиться, что личный опыт, близкое знакомство не со звездными или далекими примерами, а с «обычными» людьми снимает многие предубеждения. Главное требование, чтобы это не мешало другим, не навязывалось в качестве единственной нормы, не превращалось в странную моду:

«…сначала идея гомосексуализма подавалось как шокирующее, … больные люди вот эти все э э э лесбиянки и… ну… все эти вот гей культуры. Потом как- то в западных фильмах я увидела, действительно их показывали, трансвеститов в частности показывали… Меня это рассмешило сначала, честно говорю. Потом мне их было жалко. Теперь я отношусь совершенно к ним по-другому… Года наверное, два с половиной назад нас познакомили с одной такой семьей, гейсемьей. Любопытно так было наблюдать, как они там семейные роли делили, но сейчас они уехали. Это была студенческая семья, насколько я поняла. У них не жестко установлено, активные — пассивные там, жена-муж, они постоянно менялись. Вот такое пришло понимание. Все, что нравится, что приносит человеку удовольствие, особенно не мешая другим, все это должно быть — норма, потому что они действительно были счастливы. Редко когда увидишь такие нормальные семьи, счастливые. А потом … ну это тоже где-то года полтора назад, тоже познакомились с семьей, это вот … это трое они жили, мужчина и две женщины…» (Евгения, служащая, 23)