Изменение системы социального контроля за сексуальностью — «тоска по социальному порядку»

Изменения коснулись скорее не самой сексуальности и ее проявлений, а системы контроля. Какая-то странная тоска по жесткой государственной политике в вопросах сексуальности проявлялась у наших собеседников обоих полов. Странная, потому что, откуда казалось бы ей взяться у «детей перестройки»? Рядом с этой тоской идет сильное желание получить некий образец, модель «правильной сексуальности», с единственным условием, чтобы эта модель была «отечественного происхождения».

«У нас в стране вообще, у нас в обществе анархия, полная царит. Никакого порядка» (Александр, студент, 20 лет)

И если, например, в общении еще можно допустить использование ненормативной лексики, то в СМИ — ее быть не должно.

«Хотя это русская действительность, я думаю использовать мат не стоит. Здесь должна быть цензура» (Александр, студент, 20 лет). Он считает, что большинство наших газет — «такого пахабского, бульварного типа, газеты, издания. На телевидении, наверное, мне кажется таких передач мало, да и хороших таких передач, открытых по теме секса и сексуальности у нас нет.» Одну из причин он видит в том, что материалы пишутся в основном элитой и о людях, которые открыты, доступны — о звездах, известных личностях, поэтому большая часть публикаций надуманная — «только некоторый процент настоящий.»

«…У нас, как говорится в погоне как говорится за прибылью, сейчас в нашей стране если брать время такое экономическое, большое количество передач и тем слизывается с запада. А непосредственно на настоящие проблемы, которые в обществе связаны с сексом и сексуальностью, уделяется вообще катастрофически мало внимания. Непосредственно когда людям надо помочь, объяснить все — мало» (Александр, студент, 20 лет)

Очень важно заниматься настоящим сексуальным просвещением — обществу «надо объяснять, что — к чему».

«Есть ну разные люди, как говорится и гомонаправленной сексуальности, как говорится, и меж собой, лесбийские направленности». И если в «в высших вузах уже студенчество еще более-менее как говорится ништяк относится к этому, как говорится. Ну с умом подходит ко всему. А в принципе в средних … средний класс, там, среднеобразовательный — там до сих пор царят законы улицы скорее всего, во всех их компаниях, да и в принципе в столицах большинство детей, которыми в принципе родители не занимаются воспитанием, у них там полнейший кавардак, в тех больших столицах, в Санкт-Петербурге там, в Москве. Наркотиками все связано, все происходит в подвалах, по пьяни, отсюда не до большой любви» (Николай, рабочий, 20 лет).

Именно в том, что, по его словам — «в средних обществах» правит закон улиц и проистекают все нравственные болезни нашего общества.

6. До неба — высоко, а до Москвы — далеко.»Мы живем в большой деревне…»

Вряд ли стоит спорить с Сергеем в том, что сексуальность в Москве — это совсем другое дело, чем в Ульяновске:

«…мы живем в Ульяновске. Мы живем в большой деревне. Все, что здесь происходит, быстро расходится по большому кругу общества, по нашему кругу знакомых и так далее. То есть каждый пятый является моим знакомым в этом городе. В городе Москве такого просто нету. То есть я могу знать человека, не видеть его, с ним не встречаться. В Москве, скажем так, люди живут совершенно другими идеалами, они живут совершенно по-другому, их это устраивает, в этом у них проявляется их идея сексуальности» (Сергей, студент, 21 год).

Интересно, что развитость сексуальной культуры в столицах оказывается связана с тем, что там в отношениях меньше романтических «ожиданий», а в провинции приходится подстраиваться, а иногда и «играть в любовь»:

«…в центральных городах — Москве, Петербурге — там все смешалось, там просто времени нет ни на что, там морали меньше. А здесь, в общественной ульяновской жизни нет такого понятия, я не знаю, ну, вот, как дружба с сексом. Есть любовь, а есть дружба. И если я, скажем, захочу этого человека, я должна создать предварительно ауру любви. А я не всегда хочу строить эту любовь. А в Москве люди более прагматичны, просто, как средство это уже используют» (Ольга, студентка, 20 лет).