Деревня Киото. Шадрак медленно брел по лесной тропе

Шадрак медленно брел по лесной тропе. Он напряженно осматривался в поиске каких-нибудь знаков. От нервного ожидания болел желудок. Мальчик не знал, что именно он должен был увидеть — вперед его вела только канва книжных повествований.

Колдовство, магия и второе видение всегда манили его к себе, но ему не удалось найти сколь-нибудь серьезные сведения об этих искусствах. В сущности, он практически не знал, в чем отличия между ними. Те крохи, которые Шадраку удалось собрать, во многом звучали противоречиво; нередко те, с кем он говорил об этом, вообще сомневались, существует ли сам предмет разговора. Найти настоящего знатока было очень трудно; Шадрак знал, что ему придется долго расспрашивать, но не был уверен, хватит ли у него духа на это. Он даже не знал толком, о чем говорить, и не представлял, обидят его расспросы женщину или нет.

Тропинка как-то разом оборвалась, выбежав на небольшую поляну. Шадрак увидел домишко, похожий на деревенские жилища. Рядом с домом был простенький, довольно запущенный колодец. Юный воин остановился в нерешительности: его одолевал природный страх перед сверхъестественным, и теперь юноша раздумывая, хватит ли у него смелости войти в дом. Он вздрогнул, когда в голову пришли темные воспоминания, о которых Шадрак никогда и никому не рассказывал.

Шадрак направился к двери. Недавно выпавший снег похрустывал у него под ногами. Он настороженно осматривался — вдруг у женщины есть какой-нибудь прирученный зверь-охранник, который сейчас наблюдает за пришельцем. Шадрак однажды читал об этом. Он не знал, верит ли сам в подобные сказки, но в подобных ситуациях излишняя осторожность — не помеха. Подойдя поближе, он заметил прибитую к дверям лошадиную подкову.

«Ясно, обычный символ предрассудков», — со знанием дела заключил он.

Набрав в грудь побольше воздуха, он громко постучал. Над головой зашумели кроны деревьев. Теперь Шадрак был уверен, что за ним наблюдают. Выждав с полминуты, он снова постучал. Никакого ответа. Он уже совсем собрался уходить несолоно хлебавши, как вдруг дверь так неожиданно и резко отворилась, что едва не сбила его с ног.

В проеме появилась хозяйка, с виду лет тридцати. Она выжидательно посмотрела на Шадрака, а он поразился, насколько трудно описать ее внешность. Лицо женщины лучилось здоровьем, но в лучшем случае его можно было назвать разве что домашним. Тонкие и жесткие, словно проволока, волосы были неприятного цвета. Единственно необычными были ее глаза: они светились мягкой зеленью и совсем не пронизывали человека насквозь, как ожидал юноша.

Несмотря на то, что хозяйка дома выглядела вполне буднично, Шадрак долго не мог найти нужные слова в ответ на ее немой вопрошающий взгляд. Изо рта вытекали сбивчивые, невнятные обрывки слов. В отчаянии Шадрак уставился себе под ноги, стараясь собраться с мыслями, но женщина заговорила прежде, чем ее гость решил возобновить попытки объясниться.

—Ты Шадрак, незнакомец.

Это было скорее утверждение, а не вопрос.

—Да, госпожа, — ответил он, дивясь, как она узнала его имя.

—Заходи, мальчик, я уже жду тебя.

Глаза Шадрака округлились от изумления, но когда женщина ступила в сторону, открывая ему дорогу, он молча вошел в дом. Она помогла юноше снять пальто и рукавицы, а потом легко подтолкнула его к небольшому очагу.

—Почему вы ждали моего прихода? — наконец не выдержал Шадрак.

—Конечно, потому, что ты таков, каков ты есть.

—Что это значит?

—Разве ты пришел сюда не для того, чтобы узнать это?

Он серьезно кивнул. Только сейчас он заметил, что на груди у женщины висит распятие с великолепной резной фигуркой Христа. Женщина перехватила удивленный взгляд гостя.

—Мои способности — это дар Божий, но те, кто приходит ко мне, не признаются, что они являются от Дьявола, поэтому я никому ничего не рассказываю. Понимаешь? Никто не должен знать об этом!

Шадрак кивнул. Его благоговейный трепет перед женщиной вдруг начал слабеть, исчезать. Говорила она медленно, и ему показалось, что колдунья не слишком-то умна. Христиан в Ниппоне было немного, куда меньше, чем дайме, которые активно их преследовали. В принципе, в Империи любая религия была в диковинку — суровый климат страны обычно вынуждал разум людей обращаться к более насущным проблемам. Из религий, которые пережили Катаклизм, наиболее распространенными были буддизм и синтоизм.

—Почему вы живете в этой глуши, за много миль от деревни? — спросил ее Шадрак.

Она спокойно пожала плечами.

—Не думай об этом. Здесь выросла моя мать и мать моей матери. Мне говорили, что в Киото для них было небезопасно. Что до меня, то это место — все, что я когда-либо видела.

Мальчик понимающе кивнул.

Оглядевшись, он с огорчением обнаружил, что в комнате нет ни хрустального шара, ни ведьминого котла, ни черных кошек — короче, ни одного из колдовских атрибутов, о которых он читал. Кроме очага, там были только стол, несколько стульев и прочая домашняя утварь. Шадрак засомневался, сможет ли эта женщина хоть чем-то помочь ему. Впрочем, хозяйка выглядела вполне уверенной в себе.

—У меня есть деньги, чтобы заплатить вам за ваши труды, — сообщил Шадрак и гордо вынул юань.

—Я не беру денег за труды Божьи! А теперь садись за стол и начнем.

Он выжидательно присел напротив женщины, а она тем временем принялась внимательно разглядывать его тело.

—Твоя аура, юноша, выглядит очень необычно, — произнесла женщина. — Я не могу прочесть по ней слишком многое, но, во всяком случае, она очень мощная. Существуют силы, которые действуют вне пределов моего разумения. И все же я скажу тебе вот что: ты находишься в большей опасности, чем любой другой человек, и от твоих деяний зависят судьбы многих.

Шадрак лихорадочно облизал пересохшие губы, чувствуя, что в словах женщины есть определенная правда.

—Скажите, я преуспею в достижении своей цели?

—Этого я не могу знать. Ты — связующее звено между двумя великими Силами.

—Силами?

—Теми, что создали Равновесие, и еще теми, что стремятся его уничтожить. Твои шансы преуспеть будут весьма невелики из-за твоей собственной ошибки. Все зависит от тебя.

Шадрак нахмурился, ничего не поняв. Правда, он был уверен, что и ясновидящая не совсем понимает то, что говорит.

—Вы могли бы сказать, кто я на самом деле?

Женщина устремила твердый немигающий взгляд на Шадрака.

—Ты позволишь мне заглянуть в твою душу?

Мысль об этом наполнила Шадрака неописуемым ужасом, но желание дознаться правды пересилило.

—Д-да, — запнувшись, ответил он.

—В таком случае, наклонись ко мне.

И прорицательница пронзительно уставилась в его зрачки. Он чувствовал, как она словно щупает его разум. Вначале она исследовала его физическое тело, потом передвинулась выше, в область чувств. Шадрак почувствовал, что его одолевает сонливость. Ясновидящая тем временем мягко продвинулась глубже в его сознание, в самое естество его ума, читая его мысли.

—Тело твое твердое и сильное, но чувства необузданны и смятенны, — произнесла женщина. — В тебе сидит сильное разочарование и великая боль, но твоя способность управлять собой просто невероятна. Она и помогает тебе сдерживать свои чувства. Мысли твои ясные и сильные, но иногда они становятся юными и неопределенными.

Шадрак старался остаться в сознании. Ясновидящая снова двинулась вперед, к высшему разуму гостя.

—Когда-то ты был великим, — судя по тону, прорицательница сама удивилась этому открытию, — твой Высший разум совершенно недоступен моему пониманию, он слишком развит для меня. Но в нем пульсирует единственная вибрация — какая-то навязчивая идея. Она имеет имя: Лина.

Последнее слово взбудоражило ум Шадрака. Перед его внутренним взором невольно возник образ темноволосой женщины из снов. Мальчик пытался сдержать бурное дыхание и невероятное возбуждение — он понял, что это ее имя. И снова он мысленно увидел удивительный мир с розовым небом и голубовато-зелеными деревьями.

Ясновидящая погрузилась еще глубже. Тьма охватила Шадрака, несмотря на то что он старался держать глаза раскрытыми. Он чувствовал, как женщина протискивается в каждый закоулок его естества. Внезапно страх ледяными клешнями схватил душу Шадрака — что-то было катастрофически неправильно. Ужас целиком поглотил его, и сопротивляться этому было бесполезно. Он почувствовал, как внутри проклюнулось что-то мерзкое; постепенно оно становилось все более узнаваемым. Поздно: прорицательница тоже увидела это.

Женщина закричала страшно, нечеловечески. Шадрак мгновенно очнулся и принялся загонять обратно вглубь недавнее видение, стремившееся завладеть его сознанием. Он чувствовал, что стоит этому пробудиться к жизни, — и он, Шадрак, навсегда потеряет контроль над своей силой. Ясновидящая бессильно упала грудью на стол — умерла? Или лишилась чувств? Из уголка ее рта сочилась тонкая струйка темной крови.

Шадрак растерялся. Он не знал, что взволновало его больше: чудовище внутри него или беспомощное состояние прорицательницы. В голове все помутилось.

Он понял, что нужно немедленно уходить и, сильно оттолкнув стул, поднялся из-за стола. Когда Шадрак подхватил свою куртку, собираясь броситься вон из домика, ясновидящая очнулась и повернулась к нему.

— Ты одно целое с Госпожой Тьмы! — гневно прохрипела она. — Ты — само зло! Ты навлечешь на всех нас неотвратимый рок!

Глухо вскрикнув, охваченный безумным страхом Шадрак выскочил из дома колдуньи. Он был слишком ошеломлен пережитым, чтобы думать. Деваться от правды был некуда, но Шадрак решил, что никому не откроет свою страшную тайну.