Системность кризисов и кризиса управленческих систем

Мировой научно-исторический опыт государственного управления имеет яркие примеры как успешных положительных, так и неудачных негативных социально-экономических решений в условиях кризисных ситуаций. Примеры эффективных решений, практический и теоретический опыт в нахождении и реализации способов выхода из экономических кризисных ситуаций, работы по преодолению их последствий известны также и отечественной истории. Удачные меры организационного, экономического и хозяйственного характера осуществляли свое время С.Ю.Витте (1849-1915), П.А.Столыпин (18621911), Г.Я. Сокольников (Г.Я. Бриллиант, 1888-1939), Г.Зверев (1900-1969) и некоторые другие известные политические и финансовые деятели прошлого. Для многих из них это имело трагические последствия, или, даже, жизни. Истории известны также и примеры противоположного характера, когда теоретические высказывания и практические меры авторов кардинальных экономических проектов приводили к крайне негативным последствиям. Достаточно по этому поводу привести такие фамилии, как: Д.М.Кейнс (1883-1946), С.Павлов (1937-2003) и др.

Всемирно известные попытки нахождения закономерностей циклического характера возникновения и развития кризисов приведены в работах М.Кондратьева (длинные кризиса), К.Жюгляра (короткие кризиса). Джевонса (космическая зависимость кризисов) и тому подобное. Их последователями была разработана множество научных трудов, такие попытки продолжаются и в наше время. Несомненно, в этих теориях является теоретический и интуитивный глубинный смысл существования некоторых устойчивых закономерностей развития кризисов. Но так оно или нет - до сих пор точно не установлено. При этом отсутствуют достоверные факты того, что кто-то, опираясь на эти модели цикличности, точно спрогнозировал бы начало и конец современных конкретных финансовых, экономических или социально-политических кризисов. Хотя, как правило, никакие кризисы не начинались неожиданно и мигом не заканчивались.

Вокруг определяющих дат каких-либо кризисных явлений всегда существовали и до сих пор существуют научные, идеологические, политические и прочие дискуссии. Научный дискурс, например, вокруг даты начала кризиса 2008 г. продолжается и до сих пор. Даже так называемые "черные" даты кризисных проявлений (например, "черный вторник" 2004 г. в России) имели свои предпосылки их возникновения и вспышки. Но поиск и анализ предпосылок и причин начинался только после завершения этих кризисов. В истории не так сложно найти кризиса, что полностью вписываются в рамки теоретических циклов, например, дефолт в России 1998 г. - кризис 2008 г. Гораздо больше примеров кризисов, которые, наоборот, в какие циклические пределы, модели и другие теоретические построения не вписываются[1]. Несмотря на теоретическую сложность моделирования и прогнозирования кризисных явлений, их принципиальная системность и неизбежность не вызывает возражений, является безусловным фактором. Научный дискурс разворачивается вокруг методологических и онтологических вопросов исследований природы, характера, роли и значения кризисных явлений, их связи с возможным революционным или эволюционным посткризисным характером событий. Поэтому следует выбирать комбинированные или синтезированные методологии, которые опираются на несколько прогрессивных концепций и подходов. Наиболее подходящими по анализу управленческих систем является информационный, системный,комуникологичный и транзитологичный (трансформационный) подходы. Их объединение возможно на основе ноосферной концепции Вернадского. Но при этом нужно четко определиться с терминологическими дефинициями, которые характерны для вышеобозначенных методологических подходов.

Использование информационной терминологии в качестве синонимов или псевдонимов при определении коммуникативных реалий есть на самом деле недостаточно корректным информационным подходом в социальных и политических процессов в современном социуме. Терминологическая путаница возникла вследствие более авторитетного и широкого использования информационного подхода в разных отраслях науки и хозяйства, моды на использование слов и терминов, бывших идеологических ограничений относительно коммуникативной проблематики в отечественной практике 50-х гг. ХХ ст. др. Итак, иногда возникали моменты так называемой терминологической эквивалентности в использовании и понимании понятий: "политические коммуникации", "политическая информация", "коммуникативные системы", "информационные системы" и тому подобное.

Если в обычном бытовом использовании этих псевдо эквивалентных сроков нет особых угроз, то в научной среде некорректное их употребление может привести к значительным негативным последствиям относительно адекватности и достоверности созданных моделей в теориях коммуникаций или комуникологии. Это будет особенно ощутимым в случае разработки моделей развития социальных и политических коммуникаций и выявлении на основе таких моделей моментов кризисных явлений с целью их дальнейшей нейтрализации, устранения последствий и нахождения путей других позитивных трансформаций.

В транзитологии значительное место занимают теоретико-методологические раз-работки природы сложных нестабильных процессов (экономических, социальных, политических и др.), которые часто характеризуются как "кризиса". В наше время существует значительное количество трактовок кризисных явлений, которые присущи любым транс-формационным системам. За последние годы для определения категорий "кризис", "трансформация социально-экономических систем" и родственных с ними ка-категорий постоянно введено в научный оборот около сотни дефиниций по каждой из них[2]. Это значительно затрудняет междисциплинарные научные разработки через отраслевые стереотипы в определении категорий, имеющих одинаковое терминологическое значение. Поэтому воспользуемся одной из центральных категорий системного подхода - "системный кризис". Эта категория используется во время исследования кризисных явлений в управлении. Системный кризис - это динамический процесс трансформационных изменений базисных компонентов соответствующей системы, следствием которого является переход из одной исторически обусловленной конфигурации в другую или прекращения ее существования в данной системной качества[3]. Основным противоречием, которое может периодически вызывать системные кризисы в конкретной стране, является неадекватность возможностей регуляторного механизма государственного управления. Это происходит под влиянием изменений уровня интенсивности внутренних процессов, которые обеспечивают сохранение конфигурации структуры органов власти, или действий факторов внешней среды, в том числе военно-политического или экономического характера. Иногда внутренние и внешние факторы влияния могут действовать одновременно.

Кризис управленческих политических коммуникаций является частью общего кризиса коммуникаций, которую иногда интерпретируют как информационную кризис. В свою очередь, кризисные явления систем коммуникаций является отражением общего системного кризиса мировой цивилизации, которая началась с кризисных проявлений в банковской, финансовой и экономической сферах, которые в последнее время распространились и на социальную сферу. Кризис - это не жупел и не исключительная угроза. Наоборот, это - состояние системы, когда существующие методы управления ею становятся недейственными, неэффективными и практически тормозят развитие, когда возникает угроза деградации, вырождению этой системы. Кризис - это условие и императив выработки, принятия и внедрения новых альтернативных решений в системах управления, которые позволяют выбирать новые ценностные ориентиры позитивного и прогрессивного развития общества. Общемировой системный кризис характеризовалась П.Сорокиным на основе истории всех известных в его время мировых кризисов 13-ю основными пророческими признаками, которые через 50 лет почти все сбылись. После чего, по его предположениям, наступает период, когда "на смену распада придут универсализация и абсолютизация ценностей" и "катарсис", то есть - очищение[4]. Но к пониманию этого человечество еще не дошло.

Кризиса управленческих коммуникаций возникают вследствие упомянутых выше общих кризисных явлений, но они являются промежуточными относительно них и следующими социально-экономическими и политическими кризисами вообще. Кризиса управленческих коммуникаций имеют при этом такие характерные черты, как:

• полярность принципиальных позиций власти и оппозиции относительно внутренних и внешних проблем развития;

• противоположность общих ценностных ориентиров в системах управления;

• невнятность, нечеткость, ограниченность или устарелость, архаичность механизмов управления при пестроте нормативно-правовой базы, что ведет кострых противоречий и законодательной вакханалии;

• безразличие основных слоев населения к законодательной и исполнительной властной деятельности, потеря доверия как в провластных, так и оппозиционных политических сил из-за несовместимости их ценностных ориентиров с ценностями широких масс населения;

• преобразование политических дискуссий в политические шоу, что не ищут путей к истине, а наоборот, ведут к еще большим неопределенностей, неясностей, тупиков, безысходности и тому подобное.

Совокупность приведенных и некоторых других существенных признаков указывает не только на кризисное состояние конкретных политических коммуникаций, но и на факторы, которые способствуют возникновению масштабного политического кризиса. Такое развитие кризисной ситуации представляет реальную угрозу революционных и контрреволюционных событий, социальных и государственных катастроф и других негативных последствий. Это возможно при отсутствии национальных и социальных объединяющих базовых принципов развития.

Таким образом, анализ кризисных явлений в управленческих системах социально-политических коммуникаций должен опираться на многофакторный, транзитологический, информационный и системный подходы к оценке и синтезу кризисных проявлений во всех основных сферах современной деятельности человечества.Общество, которое будет неспособным своевременно реформировать и трансформировать системы собственных политических коммуникаций через рациональный выход из очередного кризиса, вынуждено будет снова расплачиваться усилением дегазационных тенденций в общественной жизнедеятельности, духовным и материальным упадком[5]. М.Кармазин, например, отмечает, что политические кризисы могут завершаться как их преодолением, так и острым политическим конфликтом между отдельными политическими субъектами в формах переворота, революции, гражданской войны[6]. К этому перечню П.Сорокин добавлял еще и оккупацию[7].

Научно-профилактическим мероприятием по преодолению современных системных кризисов следует считать разработку модельной концепции мирового развития на основе ноосферной парадигмы В.Вернадского. Она сформулирована в его последних трудах как философский, научный и политический завет человечеству.

Выводы. Радикальные преодоления системного кризиса мировой цивилизации должно начинаться с управленческих структур международного, континентального и государственного уровней на основе принципиального изменения основной парадигмы развития человеческого сообщества на планете Земля. Это возможно только с учетом концептальных основ и условий постепенной сознательной и консолидированной развития практической ноосферы - перехода от наличия определенного количественного состава "человеко умной" до "сферы разума мировой цивилизации".

Дальнейшие научные изыскания и исследования должны быть сконцентрированы на технологических и методологических проблемах развития принципов и средств постепенного и поэтапного перехода от неолиберально-потребительской модели развития современной цивилизации, имеет в основе интенсивное и экстенсивное использование природных ресурсов планеты, к сбалансированной биосферными восстановительно-плановой ресурсосберегающей социальной модели развития. Это возможно только в условиях общепринятой и признанной новой международной правовой парадигмы, что на первом этапе может быть охарактеризована как экономно-сберегающие относительно земной биосферы и геологических ресурсов Земли. Разработка политической составляющей этого сложного процесса является первоочередной задачей научных, методологических и практических разработок.