Интервью с яношем Корнаи. Бланшар: а как насчет Шумпетера.

Бланшар: А как насчет Шумпетера?

Корнаи: Работы Шумпетера, его взгляды на предпринимательство и

созидательное разрушение оказали на меня огромное влияние. Конечно,

в своей книге «Капитализм, социализм и демократия» (Capitalism, Socialism

and Democracy) он старается дать комплексный анализ обеих систем. Но

эти две книги и еще ряд работ (например, Людвига фон Мизеса и Фридри-

ха фон Хайека) просто исключительные. В типичном американском учеб-

нике по экономическим системам не пишут о капитализме так, как я писал

о социализме. Он не дает вам представление об общей модели капитализ-

ма, включая описание политической, идеологической и социальной со-

ставляющих.

Бланшар: Он не является междисциплинарным.

Корнаи: Да, вы правы. При написании книги я стремился охватить все

взаимосвязи и взаимозависимость между политической структурой, идео-

логией, отношением к собственности, а также поведением различных субъ-

ектов — одним словом, системные характеристики. А также показать дина-

мику системы.

Несмотря на то что я начал работу над книгой только в 1986-1987 гг.,

ее основные идеи и структура уже давно были у меня в голове. Что мой

анализ соцсистемы предсказал — в отличие от других — так это то, что

«лоскутные» реформы не усилят, а, наоборот, ослабят систему. Главная идея

книги заключалась в следующем: классическая, сталинская система, какой

бы она ни была репрессивной и брутальной, была более гармоничной и

логически последовательной, чем более свободная полуреформированная

горбачевская система, подверженная эрозии. И я предсказал эту эрозию.

Но что я не мог предвидеть, так это ее скорость и срок. Должен признаться,

что события 1989-1990 гг. были для меня совершенной неожиданностью.

Я не представлял, что развал советской системы произойдет так быстро.

Это превзошло мои ожидания.

К концу 1980-х гг. стало ясно, что венгерская версия системы быстро

разрушается. Но для меня память о событиях 1956 г. в Будапеште и 1968 г.

в Праге до сих пор жива, поэтому я не думаю, что мои опасения по поводу

вмешательства России были безосновательны. Русские танки сделали бы

свою работу снова, как в 1956-м или в 1968-м. Поэтому важнейшим фак-

тором были масштабы преобразований в Советском Союзе, а не в Восточ-

ной Европе. Позвольте мне повторить: я не ожидал, что разрушение систе-

мы, начавшееся при Горбачеве, будет таким скоротечным.

Бланшар: Допускали ли вы, что в Венгрии все пройдет не лучше, чем в

Чехии или Польше? Можете ли сказать сегодня, почему? Помогли ли преды-

дущие реформы Венгрии после смены системы?

Корнаи: Не думаю, что можно подходить ко всем с одной меркой и го-

ворить, что тот лучше, а этот хуже. При проведении странового анализа в