Вновь на суше

Как мы уже знаем, 1977 год стал последним годом Морской Организации, так как она переместилась в Форт Гаррисон. Хаббард продолжал скрываться от своих реальных и не столь реальных врагов (он больше не появлялся на публике и постоянно менял свое местопребывание, которое всегда держалось в тайне). ОТ III был популярным и заставившем говорить о себе волшебным уровнем, ЦС претендовала на то, чтобы стать деловым предприятием мирового масштаба, и была готова бороться с кем угодно, прибегая к телепатическим, законным либо противозаконным средствам.

Технология определенно работала, люди получали от нее такие достижения, которые меняли их жизнь. Однако качество предоставляемой технологии в значительной степени зависело от организации или от одитора. Но внутренняя групповая сплоченность и рекламная машина ЦС не допускали никакой критики: саентология - великолепна, одитинг - неземное переживание, а Флаг - лучшее из всего, что есть. Церковь всегда была права, как бы несправедливо она ни поступила с тем или иным человеком. Тех членов персонала, у которых что-то не получалось, “выбрасывали за борт”, то есть объявляли источникоми неприятностей или подавляющими личностями и предавали забвению. Тем преклирам, чьи кейсы по тем или иным причинам трудно поддавались урегулированию, после недолгого времени отводилась роль морских свинок, на которых одиторы могли испытывать свои способности. В случае неудачи их передавали следующей по старшинству организации, с тем чтобы там из них выжали еще деньжат. Нередко бывало, что у этих людей скапливалось с десяток и более папок пк - целая стопка от пола до потолка. По несколько сотен бесценных часов одитинга вылетали в трубу безо всякого результата. В конце концов, когда не оставалось ни одной светлой идеи насчет того, что же делать дальше, несчастная жертва этого экспериментаторства оказывалась сама во всем виноватой: ЦС свысока заявляла, что она “еще не доросла до этого” и избавлялась от нее как от “потенциального источника неприятностей”. Первоначальный дух игры 50-х годов выродился в сверхсерьезный безрадостный образ мышления, подчиненный гигантской машине, у которой на уме было одно только завоевание планеты. “Клирование планеты” стало пониматься как “Мы единственные, кто что-то в чем-то смыслит, поэтому тебе лучше слушать нас, приятель!”

За двадцать пять лет Церковь саентологии превратилась в занятый самовосхвалением закрытый клуб с ношением военно-морской формы и фашистским образом действий, который чурается всякого сравнения с внешним миром и рукоплещет лишь порожденным внутри себя ценностям. Местопребывание Хаббарда оставалось тайной, его единственной связью с ЦС были его коммуникаторы, которые начали все больше и больше контролировать его линии коммуникации и тем самым контролировать его. Его власть перешла к аппарату, который он выстраивал на протяжении многих лет и который стал больше него.

Не подозревая об этом, персонал и публика более чем когда-либо любили Хаббарда, рекламная машина сделала из него лучшего друга каждого человека. “Поступай как Рон” было обычаем тех дней, о каком бы затруднении ни шла речь. Это способствовало скрупулезному изучению материалов источника и готовности в любой момент не лезть в карман за цитатой, но это не способствовало хорошему мышлению, основанному на здравом смысле. Чем дальше ЦС отходила от своего основателя, становясь вещью в себе, тем больше утрачивался ее дух и тем отчетливее вырисовывался сталинистский культ личности со всеми его атрибутами: овации перед фотопортретом основателя, рассказы о подлинных и вымышленных случаях из его жизни, придание его работам статуса священного писания. Система взаимного контроля давала гарантию, что никто не вырвется из этой системы. Всякий, у кого возникали отрицательные мысли по этому поводу, старался выбросить их из головы, чувствуя себя из-за них виноватым. Как-никак здесь поступают только так, как говорит Рон, и это должно быть правильным, ведь Рон всегда прав. Таковой была та нехитрая логика, которая очень эффективно обеспечивала единение.

Чем больше Хаббард отходил на задний план как человек, тем больше “Рона”, или ЛРХ (Л. Рон Хаббард) продавали публике как коммерческий товар. “Старик” вечно пребывает там - на портретах, на фотографиях, отлитый в бронзе. И он также служит торговой приманкой. После 1980 года он пропадает навсегда, живя в уединении на ранчо в Калифорнии, отрезанный от связи контролирующими его “коммуникаторами”. По сведениям ЦС, он умер 1986 году в возрасте 75 лет.