Прибежище В Англии

Хаббард приобрел усадьбу Сент Хилл - старую усадьбу в Сассексе неподалеку от городка Ист Гринстэд, где дела пошли снова во все нарастающем темпе. К этому времени Саентология закрепилась во всех англо-говорящих странах планеты. Для всех саентологов по всему миру Сент-Хилл стал центром мира. Хаббард продолжал проводить исследования и преподавать. Преподавание его состояло только из чтения лекций, которые сопровождались конспективными резюме, получившими название БОХС (Бюллетени Офиса Хаббарда по Связям). Эти БОХС вместе с вышеупомянутыми журналами рассылались одиторам по всему миру. Устные выступления Хаббарда и его письменные обращения почти что всецело адресованы только профессиональным одиторам и персоналу церкви того времени, отчего сегодня они почти невразумительны для несаентологов или начинающих студентов.

В 50-х и 60-х годах не было “платной публики” в сегодняшнем смысле этого слова. Были только одиторы - как профессиональные, так и полупрофессиональные - и они одитировали друг друга. Хаббард выступал с лекцией и предлагал новый процесс, имея в уме цель отыскать кратчайший путь к Клиру. (Сам он делал Клиров еще с 1948 года. Теперь он пытался научить этому других.) Одиторы усаживались и проводили себе этот процесс: сначала первый в паре проводил этот процесс второму до получения результата, потом второй проводил его первому. Это стало называться коодитингом (взаимным одитингом). В некоторой степени каждый, где бы он ни находился, принимал участие в этих проектах. Телексы и письма летали туда и сюда между Сент Хиллом и саентологическими организациями, расположенными в Южной Африке, Австралии, Новой Зеландии и США. Дело не в том, что Хаббард прислушивался к чьему-либо мнению или принимал советы - нет, он полагался только на себя. Однако ему нужно было знать о достигнутых всеми результатах, чтобы определиться с дальнейшим направлением своих исследований. В 1965 году ознаменовался его грандиозным прорывом. Теперь клиров мог делать не только он, но и другие. Дело, казалось, было сделано.

Однако враг не дремал, и Хаббард, тратя все свое время на исследования, тем не менее зорко следил за прессой и политической ситуацией. Он с сарказмом заметил, что на курсах в некоторых саентологических организациях больше агентов ФБР, чем студентов. Встал вопрос о безопасности. Персонал стали обучать процедуре, называемой “проверкой на безопасность”, чтобы находить проникнувших в организации врагов с помощью Е-метра и умело составленных вопросов. И все же, как показало будущее, кое-кому удалось просочиться.

В 1963 году произошло непредвиденное: ФБР устроило облаву в саентологической организации ЦС в Вашингтоне, Округ Колумбия, в ходе которой была поломана мебель, персонал подвергли угрозам, были захвачены книги, Е-метры и папки преклиров, содержавшие не подлежащие разглашению сведения о преклирах, полученные от них во время одитинга. Похожие события имели место в Лос-Анджелесе. (Конфискованное имущество было возвращено только много лет спустя после затяжных судебных разбирательств.) В 1965 году саентология была запрещена в штате Виктория в Австралии. Потом этот запрет распространился на всю территорию Австралии, а также Англии. В Англии он касался только иностранных саентологов, въезжавших в страну. Их заворачивали назад на границе. (В Англии этот запрет был снят в 1980 году.)

Перед Хаббардом определенно стояла проблема. Казалось, что препятствия были сильнее его. По существу, проблема имела три стороны. Во-первых, против него были настроены правительства и пресса. Во-вторых, часть персонала не была предана ему и на самом деле находилась в услужении у упомянутых выше властных групп. В-третьих, верные ему члены персонала, может быть, и хотели, но не всегда были способны делать то, что от них требовалось - их профессиональная подготовка для этого не годилась. Хаббарду нужны были одиторы, кейс-супервайзеры и способные администраторы. А в его распоряжении были мясники, булочники, инженеры, медсестры, музыканты, секретари, домашние хозяйки, а иногда также и бизнесмены. С одной стороны у него был продукт (одитинг), который пользовался растущим спросом, несмотря на определенные попытки воспрепятствовать этому, а с другой - недостаток персонала, способного его предоставлять. В довершение всего, даже на обучение тех, кто находился в его распоряжении, не хватало времени. Обстановка складывалась напряженная и нервозная.

Казалось, что он теряет контроль над ситуацией. В доме начался пожар - Хаббард пытается затушить пламя потоком писем по оргполитике, приказов, телексов. В период между 1960 и 1969 гг он выпускает 1000 “Исполнительных Писем Офиса Хаббарда по Связям” (ИП ОХС). Большинство из них объемом от трех до пяти страниц. На первом плане тесной шеренгой выстроились вопросы о “подавляющих личностях” (ПЛ), о “процедурах правосудия” и об “этическом урегулировании”, что вполне объяснимо в свете той тяжелой ситуации, в которой оказалась саентология.

В 1966 году образуется особая структура: Офис Охранника (ОО). Она должна была разбираться со всякого рода внешними нападками, так чтобы свободные от этой заботы организации могли беспрепятственно предоставлять услуги. ОО строится по иерархическому принципу и получает свои представительства на каждом континенте, в каждой стране и в каждой организации по всему миру. Помимо обязанностей по защите саентологии, перед ОО была поставлена задача отслеживать и расследовать деяния психиатрии, ФБР и ЦРУ и разоблачать их в прессе. Это делалось в форме “журналистских расследований” и поначалу делалось совсем неплохо. Однако много позднее, в 70-х годах, сеть ОО стала настолько самостоятельной в определении своих полномочий, что переступила черту и начала устраивать гнусные выходки в отношении тех лиц, которых в ОО считали врагами саентологии. Для того чтобы ОО счел кого-либо потенциальной или активной “подавляющей личностью”, многого не требовалось. В отношении таких лиц стали применяться шантаж, клевета и даже угрозы личной безопасности и насилие. Самого незначительного заявления касательно саентологии, сделанного в прессе каким-нибудь членом Парламента, было достаточно, чтобы развернуть против него полномасштабное судебное преследование, что не помогало повышению общественного престижа ЦС [7, 9].