Ту‑144 – самый лучший лайнер в мире

В 2009 году я побывал на международном авиасалоне МАКС. Моё внимание привлёк наш прославленный авиалайнер Ту‑144. Он стоял особняком от тех машин, что сейчас летают, и тех, что будут летать. Но вот ведь какая парадоксальная вещь! Очередь на осмотр этого лайнера значительно превышала любую другую ко всем прочим – ультрасовременным аппаратам.

В молодости я видел эту машину, тогда она ещё представлялась весьма перспективной. Но она не стала летать регулярно, как тот же «Конкорд», экономически оправдывая себя. И тем не менее, когда я ещё раз обошел её со всех сторон, побывал на трапе, потрогал крылья, двигатели... то восхитился снова красотой и мощью этого чуда. Несомненно – чуда. Ведь создано оно при тех ещё технологиях.

И тут меня осенило: случись сейчас задаться целью воспроизвести эту старую машину, которую впервые сотворили в СССР, – нам, сегодняшним, уже не выполнить такой работы. Мы не сделаем её по очень и очень многим причинам...

И хотя мы кичимся сейчас тем, что впервые на российской основе создан среднемагистральный самолёт «Сухой Супер‑Джет», но он во многом похож по судьбе на те же «Форды», собираемые на наших предприятиях. Язык не поворачивается назвать их российскими. Конечно, достижения при производстве этого лайнера очевидны. Двигатель отечественный, выпускаемый совместно с французами, но почти всё остальное – не только авионику, но и даже шасси – взозим из‑за бугра.

Неужели наше величие в прошлом? Во всём мире в советское время половину всех пассажирских авиаперевозок выполняли на наших же собственных самолётах. А этот Ту‑144, спроектированный в середине 1960‑х годов под руководством отца и сына Туполевых, мне чем‑то напомнил монумент... на могиле отечественного авиастроения.

А ведь в самый разгар Гражданской войны советское руководство выделило и время, и средства на идею развития авиации. Центральный аэрогидродинамический институт создают в 1918 году. Команду набирают блистательную. Начиная с Николая Жуковского, ещё Туполев, Архангельский, Стечкин и другие.

В 1920 году на съезде металлургов обсуждают электролитический способ получения магния – для сплавов с алюминием на нужды авиации. Тогда же мобилизуют техников, квалифицированных рабочих, инженеров, работавших ранее на авиазаводах, и создают Институт инженеров Красного Воздушного флота – будущую академию имени Жуковского.

Как результат – первый советский гражданский самолёт построен уже год спустя. Среди первейших покровителей авиации, между прочим, Дзержинский, Ворошилов, Фрунзе и другие. А дальше авиацию под своё крыло взял вождь всех народов.

История отечественной авиации насыщена, и чтобы её осветить, нужен как минимум большой сериал. Но пример яркого старта очень показателен.

Если в начале 1920‑х годов число построенных аэропланов – десятки штук, к середине 1920‑х счёт пошёл на сотни: производство выросло в 20 раз!

Это весьма любопытный период отечественной истории, когда руководство Советской страны, так же, как и нынешнее российское, было озабочено инновационной составляющей. Только у них не было ни нефтедолларов, ни стабилизационных фондов, ни, к счастью, Кудриных с Чубайсами.

Вместо этого при Высшем совете народного хозяйства создали экспериментальную мастерскую новейших изобретений. В ней, например, уже тогда велись работы по созданию первых систем телеуправления – за десятки лет до Германии и США.

Через ВСНХ этому мозговому тресту покровительствовали сперва Рыков, затем Дзержинский, после его смерти – Куйбышев, наконец, Орджоникидзе. Кого ни возьми – все яркие личности.

Экспериментальная мастерская комплектовалась из специалистов разного профиля – в том числе и тех, кто составлял гордость инженерии ещё в царской России. Только гордое «мы инженеры» Николая Павловича Первого в устах последующих Романовых не прижилось.

У нашей страны не было тогда ещё таких финансовых и промышленных возможностей, как у стран Запада. Но считалось разумным, как пишет известный публицист Максим Калашников, «компенсировать всё это за счёт применения прорывных, закрывающих технологий, создавать дешёвые „асимметричные ответы”».

И ведь было кому создавать! Это были увлечённые идеей люди! С молодости и до самой старости. Возвращаясь к Андрею Николаевичу Туполеву: начальное образование он получил дома в селе, окончил классическую гимназию, поступил на механическое отделение Высшего московского технического училища, одновременно был членом воздухоплавательного кружка, работал на постройке планеров, совершал первые полёты.

В двадцать с небольшим человек уже строил, уже летал и одновременно – учился! МВТУ окончил с отличием в самом начале Гражданской войны. Кстати, учителем и старшим коллегой Андрея Туполева был Николай Егорович Жуковский, отец аэродинамики, выдающийся механик‑конструктор и математик.

Моими покровителями, как и многих тысяч советских подростков, были математики Колмогоров и Лаврентьев, физик Кикоин и химик Боресков, пробившие в верхах идею олимпиад и сети физматшкол, не ленившиеся лично обновлять школьные программы и учебники. В итоге – институты и КБ были укомплектованы высококлассными и честолюбивыми молодыми специалистами.

Спасибо товарищу Фурсенко, что он героически боролся «за сохранение обязательного экзамена по математике». Спасибо ему за счастливое детство школьников, не перегруженное физикой и химией.

Новоявленным господам можно и географии не разуметь. Помните у Фонвизина? «Да извозчики‑то на что ж? Это их дело. Это таки и наука‑то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда, – свезут, куда изволишь».

Нижайшая просьба, господа! Дозвольте уж холопам своим хоть географию подучить! А то неровен час завезёт неграмотный ямщик барина к чертям собачьим.