История развития законодательства о детоубийстве

Убийство матерью новорожденного ребенка (детоубийство) впервые в российском законодательстве выделено в самостоятельный привилегированный состав убийства. По дореволюционному законодательству наказание смягчалось лишь при убийстве внебрачного ребенка. В иных случаях убийство сына или дочери рассматривалось как квалифицированный вид преступления, равно как убийство отца, матери или иного родственника по восходящей или нисходящей линии. В УК РСФСР 1960г. детоубийство не выделялось в особый состав и чаще квалифицировалось как простое убийство. Обстоятельства, которые нередко сопутствуют детоубийству (особое физическое и психическое состояние женщины во время родов; тяжелая семейная обстановка; материальные трудности), обычно учитывались судами в качестве смягчающих обстоятельств. Однако встречалась и квалификация детоубийства по ст.102 УК РСФСР при наличии квалифицирующих обстоятельств (повторность, особая жестокость, корыстные побуждения и др.).

В первом официальном проекте УК РФ (1992г.) формулировка соответствующей нормы была краткой: "Умышленное убийство матерью своего новорожденного ребенка во время родов или непосредственно после родов". Это совпадало с текстом статей о детоубийстве, имевшихся в то время большинстве уголовных кодексов других союзных республик. В проекте УК РФ, принятом Государственной Думой в первом чтении (декабрь 1994г.), детоубийство не было предусмотрено. Модельный уголовный кодекс уточнил условия применения этой нормы, добавив слова: "совершенное в условиях психотравмирующей ситуации, вызванной родами". [1]

Необходимое изменение, внесенное в окончательную редакцию нормы при последнем голосовании проекта (слова "а равно" перед второй частью фразы), существенно расширило ее содержание, разорвав связь между моментом родов и психическим состоянием матери.

В настоящее время в современном российском уголовном законодательстве есть специальная норма, которой предусматривается ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка при смягчающих обстоятельствах. При этом статус родившегося ребенка, будь он законнорожденным либо незаконнорожденным, для квалификации значения не имеет.

Общие вопросы уголовной ответственности за детоубийство

Привлечение к уголовной ответственности матерей за убийство своих новорожденных во время родов или сразу после них вызывает на практике затруднения при квалификации и вынесении приговоров в суде в связи со сложностью толкования отдельных оценочных понятий и положений этого состава. Между тем, внимание юристов в отношении вопросов уголовной ответственности не только не уменьшается, но и увеличивается и данная проблема имеет большой общественный резонанс. В средствах массовой информации часто стали появляться статьи об убийстве матерями своих новорожденных детей. «По статистическим данным, пик роста детоубийств наблюдался в конце 1950-х годов 20 в., когда их количество увеличилось до 64% в числе всех убийств, совершенных женщинами. В 1970-ые годы этот показатель снизился до 35%, однако к середине 90-х г.г. процент детоубийств в России вновь стал расти».[2]

Состав убийства матерью новорожденного ребенка не новый. Он был известен юридическому законодательству (в Соборном Уложении 1649 г.; ст.1460 «Уложения о наказаниях» и ст.461 «Уголовного уложения» Российской империи). В УК РСФСР 1922 и 1926 годов квалифицирующим признаком такого убийства являлось совершение его с использованием беспомощного положения убитого. В УК РСФСР 1960 г. этот квалифицирующий признак не был предусмотрен, а детоубийство квалифицировалось как «простое» убийство. Однако проблемы при квалификации действий виновного, совершившего убийство ребенка, все же возникали и решались по-разному. В случаях совершения детоубийства при наличии отягчающих обстоятельств, деяние квалифицировалось по соответствующему пункту ст.102 УК РСФСР.

Убийство матерью при родах не одного, а двух и более детей, тоже вызывают затруднения при квалификации, так как в диспозиции ст.106 этого не указано. Квалификация таких действий по п. «а» ч.2 ст.105 УК будет не правильной хотя бы потому, что ее санкция ч.2 ст.105 – от 8 до 20 лет лишения свободы либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы, слишком отличается от санкции ст.106 – до 5 лет лишения свободы. «Наверное, аналогично следует поставить вопрос и о квалификации повторного детоубийства. В то же время очевидно, что оба эти обстоятельства существенно отягчают вину детоубийцы и данный состав преступления не может быть отнесен к привилегированным видам преступлений». [3]

Но если не выделять убийство матерью новорожденного ребенка в отдельную более мягкую норму, то как отнестись к таким признакам данного преступления, как болезненное состояние матери, психические расстройства, и психотравмирующая ситуация. Они никак не могут быть сравнены с другими умышленными убийствами, хотя общество крайне критически относится к детоубийствам вообще. При специальном изучении юристами психологии детоубийц, отбывающих наказание в женских колониях, выяснено, что большинство матерей-преступниц все-таки нельзя сравнивать с обычными убийцами. Причиной этого является целый комплекс смягчающих обстоятельств: разочарованье жизнью, несчастная любовь, отсутствие бытовых и материальных условий, работы. Среди матерей-убийц были и действительно бездушные убийцы, но мало. Как говорит тот же автор, который вел исследования в женской колонии: «Для таких действительно не стоило создавать ст.106 УК».