Тяжкие испытания

Наступили времена, когда мир перевернулся и встал с ног на голову. Для одних это было время радостной победы над самодержавием, время обретения власти, о которой раньше и не мечталось, время возвышения над теми, кто еще недавно был знатен и богат. Эти люди решили силой взять то, что ни по праву, ни по божьему закону им не принадлежало. Какой там божий закон, если само существование Бога было отвергнуто ими. Для других настала тяжелая година: люди потеряли все, что нажили веками. Не обошла беда стороной и казаков. Всегда работящие и зажиточные, они были защитниками Государства Российского, а превратились во врагов народа и подверглись немедленному выселению с обжитых мест. Многих отправляли с детьми на Ставрополье и в Калмыкию, других – в лагеря.

К тому времени у Ивана и Евдокии Ткаченко подрастали три сына. Старшему Василию было десять лет, среднему Михаилу – шесть, а младшему Андрею только три годика. Их поставили перед выбором: вступить в колхоз или отправиться в лагеря. Других вариантов не было. Предложение вступить в колхоз Иван сразу же отверг, за что был посажен с другими селянами в районную тюрьму. Евдокия осталась с детьми дома, но ненадолго. Через три дня сосед Осадчий Филипп, придя в дом Ткаченко, увидел, что Евдокия разматывает полотно из конопляного волокна, собираясь сшить ребятишкам рубашки. Ткань была грубая, из нее редко шили. При обыске забрали все, и этот отрез был единственным, что женщина сумела спрятать. Евдокия и представить не могла, что кусок этой злополучной ткани по «милости» соседа отправит ее на долгие годы в лагеря. Тем же вечером ее арестовали. Дети кричали так, что только каменное сердце могло не дрогнуть, но, видно, у людей, отнимавших у детей мать, были каменные сердца. Детей не просто оставили без матери и отца, их выгнали на улицу, а дом заняли пролетарии. Дети летом спали в лесу, а зимой – либо в чужом сарае, пока не видели хозяева, либо, если повезет, в стоге сена.

Судьба распорядилась так, что Иван и Евдокия попали в одну тюрьму в Архангельской области. Начальник тюрьмы, как ни странно, был из бывших дворян. Он, опросив вновь прибывших, выяснил, что бабушка Евдокии была знатного происхождения и жила в Петербурге. К тому же он знал, что Евдокия – мать троих детей, а у него недавно умерла жена, и он один воспитывал годовалого сына. Поэтому начальник тюрьмы предложил казачке быть нянькой его сына и позволил свободно передвигаться по городу.

Евдокия, недоедая сама, собирала нехитрые посылки своим детям: несколько кусочков сахара, сухарики, кусок мыла, собственноручно сшитые штанишки и рубашки детям – все что могла она приберегала для своих мальчиков в надежде, что это поможет им выжить. Эти «богатства» Евдокия отправляла бездетной старшей сестре своего мужа – Насте, чтобы та отдала их детям. Но не тут‑то было!!! Посылки Настя получала исправно. Вещи детям она бросала через забор, а продукты, которые удавалось собрать несчастной Евдокии, ела сама. Голодающих племянников она и на порог не пускала, а наоборот, гнала их от своего дома.

Что оставалось детям? От голода и безысходности старший из ребят, Василий, залез в колхозную столовую и взял кусок хлеба, чтобы разделить его с братьями. Но был пойман и забит до смерти представителем новой «гуманной» власти. Через некоторое время, желая накормить младшего братишку, средний Михаил залез в колхозный сад за яблоками. Бдительный сторож застрелил ребенка из ружья. Когда маленький Андрейка остался один, его с большой неохотой взяли к себе дальние родственники. Место ему нашлось у двери на полу. Спал он на соломе. Зимой ребенок простыл и заболел. Малыш, и без того ослабленный, не вынес болезни. Братья были похоронены на местном кладбище, в братской могиле.

Почему так нелепо оборвались их жизни?! Кому они в свои годы успели помешать?!

О смерти детей Иван и Евдокия узнали из письма односельчан. Когда закончились их сроки заключения, сыну начальника тюрьмы было пять лет. Мальчик полюбил Евдокию и привязался к ней. Узнав, что няня уезжает, он плакал и не хотел отпускать ее. Начальник тюрьмы долго уговаривал пару остаться. Зная, что Иван окончил четыре класса церковно‑приходской школы, он предлагал ему работу и жилье. Но супруги Ткаченко были неумолимы: «Мы домой…» Зачем?! К кому?! Кто ждал их дома?!