Лекция XII. Различия между семиотиками в составе функций 233

бедности, «сиюминутности» или субъективности «стартовой» се­мантики знаков, в познании не могли бы участвовать следующие семиотики: 1) все языки животных; 2) значения жестов, поз и мимических движений человека; 3) поведенческие знаки; 4) не­которые искусственные семиотики (дорожные знаки, пиктограм­мы, знаки обслуживания и некоторые другие). Знаки всех прочих классов семиотик обладают значением, достаточным для их уча­стия в познании.

Как было показано в лекции XI, план содержания языка (т.е. система языковых значений, лексических и грамматических) в совокупности составляет языковую картину мира, которая по глу­бине и степени адекватности отображения мира ближе всего к обыденному сознанию как одной из форм общественного созна­ния. В отличие от научной картины мира, в языковой семантике запечатлены не понятия, а коллективные представ­ления о явлениях мира; языковая картина мира, в отличие от научной, наглядна и поверхностна, но тем не менее в целом она не противоречит научной картине (о редких случаях противоре­чия между языковыми представлениями и научными понятиями см. в п. 71). В познавательной деятельности человека в филогенезе и онтогенезе языковая семантика выступает как первая, опорная и стартовая (в процессах познания) система коллективных пред­ставлений о мире.

Б. Для участия в познании семиотика должна обладать возмож­ностями строить из элементарных знаков тексты (произведения), которые могут храниться в коллективной памяти социума. Воз­можность создавать знаковые последовательности (тексты) на ос­нове правил сочетания знаков имеется только в уровневых семиотиках (см. лекцию XIII). Если исходный «словарь» семиоти­ки в процессах познания можно сравнить с «библиотекой значе­ний», то возможность строить и хранить знаковые произведения сопоставима с ценностью для познания «библиотеки текстов»¹. Уровневое строение семиотики позволяет ей быть средством хра­нения и передачи общественно-исторического опыта народа из поколения в поколение.

Естественные языки представляют собой оптимальный по на­глядности пример многоуровневой семиотики, в которой инфор­мация хранится двояким образом: во-первых, в виде «библиотеки значений» и, во-вторых, в виде «библиотеки текстов» (в которых путем комбинации элементарных значений выражена более слож­ная и объемная информация). Объем информации, содержащейся

' Термин тексты следует понимать в лингво-семиотическом плане тх. как любые произведения данной порождающей системы (семиотики) - устные или письменные.

234 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТ ЕМ

в «библиотеке текстов», в тысячи раз превосходит совокуп­ную информацию «библиотеки значений».

Чтобы представить различия между той информацией, кото­рая хранится в самом языке («библиотека значений»), и ин­формацией, хранящейся при помощи языка («библиотека текстов»), надо сравнить, с одной стороны, те сведения о мире, которые можно извлечь из самого полного описания языка (т. е. из его толкового словаря и грамматики), а с другой, — те сведения о мире, которые аккумулированы во всем сказанном и на­писанном на этом языке.

Начало такого сравнения можно видеть в п. 71, где сопостав­лены лексическая семантика слова звезда и содержание астро­физического понятия, стоящего за термином звезда. Однако сле­дует подчеркнуть, что это именно только начало сопоставле­ния двух информационных объемов, которое все же позволяет «почувствовать разницу». Полная информация о феномене 'звез­да' существенно шире, чем содержание соответствующего на­учного понятия (поскольку понятие — это квинтэссенция на­учного знания, но далеко не полное знание людей о соответст­вующем объекте).

Я возвращаюсь к подробно представленному в п. 71 примеру со звез­дой единственно из экономии места. Но для читателя, надеюсь, не со­ставит труда, даже м ы с л е н н о, т. е. без обращения к лингвистическому словарю и энциклопедии, сравнить, например, те представления о гро­зе, громе, молнии, тумане, росе, радуге, песке, воде, электричестве и др., которые складываются у человека до обучения, т.е. только на основе контекстуального понимания значения слов гроза, гром, молния, туман, роса, радуга, песок, вода, электричество и т.д., и то понимание соответ­ствующих явлений природы, которое формируется у человека из расска­зов родителей, учителей, книг.

В какой мере разные семиотики участвуют в про-■ цессах познания? Как показано в таблице 12, в по­знании не участвуют те семиотики, на которых не созданы «биб­лиотеки текстов» и которые поэтому не используются в сохране­нии и трансляции опыта из рода в род: это биосемиотики, мими­ка и жесты, а также знаки дорожного движения и большинство пиктограмм. Однако коренная причина их неучастия в познании связана не с информационной недостаточностью таких знаков, но с недостаточной абстрактностью их значения и с недостаточ­ной условностью их формы.

Фундаментальное отличие сознания человека от познаватель­ной деятельности животных состоит в том, что человек в позна­нии выходит за пределы чувственного опыта. Его сознание спо­собно отразить глубину, сущность вещей и отношений, недоступ-