Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава четырнадцатая. Швед очнулся первым, значит, хоть в чем-то он не ошибся
Швед очнулся первым, значит, хоть в чем-то он не ошибся. Он не знал, сколько у него в запасе времени, поэтому все делал так быстро, как только мог. Отстегнув ремень от автомата, Сергей перевалил Ахмета на живот и связал ему за спиной руки. Потом снял у него с пояса все, что было, — ножны, фляжку, два подсумка, фонарик и потертую кобуру с ПМ. В карманах комбинезона, кроме коммуникатора, нашелся еще один пистолет и еще один клинок. Третий нож с узкой рукояткой был зафиксирован аккуратно пришитыми петлями в голенище правого ботинка. — А ты не так прост, Мехмат, — суетливо промурлыкал Швед. — «Мадре скопато», говоришь? Это не турецкий, дружок. Это, кажется, итальянский. Вот я и уронил тебе гирю на ногу. А как будто самому себе попал… Фляга у Ахмета была полная. Сергей отвинтил крышку, осторожно понюхал, убедился, что это вода, и жадно приник к горлышку. Лишь после этого он вздохнул полной грудью и позволил себе осознать, насколько же ему паршиво. Голова кружилась, живот то и дело охватывали спазмы, будто кто-то проводил по кишкам электрический ток. Когда он проснулся в сарае на острове, эффект был совсем другой. Зато сейчас не распирало мочевой пузырь. Пить, однако, хотелось зверски, и эту жажду никак не удавалось утолить. Швед вновь с наслаждением приложился к фляжке. Ахмет очнулся через минуту. Тяжело вздохнул, простонал что-то нечленораздельное и открыл глаза. — Кончил выброс, а? — спросил он. — Кончил, — подтвердил Сергей, показывая на ясное небо. Соратник тревожно зашевелился. — Ай! Рука связан зачем, дал ярак?! Швед проигнорировал вопрос и засек время. — Зачем что удумал, э! Азына сычим! Развяжи давай! Ахмет повернулся на бок и тут увидел свои ножи под рукой у Сергея. И, кажется, начал прозревать. — Что хочешь? Пошли седоплот ловить! Что придумал? — затараторил он. — Хорошо, хорошо, — кивнул Швед и снова с удовольствием отпил. Поднял брови, почмокал и сделал еще глоточек. Ахмет мучительно кашлянул. — Вода давай! Мой вода, сюда давай, друг! — Тебе нравится Моника Белуччи? — невпопад спросил Сергей. — Или нет, лучше так: насколько популярен в Турции Челентано? — Зачем дуркуешь? — прищурился Ахмет. — Это ты дуркуешь. Что заставило тебя выучить итальянский мат лучше родного? — Дай вода! Дай пить! — возмущенно крикнул он. Швед в который раз глотнул из его фляжки и вольготно прилег на локоть. — Смерть от обезвоживания наступает через трое суток, — проговорил он. — У кого-то через пять. Анабиотик сокращает этот срок до двух часов. Ты не отнимешь у меня много времени, но последние два часа тебе запомнятся навсегда. Хотя что я говорю… Как же ты их запомнишь, если ты умрешь? Значит, не запомнишь, — подытожил Сергей. — Урод! — только и сказал Ахмет. Он сказал бы больше, но у него треснула нижняя губа. Однако крови почти не было, она уже густела в венах, постепенно превращаясь в кисель. — Головокружение, учащение пульса, тошнота, высокая температура, судороги, кома, — по памяти воспроизвел Швед. — Сообщи мне, в какой последовательности будут появляться эти симптомы. Ахмет вдруг встал на ноги — удивительно легко для связанного человека — и побежал к городу. Сергей догнал его и сделал подсечку, это тоже было не сложно. Потом взял его за лямки комбинезона и оттащил обратно в тень от кустов. Как только Швед присел, соратник снова упрямо поднялся и предпринял еще одну попытку. И вновь оказался под кустами. На третий рывок у него уже не было сил. — Ты садист? Это глупо, Швед. — Приличные люди в контрразведке соблюдают джентльменские правила и не применяют никаких средств оптимизации допроса. Кроме, конечно, психотропных. Но мы с тобой не в кабинете, а в Зоне, на территории боевых действий. Поэтому я вправе использовать методы войсковой разведки. То есть любые методы, которые заставят тебя говорить правду. — Какая еще контрразведка, чепушила?! — презрительно протянул Ахмет, что интересно, без всякого акцента. — А ну-ка, развяжи мне быстренько ручки, сынок! — Вот! Вот! — обрадовался Сергей. — Наконец-то пошел разговор. Я буду наливать тебе по крышечке каждый раз, когда услышу откровенный ответ. Но пока не наливаю. Пока не за что. — Ты… Ты… — обескураженно закудахтал собеседник и вдруг сухо закашлялся. — Кого ты из себя корчишь, козырь битый? Все знают, что тебя выкинули из СБУ, как грязную тряпку. Да ты там и не был никогда. В Академии даже не доучился. — Ты можешь не ругаться? — скривился Швед. — Что за воспитание такое… Обязательно тебе сквернословить нужно, хоть на каком языке. — Детство в Палермо, — коротко ответил он. Сергей налил из фляги в мелкую алюминиевую крышку и поднес ее к сухим белесым губам. Двадцать граммов воды растеклись у Ахмета во рту и впитались в багровый распухающий язык. Швед подумал и налил вторую. — Это аванс, — предупредил он. — Рассказывай дальше. — Ты не понимаешь, во что ввязываешься… — Я-то понимаю. Это ты, брат, не понимаешь, что мне давно все понятно. — Сергей озадаченно помолчал. — Ты меня понял? — Что ты хочешь услышать? — Детство в Палермо, — мечтательно повторил Швед. — Как там было? Хорошо? Я очень люблю пиццу, между прочим… Ты продолжай, продолжай! — спохватился он. — Потом жил в Англии, — выдавил Ахмет. — Два года жил в России, в Питере. Еще два года в Анкаре. — У тебя такие способности к языкам? — Ты мне уже четыре пробки должен! — Держи пока одну. — Сергей влил ему в рот еще глоток. — Закончили с юностью. Рассказывай дальше. — Сначала ты, — заявил собеседник. От неожиданности Швед чуть не выронил фляжку. Он посмотрел на часы, затем на Ахмета и сказал: — Думаю, еще минут пять ты покобенишься. Но я не спешу. — Мне нужно знать, с кем я имею дело. — Чтобы решить, какую сказку мне тут сочинить? Говори как есть, это поможет тебе выжить. — Ясно… Тебя не выгнали из СБУ… — еле двигая языком, прохрипел Ахмет. — Залегендировали как уволенного раздолбая и прислали сюда. И что ты здесь забыл? — То же самое я пытаюсь узнать у тебя. Но при этом я нахожусь на своей территории. Я на своей земле, — внятно произнес Сергей. — А ты нелегальный агент. Поэтому не ты меня допрашиваешь, а я тебя. — Возможно, мы ищем одно и то же. — Ты так и не представился, — напомнил Швед, наливая ему новую крышечку. — Я назову себя, и ты развяжешь мне руки, — выдвинул условие Ахмет. — А также почищу тебе ботинки и сделаю массаж. — Он застыл, держа руку на весу и вопросительно глядя на шпиона. Тот со стоном приподнялся, сам дотянулся до крышки и втянул в себя воду. — Департамент стратегических операций при Трибунале Евросоюза, — сказал Ахмет. — Имя… Какая тебе разница? Зови, как и раньше. Мехматом тоже можно, дал ярак. Сергей невольно улыбнулся. Он завидовал выдержке этого человека. Небо затянуло тучами, и в какой-то момент показалось, что сейчас хлынет дождь, но скоро от облачности не осталось и следа. Над головой снова висело чистое солнце, на землю не пролилось ни капли. — Разведка Евросоюза… — покивал Швед. — Что вы делаете в Припяти? Почему без согласования с СБУ? Здесь вам не Европа, чтобы по карманам шарить, как дома. Это шпионская деятельность в чистом виде, таварисч, — сказал он с ударением. — Не гони, мы на одной стороне. Вам «Монолит» тоже поперек горла давно, иначе что бы ты здесь делал, Сережа? Шведа словно ударило током: его впервые назвали в Зоне по имени. — Хаус проболтался? — спросил он. — Да, он же смотрел твою анкету, запомнил. Что он еще о тебе знает? — Больше ничего. — Вы с ним живете в одном кубрике, рано или поздно он что-нибудь заподозрит, — проговорил Ахмет. — Доктор Хаус хороший человек. Но не слишком сообразительный, это и спасает его от лишних знаний и прочих невзгод. На, попей еще, шпиончик. — Никаких государственных тайн я тут не выкопал. Ты знаешь, — по привычке добавил Ахмет. — А координировать действия моего Департамента с СБУ невозможно по той простой причине, что во главе «Монолита» сейчас стоит ваш бывший офицер. Сергею странно было слышать из его уст такие сложные и осмысленные фразы, он еще не успел отвыкнуть от турецких матюгов. Ахмет говорил очень чисто и прокалывался только на некоторых шипящих. Речь с нарочитым турецким акцентом полностью решала эту проблему, как и многие другие. Вряд ли кто-то присматривался, чем занимается в отряде чудик Мехмат и какие он с кем ведет разговоры. — Кто конкретно? — потребовал Швед. — Что за офицер? — Мы даже не знаем, действительно ли он разжалованный, или как ты, понарошку. Условная кличка — Полковник. Руки мне развяжи, — с вызовом добавил Ахмет. — Не торопись, дружище… Ты пока не сообщил ничего ценного. — Так же, как и ты. Сергей немного подумал и перепилил ножом ремень на его запястьях. Первым делом Ахмет схватился за фляжку. Швед уже утолил жажду, поэтому не мешал. Напившись, спутник вернул себе пистолеты, ножи и прочее имущество. Сергей и против этого не возражал, решение было уже принято. — У тебя ведь нет связи со своими? — утвердительно произнес Ахмет. — У меня тоже нет. Ходить по Зоне со спутниковым телефоном было бы немножко подозрительно для простого турецкого парня. А у Полковника — есть. И своя сеть в Припяти, и контакты с людьми на Большой земле. Деньги, подставные фирмы, чистые маршруты. Все, что нужно. — Для чего? — прервал его Швед. — Для чего нужно? — Вот это я и должен выяснить. А Зингер почти успел это сделать. Сергей попытался сохранить на лице нейтральное выражение. — Молодец, — оценил Ахмет. — Но про Зингера ты точно не знал. Научно-техническая инспекция ЦРУ, прошу любить и жаловать. Хотя уже поздно, конечно… Боже, он застрелил бы меня, если бы слышал, как легко я его сдал. — Много полезного ты вытащил из его КПК? — Много. Беда в том, что это полезно только для покойного Зингера. Он собирался взять под контроль одну из базовых станций, то есть весь ваймакс в городе. — Это пустое, — отмахнулся Швед. — Никто не будет обсуждать что-то важное по открытым каналам. А поточная дешифровка сигнала невозможна. — А у тебя какой план? — А у тебя? — эхом отозвался Сергей. Ахмет помрачнел: — Моя миссия фактически провалена. Я попробую объяснить начальству, что несколько месяцев в Зоне — это уже подвиг, но боюсь, такие результаты их не впечатлят. Сбор и анализ информации, дальше я не продвинулся, — заключил он. — Ну а у тебя как дела? — Есть цель, и я к ней приближаюсь. — Твоя цель — выговор от Кабана? Других пока не вижу. — «Монолит», — серьезно сказал Сергей. — Я собираюсь войти в их группировку. — Чистое безумие, — коротко отозвался Ахмет. — Я вступлю в «Монолит», и мне не нужно будет взламывать какие-то мифические пароли. Я все получу из первых рук. — Желаю успехов… — Нам не обойтись друг без друга. Поэтому я и затеял наш разговор. — Швед отпил из фляжки, теперь уже из своей, и передал ее собеседнику. — Твой образ идиота прекрасен. Никто не заподозрит за тобой недобрых… или каких-нибудь еще мыслей. С дурака спроса нет, это правильно. Но в «Монолит» тебя такого не возьмут, а умнеть уже поздно. Это ничего, ты мне пригодишься здесь, в отряде у Кабана. Ты мне поможешь, а я помогу тебе. — Чем ты мне собираешься помочь? — с недоверием спросил Ахмет. — А на какую помощь ты бы рассчитывал от союзника в рядах «Монолита»? Думай сам. Вам ведь, наверно, нужны контакты Полковника в Европе? Если я до них доберусь, ты их получишь. Если нет — ты в любом случае ничего не теряешь. Ахмет продолжал смотреть в землю, он сомневался. — Полчаса назад я мог не спеша отрезать тебе голову, — сказал Сергей. — Пять минут назад ты мог меня застрелить. Но мы этого не сделали. — Мы не враги, — подтвердил сталкер. — Не враги — значит друзья. Простой принцип Зоны. — Швед протянул ему руку. Ахмет кивнул и ответил на рукопожатие. — Что от меня требуется? — проговорил он. — То, что у тебя есть: информация. — Полковник занимается биологическим оружием, — без предисловий начал собеседник. — И не разработкой, а производством. Исследования уже завершены, сейчас он выращивает препараты и разыскивает покупателей. Покупателей он найдет, — заверил Ахмет. — Почему он делает это здесь — думаю, объяснять не надо. В случае утечки и заражения в Зоне этого никто не заметит. Кстати, утечки уже были, но не того, чего следует бояться. — Поясни, — попросил Сергей. — Речь идет о многоклеточных микроорганизмах, более сложных, чем бактерии. Это бинарная система, состоящая из двух компонентов: по отдельности они не опасны и, возможно, даже не способны выжить в обычной среде. Но при взаимодействии получается нечто новое, с неизвестными пока свойствами. Бинарные компоненты — это, по сути, мама и папа, слабые мутировавшие микробы, ни на что не способные, кроме как слиться в последнем экстазе. Но ребеночек у них родится такой, что не дай бог. Потому что его никто никогда не видел. От него нет иммунитета, нет антидота, нет ничего. Непонятная болезнь выкосит миллион человек, а потом внезапно закончится. — Почему закончится? Почему зараза не пойдет дальше и не распространится на весь мир? — Продукт бинарной системы сам не размножается. Это мул. Чтобы получить еще одного мула, необходимо снова скрестить ослика и кобылу. И покупателям снова нужен Полковник. — Кобыла и осел — это и есть те компоненты, которые он тут производит? — Правильно. С одним уточнением: это всего лишь версия. — Тьфу, блин! — воскликнул Сергей. — Если у тебя есть гипотезы лучше, то я послушаю. Например, зачем тащить в Зону пустой бензовоз. — Зачем? — переспросил Швед. — Чтобы вывезти из Зоны нечто жидкое в двух разных емкостях. — Ты охренел… — растерянно проговорил он. — Возить микробов цистернами?! — В здоровом человеке живет несколько килограммов бактерий. Правда, чтобы убить, иногда требуется всего несколько штук. — Постой… так ты для этого диски об асфальт погнул? — В общем, да. Хотя от диких сталкеров, которые продырявили обе бочки, пользы оказалось больше. — Это было так наивно с твоей стороны… — Лучше так, чем выпустить биологическое оружие из Зоны, — сказал Ахмет. — Нам пора собираться, мы задержались. — Следующий транспорт тоже будешь приводить в негодность? — спросил Швед, поднимая из травы автомат. — А если их будет сразу два? Если компоненты одновременно повезут разными дорогами, что тогда? — Конечно, это не метод, — согласился он. — Это было так… от отчаяния. Какие у тебя планы относительно «Монолита»? — Самые простые: выслуживаться. — М-да… Действительно, простые. И с чего ты начнешь? — Начал я уже давно, а сейчас самое время продолжить. Сергей остановился, достал коммуникатор и нашел в архиве абонента, рассылающего голосовые предупреждения о выбросах. — Зингеру мы ведь уже ничем… — Не поможем, — кивнул Ахмет. — Не помешаем, — возразил Швед и набрал текстовое сообщение: «Проверьте базовые станции сети. Возможно, было вторжение». — Надеешься, они это прочтут? — усомнился Ахмет. — Почем мне знать, — буркнул он, отправляя письмо. Ответ пришел буквально через минуту: «Откуда информация?» «По пьяни слышал», — написал Швед и бодро зашагал дальше. Прошло больше двух часов, прежде чем Сергею снова ответили. Они с Ахметом успели вернуться в город и уже приближались к гостинице, когда в кармане раздалась трель. Он достал КПК и прочел послание из «Монолита» буднично, на ходу, словно обычную эсэмэс. «Благодарю, Швед».
|