Воскресенье. От некоторых вещей никакие чудеса не спасут

От некоторых вещей никакие чудеса не спасут. Сегодня выяснилось, что Джози связала мне пончо.

Мэй сказала:

— Да нет, это шаль!

— Да ты что! — сказала Элси. — Это пончо.

— Оранжевое, с кисточками и с ракушками, — сказала Мэй.

— Где это там ракушки? — спросила Элси. — А я думала, это жемчужины.

— Ракушки, — сказала Мэй. — Мелкие, с дырочками.

— В любом случае, она тебя ищет, — сказала Мэй.

— Как тебе повезло! — сказала Элси.

До самого начала собрания я пряталась в туалете.

Выступал в этот раз Альф. Язык его был в хорошей форме, так и мелькал в уголках рта.

— И чего же ждет от нас Господь, братья? — спросил он. Огляделся свирепо — лицо красное, глаза выпучены.

Через полчаса у меня от его голоса разболелась голова — а может, от запаха тети Нел; от нее нынче пахло сильнее обычного. Желтые пластмассовые розы — и те выглядели какими-то понурыми.

Голос Альфа звучал все громче. Он размахивал руками. Я испугалась, как бы он не запутался в проводе от микрофона.

— Чего же ждет от нас Господь, братья? — повторил он.

Когда он произнес это в третий раз, я не выдержала, подняла руку и сказала:

— Чтобы мы регулярно заполняли отчеты?

Потому что обычно правильный ответ был именно таким. Но тут все рассмеялись. Папа потом объяснил, что Альф задал так называемый риторический вопрос, которому положено просто висеть в воздухе, ответа никто не ждет.

Альф сказал, что я права, разумеется, Господь ждет, что все мы будем регулярно заполнять отчеты, а еще Он ждет от нас от всех веры.

Я впилась ногтем в корешок Библии. У меня-то есть вера. Никто и не подозревает какая. Я такое могу, что им даже и не представить. Если бы они это знали, не стали бы надо мной смеяться. Если бы знали, они бы страшно удивились.

Я не могла не думать о том, как это странно: никто и не заметил, что я теперь — Орудие Господа. Я думала, что этому уже пора хоть как-то проявиться. Потом решила, что попрошу у дяди Стэна адрес брата Майклса. Уж он-то, решила я, точно отнесется к чудесам серьезно.

После собрания я подошла к дяде Стэну и дернула его за рукав. И сказала:

— Скажите, вы не могли бы дать мне адрес брата Майклса? Или телефон.

— Брата Майклса?

— Да.

— Зачем тебе, малыш?

— Я хочу рассказать ему про горчичное зернышко и еще про одно чудо.

Стэн улыбнулся:

— Хорошее дело.

— Что?

— Ну, я поищу.

— А-а…

— Напомни, если забуду принести на следующее собрание, — сказал Стэн. И стал складывать бумаги в портфель.

Он, что ли, не услышал, что я сказала?

— Дядя Стэн, — сказала я. — Я сотворила чудо! Я устроила снегопад!

— Правда? — сказал он.

Я сказала:

— В каком смысле — «правда»?

Опять сделалось жарко.

— Джудит… — сказал он и положил ладонь мне на голову.

— Я ничего не выдумываю! — сказала я. — Я вообще-то не собиралась вам об этом говорить, оно как-то само вылетело, — но поэтому мне и нужен адрес брата Майклса. Это очень важно. Я ведь не знаю, что мне делать дальше. С моим даром.

— Ну уж брат Майклс тебе точно что-нибудь посоветует, зайчонок, — сказал дядя Стэн. — Ладно, я пойду, мне нужно поговорить с Альфом…

Мог бы и не трудиться выдумывать повод; я увидела, что к нам приближается ярко-розовая шляпа с оранжевыми перьями. Джози так и рыскала глазами по залу.

— Мне тоже пора, — сказала я и проскользнула в последний ряд.

Похоже, если Джози сама не сумеет меня поймать, устроит общую облаву.