Вторник

Придя вечером домой, я сделала себе бутерброд и полила горчичные зернышки. Подумала — может, им мало света, передвинула их на другой подоконник, разрыхлила землю. Потом пошла наверх и села на пол перед Красой Земель.

Я подумала, не сделать ли куклу Нила и не навтыкать ли в нее булавок, но вместо этого сделала пирогу со множеством весел и шестерых человечков — у каждого в нос воткнута кость. Мне хотелось, чтобы они выглядели довольными, а получились они почему-то свирепыми.

Во вторник Нил открыл рот и закатил глаза в мою сторону. Натягивал щеку языком и двигал им вверх-вниз. Кидался бумажными шариками, они отскакивали от моей головы.

Я подумала о градинах и как огненные шары покатятся по улицам. Подумала о молниях и землетрясениях. Представила, как кричат люди, рушатся здания, текут реки лавы. Потом услышала голос: «Эй! Земля вызывает Джудит!»

— Так, — сказал мистер Дэвис, когда я подняла глаза. — Раз уж ты снова с нами…

Нил выпятил губу, и глаза его улыбнулись.

В одиннадцать я подошла к столу, чтобы мистер Дэвис проверил мою работу. Я смотрела, как в ноздре у него вышагивает целая армия черных волосков, вдыхала резкий запах табака и ждала. Он вернул мне тетрадку и сказал, обращаясь к остальным:

— Вот, полюбуйтесь, кое-кто, между прочим, уже закончил.

Я шла обратно, и Нил провожал меня взглядом.

Потом и остальные потянулись с тетрадками к столу. В половине двенадцатого мистер Дэвис сказал:

— Вы, трое на заднем ряду, — весь класс ждет только вас.

Тогда Нил, Ли и Гарет тоже встали и зашаркали с тетрадками к столу и выстроились в понурую очередь.

Нил стоял совсем рядом с нашим столом. Я слышала, как шуршит его спортивная куртка, как шелковисто шелестят нейлоновые штаны, вдыхала противный запах его кожи. Джемма улыбалась — я не могла понять почему. Через минуту раздался звук, будто протрубили в крошечный горн, и что-то упало мне на руку. Я посмотрела — абсолютно круглая козявка, бледно-зеленая, обведенная красным. Видимо, она точно умещалась у Нила в ноздре.

Джемма спросила:

— Что это?

Кери сказала:

— Фу!

Рианна сказала:

— Гадость какая!

В голове сделалось жарко. Я поискала глазами, чем бы ее убрать, но ничего не нашла, поэтому провела рукой по нижней части стула, склонилась над учебником и начала очень-очень быстро писать — правда, не помню что.

Мистер Дэвис досмотрел работу Гарета и перешел к тетрадке Ли. Очередь двинулась. Нил остался на том же месте. Потом я почувствовала что-то в волосах.

— Мамочки! — сказала Джемма. — Джудит, что у тебя на голове?

Я подняла руку, на пальцах осталась какая-то зеленая жижа.

Голова закружилась. Я попыталась вырвать из тетрадки страницу, но руки дрожали, и я порвала всю тетрадку.

Нил сказал:

— А Джудит разорвала тетрадку, сэр.

Мистер Дэвис поднял голову:

— Джудит, ты разорвала тетрадку?

Нил сделал рукой рубящее движение.

— Я случайно, — сказала я.

— Она врет, сэр, — сказал Нил. — Она нарочно.

— Помолчи, Нил, — сказал мистер Дэвис.

— Она правда нарочно, — сказала Джемма. — Я видела.

Мистер Дэвис нахмурился.

— Джудит, ты меня удивляешь. Нельзя так обращаться со школьными принадлежностями.

И он вернулся к тетрадке Ли.

В голове уже сделалось совсем жарко. Через минуту я попыталась вытереть сопли, но бумага их только размазала. Джемма сказала:

— Сэр, я не хочу сидеть рядом с Джудит.

Мистер Дэвис спросил:

— Что такое творится за вашей партой?

Рианна сказала:

— Джудит нужен носовой платок, сэр.

Мистер Дэвис сказал:

— Джудит, если тебе нужен носовой платок, сходи в туалет и возьми салфетку. Я думал, ты это сообразишь и без моей помощи.

Я не двинулась с места, тогда он сказал:

— Ну, иди же!

Я встала. Нил улыбнулся.

— И вымой руки! — крикнул мне вслед мистер Дэвис.