Глава 6. Рус не стал сопротивляться, спокойно дал защелкнуть на руках кандалы

Рус не стал сопротивляться, спокойно дал защелкнуть на руках кандалы. Четыре мага, два десятка стражников – сила. Когда успели сбежаться? В принципе уйти можно, но не устраивать же бойню во дворце. И без Духов не обойтись, придется раскрыться, и друзья тогда пострадают, и… нет, пожалуй, с Гелинией ничего не случится. Большая шишка оказалась. А о друзьях при его хорошем поведении могут забыть. Рус на это надеялся, иного не оставалось. Мысли о справедливости, о «невинном страдании» и не подумали возникать. Особенно когда увидел тех четырех побитых хлыщей. Они что‑то пели офицеру стражи, и он хмуро косился на Руса. Тут Гелинию не вовремя настиг откат. Да ее особо и не слушали.

«Ничего, девочка, – подумал Рус, вспомнив о предупреждении наставников: «количество Силы надо увеличивать постепенно, каналы должны успевать за ее ростом, иначе неизбежно случится откат от перегрузки каналов. Без должного ухода это может привести к смерти мага», – во дворце тебя откачают, помощь нужна минимальная. Но и гадюшник там ужасный. Или на меня была засада?» Мысль крутнулась в другую сторону.

Поразмыслив и так и эдак, пришел к выводу, что его все же проще завалить не во дворце. Наоборот, лишнее внимание к его смерти вредно. А здесь, похоже, шум вокруг князя и есть самое главное.

«Ничего, Воронок, о тебе позаботятся. Ты уж сильно не брыкайся, побудь в конюшне до моего возвращения. А лучше иди с Леоном, их, дай бог, не тронут», – успокаивая себя таким образом, Рус в сопровождении охраны спускался в подземелье. Пока обходилось без рукоприкладства, все‑таки гость князя. Вот когда прикажут – другое дело.

На первом уровне приказали остановиться. Ждать пришлось недолго. Прибежали люди, открыли деревянную, окованную железными полосами дверь. Внутри загорелся свет масляных ламп, и Руса после команды: «Вводите, дарки!» – подтолкнули в комнату без окон.

– Кладите это дарково отродье на лавку и привязать не забудьте, – раздраженно приказал начальник, маг‑Ревущий с солидным животиком в яркой праздничной тунике. Кроме него за столом с письменными принадлежностями сидел заспанный взлохмаченный старичок без склонности к Силе.

После тычка охранников Рус лег сам. Заранее приготовленными ремнями стражники притянули к доскам голову, грудь и ноги. Взор уперся в подкопченный потолок, голова не поворачивалась.

Не сказать чтобы Рус совсем не боялся. Страшился, переживал, беспокоился о беспомощности, будучи привязанным к лавке, но не более. Пугающим воображением он не страдал, а в переделках бывал и похуже. В княжеской тюрьме, да гостя князя, который только под смутным подозрением, точно не убьют и не покалечат. По крайней мере, сильно. А боль… А что боль? Придется потерпеть, и не такое проходили.

– Имя? – послышался усталый старческий голос.

Рус, будто не понимая, промолчал. Интересно, станут бить или по‑другому бо‑бо сделают?

«Ой, я мазохист, что ли? – возникла испуганная мысль. – Не‑э‑э, – продолжил успокаивающе, – я проверяю их отношение ко мне и сам с собой разговариваю. Все‑таки страшно. Привет, Владимир Дьердьевич, не унывайте! Ты смотри‑ка, не знал, что соскучусь по имени‑отчеству. А обращение на «вы» так и вовсе уже непривычно и приятно. Сразу уважуха прет…» – отвлекая себя, не услышал приближения мага и вздрогнул от неожиданного громкого рева в ухо. Тело прошила неприятная судорога, на секунду оглох.

– Тебя, дарково отродье, спрашивают! Отвечай!

«В натуре Ревущий!» – мелькнула раздраженная мысль, и Рус назвал свое имя.

Старик спрашивал еще долго и нудно. Откуда, кто родители, чем занимался чуть ли не с самого детства, зачем прибыл в Тир. О самом покушении – ни слова. А в это время маг неспешно делал свои дела. Звякал склянками, звенел железом, кряхтел, пришептывал. Рус не мог наблюдать за его действиями, и эти звуки волновали, заставляя таки ждать неприятностей, и одновременно отвлекали от выстраивания гладкой легенды.

«Психологи хреновы, мать их!» – догадался волевой узник.

Вдруг на лоб упала вязкая капля, пронизанная структурами разных Сил, и медленно растеклась. Повеяло Силой Ревущих, и вместе с речитативом мага в голову хлынули структуры. Мозги скрутило и вновь распрямило, жар прожег череп насквозь, резко сменился жгучим холодом, а вслед за ним пришла приятная прохлада. По телу растеклось блаженство…

Антимагические браслеты не отнимали склонность к Силе, они лишали способности входить в транс и оперировать ею. «Видеть» Силы и чужие структуры браслеты не мешали.

Рус настроился на боль, на обман, на страдания, но не на сыворотку правды в алхимическом исполнении.

– Ты хотел убить госпожу Гелингин? – быстро спросил старик. Голос из нудного превратился во властно‑требовательный. Старческое дребезжание словно испарилось.

– Убить Гелинию? Конечно нет! Ты что, старик, обкурился? Ха‑ха! – Веселое настроение мешало думать, язык лопотал сам по себе, хотелось сказать всю правду, хотелось быть хорошим и честным. Старик и толстяк стали такими милыми. Зачем обижать их обманом? Но пошутить можно, не обидятся.

– Да я ее и пальцем не тронул! А хотел. И не только пальцем. Вы меня понимаете? Шучу. Нет, не шучу. На самом деле хотелось, да и сейчас бы не отказался… прелесть, а не баба! Не то, что лооски…

– А что лооски? – насторожился Ревущий.

– А, и вспоминать неохота, сучки они. Особенно одна из них. Вы не поверите, мужики, кем она работает! Сказать? – Гелинский перемешивался с русским, поэтому «мужики» с трудом понимали его быструю речь. – Магистром! В натуре, не вру! Ха‑ха! Рабом меня сделала, умора!

– Говори по‑гелински, – потребовал старик, переглянувшись с магом. Нахмурился, бросив взгляд на песочные часы, и задал уточняющий вопрос: – Тот убийца из гильдии тоже знаком с лоосками?

– Это которого я вырубил? А я почем знаю? Я с ним, понимаете ли, не разговаривал. Рубанул по затылку, и все дела. Игла у него знатная оказалась, вся в структурах. Однозначно яд.

– Кого он хотел убить?

– Я думаю, Гелинию. У нее какие‑то проблемы с князем, вернее, у ее отца, а тут такая пакость. Папа тогда непременно за дочку впряжется. – Следователи снова переглянулись.

Слова были гелинские, но такой жаргон они слышали впервые. Четкий план допроса полетел к Тартару. Задержанный отвечал не привычно‑подобострастно, стараясь угодить, а шутил, хотя и говорил правду. Маг это видел по астральному телу.

– Ты знал, что убийца должен был сидеть в том месте?

– Не знал, но почуял. Он же в плаще из шкуры засадника был, а я встречался с одним в пятне. Убил. Большая зверюга, я вам скажу, быстрая. Но я быстрее! Честное слово! Вы мне верите?

– Верим, – ответил маг. – Почуял – это увидел через астрал? – заинтересовавшись, он пожелал уточнить.

– Ну‑у‑у, можно и так сказать. Сначала опасность, а потом увидел. Гелинию на землю бросил. Она, глупенькая, поди, меня испугалась, давай защиту ставить, а я в это время засаду разглядел…

– А ее не хотел на земле, такую сладкую? – вставил старик. Он уже понял – ничего путного из допроса не вынесут. Может, хоть такое обвинение удастся состряпать.

– Какое там! И в мыслях не было. – Действие эликсира как‑то разом ослабло, и Рус продолжил говорить уже более осмысленно. – Мигнуло в астрале, и я шасть туда. В смысле, не в астрал, я всегда в легком трансе хожу, а в кусты, – говорил и пожалел, что сболтнул про лоосок. «Хотя… половина слов по‑русски, ни фига они не поняли».

– Знаешь ли ты кого‑нибудь из семьи Гелингин? Состоишь ли в какой‑либо организации? – Старик заторопился, времени оставалось с полстатера.

– Не знаю никого, кроме нее, и с ней познакомился только в ордене, ни в какой организации не состою, но знавал «степных волков», еле ушел от них в пятне‑э‑э… – Сознание затуманилось, и Рус медленно погрузился в омут беспамятства.

– Что такое, Арелий? – Старик обратился к магу. – Песка еще с полстатера осталось!

– Это ведомо одному Эолу, – раздраженно ответил Ревущий. – Знак на него странно подействовал и пропал, как ты заметил, раньше времени. Ты давай излагай нужное, чтобы там все гладко вышло и понятно, а я в мысли полез, пока он без сознания, – сказал и приложил к голове Руса правую руку. Сосредоточился.

Старик вздохнул, почесал пером в затылке и приступил к составлению протокола. Упоминание о лоосках, подумав, пропустил. Не хотел ворошить осиное гнездо, вспомнил, как они недавно всех на уши подняли. Тем более половина слов о них непонятна, видимо эритрейские, откуда узник родом, и не в ладах он с зеленоглазками, за что честь и хвала. Жаргон интересный, не слыханный ранее. Покрутился парень в городских низах где‑то в центральных землях, но к нашему делу это не относится. Ничего ему пришить нельзя, даже попытку снасильничать невинную девицу архейского рода. Пусть начальство думает.

Возглас Арелия оторвал старика‑Следящего от писанины.

– Дарки! – Вспотевший маг со злостью отдернул руку от головы узника. – Пустая голова, пустая!

– Вроде не совсем дурак, – не понял старик.

– Защита у него там! – проревел Ревущий.

– Так, понятно. Архей и ученик Хранящих. Чего ты расстраиваешься, они известные выдумщики. Не смог и не смог, дарки с ним.

– Да я чуть откат не заработал, глупый старик! Пусто там, понимаешь – пусто! Нет такой защиты! Не бывает!

– Значит, теперь есть. Успокойся, воды попей. Хранящие… – произнес с глубокомысленным вздохом. – Чего только я о них не слышал…

Тюрьма – великолепное место для размышлений. Гитлер диктовал Гессу «Майн Кампф», Ленин молоком из хлебной чернильницы писал статьи, и другие мыслители не отставали, не зря переводили продукты. Все занимались делом.

Рус хоть и не был мыслителем такого масштаба, но тоже зря времени не терял – изучал магию. В меру сил, возможностей и наглой самоуверенности.

Первые сутки тупо отсыпался, глубоко зарываясь в щедро накиданную на деревянную лежанку солому. Голоногому узнику в одной короткой шелковой тунике в глубокой каменной яме‑зиндане всегда зябко. Железная решетка на высоте в два человеческих роста, нары, глиняная параша, тусклый масляный светильник над решетчатой крышей… вот, пожалуй, и вся обстановка. Дважды в день спускали еду, один раз поднимали парашу. Вот и все развлечения, не считая переругивания с невидимым охранником и пары допросов, ради которых узнику сбрасывали веревочную лестницу и тащили наверх, на первый уровень в знакомую комнату.

Больше его не мучили сывороткой правды и не пытались читать память. Старик‑Следящий задавал несколько уточняющих вопросов по разным эпизодам, записывал ответы. А сам, нехороший человек, игнорировал резонный вопрос арестанта: «Что в мире творится?». Через полчетверти раскланивались и расходились. Чинно‑благородно, без мордобоя. Глупый вопрос: «А за что я все‑таки сижу?» – Рус и не пытался задавать. Он соглашался с Жегловым: «Наказания без вины не бывает». Войдя в камеру, простите, спустившись в яму, благодарил молчаливых охранников за прогулку и зарывался в солому. Думу думать.

Впрочем, его невозмутимость была напускной. На самом деле он жутко переживал за себя и друзей, и неизвестно, за кого больше. Первым делом – связь. Узнать, как у них дела, не сидят ли в соседних ямах или (помыслить страшно!) вовсе мертвы. Второе – проблема выхода на свободу. Выпустят – отлично, нет – побег. Рус не собирался ждать казни. Но сначала связь, ею и занялся после суток отсыпания.

Кандалы не стали для него проблемой. Маги не подозревали о таком оригинальном входе в транс – выброс книг‑мыслей из головы‑библиотеки. Соответственно и Силой можно манипулировать, только… крайне осторожно. В темнице с кучей охраны, среди которых и маги имеются, с многочисленными структурами в крыше, в стенах, в фундаменте и даже под землей – заметят. Мало не покажется. Единственный выход, по подсказке Духов, поработать пока с астралом. Для установления связи это самое то. А Силу для «прокачки» канала брать… из колодца. И Рус нагло приступил к созданию собственного астрального накопителя, которые имеют только самые продвинутые маги.

Астральные следы друзей нашлись быстро. Слава богу, они оказались на вилле. Изредка мотались по городу. Гелиния тоже в основном сидела дома или посещала орден. Ее размытые следы встречались и во дворце, но их давность для Руса оставалась загадкой. Сидит он уже четверо суток, значит… следам примерно столько же, не больше. Быстро размываются.

«Интересно, а тирендор ходил по поводу меня к князю? Нет, его следы к дворцу не приближались. Странно, неужели я уже списан? Обидно. Ладно, потом разберусь…» Он давно изучил «астральную карту» города и окрестностей и довольно легко ориентировался.

Попробовал «достучаться» до астрального тела Андрея и сразу понял – без Силы никак. Вздохнув, отправился «рыть колодец».

Но как это сделать в абсолютной пустоте? Именно так представлялся астрал. Немного похоже на эфир Пронзающих – именно поэтому они являлись самыми умелыми в астрале, но все же не то. Катастрофически не хватало знаний, зато упорство било через край. И оно в очередной раз вознаградилось. На этот раз – без последствий.

Три дня бессмысленного «хватания пустоты» довели Руса до белого каления, и, как обычно в такие моменты, появилось нестандартное решение. Вспомнил о проваливании в глубины «рисованного мира», о чем, оказывается, просто боялся думать. Неприятное чувство – панический страх, но теперь, на волне злости, наплевал на то чувство и вспомнил.

«Астрал – это особое расслоение, он, типа, проникает в другие, а значит, и в «мультяшный» мир, – рассуждал антинаучно, но действенно. Главное в этих размышлениях – уверенность в истинности, остальное приложится. – Ну‑ка…»

Мысленно протянул руку вдоль мгновенно возникающих слипшихся стенок. Разлеплял их и в этом «расслоении» двигался дальше, пока рука не окунулась в краску. Сразу понял, что она красного цвета. Пошевелил пальцами и поокунал их в другие цвета. Откуда узнал, где какие, не видя того расслоения, – даже не задумался. Вернул «руку» обратно и быстро, пока краска не высохла, приступил к рисованию.

Изобразил землю и лопату. Получилось на удивление натурально. Странно, по жизни рисовал как курица лапой. Пока любовался, вспомнил, что экскаватором копать сподручней. Попытался нарисовать, но… краска высохла.

«Не беда, сейчас я и лопатой такой колодище отрою – закачаешься!» – весело подумал он и с энтузиазмом «взялся» за лопату. Чем – не обратил внимания.

Итак, в расслоении Руса астрал впервые стал цветным, наглядным и почти материальным. Такого по понятиям геянской науки не могло быть, но это случилось.

Как это ни странно, но «копать» оказалось тяжело. Уставал, выходил из транса и чувствовал жуткий голод. Пайку за ударный труд, разумеется, не прибавили, и за два дня Рус обессилел.

«Так дело не пойдет, – подумал, в очередной раз копнув лопатой в уже довольно глубокой яме, примерно по пояс. – Технарь я или кто?» – с этой мыслью своей неимоверно длинной «рукой» снова зачерпнул краски и тщательно нарисовал… не экскаватор, а буровую вышку, резонно решив, что «так глубже». Захотел включить и обломился. «Бензина нема…» – поскреб в затылке и потянулся за нитями Силы Земли. Легко затащил из «реальности», не думая, как это вышло, парочку ниток. Одну скинул в яму для заполнения Силой, а другую прицепил к буровой установке. Поднял рубильник, и бур завертелся. Из транса вывалился, чуть не умирая от усталости, на порадоваться не оставалось сил. Замерил колебания Силы, нашел их незначительными и провалился в оздоровительный сон.

Весь следующий день не соскальзывал в транс, а хорошенько выскребал миски с едой и за сутки достаточно окреп. Морально подготовился к новым трудовым свершениям и шагнул в астрал. Какого же было его удивление, когда увидел, вернее, не увидел бура в немыслимой глубине скважины, а он все вращался и вращался на длиннющем валу. Песочная нить, которую он скидывал в яму, медленно сползала в глубь колодца.

«Пожалуй, достаточно», – подумал и голой ладонью стер буровую установку. Кинул освободившуюся нить в колодец: «Нехай быстрее заполняется», – и с легкостью нашел астральное тело Андрея. Повезло, он оказался в одиночестве. Грация копошилась в саду.

Рус не услышал звуков, когда непонятно чем стучал по «астральному телу» друга. Никакой реакции. «Потянул» Силу из колодца и хлопнул уже «вооруженной рукой». Андрей дернулся. Ударил еще пару раз и… о, чудо! Астральное тело обрело черты живого Андрея, словно сотканного из светящихся линий, и из области головы раздался четкий голос молодого Текущего:

– Что происходит, дарки меня раздери!

– И раздерут, студент, если будешь ругаться! – весело прокричал Рус. «Получилось!» – Радость просто зашкаливала.

– Не понял… это… это… Чик, это ты тут?! – Андрей боялся поверить в такую удачу.

– А ты думал! Я тебе не тут. То есть не здесь. Тьфу на тебя, запутал совсем. Быстрее говори, как дела на воле, а то вижу, как Сила летит – не напасешься. – И действительно, от колодца к «Андрею» тянулось несколько нитей, которые «текли» гораздо быстрее, чем прибывало в колодец.

– Через астрал! – восхищался Андрей. – Без амулета! Это высокий мастер…

– Не гони, говори по делу, в натуре Сила кончится! Я ни фига не знаю, что в мире творится! Долго мне здесь торчать?

– Ага, сейчас, только радость уйму. Значит, так…

Прошло двенадцать дней после покушения, и слухи о нем плавно сошли на нет. Гелиния обещала вытащить его за две декады, но Андрею в это верится с трудом. Скорее всего, Чик – заложник, и князь потребовал или будет требовать от Гелинии, дочери очень влиятельного вождя, который так и не поклялся в верности князю, какую‑то услугу за его освобождение. А девочка обещала вернуть Чику свободу и, судя по ее характеру, не отступит. Короче, все упирается в нее. Силовое освобождение – не вариант. Все живы и здоровы. Леон продолжает строить планы штурма тюрьмы, снюхался с местными «ночными волками» на этой теме. Андрей чует – облапошат, но сделать ничего не может. Воронок на вилле. Пошел с Леоном, понял его объяснения.

– Значит, так, – сказал Рус, видя, как истончаются нити. – Леона успокой, скажи, что я приказал ждать. Сам дуй к Гелинии и кровь из носу выясни, что именно потребовал князь. Может, это неисполнимо. Сходи в библиоте… – Связь, как всегда, прервалась на самом интересном месте.

Ругнулся и бросился изучать следы Гелинии. Да она дважды была во дворце! В последний раз… считаные дни назад. «Опа, а вот и господин Отиг засветился. Буквально вчера. Ага, в темницу входил. Только вот она закрыта от наблюдения, Силы на структуры не жалеют. Асман стопудово и дворец бы закрыл, но, видимо, убедили – Силы на такую громадину не хватит. А Отиг наверняка по мою душу приходил. Но почему меня не вызывали? Как бы там ни было, а приятно», – больше ничего интересного в следах не увидел и вышел из астрала. Отдыхать и ждать заполнения колодца, который такими скромными темпами не заполнится до скончания века. Но лучше не рисковать.