Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






III. Некоторые социологические факторы, нарушающие процедуру оценки в современном обществе 2 page





[440 ]


реальная потребность в интеграции. Нам следует вниматель­но изучить действие этих механизмов, ибо будущее общества зависит от того, сможем ли мы изобрести приемы достижения согласия по основным ценностям и методам социальных ре­форм. В этом смысле прав психолог У.Джемс, который счита­ет, что основная проблема современного общества состоит в том, чтобы найти моральную замену войне. Это означает, что должна быть найдена объединяющая цель, по своей силе равная войне, действующая столь же сильно на стимуляцию духа альтруизма и самопожертвования в большом масштабе при отсутствии фактического врага.

Я думаю, что существует реальная возможность того, что после ужасов настоящей войны задачи по восстановле­нию разрушенного станут столь настоятельными, что будут восприниматься многими как интегрирующая сила, равная по силе войне. Опасность же неудачи демократической пере­стройки мира может оказать на нас давление, подобное стра­ху перед врагом. Если этот страх подчинить силе разума, то можно решить и проблему демократического планирования. Если этого не произойдет, то неизбежно порабощение чело­вечества с помощью тоталитарной или диктаторской сис­темы планирования; а когда такая система установлена, то ее очень трудно уничтожить.

Глава III Проблема молодежи в современном обществе

Проблема молодежи в современном обществе имеет два аспекта, которые можно сформулировать следующим об­разом: что может дать нам молодежь и что может ждать от нас молодежь.

Здесь я попытаюсь дать ответ только на первый воп­рос: в чем значение молодежи в обществе, какой вклад может она внести в жизнь общества. Сама формулировка вопросов показывает, что социологический подход к проблеме молоде­жи является новым в двух отношениях. Во-первых, социоло­гия больше не рассматривает образование и обучение как чисто надвременные или вневременные методы, а придает большое значение конкретному характеру общества, в кото­ром воспитывается молодежь и в жизнь которого она должна

[441 ]


будет внести свой вклад. Конечно, в психологии и социологии образования есть общие элементы, однако картина будет достаточно полной лишь тогда, когда общий подход будет сочетаться с анализом исторической обстановки и конкретных условий, в которых придется действовать молодежи.

Во-вторых, новизна подхода заключается в том, что молодежь и общество рассматриваются во взаимодействии. Это значит, что ответ на вопрос, чему и как надо учить моло­дежь, в большой степени зависит от характера того вклада, который ожидает от молодежи общество. В рамках общества мы не можем формулировать потребности молодежи абстрак­тно, мы должны делать это с учетом нужд и потребностей данного общества. Современные методы образования, впер­вые в последние десятилетия признавшие права молодежи и ее истинные потребности, достаточно разумны,, но все же ог­раничены и односторонни, так как преувеличивают значение потребностей молодежи, не уделяя должного внимания нуж­дам общества. Современное образование с его эксперимен­тальными школами часто уподоблялось состоятельным роди­телям, которые, стремясь сделать жизнь своих детей легкой и обеспечить их всем необходимым, балуют их, снижая тем самым возможность приспособления к неблагоприятной ситу­ации. «Век ребенка» провозгласил, что каждый период жизни самостоятелен и имеет свои права, и тем самым оставил без внимания очень важные факторы, обеспечивающие взаимо­действие между возрастными группами и обществом.

В то время как старая авторитарная система образо­вания была слепа к психологическим и жизненным потребнос­тям ребенка, либерализм со своим laissez-faire разрушил здо­ровое равновесие между индивидом и обществом, сосредото­чив свое внимание лишь на индивиде и игнорируя конкретное окружение общества в целом, в которое этот индивид должен внести свой вклад.

I. Социологическая функция молодежи в обществе

Первая проблема, с которой мы сталкиваемся, заклю­чается в следующем: стабильно ли значение молодежи в об­ществе? Очевидно, нет. Существуют общества, где пожилые люди пользуются большим уважением, чем молодые. Так бы­ло, например, в Древнем Китае. В других же обществах, как, например, в США, человек после сорока лет считается слишком старым для работы и требуется только молодежь. Общества раз­личаются не только по престижу молодых людей, но и в зависи­мости от того, объединена ли молодежь в группы или движения, которые влияют на ход событий. Перед первой мировой

[442 ]


войной в Германии возникло стихийное молодежное движе­ние, которое не поддерживалось и не поощрялось официаль­ными группами и институтами, управляющими страной. В Анг­лии тогда не было подобной организации молодежи, в то вре­мя как во Франции она была, но в меньшем масштабе8. В России, нацистской Германии, фашистской Италии и Японии сегодня существуют созданные государством монополистические организации молодежи, носящие милитаристские черты9. Ни в Англии, ни в каких других демократических странах нет ничего подобного. Проблема состоит в том, что, хотя всегда есть но­вое поколение и молодежные возрастные группы, тем не ме­нее вопрос их использования зависит каждый раз от характе­ра и социальной структуры данного общества. Молодежь -это один из скрытых ресурсов, которые имеются в каждом обще­стве и от мобилизации которых зависит его жизнеспособность. Наилучшее подтверждение этого тезиса мы имеем в сегод­няшней ситуации военного времени, когда выживание каждой страны определяется мобилизацией ее скрытых ресурсов. Победа зависит от использования каждого безработного, от применения женского труда в промышленности и получения прибыли от капитала. Однако победа связывается также с использованием психологических резервов, существующих в каждом человеке и в каждой нации; с мобилизацией смелости, готовностью к самопожертвованию, выносливостью и инициа­тивой. В этом смысле можно провести аналогию между соци­альным и человеческим организмами. Физиология свидетель­ствует о том, что любой орган человеческого тела обычно работает на одну восьмую своей мощности, а семь восьмых составляют его резерв. В так называемых нормальных усло­виях этот резерв является скрытым, в случае же внезапного кризиса или при необходимости перестройки основных пози­ций выживание организма зависит от способности быстрой и правильной мобилизации этих скрытых ресурсов.

Нетрудно угадать, в каких обществах наибольший пре­стиж имеют пожилые люди, а обновляющие силы молодежи не объединены в движение и остаются лишь скрытым резер­вом. Я полагаю, что статичные общества, которые развивают­ся постепенно при медленном темпе изменений, опираются главным образом на опыт старших поколений. Они сопротивля­ются реализации скрытых возможностей молодежи. Образование в таких обществах сосредоточено на передаче традиции, а ме­тодами обучения являются воспроизведение и повторение. Такое общество сознательно пренебрегает жизненными ду­ховными резервами молодежи, поскольку не намерено нару­шать существующие традиции.

В противоположность таким статичным, медленно из­меняющимся обществам динамические общества, стремящиеся

[443 ]


к новым стартовым возможностям, независимо от господству­ющей в них социальной или политической философии, опи­раются главным образом на сотрудничество с молодежью. Они организуют и используют свои жизненные ресурсы, нару­шая установившийся ход социального развития. В этом отно­шении разница существует только между обществами, доби­вающимися изменений с помощью реформ или революций. И в том, и в другом случае это должна делать молодежь. Пожи­лое и среднее поколение может только предсказать характер грядущих изменений, творческое воображение этих поколений можно использовать для формирования новой политики, од­нако новой жизнью будет жить только молодое поколение. Оно будет воплощать в жизнь те ценности, которые старшее поколение признает лишь теоретически. Особая функция мо­лодежи состоит в том, что она - оживляющий посредник, сво­его рода резерв, выступающий на передний план, когда такое оживление становится необходимым для приспособления к быс­тро меняющимся или качественно новым обстоятельствам.

Мобилизация этого жизненного ресурса во многом на­поминает процессы, происходящие в человеческом организме. Согласно современной биологии, самый важный физиологичес­кий процесс состоит в преобразовании действия в функцию. Так, ребенок делает огромное количество беспорядочных движений, которые представляют собой не что иное, как прояв­ление энергии. В процессе роста, накопления опыта, тренировки и обучения эти бессистемные движения путем интеграции и ко­ординации преобразуются в функциональную деятельность. То же самое происходит и в обществе. В нем много скрытых не­используемых видов деятельности. Чувства, эмоции и мысли получают социальное значение лишь тогда, когда они интегриро­ваны. Приведу пример. Общеизвестно, что самое большое пора­бощение, которое когда-либо знала история, испытывали вовсе не рабы, крепостные или наемные рабочие, а женщины в патриархальном обществе. Однако страдания и возмущение этих женщин не имели смысла на протяжении многих тысяч лет, пока они были страданиями миллионов отдельно взятых женщин. Их негодование сразу приобрело социальный смысл, когда они объединились в движение суфражисток, и это при­вело к изменению наших взглядов на место и функции жен­щины в современном обществе. Точно так же недовольство угнетенных классов (таких, как крепостные, рабы и наемные рабочие) не имело социального значения, пока оно было не­довольством отдельных людей. И лишь когда оно было интег­рировано в движение, которое попыталось сформулировать основу для конструктивной критики, можно было констатировать, что бессистемные чувства и действия были преобразованы в социальные функции.

[444 ]


Этот пример убедительно показывает, что скрытые резервы могут быть мобилизованы и творчески интегрированы в жизнь общества с помощью особых форм. Рассматривая значение молодежи для общества, нужно выяснить характер по­тенциала, который представляет эта молодежь, и формы интег­рации, необходимые для преобразования этого потенциала в функцию. Или же просто-напросто ответить на вопрос: что мы имеем в виду, когда говорим, что молодежь - это оживляющий посредник.

Здесь нас сразу же подстерегает ловушка. Когда я был молодым, все считали, что молодежь прогрессивна по своей природе. Эта точка зрения впоследствии оказалось ошибоч­ной, и мы узнали, что консервативные и реакционные движе­ния также могут организовать и увлечь молодежь. Если мы утверждаем, что молодежь - это оживляющий посредник в социальной жизни, то целесообразно было бы точно указать на. те ее элементы, которые, будучи мобилизованы и интегри­рованы, помогут обществу начать сначала.

С нашей точки зрения, одним из таких элементов по­мимо духа авантюризма, которым молодежь обладает в большей степени, является тот факт, что она еще не полнос­тью включена в status quo социального порядка. Современная психология и социология молодежи10 учат, что ключ к пони­манию менталитета современной молодежи надо искать не только в развитии. В конце концов этот параметр универсален и не ограничен ни местом, ни временем. С нашей точки зре­ния, решающим фактором, определяющим возраст половой зрелости, является то, что в этом возрасте молодежь вступает в общественную жизнь и в современном обществе впервые сталкивается с хаосом антагонистических оценок. Доказано, что примитивные общества не знали интеллектуальных конф­ликтов молодежи, поскольку там не было существенных рас­хождений между нормами поведения в семье и в обществе в целом. Более конфликтное самосознание нашей молодежи является лишь отражением хаоса, существующего в нашей общественной жизни, а ее замешательство - естественный результат ее неопытности. Для нашего анализа важно не столько конфликтное самосознание молодежи, сколько тот факт, что молодежь смотрит на конфликты современного обще­ства как бы извне. Именно поэтому она является зачинателем любых изменений в обществе.

Молодежь ни прогрессивна, ни консервативна по своей природе, она - потенция, готовая к любому начинанию. До наступления половой зрелости ребенок живет в семье и его взгляды формируются в соответствии с эмоциональной и интел­лектуальной -традицией семьи. В период юношества он вступает в первые контакты с соседским окружением, обществом и

[445 ]


некоторыми сферами общественной жизни. Подросток нахо­дится, таким образом, не только биологически на стадии бро­жения, созревания, но и социологически попадает в новый мир, обычаи, привычки и система ценностей которого отлича­ются от того, что он знал раньше. То, что для него вызываю­ще ново, воспринимается взрослыми как нечто привычное и само собой разумеющееся. Такое проникновение в общество извне заставляет молодежь симпатизировать динамичным социальным движениям, которые выражают недовольство существующим положением вещей по совершенно иным при­чинам. У молодежи еще нет закрепленных законом интересов, ни экономических, ни ценностных, имеющихся у большинства взрослых людей. Этим объясняется тот факт, что в юности многие действуют как ревностные революционеры или ре­форматоры, а позднее, получив постоянную работу и обзаве­дясь семьей, переходят в оборону и выступают за сохранение status quo. На языке социологии быть молодым означает сто­ять на краю общества, быть во многих отношениях аутсайде­ром. И действительно, отличительной чертой старшеклассни­ков и молодых студентов является отсутствие закрепленной законом заинтересованности в существующем порядке - они еще не сделали своего вклада в экономическую и психологи­ческую структуру. С моей точки зрения, эта позиция аутсайде­ра - гораздо более важный фактор, определяющий откры­тость и склонность к изменениям, чем биологическое созре­вание. Кроме того, она совпадает с позицией других групп и индивидов, по другим причинам оказавшихся на краю обще­ства11, таких, как угнетенные классы, люди свободных про­фессий - поэты, артисты и т. д. Эта позиция аутсайдера пред­ставляет собой, конечно, лишь возможность, которую правя­щие круги могут либо подавить, либо мобилизовать и интегри­ровать в движение.

Подытожим результаты нашего исследования: мо­лодежь - важная часть скрытых резервов, присутствующих в каждом обществе. Социальная структура определяет, будут ли эти резервы и какие из них мобилизованы и ин­тегрированы в функцию. Подросток - эта та общественная сила, которая может осуществить различные начинания, потому что он не воспринимает установленный порядок как нечто само собой разумеющееся и не обладает закреплен­ными законом интересами ни экономического, ни духовного характера. И наконец, статичные или медленно изменяю­щиеся традиционные общества обходятся без мобилиза­ции и интеграции этих ресурсов, даже скорее подавляют их, в то время как динамичные общества рано или поздно должны активизировать и даже организовать их.

[44 6]


II. Особая функция молодежи в Англии в настоящее время

Если мы попытаемся применить этот анализ к положе­нию молодежи в современном английском обществе, то мы найдем в нем все симптомы статичного традиционного обще­ства. Наша образовательная система и сегодня, несмотря на ее критику, является выражением традиционализма, харак­терного для этой страны. Чрезвычайно скромная роль моло­дежи соответствует эволюционному характеру общества. И если можно понять и даже одобрить тот факт, что английское общество в прошлом было очень осторожным в отношении молодежи, поскольку не хотело высвобождать ее динамичес­кие возможности, то сегодня я уверен в том, что наше обще­ство не сможет ни выиграть войну12, ни преуспеть в мирной жизни, пока не предоставит полную свободу действий всем имеющимся в нем жизненным и духовным ресурсам, и осо­бенно скрытым возможностям молодежи.

Если данная война является войной идей и войной между различными социальными системами, мы сможем вы­играть ее, лишь обладая конструктивными идеями. Нужны не просто абстрактные идеи, но реальная внутренняя перестрой­ка, которая преобразовала бы существующую социальную и политическую систему в более совершенную форму демокра­тии, нежели та, которая удовлетворяла потребностям XIX века. Как бы высоко ни оценивать скрытые моральные ресурсы, с по­мощью которых мы ведем войну - стойкость, самоконтроль, со­весть и солидарность, - их будет недостаточно, если мы не дополним их идеями и стремлениями к улучшению мира. И даже если предположить, что для англичан бессознательные импульсы важнее идей и сознательных побуждений, я уверен в том, что без творческого взгляда, без помощи передового духа молодежи ни народы оккупированных стран Европы, ни более динамичные массы США не будут готовы пожертвовать всем, что они имеют, - своей работой, здоровьем и жизнью.

Если наше предположение верно, то факт, что наша страна не имеет ничего сказать, когда дело доходит до фор­мулировки идей, должен приводить нас в отчаяние. Посмот­рим, однако, на происходящие в настоящее время крупные институциональные перемены, и мы поймем, что это молча­ние ни в коем случае не является признаком застоя. Мы мо­жем с уверенностью сказать, что под влиянием войны проис­ходят такие перемены, которые, будучи сознательно направ­ленными, могут развиться в тип общества, который мог бы интегрировать в новую модель преимущества планирования и свободу демократического строя. Приспосабливаясь по необ­ходимости к потребностям военного времени, мы не всегда

[447 ]


понимаем, что действуем согласно принципам адаптации к новому веку. Все сейчас осознают тот факт, что после этой войны невозможно возвращение к общественному строю laissez-faire, что война как таковая произвела такую револю­цию, подготовив почву для новой плановой системы.

Один из уроков военной экономики заключается в сле­дующем: бизнес и финансы в такой же степени, как здравоох­ранение и социальное обеспечение, представляют собой об­щественную деятельность: если они переданы в частные ру­ки, то это положение сохранится до тех пор, пока частное уп­равление будет эффективней, чем коллективное.

Другой урок военной экономики состоит в том, что час­тное владение капиталом и получение прибыли допустимо в определенных размерах, однако подлежит постоянному контро­лю, так, чтобы это не противоречило общественным интересам.

Еще один урок военной экономики заключается в том, что право вкладывать деньги и спекулировать ad libitum13 пе­рестает быть одним из «священных прав индивида» и реше­ния по важным вопросам становятся частью общего плана.

И наконец, последний урок состоит в том, что если мы согласимся с принципом, что можно планировать социальное изменение, то появится возможность мирного осуществления социальных революций; причем те, кто проигрывает от этих неизбежных изменений, должны получить компенсацию или возможность обучения новой функции, а те, кто чрезмерно выигрывает, облагаются высоким налогом.

Происходящие в настоящее время изменения не пред­ставляют собой пока ни фашизма, ни коммунизма; это скорее третий путь, новая модель планового общества, которая ис­пользует методы планирования, но сохраняет демократичес­кий контроль и оставляет определенные сферы культуры от­крытыми для свободной инициативы, что является подлинной гарантией свободы и человечности. Все это пока находится в процессе становления и никто не решается провозгласить эти новые принципы и идеи на весь мир. Многие понимают, что любой шаг в неправильном направлении может привести к фашизму. Однако в стране имеется готовность к жертве и большая, чем где-либо, решимость заплатить высокую цену за мирное развитие нового порядка, который должен внести в нашу жизнь новый смысл. Однако эта решимость не находит себе адекватного выражения на идеологическом уровне. Мир жаждет новой модели общественного переустройства. В Ве­ликобритании эта модель сейчас создается, хотя и неравно­мерно, попытка ее реализации может закончиться неудачно или же, если это удастся, она может пасть жертвой собствен­ного величия, поскольку может не хватить мужества выразить ту идею, которая уже работает над созданием новой модели.

[448 ]


Если бы обстоятельства не были столь крайними, можно было бы сказать: «Пусть случится все, что должно случиться, и не будем больше говорить об этом», если бы это сделало рож­дение нового мира более терпимым для тех, для кого это оз­начает жертву. Однако при настоящем положении дел, когда устаревшие понятия о свободах мешают поиску новых форм контроля, вопрос о том, окажемся ли мы в состоянии разработать новую социальную философию, которая объяснит обществу и всему миру смысл происходящих событий, превращается в про­блему нашего выживания. До сих пор ничего подобного не проис­ходило. В этом меняющемся мире Великобритания пытается существовать, приспосабливаясь к новой ситуации лишь ма­териально, но не духовно.

Если это так, то нет задачи более настоятельной, чем выяснение глубинных причин этой фрустрации в духовной сфере. И поскольку мобилизация скрытых духовных ресурсов является одной из задач, стоящих перед молодежью, необхо­димо дать более конкретную характеристику этому кризису, хотя нам придется говорить об очень неприятных вещах.

Человека, приезжающего из континентальной Европы в Англию, особенно поражает отрицательное отношение к теории и общим идеям. Почти в каждой беседе с образован­ными людьми можно рано или поздно услышать высказыва­ние типа: «Мы, англичане, не любим принципы и абстрактные идеи. Мы предпочитаем доводить наши дела до конца, оши­баясь и путаясь. Мы не любим теорию. Мы немногословны и хотим оставаться таковыми». Несмотря на то что эта делови­тость имеет позитивные аспекты, а тенденция к конкретности очень важна в мире, погруженном в инфляцию слов и бес­смысленных символов, существует предел, до которого они остаются эффективными. Нелюбовь к теории становится по­зорной, когда признания добиваются разные чудаки со своими доморощенными теориями. Такой парадокс возникает потому, что когда социальная система не отводит должного места теории, то последняя вынуждена проникать через черный ход. Нелюбовь к общим идеям у многих людей - это часто просто отговорка, чтобы не заниматься решением важных проблем. Тот, кто отказывается обсуждать основные принципы мирной жизни14 и социального преобразования общества, поступает так вовсе не потому, что время для подобной дискуссии еще не пришло, как они пытаются утверждать, а потому, что они боятся затронуть тему, для которой требуется творческое воображение и конструктивное мышление. В любой другой ситуации это нежелание думать можно было бы извинить. При сегодняшнем положении дел оно не способствует росту в обществе настроений, которые помогли бы нам выстоять в этой борьбе не на жизнь, а на смерть и превратить войну в источник перемен.

[449 ]


К счастью, эта характерная черта англичан не являет­ся их «расовой» характеристикой, она скорее продукт разви­тия общественных классов в особых исторических условиях, которые в настоящее время исчезают.

Идеология неприязни к абстрактным идеям и к теории яснее всего была изложена Эдмундом Бёрком в его реакции на французскую революцию. Его точка зрения была выражением настроений, широко распространенных среди образованных людей в Англии. Она была воспринята ими, так как соответ­ствовала типу приспособления к изменениям, господствую­щим в этой стране. Однако даже если этот подход и был час­тично оправдан вплоть до сегодняшнего времени, чрезмерная приверженность ему могла оказаться слишком опасной, по­скольку обычно выживают лишь те нации, которые достаточно быстро осознают происходящие в социальной структуре ради­кальные изменения и оказываются в состоянии создать новую модель, соответствующую изменившейся ситуации. И какими бы достоинствами ни обладал традиционный тип приспособ­ления, он вряд ли сможет решить проблемы современной жизни, поскольку это требует напряженной работы мысли, а традиционный тип приспособления обращен к бессознатель­ным эмоциям и привычкам. В конечном итоге мой призыв к большей четкости в формулировке мыслей вовсе не означает отказа от традиции. Он ведет скорее к устранению некоторых социальных препятствий, вызывающих кризис. И если глубо­кие корни того духовного кризиса, который мешает идеям за­нять в английском обществе должное место, являются социо­логическими по своей природе, мой анализ был бы неполным, если бы я не перечислил хотя бы некоторые из них.

Вот шесть основных социологических причин духовно­го кризиса.

1. Высокая степень безопасности и благосостояния, которыми располагает Великобритания благодаря своему ос­тровному положению и неоспоримому первенству в мире, по­зволяли осуществлять социальные преобразования, опираясь на традицию и с помощью постепенных реформ. Пока это было так, можно было отдельно рассматривать каждый слу­чай плохого социального приспособления. Пока общая струк­тура общества считалась раз и навсегда установленной и из­менялись лишь детали, не было необходимости ни в система­тическом мышлении, ни в осознании общих принципов.

2. Вторая причина нежелания англичан думать зара­нее и прислушиваться к попыткам предвидеть направление социальных изменений заключается в наличии влиятельного класса рантье. Именно в силу их чрезмерной озабоченности и благодушия во Франции и Англии были построены линии Мажино; они не хотели считать гитлеризм новой системой и

[450 ]


воспринимать его как угрозу. Власть и влияние Гитлера могли бы быть сломлены, если бы удалось вовремя осознать размер опасности. Однако если бы была сделана попытка предви­деть события и осознать угрозу во всей ее полноте, рантье пришлось бы добровольно пойти на повышение налогов, с одной стороны, и нарушение своего душевного покоя - с дру­гой. Там, где господствует мироощущение рантье, их неосоз­нанные страхи убивают воображение и мужество понять смысл необходимых изменений. В статичном и пресыщенном обществе эта медлительность может служить гарантией от рискованных экспериментов; когда же все течет и риск оказы­вается настолько большим, что безопасность превращается в иллюзию, диагноз изменившейся ситуации может быть по­ставлен лишь с помощью творческого воображения и конст­руктивного мышления.

3. Третья причина нежелания ясно формулировать свои мысли заключается в том, что англичане живут больше жизнью своих институтов, нежели размышлениями. Парла­ментские организации, местное правительство, добровольные общества, привычки и обычаи, пышные зрелища - все это прочно установившиеся формы деятельности, предполагаю­щие определенный тип духовного склада. Если придержи­ваться определенных методов работы, предписываемых ин­ститутами, то для действующего индивида достаточно уже его духовного склада и вовсе не требуется, чтобы индивид всегда неизменно осознавал смысл этих предписаний. Человек ста­новится демократичным, потому что институты демократичны и демократичен весь образ жизни. Во многих случаях идеаль­ный способ усвоения демократических методов заключается в практическом их применении, а не в абстрактном их провозг­лашении. Однако при внезапных переменах, требующих пол­ной перестройки приспособления, или когда очень важно, чтобы люди поняли смысл происходящих перемен, этого можно достичь лишь с помощью идей.

4. Четвертая причина недооценки идей заключается в широко распространенном пренебрежительном отношении к людям, их создающим, т. е. к интеллигенции — людям свобод­ных профессий. Разумеется, никто не мешает интеллигенции в этой стране выражать свои взгляды. Как в политической, так и в других областях, существует свобода выражения различ­ных мнений и критики. Тем не менее интеллигенция рассмат­ривается в английском обществе как чужеродное тело. На нее либо смотрят свысока, либо не принимают всерьез. Достаточ­но прочитать лишь рубрику «письма читателей» в газете «Тайме», появившуюся некоторое время назад под заголов­ком «Интеллигент». Эти письма свидетельствуют о том, что у обычных людей интеллигенция вызывает просто-напросто

[451 ]


раздражение. Люди, которые хотели бы верить в то, что все в нашей жизни можно урегулировать в рамках привычного заве­денного порядка, чувствуют раздражение, когда узнают о на­личии в обществе групп людей, желающих выйти за рамки этого порядка. Так реагирует не только класс рантье, но и «практичные» бизнесмены, и некоторые группы государствен­ных служащих. Все они не любят идей и интеллигенцию, по­скольку не понимают, что маленькие кружки интеллигенции, несмотря на многие присущие им недостатки, являются бла­годаря своей позиции аутсайдера в обществе основным ис­точником вдохновения и динамического воображения. Дело в том, что лишь тот, чье воображение в меньшей степени огра­ничивается официальным учреждением или закрепленными законом имущественными правами, может действительно со­здать что-либо важное в области теории.

5. Вся система образования, в которой так много вни­мания уделяется оценкам, экзаменам, запоминанию или вы­думыванию фактов, в сущности убивает живой дух экспери­ментаторства, присущий эпохе перемен. Кроме того, исключе­ние социологических знаний из учебных программ универси­тетов и средних школ таит в себе большую опасность, так как лишает учащихся необходимости думать о важных проблемах современности. Традиционные методы преподавания были оправданы, пока их основная цель состояла в воспитании духа конформизма и готовности к приспособлению, необхо­димых в статичном обществе. Однако те же методы становят­ся тормозом на пути к пониманию меняющегося мира, так как душат духом авантюризма и затрудняют творческое приспо­собление к непредвиденным обстоятельствам. Сегодня ста­новится очевидно, что демократия не выживет, если будет пренебрегать наукой об обществе, необходимой и тем, кто стоит у власти, и тем, кто считает свои достижения вкладом в последовательную систему реформирования общества. Про­шли те времена, когда меньшинство могло основывать свое вечное правление на невежестве большей части населения. Необразованные и лишенные информации массы представ­ляют сегодня большую опасность для существующего поряд­ка, чем люди с сознательной ориентацией и разумными тре­бованиями. Прошел век молчаливого согласия внутри правя­щего класса, который нехочет отдавать бразды правления, и сегодня те, кто желает, чтобы низшие слои общества оста­лись необразованными, как правило, не в состоянии жить со­гласно новым достижениям социологического знания, которое только и позволяет правильно ориентироваться в совершенно изменившемся и в высшей степени сложном мире.

Date: 2015-07-24; view: 417; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию