Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters 10 page

Внутренне я отстегнула пояс целомудрия, преодолевая все границы, возведённые мной, и прижалась к нему. Я выгнула спину, вжимаясь своей грудью и напряжёнными сосками в его жёсткие мышцы груди.

Его соблазнение вышло за пределы контроля, его дыхание от спокойного перешло до прерывистого.

Какое-то новое чувство высвободилось внутри меня. Смущение — когда дело доходит до секса — исчезло. Я была деловой женщиной. Дочерью. Сестрой. Но фантазии в глубине души, как и мои мысли не были пуританскими.

Глубоко внутри, куда я не позволяла заглядывать даже самой себе, скрывалось сильное сексуальное влечение. Женщина, которая была смелой и яростной. Женщина, которая готова признать то, что скрывала так много о себе.

Рука Джетро переместилась с моей щеки на шею, жёстко хватая её. Его бёдра пульсировали от сумасшедшего желания, его сердце сильно билось, посылая вибрации по моему телу оттого, что мы были тесно прижаты друг к другу.

Я вздрагивала в его руках, в самом центре моего естества всё сжалось.

— Ответь мне. Скажи мне правду. — Его мятное дыхание обдавало мои ресницы, когда он навис надо мной, властно смотря на мои губы. Маленькая преграда разделяла нас от поцелуя до поддразнивания. Один шаг отделял нас от правильных действий до греха.

Прими это. Сделай это.

Он замолчал на долю секунды, но затем продолжил, говоря мне в открытые губы:

— Расскажи мне свой секрет. Твой грязный тёмный секрет. Признай, что хочешь меня. Признай, что хочешь своего смертельного врага.

Я признаю это.

— Не хочу. — Мой сердечный ритм перешёл от громкого стука до тихого постукивания, кожу обдало жаром.

Я ненавидела его. Я хотела убить его прежде, чем он меня. Но я не могла противиться привлекательности, которую он излучал. Не только я была поглощена этим соблазнительным действием. Его дыхание было рваным. Его пальцы впились в мою кожу от нужды обладать мной. Каждая пульсация, подрагивание его бёдер, отдавались тягучей болью в мою киску. Я не могла контролировать это. Я не хотела контролировать это. Я больше не была властна над своей жизнью.

Я свободна.

Чем дольше, мы так стояли, тем больше границы между должником и кредитором становились размытыми. Уивер и Хоук. На крошечный миг, мы были ответом к свободе. Молниеносное желание соединения, которое бы точно разрушило мою жизнь.

Я посмотрела в глубокие глаза Джетро, безмолвно выражая моё страдание. Я ненавидела, что он заставляет чувствовать мою скрытую часть.

Его лицо напряглось, тело прижалось ко мне сильнее. Шёпот на моей щеке становился ниже, ниже и ниже, пока он не прикоснулся кончиком языка к моему уголку губ.

Мой мир взорвался, распадаясь на кусочки.

Я вздрогнула, и глаза прикрылись сами собой.

Его рука переместилась с моего бедра и легла между нашими телами.

Я задохнулась, вздрагивая, когда его пальцы приподняли материал платья, делая это легко, словно в этом движении не было ничего такого. Мой вздох превратился в рваный стон, в то время как его хватка стала более смелой и сильной. Мои глаза расширились, останавливаясь на его взгляде.

Я никогда не испытывала ничего лучше. Ничего ужасней. Ничего слаще.

Его золотистые глаза налились цветом пылающего заката, заполняясь пламенем, когда он дотронулся пальцами до моего нижнего белья.

— Ты думаешь, ты настолько идеальна, что не будешь кричать моё имя? Ты думаешь, ты сможешь противостоять мне и сказать «нет», когда я затолкаю тебя в эту конуру и там тебя трахну? Скажешь мне «нет», когда мой член войдёт в твою киску? — он накрыл ладонью мою киску, создавая давление, что отдавалось жаром.

— Ты подчинишься и скажешь «да», потому я этого хочу. Бл*дь, как же сильно я этого хочу. Я хочу твоих криков. Я хочу, чтобы ты умоляла меня.

Я полностью потеряла власть над собой, превращаясь в его новое творение. Я стала той, кто мог отдать ему своё сердце, чтобы он его пытал, потому что я хотела этого. Стала той, кто отдаст Джетро своё тело, потому что она так хочет. Не потому что он желает, а потому что новая я хочет этого.

Прикосновение его пальцев рассеяли мои мысли, пробираясь под шёлк нижнего белья. Его прикосновения были возбуждающими. Я хотела большего. Я хотела всего, что он сможет мне дать.

Я шагнула в пропасть.

— Нет, я не идеальна. И да, я буду кричать твоё имя. — Я впилась своими ногтями ему в плечи, сильнее прижимая его руку к себе. — Ты думал, я не чувствительна к твоим прикосновениям? Ты думал, что я буду сухой и не отзывчивой под твоими жёсткими ласками? — прижимаясь к нему ближе, я прошептала: — Я могу быть более неправильной, чем ты думаешь.

Джетро тяжело дышал, его ноздри затрепетали. Его пальцы усилили нападки на мою киску, когда он сузил глаза.

— Ты думаешь, что можешь смутить меня?

Я резко вскинула руку и прижала к его губам.

— Заткнись.

Его глаза расширились, он издал тихий грудной рык. Его губы отстранились от моего пальца, обнажая свой хищный оскал.

Я не убрала свой палец. Теперь вся власть была у меня. Я была той, кто сможет взять всё что угодно.

— Моё сердце ненавидит тебя, но да, моё тело жаждет тебя в той мере, что ненавидит сердце... Я влажная для тебя. Я умоляю тебя. Прекрати свои бесконечные вопросы. Прекрати дразнить меня и моё тело, и доставь мне удовольствие.

Образ Кайта всплыл в моем разуме и сразу исчез. Я смогла превзойти неловкость сексуальных сообщений, которыми мы обменивались, переступая через охватывающую меня природную скромность.

Мой мир замер на миллисекунды.

Джетро ошеломлённо сделал глубокий вдох. Затем его рука оставила в покое мою киску, опускаясь ниже, он стремительно отодвинул полоску кружева, которая скрывала мои складочки, одним резким движением вонзился своим пальцем так глубоко в меня, что я сделала то, что и говорила.

Я закричала.

Моя голова откинулась назад, ударяясь о стену. Моё сердце забилось в миллиарды раз сильнее, теряясь в сметающем всё на своём пути гневе и вожделении.

О, Боже! О, Боже!

Я втянула воздух, но это не спасло меня от головокружения, слепая нужда украла последние остатки здравомыслия, отдавая всецело меня Джетро. Я рыдала внутри. Я стонала внутри. Я хотела быть другой. Я хотела быть кем-то, кто не настолько испорчен животным желанием. Кем-то, кто бы кричал о помощи. Я не хотела быть той, кто толкает свои бёдра, дублируя движения его пальцев, и не стонать в ответ на ругательства и проклятья, которые срывались с губ Джетро. Не той, кто хватал за руку того, кто оторвал её от родного мира, и раздвигать ноги, вторя его прихоти, раздвигая свои ноги шире.

Но когда Джетро немного согнул свой палец внутри и надавил на волшебную точку, мои глаза расширились, мышцы сжали его палец, во мне проснулась яростная необходимость, я схватила его за запястье, чтобы он взял меня сильнее. Мои слезы стали, слезами удовольствия, радости, извиваясь на руке Джетро.

— Бл*дь. Бл*дь. — Его голос был искажённым от похоти и отдавался чуть громче, чем шуршание гравия. — Кто ты, мать твою, такая?! — он трахал меня своим пальцем, он ощущал мою пульсирующую плоть глубоко внутри.

Я расслабилась в его руках. Раздвинув свои ноги так широко, как только могла. Я отдала все взамен простому наслаждению и похоти.

Это не было похоже на занятие любовью. Это даже не было простым трахом. Это была война. Но, чёрт возьми, как хорошо это было.

Вжимая пальцы в его плечи, я притянула его ближе к себе.

— Сильнее. Сильнее, — прошептала я на выдохе.

Джетро громко гортанно застонал, называйте это как хотите, простая ирония судьбы — повиновался. Он стал вонзаться так глубоко в меня пальцем, что прижимался до боли своими костяшками к моей изнывающей плоти. Его большой палец поглаживал, потирал мой пульсирующий клитор, распространяя влагу по моей плоти, вознося меня всё выше и выше на новые высоты.

Я замерла прежде, чем окончательно взорваться на миллионы кусочков. Каждый дюйм моих мыслей, эмоций и реакций был украден его умопомрачительными движениями. За всю свою жизнь я никогда не чувствовала ничего лучше.

Чувство вины пыталось воззвать ко мне, напоминая мне снова и снова, что он тот человек, который разрушил мой мир. Но жажда похоти, жажда к его телу быстро поглощала вину без остатка, превращая её в бушующую страсть.

— Ты настолько узкая внутри, что твоя киска так сильно сжимает мышцами мой палец, — прорычал он мне в губы, проскальзывая в меня пальцем снова и снова глубже.

Я чувствовала себя так, как будто я не жила, как будто я не могла дышать. Как будто мой мир был поглощён темнотой, а Джетро являлся единственным солнцем, которое продолжало питать меня. Я никогда и не догадывалась, насколько я была нуждающейся в его солнце.

Болезненное ощущение обожгло меня, когда Джетро скользнул в меня двумя пальцами.

Я сильно вздрогнула, пытаясь отодвинуть свои бёдра от его нападок.

— Прекрати. … Стой.

Он замер, затем вытащил один палец, продолжая вонзаться в меня как раньше в привычном ритме, утягивая меня обратно в водоворот желания.

— Ты девственница. Слухи были правдой.

Я покачала головой.

— Нет.

— Нет? — он с силой обхватил моё лицо ладонью, двигаясь все сильнее в моей киске. Я вскрикнула, отклоняя свою шею назад в расслабленном состоянии. — Как ты можешь быть такой узкой, если ты не девственница?

— Раз. Это было, всего… — я замолчала, поглощённая движениями его пальца. — Я..

Я полностью сдалась.

Я не была способна произнести ни слова.

— Если ты не девственница, то докажи это. — Он с силой сдавил мои щеки. — Вытащи мой член.

Мой разум потемнел. Я стояла на краю пропасти осознания того, что я правильная девочка, перед тем как с головою окунуться и отдаться в руки женщины внутри себя, которая будет делать всё, чтобы чувствовать себя живой.

— Вытащи мой член, Мисс Уивер, — он качнулся бёдрами, с силой прижимаясь ко мне своей твёрдостью между ног.

Мои глаза резко расширились. Мой желудок скрутило, и он ухнул вниз, когда Джетро снова вонзился в меня пальцем.

— Чёрт побери! — он прорычал. — Сделай же это. Я не собираюсь кончить в свои джинсы, словно долбанный идиот.

Хочет ли он трахнуть меня? Если я вытащу его член, трахнет ли он меня?

Секс? С ним?

Я..

Я не могла заниматься с ним сексом. С бессердечным монстром. Но моё неистово бьющееся сердце и бушующая в венах кровь кричали «да». Боже, да!

Опуская руки с его плеч, я схватилась за его ремень из крокодиловой кожи и начала возиться с пряжкой.

Твёрдость его эрекции обжигала мои пальцы. Джетро не помогал моим действиям, он продолжал работать своим пальцем.

— Поторапливайся, мне нужно почувствовать твои сладенькие ручки на моем члене, чтобы ты погладила его. Чёрт, я не знаю... — он прекратил говорить, когда я расстегнула пуговицу и потянула молнию на его джинсах.

Я вздохнула, когда головка его члена немного показалась из серых боксёров. Он вздрогнул всем телом и застонал в облегчении. На кончике головки блестела капля смазки, головка была немного красной и пульсировала под моими пальцами от возбуждения.

Мои глаза расширись, страх разогнал похоть, наполнявшую мою кровь. Я посмотрела вверх, тяжело сглотнула.

— Ты… Я не могу…

Он нахмурился.

— Слишком поздно, чтобы отступать сейчас, женщина! — хватая мою руку, он положил ее на возбуждённый, длинный толстый член. У меня не было совершенно никакого опыта, чтобы продолжить его игру, но, я уверена, что он не смог бы уместиться во мне. Он не смог бы уместиться ни в одной женщине.

— Заткнись и наконец дрочи мой член, гладь его.

Я открыла рот, но не могла вымолвить не слова!

— Я… Я не могу не смогу… никак.

Молниеносным движением он отдёрнул руки от моего клитора, и размазал влажное желание у меня по щеке, больно щипая меня за неё.

— Никаких оправданий, Мисс Уивер! Ты была первой, кто это всё начал! Ты была первой, кто захотел почувствовать мой палец внутри своей жадной киски, как будто до этого ты не пробовала этого. — Его голос перешёл на глухой шёпот. — Так что, заткнись, оберни свои маленькие аккуратные пальчики вокруг моего члена и погладь его, он нуждается в этом, если ты этого не сделаешь, я клянусь Господом Богом, поставлю тебя на колени, и затем трахну твою тугую дырочку!

Моё сердце забилось с огромной скоростью, кровь наполнилась ужасом. В этом не было ничего эротичного. Это ранило меня в самое сердце. Он разбил его надвое своими жестокими словами.

Прикусывая свою губу, я обернула пальцы вокруг изнывающей головки и размазала большим пальцем его липкое желание по члену. Пристально смотря в глаза Джетро, я опустила руку дальше в его боксёры, проводя рукой по всей длине его мощного члена.

Он прикрыл глаза, когда мои пальцы сомкнулись на его члене.

— Бл*дь, — он простонал, упёрся свои лбом в мой лоб, его бедра подрагивали, когда я держала его длину. — Прекрати дразнить меня. Обхвати меня сильнее, чёрт возьми.

Он просил меня о чём-то невозможном. Я просто не могла сомкнуть пальцы вокруг его массивной эрекции. Я просто не могла соединить пальцы вокруг его пылающего жара — единственной горячей и отзывчивой части его тела. Затаив дыхание, я усилила хватку настолько, насколько это было возможно.

Джетро низко прорычал.

— Сожми его сильнее. Прекрати быть такой дразнилкой. Разве я дразнил тебя, принцесса? — он снова убрал свою руку из моих трусиков, но внезапно он так сильно и быстро вошёл в меня пальцем, что бесчисленная плеяда звёзд взорвалась передо мной своим светом.

Затем его палец выскользнул из меня, размазывая влагу по моему изнывающему клитору. Я пыталась сомкнуть ноги, всё моё внимание сконцентрировалось у меня между ног, всё остальное было безразлично.

Я замерла. То, как он жёстко ласкал мой клитор — потрясающе. То, как он потирал, кружил вокруг моей маленькой жемчужинки — невероятно.

— Верните мне долг, мисс Уивер. Помогите мне кончить. Прямо здесь. Прямо сейчас. Я заставлю тебя сойти с ума, сделаю такой дикой до желания, что ты будешь просить ещё и ещё. Ты будешь умолять и больше никого не захочешь кроме меня.

Кончить. Райское наслаждение от окончания сексуального акта. Чувствовалось ли это так остро? Сжимались ли мышцы моей киски туже и туже вокруг него? Если это было то самое, что называют кончить, то, да, я хотела кончить на его пальце.

Очень сильно.

Обхватывая пальцами, как можно плотнее его ствол, я сжала его, пока укол острой боли не прошёл сквозь мою ладонь. У меня не было сил действовать дальше. Я, чёрт возьми, просто не знала, что делать дальше с его членом в моей руке. Мне нужно было его просто сжать и позволить ему толкнуться в мою ладонь? Что ещё я должна была сделать?

С низким полустоном, полурыком, Джетро прекратил свои нападки на мой клитор. Он превратился в холодную глыбу гранита.

— Это и есть твоя долбанная идея, как мне нужно кончить?

Я тяжело сглотнула, убирая руку от его члена и опуская повержено глаза. Незабываемые ощущения от наваждения, происходившего тут секунды назад, и его прикосновений, угасли, моментально сменившись разочарованием от моего неумения.

— Я… да… эм…

— Ради всего святого, — закатывая глаза, он отступил назад. С болезненным стоном, он натянул свои джинсы, но перед этим, я смогла рассмотреть его член — он был массивный. Он был безупречно прямой, покрытый венами, которые пульсировали от напряжения, он был гладким, словно самый нежнейший бархат, так гордо и жёстко стоял в своём желании, как и его хозяин.

Он привёл меня в ужас.

Мне совсем необязательно быть девственницей или всемирно известной шлюхой, чтобы понимать одно — он в меня не поместится. Не один закон физики не позволит мне принять его, растянутся ли мои мышцы вокруг такого размера.

— Дерьмо, о чём я только думал? Ты бесполезная вещь! Полностью бесполезная!

Застёгивая ремень, он напряжённо провёл рукой по волосам, оставляя влажные ниточки моего желания на своих прядях.

— Ты стала для меня огромным разочарованием. — Его льдистый взгляд поднял метель, которая в считанные секунды задула весь костёр, бушевавший внутри меня. — Я закончил играть в игры, так что прекращай это дерьмо. Время начать наш долгий день.

Моя краткая отсрочка от предстоящей выплаты долгов и ужасных Хоуков закончилась. Я открыла и показала ему что-то, чего так хотела, но он отверг это, потому что я не смогла удовлетворить его.

— Ты можешь научить меня... покажи мне, как ты хочешь… — Я не могла смотреть ему в глаза. Мои щёки стали бледными, признавая обе очевидные причины, я была беспомощна и просила монстра научить меня.

Джетро громко рассмеялся.

— Ты думаешь, это спасёт тебя от того, что тебя ожидает? Так вот каков твой маленький план? Чтобы я трахнул тебя, в надежде, что я смогу что-то почувствовать к тебе? — он покачал головой. — Я не буду учить тебя, тем более тому, как меня удовлетворять. Как ты сказала мне как-то раз — погугли эту фигню, но это не поможет тебе в следующий раз… Мне не нужна будет рука, чтобы кончить.

У меня перехватило дыхание.

Моё сердце билось с трудом, и я вся дрожала. Тучи закрыли солнце, оставляя нас в полумраке.

Джетро стоял, смотря на меня, через материал его джинсов я заметила его эрекция. Но в его взгляде не было ни тени страдания от похоти, которая бы одолевала его, от страсти, которая горела между нами секунды назад. Его взгляд без эмоций прожёг дыру в моей душе, обрекая меня ощутить горький привкус прошлых неудач и будущих поражений. Чем дольше он смотрел на меня, тем больше он рушил мои защитные стены.

Я не могла выдержать больше мощь его взгляда. На меня нахлынуло унижение от того, что я стояла здесь нежеланная, использованная и полностью разочарованная. Трясущимися руками я расправила и опустила платье, и отошла от стены. Без единого слова я перекинула свои длинные волосы через плечо и обошла его. Уверенными шагами я направилась к особняку, оставляя его позади.

Он преследовал. Он охотился.

Я ожидала, что моё выражение лица будет отражать мой настрой на тщательно спланированное неповиновение. Я ждала, что вертиго заберёт мою уверенность, и я рухну на землю.

Но Джетро не атаковал меня со спины, а я выстояла, не упала.

Я была стойкой первый раз в своей жизни. Моё тело слушалось меня.

Мой мир продолжал держаться, хотя я была выброшена из привычной для меня жизни в совершенно новый, неизведанный мир. Новое государство, где секс манил меня словно Святой Грааль, увеличивая моё презрение к самой себе в тысячи раз.

Мой пустой желудок, грозил мне ослаблением сил в моих руках и ногах, но я продолжала идти, совершенно не обращая внимания на протесты моего тела, шла вперёд, словно маленькое послушное существо на верную смерть.

Я совершенно не была счастлива оттого, что поддавалась наказанию только за то, что была урождённой Уивер.

Сжимая руки в кулаки, я дала себе обещание. Обещание, которое я надеялась, даст мне силы выжить в ближайшие дни.

Они не смогут притронуться ко мне. Я больше не буду Нилой или Ниточкой. Я прекратила быть слабой.

Моё сердце забилось с усиленной скоростью, когда я поднялась на холм и увидела во всей блистательной красе Хоуксбридж Холл. В этот момент, мой внутренний кроткий котёнок сбросил свой нежный мех и обзавёлся новой шкурой. Той, которая наполняла меня воинственным духом. Той, которая удлиняла мои когти, благодаря которой я начала менять свою сущность и увеличиваться в размерах.

Я больше не охраняюсь тиграми, но вынуждена стать одной из них.

Я Иголочка, и я выживу.

Власть.

Я любил её.

Я пользовался ею.

Я владел ею.

Но эта маленькая шлюшка Уивер разрушила мой контроль, превращая меня в никчёмного, сходящего с ума от сексуального влечения, идиота. Она заставила меня оставить всё позади: мои правила приличия, моё спокойствие, тщательно продуманные планы, которые я попросту сбросил в пропасть, ради одного прикосновения.

Её неумелые пальцы. Ее взволнованные вздохи. Они сводили меня с ума сильнее, чем действия опытных любовниц. Она была настолько чиста, будто над ней возвышался чёртов нимб.

И, мать вашу, она попросила меня научить её, показать ей, как доставить мне удовольствие? Отдала мне в руки всю власть, чтобы слепить из этой девственной красоты всё, что мне заблагорассудится.

Это было искушением.

Это было непозволительной роскошью.

Она была моя, для того, чтобы я её брал. Моя, чтобы я ею делился.

Я отказался её учить, потому в самом конце, я бы был единственным, кто получит этот мощный удар. Она проиграла в игру, которую вела... в которую пыталась втянуть меня.

Я тяжело дышал, даже с трудом боролся, чтобы найти свою излюбленную холодность. Мне был просто необходим ледяной душ. Мне нужно было только лишь преподать ей долбаный урок, вот, что мне было нужно!

Шум заставил меня поднять голову. Я развернулся, фокусируя своё зрение не на саде, простиравшемся перед домом, а на моём отце, я посмотрел на него. Мужчину, который научил меня быть хозяином своих эмоций. Научил, как сдерживать внутреннюю, настоящую, часть себя и быть жестоким, находясь в тишине, не поддаваясь тревогам внутреннего голоса. Он обучал меня больше всех, он был со мной жёстче, чем с остальными, и я был его любимчиком, его преемником.

Слава Богу, здесь, рядом с конюшнями не было никаких камер, если бы он видел, насколько низко я пал, его разочарование грозило бы мне последствиями. Громадными последствиями.

Мой отец просунул голову в «Ястребиную комнату». Она называлась так, потому что на её стенах были выведены образы охотящихся ястребов, сделанных вручную через трафарет. Тут было множество чучел уток, лебедей и других мелких птиц.

Я приготовил эту комнату для Нилы. Это была бы её комната, заполненная смрадом от гниения и пропитанная запахом смерти.

Она, так или иначе, взяла реванш, образы охотящихся ястребов в том уроке, который я хотел ей преподнести в конуре. Ей удалось заставить меня купиться на обещание удовольствия. И это, мать вашу, сработало.

Но. Этого. Больше. Не. Произойдёт.

Мне на самом деле было жаль ее. Нила показала мне так много за то короткое время, которое мы провели вместе. Она была жадной до ласк. Она прятала себя. И была очень уязвима, что заставило меня улыбнуться, рассуждая о её иллюзиях. Наивная девчонка Уивер думала, что сможет обыграть нас.

Нас?

Владельцев алмазных шахт, владельцев байк клуба и вершителей судьбы Уиверов.

Глупая, глупая маленькая девочка.

Я поприветствовал моего отца кивком.

― Кат.

Его серая эспаньолка немного растрепалась.

― Приведи её в обеденную комнату, когда она будет готова. Все собрались, ― сказал он, дымя своей огромной сигарой. Он был одет в твидовый жилет и брюки, сверху была наброшена кожаная куртка с эмблемой Чёрного Бриллианта. Он создавал впечатление загадочного человека, который мог принадлежать как к английской аристократии, так и к миру байкеров.

Я снова кивнул.

Он удалился, не сказав ни слова, а я улучил момент и опустился в кресло семнадцатого века, украшенного резьбой ручной работы. Кресло, выполненное для мужчин и только для них. В комплекте к креслу шла пепельница, подставка для удобного чтения газеты, стул, отделанный тяжёлой парчой, на которой красовался фамильный герб.

Десятью минутами позже, дверь ванной распахнулась и на пороге появилась, посвежевшая после принятого душа, Нила. Её длинные тёмные волосы ниспадали на её обнажённые плечи, словно чёрные чернила, выплеснутые на холст. Без тяжёлого макияжа, оставшегося на её лице с прошлой ночи, она выглядела юной и невинной. Её глаза казались больше, словно огромные тёмные озера, наполненные печалью, в то время как её нежная шелковистая кожа светилась природным смуглым оттенком загара.

Я видел её в журналах. Когда я обводил её силуэт на фотографии, она не казалась мне настолько привлекательной. У неё не было груди. Она всегда находилась рядом со своим братом и казалась его тенью, выглядя слишком чопорной и высокомерной.

Ничего в ней не заинтересовало меня.

Тогда, какого хрена, я чуть не кончил, когда дотронулся до неё, в то время как мой палец был в ней?

Мой рот наполнился слюной, вспоминая о том, что скрывается под маской девственного обмана.

Я тяжело сглотнул, пытаясь воспротивиться потоку крови, который прилил к моему члену. То, как она трахала мою руку ― бл*дь.

Затем я рассмеялся. Громко

Указывая на её аккуратные ручки, крепко сжимавшие полотенце, я бросил ей с издёвкой:

― Я смотрю, твои пальцы всё-таки в состоянии держать что-то. ― Я немного склонил голову. ― Следует ли мне напоминать о разочаровании, которое случилось из-за твоих неумелых ласк?

Она ничего не значила для меня раньше и останется для меня никем. И после сегодняшнего запланированного мероприятия, которое пройдёт после полудня, мне больше не понадобится её долбаное разрешение, чтобы прикоснуться к ней.

Это было идеально, потому что в следующий раз, когда мои руки коснутся её, это будет не для удовольствия. Это будет для боли. А разрешение, лишь уничтожит отблеск манящего привкуса удовольствия.

Она застыла, сжимая колени. Тяжёлые тучи, словно грозовые облака, застилали тёмные глубины её глаз, когда она испытывала покушение на её контроль. Втягивая воздух в лёгкие, она тихо проговорила:

― Нет, не нужно напоминать. Ты мне говорил это уже бесконечное количество раз. Ты дал мне определённо ясно понять то, что ты думаешь обо мне, я устала слушать это.

Отбрасывая в сторону газетную подставку, я бросил взгляд на её прекрасное тело.

Она не смутилась, и даже не покраснела, когда я собственнически осматривал её, что взбесило меня. Я хотел, чтобы она нервничала, я хотел видеть ее беспокойство. Я желал видеть её ужас от того, что её ожидает в дальнейшем.

Я медленно поднялся с кресла, цокнув языком.

― Ах, ах, ах, мисс Уивер. Не смей разговаривать со мной в таком тоне. Ты неудачница. Ты находишься в плену. Ты примешь всё, что я соизволю тебе дать. И даже не думай, что у тебя есть право на голос или власть. Это также, включает в себя прослушивание всего того, что я считаю нужным тебе сказать. ― Останавливаясь резко перед ней, я прошептал: ― Всё понятно?

Я размял затёкшие мышцы, возвращая себе привычное чувство контроля. Я не любил, выходить за рамки приличия в общении с людьми. Всё становилось ужасным, когда моя любимая тишина была нарушена. Вещи не были под контролем, когда накалялись страсти и выплёскивались проклятья.

Я не хотел торопить её погибель. Я хотел наслаждаться ею. Испить её.

Проводя кончиками пальцев по её плечу, я улыбнулся её замешательству.

― Ты сделала так, как я просил, и смыла всю грязь?

Она поджала губы, гнев искрился в её глазах. Но она легко подавила его, говоря.

― Да.

― Ты обделила вниманием свою тесную киску? Не пыталась завершить начатое?

Ее голова опустилась чуть ниже, когда она пробормотала:

― Да.

Я обвёл пальцем контур её плеча, спускаясь ниже по её руке. Она стояла, храня молчание, пряча дикую женщину внутри себя, изображая тихую сексуальность и уязвимость. Мой рот наполнился слюной, но это было не от необходимости прижать её к стене и погрузить член в её тугую дырочку... нет, это было совершенно по другой причине, потому что, я никогда не заставлял кого-то с таким цветом кожи истекать кровью. Меня, интересует, будет ли её кровь темнее? Будет ли она такого же шоколадного оттенка, как и её глаза?

Я знал её родословную. Я всю её изучил. Ее кровь не была чистой, в далёкие прошлые расы смешивались. Смесь англичан и испанцев. Ещё одна причина, почему Хоуки лучше. Мы были на все сто процентов чистокровными англичанами. Незапятнанными.

Нила посмотрела мне в глаза. Я заметил её реакцию. Кожа. Даже её кожа проигрывала в схватке со мной, покрылась мурашками.

― Прекрати делать, то, что делал и дай мне одеться. Где моя одежда? ― она сильнее сжала серебристое полотенце в своих руках, скрывая полностью своё тело. Всё, кроме потрясающих ног и аккуратных маленьких ступней.

― Мне нужно зарядить телефон. Я хочу свой чемодан.

Меня абсолютно не волновало то, кому она писала прошлой ночью, перед тем как села её батарея. Я полностью уверен в том, что ей никто не придёт на помощь.

― Ты получишь свои вещи, если порадуешь нас.

― Нас?

Я отступил назад, разглаживая свою идеальную рубашку, давая ей время на то, чтобы принять правду. Я надеялся, что после всего она отвернётся от меня, даже побежит, я всегда был охотником на сердца. Но эта чёртова девчонка только сильнее сжала колени, продолжая стоять уверенно на толстом коричнево-красном ковре.

― Да. Нас, ― произнёс я, протягивая ей ладонь. Я ждал. ― Возьми мою руку.

Она колебалась, подтягивая своё полотенце всё выше. Её маленький кулачок сжимал ткать махрового материала напротив её маленькой груди.

Я посмотрел ей прямо в глаза, заставляя повиноваться мне, но в её взгляде промелькнула отрешённость, она вспомнила урок, который я преподал ей до этого, борясь с бушующим огнём, превращая её не более чем в послушного робота.