Глава 5. Той ночью Ондо опять занял постель Гейра, а Гейру пришлось делить кровать с Сири

Той ночью Ондо опять занял постель Гейра, а Гейру пришлось делить кровать с Сири. Обоим не удалось выспаться всласть. Гейра одолевали мрачные, тревожные мысли. Он слышал, как блеют овцы, которых стало вдвое больше, как перекликаются девушки на сторожевых постах и как храпит Орбан. От такого кто угодно помрачнеет. Но Гейру было не по себе – так не по себе, что он даже объяснить этого не мог. Он забыл, что собирался проверить, не становится ли холоднее от Помыслов Сири, и вместе с прочими гарлесянами страстно ждал новостей.

Ранним утром Гест послал в Отхолмье Банота. Вскоре после полудня Банот вернулся, измученный, с красными глазами. Гейр и Сири протолкались поближе – послушать, что он скажет. Дела оказались невеселы. Банот побывал у самого Отхолмья и увидел, что из него так и хлещет вода и все поля кругом заболотились. Было ясно, что потоп продолжается.

– А потом меня заметили дориги, – рассказывал Банот. – Они набежали с Призрачного Кургана, наверное, разбили там лагерь. Их предводитель – длинный такой и очень серьезного мнения о себе – окликнул меня и спросил, чего мне надо.

– Повезло тебе – могли сначала прибить, а потом уже спрашивать, – заметил Орбан.

Гейра удивило в основном то, что Банот и дориги друг друга поняли.

Банот подмигнул и постучал по арфе.

– Дориги любят музыку, – сказал он. – Предводитель дождался, пока я доиграю, а потом я спросил, что происходит. Сказал, что меня послали на разведку из Гарлесья. Он не стал много болтать, но объяснил мне, что они намерены в будущем поселиться в Отхолмье. Хотят оставить его себе.

– Пусть попробуют! – свирепо ответил Орбан. – А дальше?

– Он ненадолго ушел, а ко мне приставил стражу, – продолжал Банот. – Я засомневался, отпустят ли меня. Но он, наверное, ходил за советом, потому что вернулся и сказал две вещи. Во‑первых, они поквитались с нами за битву, которая состоялась в тот год, когда Гест выполнил три задания. Во‑вторых, против Геста их царь не выступит. Можно, я пойду посплю? С ног валюсь.

– Что он имел в виду? – возмутился Орбан.

– Не сказал, – ответил Банот, готовый, кажется, уснуть прямо на ногах.

Гест улыбнулся и махнул рукой Тилле – пусть уведет Банота спать. Потом он повернулся к Орбану, продолжая улыбаться.

– Печальная история, – сказал он. – Но не думай, что тебе с твоим племенем некуда податься. Живите у нас, сколько понадобится, и будьте как дома.

Сири еле слышно застонал от досады, а Гейр скрестил пальцы и вознес Светлому Солнцу мольбу, чтобы Орбан отказался. Наверняка где‑нибудь есть пустой курган – вот пусть отхолмцы там и селятся.

Но Орбан рассмеялся и хлопнул Геста по плечу.

– Спасибо. Я рассчитывал на то, что ты так и скажешь. Ты славный парень. Будем вместе сражаться с доригами. Вышибем мерзавцев из Отхолмья, а потом и из всех Низин!

Гейр не понимал, как его отец может улыбаться. Он не понимал, как стерпит, что у них теперь будут жить отхолмцы. Ему было очень горько и одновременно тревожно, так же непонятно не по себе, как утром, только еще хуже. Он попытался рассказать о своих чувствах Адаре.

– Что за глупости, Гейр, – удивилась Адара. – Разве Гест мог сказать что‑то другое?

Следующие несколько дней выдались трудные. Поскольку непосредственной опасности со стороны доригов вроде бы не было, отхолмцы стали располагаться на новом месте, а гарлесяне все больше и больше раздражались. В кургане стало неудобно и тесно. Нужно было построить новые дома, и строить их, конечно, должны были именно гарлесяне, потому что отхолмцы еще не оправились от потрясения. Овцы перемешались. Отхолмские кузнецы разожгли горны там, где они больше всего мешали кузнецам гарлесским, а отхолмские дамы расставили станки так, что заслоняли свет гарлесским ткачихам. Адара пришла к Касте и указала ей на это.

– Да что ты говоришь? – вскинулась та. – Ну и горазды вы поднимать шум из ничего! – И, к ярости Адары, станки остались, где стояли. Примерно то же самое произошло и тогда, когда Гест пришел к Орбану жаловаться на кузнецов.

Орбану было веселее всех. Хотя он был разбит наголову и лишился крова, но теперь, после гибели Огга, он стал вождем отхолмцев. Отхолмье было старейшим курганом в Низинах, и поэтому Орбан даже без кургана стал старшим вождем и занял положение выше Геста. Поэтому он наотрез отказался двигать горны. Он настоял, чтобы его новый дом был выше, чем у Геста. И он пожелал немедленно собрать армию и перебить как можно больше доригов.

– Гм, ладно. Только давай не будем слишком с этим спешить, – сказал Гест. – А то станут говорить, что дориги в своем праве – после того, как вы загнали их в воду у Ольстрова.

– Так это когда было! – возмутился Орбан. – На этот раз на нас напали первыми! Ты что, ждешь, что я буду тут сиднем сидеть и дам им уйти безнаказанными?

– Нет, конечно, – ответил Гест. – Просто не хочу торопиться. Мы не готовы к войне. Надо выучить бойцов.

– Нет учебы лучше настоящей битвы! – возразил Орбан. – Если не станем возиться, возьмем их тепленькими!

– А по‑моему, нельзя отправляться так скоро, когда у нас в Гарлесье столько народу, – гнул свое Гест. – Сначала надо запастись продовольствием на весь курган. Для Праздника Солнца нужна хотя бы одна добрая охота, и это только мясо.

Это была правда. В Гарлесье теперь стало вдвое больше ртов, а отхолмцы никаких припасов с собой не принесли. Добычу с последней охоты подъели за два дня. Если праздновать хоть сколько‑нибудь достойно, нужно раздобыть побольше мяса и наварить побольше пива.

– Что если подождать до после праздника? – предложил Гест. – А потом обдумаем план наступления.

– Можем отправить половину за пищей, а другую половину против доригов, – не сдавался Орбан. – Если врезать доригам как следует, они попрячутся. Много бойцов для этого не нужно.

– Но тогда придется оставить Гарлесье на время и без охраны, и без продовольствия, – указал Гест. – Если дориги на него нападут, оно будет совершенно беззащитно.

– Но они же дали тебе слово, что не нападут! Нравится мне их наглость! – воскликнул Орбан, теряя терпение. – Что с тобой, Гест?

– Ничего, – ответил Гест. – Просто я предпочитаю подождать до осени, когда у нас будет зерно в…