В храме Величия

- Скажите, пожалуйста, как пройти к реке Зеленушке, - спросила Росси старшеклассницу, выгуливавшую во дворе собаку.

- Вы что, не здешние? – удивлённо спросила девушка.

- Ну, мы просто… - замялся Карик.

- Мы оттуда, - махнув рукой наугад, ответила Россинка.

- Наверное, из Чизама?

- Да, - кивнул Карик, даже не поинтересовавшись, что такое Чизам.

- Это там, на самом краю города, - указала старшеклассница. – Дойдёте до храма Величия и там спросите. А что, в Чизаме сейчас модно так ярко одеваться?

Мальчик промычал что-то невнятное.

- Это мы на уроках труда проводим эксперименты, как влияет цвет одежды на восприятие окружающего мира. Спасибо, - ответила девочка и потащила Карика в указанном направлении, подальше от любопытной школьницы страны Гроз.

Позолоченную крышу храма ребята заметили ещё издали.

Вскоре, выйдя на городскую площадь, они смогли рассмотреть его сверху донизу.

Здание храма было высоким, как пожарная каланча, и внешним видом напоминало плотный длинный гриб с островерхой шляпкой в двенадцать граней. На серой бетонной стене, выкрашенной в голубую полоску, при свете прожекторов блестела надпись: «Храм Величия». Небольшая табличка у распахнутой настежь двухстворчатой двери гласила: «Смотритель храма: наискромнейший Навриборода, которому великий волшебник поручил охрану жизненно важного золотого свитка»

- Ой, как хочется зайти, - запищала Росси, умоляюще посмотрев на Карика.

- Нет, - сказал мальчик, - хватит с нас приключений. Ты что, не видишь, за нами постоянно следит полиция.

- Ну, хоть одним глазочком в щёлочку посмотреть. Я даже порог переступать не буду.

- Росси, нам нельзя здесь задерживаться. Ты хоть помнишь, с какой целью мы с твоим отцом из дома выехали?

- Помню, - виновато произнесла девочка, уступая дорогу старушке, толкающей тележку, гружённую досками, – искать Миньку, нарисовавшего на заборе Беньки…

Тут, старушка оглянулась и, просверлив детей глазками, спросила.

- Чё, говоришь, Бенька?

- Д-да нет, - замявшись ответила Росси, - вы не так поняли. Не «Бенька», а «беньки». Я ему сказала, - кивнув в сторону Карика: - «Беньки протри». Это такой подростковый сленг: «Беньки» - значит «глаза».

- Ага, ясно, - проскрипела женщина и грозно скомандовала: - Ну, чё стоите, беньки-то порастопырили?! А ну тащите тележку в храм. Я её, знаете, сколько верстов пру?! Пора уж подмочь.

Девочка послушно взяла тележку и покатила в здание, шепнув Карику на ухо:

- Это Бенькина бабушка. Интересно, что она здесь делает?!

Мальчик, готовый было возмутиться, открыл рот от удивления.

Переступив порог храма, женщина забрала тележку и растворилась в толпе посетителей. А Росси улучила момент, чтобы рассмотреть здание изнутри.

Огромный рисунок на стене сразу бросился в глаза: не просто высокий, а длинный гигант с лампочкой вместо головы и хищными лапами вместо рук протягивал чернобородому мужчине золотой свиток.

- Что-то мне не нравится всё это, может, пойдём отсюда, - съёжившись, предложила Росси.

Но Карик не согласился. Как все мужчины, он рассуждал логически: раз Бенькина бабушка здесь, то, может быть, удастся выведать какую-нибудь информацию касательно исчезнувшего Миньки. Или, по крайней мере, узнать, каким путём он попал в ШОЗ.

Тут передвижение посетителей прекратилось, в храме воцарилась полная тишина, и за кафедрой, водружённой на деревянном помосте, появился длиннобородый мужчина в тёмном кожаном колпаке на голове.

Пожилая супружеская пара, стоящая сбоку от детей, зашепталась:

- Это наискромнейший Навриборода, который вон на том рисунке со свитком.

Смотритель прокашлялся и, без особых предисловий, представил собравшимся гостью из-за границы.

Не оставляя своей тележки, кряхтя, Бенькина бабушка взобралась на помост. А потом, вытащив из тележки кусок забора, начала речь:

- Приехала я к вам из самой заграницы. Про озеро След Великана слыхали? Так я тамошняя.

- Это Минькин рисунок, - хихикнула Россинка, - вся деревня встала на уши из-за этой рожицы, нарисованной на заборе.

- Ноне, - продолжала старушка, - повстречался мне великан-волшебник, которого некоторые кличут Хозяином Света, у вас же называют Лампосветом.

Громкий шёпот за её спиной поправил:

- Светодарцем.

Женщина сделала паузу, и, поняв, что ошиблась, недовольно пробурчала:

- Лампосвет или Светодарец, какая разница! У него всё равно лампочка вместо головы нарисована». Указала Бенькина бабушка пальцем на изрисованную стену, а потом продолжила:

- Так вот, я, конечно же, упала пред ним на колени, чтоб помиловал да в лягушку не оборотил. А он мне и говорит, да так, что аж земля дрожит. - Женщина выпрямилась, пробасив: - За твоё доброе сердце и страдания, которые ты терпишь от шарлатана Миньки, я назначаю тебя главной над всеми людьми.

Гостья провела рукой круг в воздухе, но, уловив на себе недобрый взгляд смотрителя, руку опустила, добавив: «Твоей деревни... А всех, кто слушает Миньку, я вскоре превращу в бородавчатых жаб и загоню в далёкие болота».

Никто из присутствующих никогда не слышал о Миньке, но рассказу старушки все внимали с восторгом, стараясь верить каждому слову. А она всё говорила и говорила:

– Так вот, стала я просить великана: «Оставь хотя бы меточку, чтоб люди мне поверили и не отвергли моё главенство». Он спросил: «Где?», а я ему в ответ: «Да хоть бы на моём заборе». Тогда великан наклонился, коснулся перстом забора, и на нём появилось вот это изображение – великаний портрет. Потом волшебник, то бишь Светодарец, спросил, указав рукой на озеро: «Задворья, узнаёшь мой след?», а я ему в ответ: «Конечно, родимый, сколько слёз я выплакала, ожидая, что у нашего озера, наконец, появится недостающий палец и все мои предсказания сбудутся». А он мне: «За твою такую верность, меченую часть забора я наделяю чудотворной силой». Потом великан поставил правую ногу в след, который когда-то стал нашим озером, продавил недостающий большой палец и, пожав мне руку, ушёл. Ноне, достопочтенная публика, чудотворный кусок забора с изображением великана-волшебника я дарю вам.

- Какая гнусная ложь, - прошептала Росси, - всем давно уже известно, что Минька ради шутки нарисовал на Бенькином заборе ужасную рожу. А старушка не перестаёт дурачить людей своими сказками!

- Успокойся, - сказал Карик, - ты думаешь, почему она сюда со своим забором притащилась? Да потому что там, в деревне, ей больше уже никто не верит. А здесь, под Колпаком, господство лжи - ври, сколько угодно, все тебе верить будут.