Время жертвоприношения наступило

Там, наверху, среди развалин древней столицы что-то происходило. Даже не что-то - вождь знал, что именно, и потому гневно шипел на ленивых воинов, чтобы те живо собирали народ на церемонию жертвоприношения.

Карапан был зол. Он чувствовал, что силы его ослабли и, посматривая на проступающий сквозь скудную пелену тьмы солнечный диск, вздрагивал. К тому же Рунду, чьей обязанностью было бить в барабан и командовать воинами, до сих пор не вернулся.

Все эти обстоятельства, а ещё вздохи стариков, недовольное бормотание мужчин, перешёптывание женщин, плач грудных детей, крайне раздражали вождя. И он, не дождавшись пока соберётся весь народ, начал церемонию.

- Время жертвоприношения наступило! Кто не успел, тот опоздал! – раздражённо закричал Карапан, и его хриплый с присвистом голос разнесло по селению эхо. – Вы что, не видите, тьма ослабела настолько, что ещё немного и солнце явится во всей своей испепеляющей ярости. Чтобы этого избежать, нужно срочно принести жертву и не одну.

Его невидимый тяжёлый взгляд, который чувствовал на себе каждый, мигом пронёсся по толпе, выбирая «избранного духами».

Сутулые спины мужчин согнулись ещё больше, колени задрожали. Взгляд каждого устремился на кончик ноздреватого носа вождя. Он, как указательная стрелка торчащая из-под глубокого капюшона, указывал, в каком направлении ищет вождь.

Тут нос остановился, и тощий палец с длинным ногтём потянулся к Считающему Дни. Воины, заломив старику руки, вытолкали его из толпы к ещё одному наспех сооружённому жертвенному столбу.

- Это они своей непокорностью виноваты в том, что стали избранниками духов, - продолжил Карапан, указав на Горсила и Считающего Дни, - теперь им предстоит искупить свою вину смертью. Это, я надеюсь, послужит уроком каждому. Если не поздно…

При фразе «если не поздно» нос вождя указал вверх. Все присутствующие со страхом посмотрели в небо.

Когда-то давно они несказанно обрадовались бы концу столь длинной ночи. Но сегодня, увидев, что сквозь тонкую пелену тьмы стало проглядывать солнце, жители племени Хаматута пришли в ужас. Между ними и «всепожирающим» светилом осталось всего лишь ничего. Что будет, когда солнечные лучи коснутся земли?

Голосистая женщина в толпе запричитала, за ней вторая, третья. От страха заплакали ими же испуганные дети, ещё больше раздражая вождя.

Привязав Считающего Дни к свежевыстроганному столбу, воины незамедлительно стали готовить жертву к сожжению.

- О, мудрый, почтенный Акоча, не надо было меня жалеть, - сказал Горсил седовласому другу.

- А я не тебя жалел, - ответил старик, - девочку.

- Но откуда ты узнал…? – удивился мужчина.

Глаза Акочи загадочно блеснули:

- Она видела Хозяина Света, не так ли?

Росси уверенно шагала по земле, наступая на очень необычных змей, беспощадно поражая их огненным мечом. Они, шипя, извиваясь, вспыхивали; и их пепел тут же разносил ветер.

Основные силы тьмы, несколько лет скрывавшие от племени Хаматута солнце, наконец-то потерпели поражение. Осталась только тонкая дымная пелена за развалинами городских ворот, где начинался спуск в долину.

Девочка устремила свой взор туда и ускорила шаг.

Молодой воин, назначенный на место Рунду, забил в барабан: «Бум-бум, бум-бум».

Мускулистые мужчины с золотыми медальонами на шеях опустились на колени и, что-то горланя в такт барабану, стали раскачиваться в разные стороны.

Время жертвоприношения наступило.

Карапан подошёл к первой жертве, на груди которой сегодня ночью вырезал кровавую печать. И, даже не потому, что она была так нужна, просто захотелось причинить боль, почувствовать себя властелином чьей-то судьбы.

Смуглый богатырь принёс широкий нож на металлическом подносе, и, поклонившись, подал вождю.

Карапан злорадно хихикнул, противные рыжие усы под ноздреватым носом зашевелились, а потом зашипел на ухо Горсилу:

- Вот и всё, конец тебе! Твой друг Акоча умрёт быстрее – его сожгут на жертвенном костре, а над тобой я ещё поиздеваюсь. Сейчас я вырежу твоё сердце, выпущу всю кровь, а завтра сожгу тело.

- Завтра не будет, - сказал мужчина, указывая взглядом на небо.

Вождь ударил его в лицо.

- Будет! Тьма сильна, а твоя девчонка слишком мала, чтоб состязаться с ней.

В руке Карапана блеснул нож. И тут Горсил увидел странные не человечьи глаза, с ненавистью смотрящие на него из-под капюшона. По спине побежали мурашки. Запахло костром под ногами Акочи. Ещё громче завыли женщины.

«Бедный старик, так глупо погубил себя, на что-то надеялся, а мог бы жить, - подумал Горсил и почувствовал, как острое металлическое лезвие коснулось груди. – Вот и всё…»

Вдруг над головой полыхнуло небо.

Рука вождя дрогнула, нож выпал, звонко ударившись о твёрдую глинистую почву.

- Нет!!! – Закричал Карапан, схватившись за голову. – Нет!!! Этого не может быть!!!

- Может, - радостно произнёс Горсил и воскликнул: - У неё получилось!!!

Солнечные лучи, подобно могущественному водопаду, хлынули на землю. Лаская теплом, окутывая светом всё и всех, величественное светило приветствовало истосковавшуюся землю.

Подняв дрожащие руки к небу, вождь издал душераздирающий крик. Капюшон, несколько лет скрывавший от людей личность Карапана, сполз, оголив до жути мерзкую голову не человека, а жука.

Упав на колени, Карапан стал изгибаться, а чёрный плащ на его спине, хрустя и хлопая, стал превращаться в крылья. Вскоре перед Горсилом на тонких рыжих лапах с двумя длиннющими усами стоял обыкновенный таракан, но только очень большого размера.

- Фу, какая гадость! И раздавить-то тебя даже некому, - брезгливо произнёс мужчина и замолчал, заметив, как выпуклые глаза блеснули ненавистью.

Коварное сердце Карапана по-прежнему жаждало мести. Мощные коричневые челюсти, злобно раскрывшись, приблизились к ногам Горсила.

Вдруг на панцирную голову чудовища свалилось вылитое из золота кровожадное солнце. Его острые лучики-копья пронзили жука насквозь, крепко пришпилив к земле.

Видя, что солнце «сделало» с вождём, превратив его в таракана, а затем, убив, жители племени бросились бежать. Ужас и паника овладели селением.