Разведка германского Генерального штаба за границей

Ясно, что Германия, у которой до войны не было ни экономической, ни политической разведки, Генеральный штаб которой лишь в последние полтора года перед войной располагал суммой в 450.000 марок на содержание собственной разведки и на борьбу с вражеской, не могла подготовить против России, Франции, Англии и мелких соседних государств разведки, подобной той, которую каждая из них подготовила против Германии. Небольшие наличные силы были сконцентрированы против ближайших противников в сухопутной войне – России и Франции. На разрешение этой задачи и ушло в начале войны все созданное в мирное время. После первого доказавшего правильность полученных в мирное время сведений столкновения с врагом, германское военное командование оказалось перед пустым местом.

Осенью 1914 года была начата в тягчайших условиях новая организация германской разведки. И теперь ее пришлось создавать без всякой поддержки и даже при противодействии германских властей заграницей. Нечего было и думать о том, чтобы она могла при этих условиях обосноваться в вышеперечисленных соседних странах с успехом, даже приблизительно равным существовавшей уже разведке Антанты. Правда, денежные средства были теперь, во время войны, неограниченными. Но на одних лишь деньгах построить разведку невозможно, если хотят, чтобы она приносила пользу, а не тяжелый вред. Существенную роль играет в разведке личность ее работников. Однако ввиду упущений мирного времени, Германия [120] совершенно не имела подготовленных работников, в то время как ее противники располагали многочисленными образованными офицерами и всей системой своих сработавшихся заграничных представительств.

В противоположность врагу, ведшему со всех сторон концентрическую разведку против Германии, последней приходилось организовывать по всем направлениям эксцентрическую разведку. Против России она могла пользоваться лишь узким и дальним путем через Швецию и Финляндию. Расчет времени и пространства играл здесь особенную роль, если только поступавшие отсюда сведения имели вообще при своем поступлении еще какую‑нибудь ценность. Англия была защищена каналом и строго контролировала все движение из норвежских, датских и голландских гаваней. Единственной переходной страной к Франции была Швейцария. Франция сконцентрировала, поэтому, на швейцарской границе все силы, уже в мирное время обученные контрразведке. Не доходя этой границы, простиралась наподобие открытого поля область дружественной Франции западной Швейцарии, на полицию которой Франция сумела оказать большое влияние. Французская контрразведка доходила даже до германо‑швейцарской границы. О каждом приехавшем из Германии в Швейцарию немедленно сообщалось на французскую границу.

Указанные обстоятельства представляли дальнейшее затруднение для организации германской военной разведки. Она была принуждена довольствоваться пребыванием в Германии и пыталась постепенно завязывать оттуда сношения с вражескими странами или проводить разведчиков через расставленные врагом рогатки. Не было ничего более необоснованного, чем шпионобоязнь Антанты в начале войны. Она оценивала Германию по своей мерке. Казалось бы, что с точки зрения германского военного командования следовало сожалеть о трудностях, стоявших на пути германской разведки. На самом деле они привели, однако, к тому, что, в противоположность вражеской разведке, германская должна была избегать всего [121] лишнего и была принуждена работать так выдержанно, как это должна делать разведка, которая обязана доставлять военному командованию достоверные данные.

Как мы уже писали, германской разведке удалось еще до войны завязать в России и во Франции ценные связи и поддерживать их до возникновения войны. К чести французского и русского народов следует, однако, сказать, что все старые связи были порваны в самый момент возникновения войны, и что прошло много времени, прежде чем удалось завязать новые. Во Франции это стало возможным лишь в 1915 году. К этому времени, однако, 35 немцев уже были присуждены к наказанию за шпионаж для врага. Как ни постыдно это для Германии, факт этот должен быть упомянут, так как он ярко освещает перевес и громадную работу антантовской разведки в Германии.

Война выявила свое разлагающее влияние, прежде всего, в России, а также затем во Франции и даже в Англии, так что германская разведка нашла всюду немногочисленные, но хорошие связи.

В нейтральных странах она могла двигаться лишь с величайшей осторожностью и не могла даже мечтать о завоевании занятой врагом области. Находившиеся в нейтральных странах немцы, на которых Генеральный штаб возлагал некоторые надежды, проявили хорошие намерения, но оказалось, что этого недостаточно при отсутствии руководства официальных представительств данной страны. На их помощь приходилось рассчитывать все меньше и, в конце концов, пришлось от нее совершенно отказаться. В то время как Германия отказывалась от этой возможности, Антанта строила свою разведку в нейтральных странах через своих граждан под руководством своих официальных представителей.

Создание шпионских организаций в нейтральных странах, подобно многим перечисленным мною у Антанты, для Германии являлось невозможным. Ее «военно‑разведывательные бюро» были расположены на германской почве вдоль границ с нейтральными странами. В каждом из них работало лишь немного офицеров, по возможности не кадровых, а запасных, из [122] кругов, знакомых с заграницей. Только руководство этими бюро находилось в руках активных, специально подготовленных офицеров разведывательной службы. В главной ставке руководил «тайной разведкой» штаб‑офицер Генерального штаба, подчиненный начальнику отдела III‑b и имевший двух сотрудников.

И из этого видно, насколько ограниченную роль, по крайней мере, по размерам, играл собственно шпионаж внутри германской военной разведки.

К мировой войне Германия подготовлена не была, так же как и все военные исследования на случай возможной войны производились не в рамках позднейшей действительности. Американская армия представляла для Генерального штаба в мирное время лишь теоретический интерес. За развитием ее наблюдали постольку, поскольку это было возможно делать на основании печати и отчетов военных атташе в Вашингтоне. Однако добросовестная работа Генерального штаба дала на основании этого верную картину американской армии. Для организации там постоянной разведки не хватало не только денег, но и достаточной заинтересованности.

Ничего не изменилось в этом отношении с возникновением войны. Лишь очень медленно проникало в сознание политических и военных руководителей войны представление о возможном участии Соединенных Штатов в мировой войне. Когда вопрос этот начал приближаться к своему разрешению, в распоряжении Генерального штаба все еще имелись лишь данные мирного времени о военных предпосылках вступления Америки в войну. Не на основании разведки, а на основании одних лишь расчетов было получено представление, подтвержденное целиком фактическим течением американского участия в войне. Неверно, будто германский Генеральный штаб ошибался относительно сил, которые Америка должна бросить на европейский материк, или относительно сроков осуществления этого. Более подробно будет об этом сказано при рассмотрении результатов разведки. Тем не менее, следовало попытаться получить [123] непосредственную картину военных подготовительных шагов Америки. При этом необходимо отделить первый период войны, когда Америка поддерживала противников Германии поставками оружия и военного снаряжения, и второй период, когда она вступила в борьбу на стороне Антанты. Уже выяснение фактов первого рода наталкивалось на чрезвычайные затруднения. Путь в Америку был закрыт с запада Англией, Францией и Италией, с востока – Россией и Японией. Мировые морские пути сообщений находились под господством Англии, подвергавшей их самому тщательному контролю. Посылка в Америку немцев с разведывательными целями казалась совершенно невозможной. Оставалось лишь пытаться добыть необходимые сведения через Южную Америку, но отправить даже туда добросовестных лиц было невозможно, и удавалось лишь в единичных случаях. На те же затруднения наталкивалась передача сведений из Америки. При этих обстоятельствах на американском материке развилась самостоятельная деятельность проживавших там друзей Германии, не выдерживавшая, однако, сравнения с организованной разведкой и таившая даже в себе большую опасность, так как источники сведений Германии известны не были, и невозможно было судить об их достоверности.

По вступлении Америки в войну, весной 1917 года, препятствия для германской разведки в последней, еще увеличились. С другой стороны, однако, еще большей стала необходимость иметь сведения о военных приготовлениях Соединенных Штатов. На прямых путях сообщения между Северной Америкой и Европой путешествия агентов германской разведки стали совершенно невозможными. Все сведения, получавшиеся через Южную Америку, запаздывали и теряли свою ценность. Все эти обстоятельства заставили Германию почти совершенно отказаться от дорогостоящих попыток содержать разведку в самой Америке. Оставалось возможным только наблюдение за американскими боевыми силами с момента их вступления на европейскую почву. Германская разведка распространилась поэтому, со вступлением в войну Америки, на все гавани французского побережья. Хотя трудности были здесь [124] те же, что и для всякой разведки во Франции, все же удавалось своевременно получать достаточные сведения. Из всех воюющих держав Америке меньше всего или даже почти вовсе не угрожала разведка Генерального штаба на ее собственной территории.

Это утверждение находится как будто в противоречии со сведениями, распространяющимися по всему миру, о германском саботаже и пропаганде в Америке. Если отбросить те преувеличения, которые вражеская пропаганда применяла для своих целей, то останется, быть может, несколько предприятий, которые были германскому Генеральному штабу известны еще меньше, чем самим Соединенным Штатам, так как были созданы инициативой друзей Германии, действовавших без ее руководства. Их жертвенная готовность приносила, поэтому, Германии сравнительно мало пользы и таила в себе с самого начала опасность бесплановой и бесцельной деятельности.