Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 2 Ультиматум





 

Сенная гудела, словно растревоженный пчелиный улей. Всего пару часов назад на станции велась бойкая торговля, а на платформе было не протолкнуться от прилавков и зазывал. Теперь же центральную зону расчистили, расставив по окружности ряды наскоро сколоченных скамеек. Заезжие караванщики с интересом наблюдали за спешными приготовлениями, переговариваясь вполголоса и строя самые невероятные предположения. Заинтригованный происходящим, подтягивался и местный люд, однако вскоре объявились угрюмые бойцы из внутренней охраны торгового узла Садовая—Сенная—Спасская. Оттеснив зевак в дальний конец станции, споро оцепили импровизированное лобное место.

Руководил приготовлениями представитель администрации Сенной Пантелей Громов, смешной человек низкого роста в больших старомодных очках и видавшем виды синтетическом, в ромбик, свитере. Раздавая указания, он метался вдоль платформы, и его очки при этом то и дело норовили съехать с переносицы. Коротышка остервенело запрокидывал голову, возвращая их на место, и кричал на подчиненных пуще прежнего, словно пытался оправдать звучную внушительную фамилию. Однако стоило показаться первым гостям, Пантелея словно подменили. Расплывшись в приветственной улыбке, администратор поспешил навстречу группе угрюмых людей, одетых неброско и опрятно. Приморский Альянс... Одна из самых влиятельных группировок в подземке. И, пожалуй, единственная, способная дать отпор Империи Веган, раскинувшейся на юге зеленой ветки – начиная от Плана[6]и заканчивая периферийной Обухово.

Не успели вновь прибывшие рассесться, как из туннеля появилась делегация с Техноложки[7]. Промасленные комбинезоны, навесные пояса с инструментами... Этих ребят спутать с кем-то еще было попросту невозможно. Мазутов знали везде. На их знаниях и производственных мощностях держалась большая часть обитаемого метро. Свет, вентиляция, топливо... За свои услуги Техноложка брала немалую мзду, и по уровню освещения, протянутого мазутами, вполне можно было судить о достатке той или иной станции.

Мазуты держались свободно, перешучиваясь вполголоса. Примостившись недалеко от делегатов Альянса, они с интересом разглядывали веганцев, уже спускавшихся по лестнице перехода. Те, не изменяя традициям, явились в вызывавшей у многих стойкое отвращение, вычурной зеленой форме. Правда, одной детали явно не хватало – привычных стеков в руках у имперцев не было. Все оружие у гостей тщательно изымалось на блокпостах – слишком разношерстная публика собиралась сегодня на торговом кольце...

Попадались среди прибывших и представители независимых станций. Мелькнула в толпе выцветшая ментовская фуражка – «Балты»[8]своего человека прислали разузнать, что за бедлам творится. До чего мило смотрелся он рядом с нечесаным патлатым головорезом с «Кирзы», который нагло улыбался соседу по ветке во весь свой щербатый рот! Особые правила, действующие на территории всех трех станций торгового кольца, вынуждали обе непримиримые стороны сохранять нейтралитет. Парочка неприметных дендрофилов с Петроградки[9]о чем-то оживленно перешептывалась с Никанором, главой Московской. Нашлось в кругу место и для группы «товарищей» со Звездной. Правда, те держались обособленно, старательно делая вид, что происходящее вокруг их совершенно не интересует.

Мелькнул у самого края брезентовый плащ мортуса. Странные донельзя типы, но без могильщиков в подземке никак нельзя. Гниющие трупы в окрестностях обитаемых станций – рассадник инфекций и верный способ приманить крыс. А с обычным уровнем смертности в подземке огонь в крематориях мортусов не угасал ни на секунду.

Последними прибыли Бордюрщики. Побродив, нашли места подальше от делегатов Приморского альянса, с затаенной ненавистью поглядывая на бывших врагов. Слишком свежи еще были воспоминания о недавнем конфликте. Слишком многое потеряли они в той короткой, но кровопролитной войне[10].

Коротышка в облезлом свитере, в тысячный раз поправив огромные очки, вскинул руки, подобно дирижеру, призывая собравшихся к тишине. Гул голосов разом стих. На мгновение показалось, что даже лампы освещения притухли, словно перед началом концерта.

– Господа!

– Где ты тут господ увидел? – тут же взвился один из коммунистов, немолодой уже мужичок в истертой до неузнаваемости кожаной куртке. – Повымирали давно господа твои...

– Товарищи! – поправился Пантелей.

– Сытый голодному не товарищ! – на автомате выпалил мордастый тип в ментовской фуражке и пьяно заулыбался.

– Братья, друзья, коллеги! – занервничал обладатель самых больших в мире очков.

Теперь разом заголосило сразу несколько человек. Аудитория беспокойно зашевелилась, и собрание грозило закончиться, так и не начавшись.

Коротышка беспомощно оглянулся вокруг, промокнул аккуратно сложенным вчетверо платочком взмокшую лысину и вдруг взвился, истерично подвывая:

– А ну заткнулись уже! Что за детский сад, в конце концов! Может, вам, уродам, жить надоело? А мне – нет! Ну-ка, схлоп– нули варежки, живо!

Видимо, неказистому администратору Сенной удалось удивить и заинтриговать гостей. Сдерживая смешки, публика умолкла.

– Всем вам известно, что последний раз Совет собирался три года назад из-за эпидемии чумы. Причина, по которой вас экстренно созвали сегодня, не менее серьезна. – Пантелей эффектно держал паузу, пока не перехватил скучающий взгляд смуглого, с восточным разрезом глаз, делегата, представлявшего здесь Азерки[11]. – Нашим станциям грозит газовая атака.

Под сводами Сенной эхом прокатился гул встревоженных голосов. Не дожидаясь, пока публика вновь успокоится, коротышка указал пальцем куда-то в ряды сидевших, перекрикивая толпу:

– Я хотел бы дать слово этому человеку. Он представляет здесь колонию острова Мощный.

Все, как один, повернули головы, разглядывая щуплого старика, что поднимался со скамьи. Дед Афанас прошаркал, сгорбившись, в центр импровизированной арены. Не таясь, поднял голову, исподлобья оглядывая разношерстное собрание. В глазах старика застыл лед. Публика как-то разом присмирела, затихла.

– Мне трудно говорить, – хрипло начал старик. – И еще труднее молчать... Кому-то хватило духа применить на острове ядерное оружие. Колония Мощного перестала существовать...

Афанас запнулся. В глазах заблестела предательская влага. Но голос оставался твердым.

– Экипаж Вавилона – это все, что осталось от нашего народа. Мы – мирные люди и никогда не зарились на чужое. Оттого я хотел бы спросить у вас всех, – старик обвел рукой присутствующих. – За что? ЗА ЧТО?!

Рука Афанаса задрожала, лицо перекосилось.

На платформе установилась гробовая тишина. Делегаты переглядывались. Никто не решался нарушить молчание, ежась под тяжелым взглядом старика. Лишь холеные веганцы, прикрывая ухмылки блестящими перчатками, еле заметно улыбались – чужие страдания вызывали у них неподдельный восторг.

Афанас опустил руку. Так и не дождавшись ответа, тяжело выдохнул и тихо продолжил:

– Я здесь для того, чтобы передать условия экипажа. У нас достаточно техники, чтобы пробиться по поверхности к любой вентиляционной шахте. Брать нас штурмом тоже не советую: боеприпасов и демонтированного с Вавилона оружия хватит на каждого, кто рискнет сунуться к Чкаловской. У вас есть неделя, чтобы найти и выдать нам зачинщиков взрыва. В противном случае на ваши станции – все, без исключения – будет пущен иприт.

Воздух, казалось, звенел от напряжения. Притихли даже зеваки, наблюдавшие за собранием издалека. Совет переваривал услышанное. Афанас повел плечом – в кисть скользнула рукоять морского кортика, доселе спрятанного в рукаве холщовой рубахи. Охранники дернулись было в сторону нарушителя, однако остановились, уловив жест администратора. Надрезав ладонь, старик выждал, пока кровь растечется по лезвию, затем размахнулся и с неожиданной для своего возраста силой вогнал нож в стык между плитами пола. Гулкий звук заставил многих вздрогнуть. Опустив голову, старик вышел из круга и медленно побрел к выходу со станции.

Лишь когда силуэт деда Афанаса растворился в туннельной тьме, собравшиеся зашевелились, будто освободившись от неких чар, наложенных стариком в приступе гнева. Словно и не живой человек стоял только что перед ними, а морок наведенный. Коллективная галлюцинация. Однако торчавший меж бетонных плит кортик говорил об обратном – необычный визитер был так же реален, как и предъявленный им ультиматум.

 

* * *

 

Топот босых ног в бетонной кишке дренажного желоба был практически недосягаем для слуха. Лишь редкие всплески воды выдавали присутствие людей там, где их путь пересекался со струящимся по дну коллектора ручейком. Бесшумной поступью отряд достиг горловины туннеля и выскочил в нутро объемного резервуара. В лучах лунного света, проникавшего сверху, сквозь канализационные решетки, стали различимы детали странного одеяния крадущейся в тишине группы. Голые торсы, всклокоченные волосы, нарукавники с шипами, грубо скроенные кожаные юбки на манер шотландских килтов. Лица ходоков закрывали повязки из небрежно намотанной в несколько слоев материи. Лишь один – в примитивном, видавшем виды респираторе. Короткие копья и увесистые, в зазубринах, мачете добавляли колорита экзотичным воинам.

Проскочив открытое пространство, отряд скрылся в очередном штреке. Человек в респираторе вел группу уверенно, привычно минуя давно заученные развилки. Изредка, правда, он останавливался, подзывая одного из ведомых. Выставив вперед клетку с диковинным зверьком, отдаленно напоминавшим крысу, тот внимательно следил за поведением животного. Единожды зверек заметался, издавая отрывистый клекот. Похоже, учуял невидимую смерть. Маршрут пришлось изменить – воины предпочитали не спорить с показаниями «живого дозиметра».

Новый путь преподнес неприятный сюрприз – туннель внезапно обрывался на краю разлома внушительных размеров. Гигантская трещина в земле протянулась на добрую сотню метров в длину. Наверху маячила полоска сумрачного предрассветного неба. Противоположный край разлома виднелся метрах в пяти впереди, словно край слоеного торта в разрезе, обнажая пласты земли, норы неведомых обитателей нового мира, останки фундаментных плит и ржавые трубы теплотрасс.

Посовещавшись, ходоки споро наладили переправу, накинув лассо на торчавший обрезок водопроводной трубы. Пока воины по одному перебирались на противоположный край разлома, опасно раскачиваясь на тросе, их вожак пристально следил за небом сквозь прицельную рамку арбалета – охочих до человечины хищников всегда хватало.

Преодолев препятствие, ходоки снова углубились в лабиринт подземных коммуникаций. Ужами протискиваясь в полуразрушенные сбойки, пробираясь по давно покинутым кабельным коллекторам, они то и дело припадали к земле, вслушиваясь, изучая. Когда из очередного бокового штрека послышались звуки человеческой речи, воины затушили большую часть факелов и пошли осторожнее, стараясь не обнаружить свое присутствие ни единым шорохом. Совсем рядом проходила ветка метрополитена, и всего несколько метров земли отделяло ходоков от обитаемой станции. Но не она являлась целью путешествия.

Крадучись, отряд почти миновал опасную зону, когда из мрака стремительно выскочил комок чего-то живого, аспидно-чер– ного, распрямляясь в полете подобно спущенной пружине. Мелькнули в свете факела хитиновые сочленения. Ближайший воин дернулся, едва не заорав, – в бедро, свернувшись вокруг ноги, впилась крупная, длиною не менее метра, сколопендра. Спутники мгновенно бросились на выручку. Борьба проходила в абсолютном безмолвии. Несколько драгоценных секунд ушло на то, чтобы отодрать извивавшуюся тварь от пострадавшего. Костяной наконечник копья пригвоздил сколопендру к земле, размозжив голову, однако та уже сделала свое дело. Вожак осмотрел раненого. Место укуса посинело, а нога стремительно, буквально на глазах, распухала. Воин забился в предсмертных судорогах, глухо застонав. Глаза бедолаги закатились. Зажав ему рот рукой, вожак придерживал агонизирующее тело, пока конвульсии не стихли.

Прощание было недолгим – любое промедление грозило провалом миссии. Сбросив труп в ближайший канализационный колодец, вожак погнал своих людей дальше, к одному ему известной цели. Еще несколько туннельных смычек, пара узких технических переходов – и впереди, наконец, показалась заветная гермодверь с круглым оконцем посредине. Сквозь помутневшее от времени стекло просачивался уютный неяркий свет.

Один воин с зажатым в зубах ножом бесшумно вскарабкался на притолоку над дверью, остальные сгрудились за углом, приготовив оружие. Вожак скинул респиратор и, сделав на руке короткий порез, размазал кровь по лицу и груди. Затем громко постучал в дверь и распластался на бетонном полу, застыв в неподвижной позе.

Свет в оконце заслонила чья-то тень. Воины терпеливо ждали, затаив дыхание. Спустя довольно продолжительное время еле слышно заскрипел механизм затвора гермодвери. Воин на

притолоке оскалился, обнажив гнилые, криво торчащие зубы...

 

* * *

 

– Да ерунда это все!

– Откуда у них иприту взяться?

– Блеф!

– Догнать старика – и в заложники!

– Да чего с ними цацкаться! Взять станцию нахрапом и раздавить к чертям!

Собрание бурлило. Делегаты надсаживали глотки и распалялись все больше, пытаясь убедить друг друга в ничтожности маячившей угрозы. Правда, были среди присутствующих и те, кто лишь следил за эмоциональными речами коллег, не вступая в бурные и бесполезные дебаты. Одним из таких «молчунов» оказался русоволосый плечистый парень в бушлате с эмблемой Приморского альянса – сжатым кулаком в белом круге. За все время он не проронил ни слова, зато когда поднялся со скамьи, споры сами собой прекратились.

– Говорить можно много и нудно, но время, как я понимаю, работает против нас. Сталкеры наблюдали, как моряки Вавилона пробивались к Чкаловской. Техники и оружия у них действительно – как у дурака фантиков. Захотят к воздухозаборникам пройти – пройдут. Никакие патрули не помогут. Да и сталкеры вряд ли согласятся на поверхности войну затевать. И без того мрут как мухи.

– Штурм Чкаловской тоже ничего не даст, – вступил адмиралтеец, сидевший справа. – Подходы к станции перекрыты наглухо, ни одной мертвой зоны. Повсюду пулеметные гнезда, огнеметы в ВШ[12]. Хорошо окопались, грамотно.

Бордюрщик с противоположной стороны вскочил, потрясая кулаками:

– Старикана этого прям тут решать надо было! Или в заложники!

– Никто никого на территории торгового кольца решать не будет! – подал голос коротышка в очках. – Да и заложник из него не ахти какой. Думаете, случайно парламентером старика прислали? Лучше давайте вместе подумаем, кто бы мог устроить подобный взрыв. Может, у кого есть какие соображения на этот счет?

Центральный зал Сенной в очередной раз взорвался криками. Добрая половина делегатов обличающе тыкала пальцами в соседей, оскорбления лились непрекращающимся желчным потоком.

– Мазуты, кто ж еще! – надрывался седовласый бордюрщик, бешено вращая глазами. – Только они могли бомбу смастерить!

– Чушь! – отмахивались те. – Это попросту невозможно в наших условиях!

– Веган это! – грохотал головорез с Кирзы. – Они больше всех на поверхности шарятся, могли и ракетную часть какую обнести!

– А я говорю, с Альянса спрашивать надо!

– Во всем виноваты коммуняки!

– Бордюрщиков к ответу!

Прилагая титанические усилия, Пантелей Громов в который раз пытался утихомирить спорщиков. Становилось ясно, что ни найти виновных, ни договориться о чем-либо в подобном бедламе вряд ли удастся.

Увлеченные перепалкой, делегаты не обратили внимания на одинокую фигуру, покинувшую лобное место. Таран услышал достаточно и теперь направлялся прочь со станции. Предстояло подготовить их с Глебом убежище к возможной атаке беженцев с Вавилона – замаскировать раструбы вентиляционных вытяжек во дворе больницы, усилить гермодвери...

– Погоди, сталкер.

Таран обернулся, остановившись у спуска с платформы. Возле входа в служебные помещения стоял начальник Сенной, Виктор Терентьев. Руки, как обычно, сложены на груди, мешки под глазами от хронического недосыпа, сметливый взгляд из– под кустистых бровей. Сталкер слишком хорошо знал этот взгляд. Оценивающий. Расчетливый. Недаром Терентьева прозвали Тертым.

– Зайди, побалакаем. – Виктор сделал приглашающий жест и первым нырнул в коридор с обшарпанными стенами.

Предчувствия подсказывали, что предстоящий разговор не сулит ничего хорошего. И все же, Таран двинулся следом, косясь на лохмотья старой краски, покрывавшей стены подобно струпьям облезлой шкуры. Серый, в потеках, потолок также не добавлял красоты. Терентьева, похоже, такие мелочи абсолютно не волновали. Не до эстетики, видать. Бизнес всегда на первом месте.

Каморка начальника не отличалась особой роскошью. Койка, дощатый стол, пара стульев, карта метрополитена на стене и огромный дубовый шкаф, заваленный ворохом пожелтевших от времени бумаг, – вот, пожалуй, и все детали нехитрого убранства.

– Чай или чего покрепче?

Сталкер отрицательно помотал головой. Тертый кивнул, словно и не ждал от наемника другого ответа.

– Ну что ж, тогда к делу. – Начальник Сенной плюхнулся на стул. – Как тебе эти шуты?

Таран лишь махнул рукой.

– Вот и я о том же. Балаболить горазды, а выхлопа – ноль. Ну, ничего. Пантелей им мозги вправит. Толковый малый.

– Сомневаюсь, Тертый. Пока жареным не запахнет, они с места не двинутся. Куда уж твоему Пантелею.

– Ты его плохо знаешь. Громов только с виду придурковатый. Вот увидишь, еще немного, и он их дожмет. Сами дотумкают, что без третьей стороны в этом деле не обойтись...

– Третьей стороны? – переспросил Таран, с подозрениям косясь на Тертого. – Погоди, уж не для того ли ты меня вызвонил, чтобы...

Виктор продолжал смотреть на сталкера искоса. Хитро так смотреть. Жучара...

– Ты единственный имел дело практически со всеми колониями. Тебе многие доверяют – репутация безупречная. Стало быть, на любую станцию доступ открыт. Да и дело-то плевое. Пройдешь с инспекцией по подземке, убедишься, что в метро нашем ядерной бомбе взяться неоткуда. Результаты потом предъявим этим морячкам. Глядишь, и спустим дело на тормозах. Обживутся, поутихнут. Торговлю, опять же, наладим.

Тертый подцепил со стола исходящую паром кружку, старательно подул и отхлебнул варева, не забывая при этом коситься на собеседника. Хитрый, черт. Заранее все просчитал... Все верно. Именно таким и должен быть глава торгового сердца подземки. Изворотливым, дальновидным. До сих пор узлу Садовая—Сенная—Спасская удавалось сохранять нейтралитет в разборках множества колоний. Со всеми у них мир, куда ни плюнь... Народная мудрость гласит: с умным договорись, дурака обмани... Тем и живут, прохвосты.

Таран отвлекся от раздумий, учуяв дразнящий запах чая. Настоящий, цейлонский. Не чета безвкусному грибному суррогату, что пьют простые смертные. И ведь достают где-то... Торгаши, одним словом. Усилием воли сталкер переключился на тему беседы.

– Как у тебя все просто... – внушительная пятерня пробарабанила по столешнице. – Откуда такая уверенность, что наши ни при чем?

– Ну сам посуди, – Виктор вскочил со стула, отчаянно жестикулируя. – Ни у кого в метро подобных технологий попросту нет. А моряки, думаю, не в курсе всего, что творилось на этом злосчастном острове. Слыхал, на чем они к Чкаловской прикатили? Говорит тебе что-нибудь аббревиатура «МЗКТ»? Семь– девять-два-два-один?

От начальника Сенной не ускользнуло, как встрепенулся Таран.

– То-то же. Армейский тягач, модификация, заточенная под перевозку «Тополя-М». Вот только самой ракеты на тягаче не было. Чуешь, к чему клоню? Уж не боеголовка ли от «Тополя» рванула на Мощном?

Сталкер молчал, прикидывая варианты. Версия у Терентьева получалась складная. Руководство Мощного вполне могло напороть дел с опасной игрушкой – уж больно нездоровый интерес у них к оружию. В этом Таран убедился лично, когда с Глебом на остров попал.

– Чего думать? – торопил Виктор. – Соглашайся! Работенка не пыльная, а уж мы в долгу не останемся!

– Не нужно мне от вас ничего.

– От торгового кольца, думаю, да, – хитро ухмыльнулся Тертый. – Но кое-кто там, на платформе, готов предложить тебе нечто, от чего ты вряд ли откажешься. Пойдем!

Снаружи они стали свидетелями нелицеприятной сцены. Какой-то проходимец пытался вырвать из рук чумазой девочки торбу с нехитрыми пожитками. Таран остановился. Пару месяцев назад он бы прошел мимо и не поморщился. Но с появлением Глеба внутри словно переключилось что-то.

– Чего беспределишь? – вмешался он, буравя молодчика тяжелым взглядом.

При виде грозного сталкера тот обмер и, поразмыслив секунду-другую, счел за лучшее сгинуть прочь. Воспользовавшись заминкой, девочка в мешковатом, не по размеру, комбинезоне тоже скрылась в толпе, бросив на ходу:

– Спасибо!

Виктор потащил Тарана дальше. Вернувшись к лобному месту, они успели уловить обрывок фразы, брошенной взмокшим от усердия Пантелеем:

–...И это еще раз доказывает, что он как никто другой подходит для этой миссии! Кто «за» – прошу голосовать!

В воздух взметнулся лес рук. Многие при этом, завидев сталкера, одобрительно кивали. Как и предсказывал пройдоха Тертый, делегаты пришли-таки к очевидному решению.

– Скажешь что, Таран? – спросил коротышка, торжествующе улыбаясь.

Сталкер окинул взглядом сидевших в кругу людей. Раскрасневшихся от споров, измотанных взаимными оскорблениями. Каждый второй готов в следующий момент вцепиться в глотку соседу... Если моряки со своим ипритом не подсуетятся, так они сами друг друга потихоньку вырежут. Какая разница?.. Выборка из ошметков человечества в отдельно взятом метрополитене. Удручающее зрелище...

– Дело мутное. Да и я не сыскарь какой. Сами копошитесь.

Совет загудел, обсуждая отказ наемника. Пантелей в отчаянии закусил губу. Тертый стоял неподвижно, продолжая ухмыляться.

Наконец в кругу наметилось движение. Со своего места встал немолодой уже веганец. Сатур... Через этого пижона Таран получал из Империи сыворотку. Скользкий тип. Острые черты лица, надменный колючий взгляд. К вороту ладно пошитого сюртука приколота ядовито-зеленая, в шипах, веточка неизвестного растения – очередной мутировавшей дряни, судя по всему. Экологи нового мира, м-мать...

– Как твое здоровье, сталкер? – вкрадчиво поинтересовался он.

Таран схлестнулся с веганцем взглядом, выжидая. Сатур тоже не спешил, наслаждаясь всеобщим вниманием. И все-таки не выдержал, первым нарушив затянувшуюся паузу:

– Веган нашел способ исцелить тебя. Полностью. По-моему, достойная плата за мутное, как ты выразился, дело. Счет, естественно, будет предъявлен всем колониям в равных долях.

Сатур хищно улыбнулся. Делегаты перешептывались в ожидании решения. Пантелей с остервенением протирал запотевшие очки. Тертый маялся поодаль, в нетерпении отбивая носком ботинка незамысловатый ритм.

Теперь настала очередь наемника тянуть время. Предложение было, чего уж там, неожиданное. Заманчивое, но с запашком, черт бы побрал этих веганцев... Сталкер судорожно прикидывал так и эдак, взвешивая все «за» и «против». От предложения Совета за версту несло подставой. Шансы оказаться крайним во всей этой истории, конечно, велики, но возможность излечения...

Интерес Вегана в этом деле был прост и понятен – нажиться на исцелении. С наемника много не возьмешь, а вот с крупных колоний можно урвать неплохой куш. Потому, видимо, они и молчали раньше о лекарстве – держали козырь в рукаве, ждали подходящего случая. Да и вряд ли имперцы испугались кучки каких-то там беженцев. Слишком мощная это структура, чтобы серьезно относиться к подобным угрозам. Тем более, пилить с Чкаловской до владений Вегана – не ближний свет...

Сейчас Таран думал не о себе. Пожил, как-никак. Другое дело – Глеб. С каждым новым приступом мысли о будущем ставшего родным сына тяготили все больше. Сталкер сжал лямки рюкзака так, что побелели костяшки пальцев, но на лице не дрогнул ни единый мускул.

В гробовой тишине отчетливо зазвучал его хриплый голос:

– Согласен.

Вдоль рядов пронесся дружный вздох облегчения.

– Оповестите свои станции о предстоящем визите. Мастерские, склады, фермы, жилой сектор – смотреть буду все. Счастливо оставаться.

Наемник собрался было уходить, но...

– Еще не все, сталкер, – окликнул Сатур. – Сам понимаешь, у каждой колонии свои... секреты. Своя тактика обороны. Слабые места... Мы должны взять с тебя обязательство сохранять в тайне всю информацию о станциях, не относящуюся к сути вопроса. По-моему, вполне логичное требование, не правда ли, уважаемые?

Веганец оглянулся по сторонам в поисках поддержки. Делегаты согласно закивали. Безгрешных тут не было. Темные дела крутили везде. Что уж там про Веган говорить... Скрытные ублюдки...

– Даю слово, – бросил Таран, отчетливо ощутив вдруг, как сильно увяз в ворохе чужого грязного белья.

Сказанного не воротишь. Выбор сделан. И лишь какая-то, свойственная только сталкерам, чуйка подсказывала, что проблемы только начинаются.

 

Date: 2015-07-22; view: 208; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию