Политика в теории рационального выбора

Экспансия экономической науки в сферу политической области привнесла в нее ряд таких понятий, как обмен, рынок, выгода и польза, эффективность, издержки и т.д. Хотя определение “политика как обмен” по виду напоминает определение “экономика как обмен” (если не брать и другие составляющие экономического процесса), тем не менее экономическое понимание политики не является тем же самым, что и экономическое понимание экономики. С определенной долей условности можно выделить два основных подхода к определению политики: “субстанциальный”, при котором меняется содержание политики, и “методологический”, при котором меняется скорее ракурс рассмотрения политических процессов. Оба подхода взаимно дополняют друг друга. В качестве примера первого подхода можно принять определение политики, данное мэтром теории рационального выбора и неоинституционализма Джеймсом Бьюкененом: “Основное различие между рынком и политической системой, — говорил он, - заключается не в отличающихся типах ценностей и интересов людей, а в условиях, в которых они исповедуют свои многообразные убеждения. Политика есть сложная система обмена между индивидами, в которых последние коллективно стремятся к достижению своих частных целей, так как не могут их реализовать путем обычного рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индивидуальных” (Бью-кенен, 1997, с. 23). В свою очередь Д.Муиллер утверждает: “Публичный выбор может быть определен как экономика нерыночного производства решений, или просто применение экономики к политической науке. Предмет публичного выбора тот же, что и у политической науки: теория государства, правила голосования, поведение избирателя, партийная политика, бюрократия и т.д. Методология публичного выбора является, однако, методологией экономики” (Muel-ler, 1979, p. 1).

Что следует из приведенных суждений о политике как обмене или об ином — экономическом рассмотрении традиционных политических феноменов?

Во-первых, люди в политике, будь они избирателями или политическими лидерами, действуют так, как если бы они максимизировали свои собственные интересы. Если не брать в расчет собственно материальный интерес, который не прямо, но связан с политической деятельностью, политические интересы поддаются анализу с позиции теории рационального выбора. Избиратель решает, прийти ли ему на избирательный участок или нет, в зависимости от того, как измеряет он выгоду от своего голоса. Избиратель отдает свой голос тому или иному кандидату или партии, если их программы близки его интересам. Он манипулирует своими предпочтениями, если видит, что выигрыш может быть не на его стороне. Бюрократия, как показал Нисканен, максимизирует (увеличивает) свою организацию и соответственно бюджет организации, а потому различные группы бюрократии вступают друг с другом в конфликт при составлении бюджета государства. Политические партии для победы на выборах пытаются заручиться поддержкой все большего числа избирателей, т.е. максимизируют этот свой основной интерес. Борьба между кандидатами в президенты может быть описана в тех же терминах “количества голосов”. Депутаты парламентов сколачивают постоянные или времен­ные коалиции, учитывая достаточно ли будет голосов для проведение своих людей в правительство или для продвижения того или иного законопроекта. Торговля своими голосами (логроллинг) является атрибутом деятельности парламентариев.

Во-вторых, политика есть нерыночное производство решений относительно публичных благ. В этом смысле она описывается теорией публичного или коллективного выбора. Голосуя на выборах или в парламентах, индивидуальные или публичные акторы склонны при решении вопроса об общественных благах минимизировать свои издержки по производству и получению этого блага, а то и пользоваться им бесплатно. Одним из основных постулатов теории коллективного выбора является то, что индивиды, если группа недостаточно мала или не применяет принуждение, не будут действовать для достижения общегрупповых целей, так как природа коллективных (или общественных) благ такова, что никто не может быть отстранен от пользования этим благом (неисключаемость) и потребление этого блага еще одним дополнительным членом группы не ведет к сниже­нию полезности этого блага (неконкурентность). Мансур Олсон в ной связи пишет: “Если участники большой группы рациональным образом пытаются максимизировать свое индивидуальное благосостояние, они не станут прилагать никаких усилий для достижения общегрупповых целей до тех пор, пока на них не будет оказано давление или каждому из них не будет предложен индивидуальный мотив к подобному действию, не совпадающий с общим интересом Фуипы, мотив, реализуемый при условии, что члены группы возьмут на себя часть издержек по достижению общей цели” (Олсон, 1995, с 2). Отсюда, уже упомянутая “проблема зайца”, или “безбилетника” и проблема “эксплуатации сильных слабыми”, когда издержки по производству коллективного или общественного блага берут на себя наиболее сильные члены сообщества.

В-третьих, политическая борьба за выигрыш делает политику подобной игре с двумя и более участниками с нулевой и ненулевой суммой. Игра эта осуществляется индивидами и объединениями индивидом и может быть описана с помощью теории игр. Разработанная в 40 с годы Дж. фон Нейманом и О.Моргенштерном применительно к экономическому поведению (Нейман, Моргенштерн, 1970), в 50-е юды она начинает проникать и в политическую науку. Среди наиболее ранних попыток применения теории игр в политической науке следует назвать работу Ллойда Шаплей и Мартина Шубика “Метод опенки распределения власти в системе комитетов”, опубликованную и American Political Science Review в 1954 r. (Shapley, Shudik, I'),XI). С этого периода теория игр начинает активно применяться при исследовании голосования, власти, дипломатии, переговоров и сделок, формирования коалиций и логроллинга. Фактически, теория игр выступила продолжением и/или математическим оформлением теории рационального выбора. Вот как описывает значение теории игр для политической науки один из известных специалистов в этой отрасли Уильям Райкер (Riker, 1992, р. 209 — 211): “Я был поражен различными качествами теории игр, которые соответствовали тради­ции политической науки. Одним из признаков был ее бескомпромиссный рационализм. Хотя он был нормативным в том смысле, что теоретик имел дело с уже определенными выборами с целеориенти-рованным рациональным избирателем, но здесь не было причины вводить инстинктивную, бессмысленную привычку, бессознательное саморазрушающее желание или некоторую метафизическую и экзо­генную волю. Скорее теория игр анализировала социальные резуль­таты в терминах взаимодействия участников, каждый из которых рассчитывает достичь некоторой им самим определенной цели... Вто­рым качеством теории игр был ее акцент на свободном выборе. Хотя детерминизм является очень старой идеей, но он расцвел вновь в XIX и XX веках... Теория игр, однако, допускала свободный выбор. Она говорила о том, что участники, зная свои собственные предпо­чтения, оценивают то, как альтернативные стратегии могли бы удов­летворять эти предпочтения перед лицом подобного расчета оппонен­тов... Детерминистские допущения...гарантировали регулярность по­ведения и, таким образом, позволяли обобщения. Предпосылка сво­бодной воли, с другой стороны, по-видимому предполагает случайное поведение, которое всецело игнорирует обобщение... Теория игр предлагает выход из этой дилеммы, комбинируя возможность обоб­щения и свободной воли... [Следующий] признак теории игр был, я полагаю, наиболее важным вкладом в политическую науку. Он по­зволил делать обобщения относительно человеческого выбора спосо­бом, который допускает более или менее точную детерминацию формы человеческих целей в особых социальных обстоятельствах” (выделено мной. — Л.С.).

В-четвертых, политический обмен между индивидами основывает­ся на идее первоначального консенсуса относительно свободных и равных индивидов. Основой консенсуса (или конституции) выступа­ет “единодушие” по поводу некоторых общих мета-правил, регули­рующих отношения обмена. Этим самым в теорию рационального вы­бора вносится идея некоторой первоначальной самими индивидами установленной договоренности об условиях рационального выбора при принятии коллективных решений. Такое понимание условий по­литического обмена проистекает из попытки исследователей Вирд­жинской школы перенести акцент на проблему согласия по процеду­ре разрешения конфликта предпочтений, если невозможно построить функцию благосостояния, которая включала бы предпочтения всех индивидов (Швери, 1997, с. 49). Политика, таким образом, представляет собой обмен между индивидами в обрамлении политических институтов, основой которых выступает первоначальный консенсус.

Основания нормативного подхода были заложены элементами го-“ у дарственной теории, предложенной в 1896 г. Кнутом Пикселем в г то работе “Новые принципы справедливого налогообложения” (Wickscll, 1967), в которой он разработал свое особое правило для нмработкн решения в политике: правило единодушия. Джеймс Бью-кснен использовал правило единодушия для выработки своей кон-Фа ктуальной теории государства, направленной против концепции тсударства всеобщего благосостояния (Buchanan, 1987; Быокеиен, Галлон, 1997). Данная теория, во-первых, видит причину угрозы благосостоянию и экономическим правам не в недостатках рынка, ко-1орые пытаются исправить через экспансию государства, а в недо-< гатках политики, политического рынка, в разрыве между обычными фажданами и государством при производстве общественных реше­ний; во-вторых, обосновывает необходимость создания политических правил, исходя из некоего первоначального соглашения между граж-.ынами, первоначальной конституции; в-третьих, применяет этнчес-uii'i критерии к оценке эффективности государства: “Нет критерия ми прямой оценки политики, — утверждает Вьюкенен. -- Непрямая мцгнка может быть основана на некотором измерении степени, в ко-трой политический процесс облегчает перевод выраженных индиви­дуальных предпочтений в видимые политические результаты. Фоку-

• им оценочного внимания становится сам процесс в противополож­ность государственным целям или окончательным установкам” < Huchanan, 1987, р. 339). При этом консенсус и возникающие поли-шческне институты (правила политической игры) создаются самими индивидами при том, что индивиды как равные и свободные сущест-и.|. “получают” своп равные л свободные права при установлении консенсуса. Коулмен в этой связи пишет: “Подходящая позиция для рассмотрения проблемы не состоит в том, чтобы "занять перспективу философии естественных прав", но скорее считать, что права возни­кают вместе с консенсусом и не существуют в отсутствии консенсуса. Права не присущи индивидам, но возникают только через консенсус; |,1кже консенсус сам требует помощи индивидов” (Coleman, 1990, р:Ш-334).

Какое же применение нашла теория рационального выбора в политической науке и сравнительной политологии? Рассмотрим ряд засуживающих внимания тем: теорема “невозможности” Эрроу, прин­цип “медианного избирателя”, формирование коалиций, распределе­ние власти, теория “иивотальной” политики, теория игр.