Решение, русский принц и бабочки в облаках

О жизни и смерти

1998-2009

Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки.

(Екклесиаст 1:4)

Решение, русский принц и бабочки в облаках

Приняв это решение, я легла в больницу в Крефельде и смотрела в большое окно тихой и стерильной палаты – решение, «за» и «против» которого уже лет десять боролись в моей голове. На прикроватном столике стояли бутылка воды, прислоненный к ней портрет святой Терезы из Лизье, рядом открытки с Иисусом и с Богоматерью. Это был мой маленький оазис.

Этот оазис у меня с собой везде, где бы я ни была: алтарь для моих молитв и белый розарий, подаренный мне Папой Иоанном Павлом II. Я снова не могла бегать. Моя нога была парализована, и на этот раз все было очень серьезно. Даже чтобы пойти в туалет, я вынуждена была пользоваться креслом-каталкой. Моя нога меня не слушалась. Просто не слышала больше моих распоряжений. Коммуникация между головным мозгом и ногой через спину была как пробка на шоссе – непригодна для проезда.

Поздно вечером профессор Верреет присел на мою кровать. Все остальные его пациенты давно спали.

- Ты уверена, Патриция? – спросил он.

- Да, - ответила я. – На этот раз это идет от сердца. Я приняла решение.

- Подумай еще раз, - сказал он, - и пообещай мне, что не сдашься и будешь бороться за свое здоровье.

- Обещаю.

Несколько месяцев спустя я сидела напротив кармелитки. Как и все сестры ее ордена, она находилась за специальной решеткой.

- Я хочу поступить в монастырь, - сказала я ей. – Хочу посвятить свою жизнь Богу. Она и так уже Ему принадлежит.

Она скептически посмотрела на меня.

- Ты уверена? – спросила и она тоже. – Ты хочешь стать кармелиткой? Тебе нужно знать, что это не всегда легко.

Она предложила неделю на размышление в гостевом доме старого монастыря кармелиток. В нем было 16 сестер. Большей их части было за 65. Я согласилась.

- Патриция, я хочу тебя кое с кем познакомить, - услышала я голос близкого друга по телефону.

«О нет, - подумала я. – Еще одна попытка с кем-нибудь меня свести до того, как я одну в монастырь».

- Забудь, я приняла решение. В следующем апреле я поступлю в монастырь.

- Тогда просто сделай это ради меня. Пожалуйста, загляни и встреться с ним. Сделай это для меня.

Я не могла отказать ему в просьбе и вскоре была на пути к нему. Встретившись с его другом, кинопродюсером, я наблюдала, как мой друг с надеждой изучал мое лицо в поисках восторга. Я улыбалась и мечтала о монастыре.

Это был не последний подобный случай.

- Патриция, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась, - ликовал Джой. Мы находились Jahrhunderthalle во Франкфурте. Он потащил меня в кейтеринг, где, окруженный целым роем людей, сидел молодой привлекательный мужчина: большой, сильный, спортивный. Тип California Dream Man.

- Привет, - поздоровался он и встал, чтобы протянуть мне руку.

- Привет, - нервно ответила я и, как позже выяснилось, покраснела.

Он смотрел на меня так, будто увидел призрака.

- Присядешь с нами, чтобы что-нибудь выпить? – спросил он, пока все вокруг внимательно на нас смотрели.

Я вновь совладала с собой и ответила:

- Ах нет, спасибо, но мне нужно готовиться к шоу, - и вышла из комнаты.

Но Джой так легко не сдавался. После шоу он приступил к новой попытке:

- Патриция, пойдем, сходим выпить чего-нибудь с моим другом. Он о тебе спрашивал. Он сказал, что, когда ты вошла в комнату, как будто солнышко встало и осветило все вокруг.

- Понятно, - сказала я, мысленно закатив глаза, - но я не пойду, Джой.

- Но знаешь ли ты, что он один из лучших в мире спортсменов и вдобавок очень милый? Кроме того, у него как раз нет подружки.

- Все я знаю. Но я не хочу никуда идти и никуда не пойду. Я останусь здесь, - так я и сделала.

Несколько дней спустя Джой вручил мне глянцевый журнал о спорте. На обложке был мой California Dream Man. «Только не это опять», - подумала я и отодвинула журнал.

Это были не единственные своднические атаки. В это же время мне сделал предложение любимый кандидат моего отца, милый и обеспеченный тип. Миллионер рассказал мне, какой счастливой сможет меня сделать, если я выйду за него замуж. Один знаменитый коллега не хотел сдаваться. И так далее. Хотелось рвать на себе волосы. Почему они все вдруг появились сейчас, когда я решила вступить в ряды кармелиток? Эта ситуация меня забавляла, но мое сердце уже было отдано. Богу.

Потом пришел Новый год. Вместе с двумя из моих братьев и сестер я как раз приняла участие в дуатлоне в Нюрнберге. Когда вечером в полном изнеможении я вернулась в свою маленькую квартирку, у меня был только один план: передохнуть и лечь в постель. «Никакой новогодней вечеринки, - подумала я. – Я сегодня слишком устала». Но я не приняла во внимание свой телефон. «Дзинь, дзинь», - Кэти.

- Патриция, сейчас же приезжай! Ты должна кое с кем познакомиться.

«О нет, - пронеслось в моей голове, - только не это снова!»

- Кэти, я очень устала. Мне сегодня не до веселья, и, кроме того, я уже в пижаме.

- Ты сейчас же приедешь сюда! – почти кричала Кэти. – Тут для тебя есть русский принц, - взволнованно добавила она.

Кто-кто? Русский принц? «О Боже, - подумала я. – Они там, наверное, совсем уже потеряли надежду».

- Нет, - сказала я. – Нет, оставь меня в покое, - и положила трубку.

Три четверти часа спустя: «Дзинь, дзинь». На этот раз в дверь. В то время я жила в простой однокомнатной квартирке в 45 минутах езды от замка Гимних, откуда мне звонила Кэти. В дверях стояла подруга.

- Сара, что ты тут делаешь? – спросила я, открыв ей.

- Меня прислала Кэти, - объяснила она, - и сказала, что меня ждут неприятности, если я вернусь без тебя.

«Не может такого быть», - подумала я об этом шантаже, но решила принять душ и принарядиться для новогодней вечеринки в Гимнихе. Я сделаю это для своей семьи, думала я. «Надо провести с ними еще немного времени, в конце концов, через несколько месяцев я навсегда уйду в монастырь».

Войдя в коричневую гостиную, я увидела длинный стол, накрытый для нашей семьи, друзей и нескольких гостей, расположившихся справа и слева. Во главе, как патриарх, сидел папа. Он был первым, к кому я подошла. Я поцеловала его и подумала: «Он стареет». Потом поздоровалась с братьями и сестрами и хорошими друзьями.

Наконец, я подошла к гостям, которые были мне совершенно незнакомы. Это были элегантная дама, которой было около пятидесяти, и молодой, привлекательный человек лет двадцати пяти. На первый взгляд он показался мне надменным, но все-таки он был единственным, кто встал, когда я к нему подошла.

Я протянула ему руку и сказала:

- Здравствуйте, меня зовут Патриция.

- Это ирландское имя?

«Что за глупый вопрос», - подумала я, но вежливо ответила:

- Да, ирландское.

И так как у меня не было ни малейшего желания продолжать разговор, я обратилась с приветствием к его матери, которая сидела рядом с ним и представилась Наташей.

- Ты уже видела этого русского принца?

У Кэти и Майте, казалось, не было слов. Они последовали за мной на кухню. Я, собственно, хотела скрыться там от всех, кто наблюдал за мной, чтобы увидеть, не заинтересуюсь ли я этим новым молодым человеком.

- О, пожалуйста, перестаньте, - решительно сказала я. – Вы меня с ума сводите! Это какой-то надменный идиот! Выглядит, как ребенок. Слишком молод, и, как бы там ни было, я все равно не выйду замуж! Мне нужно постоянно это повторять? Он маменькин сынок! А теперь убирайтесь из кухни!

После ужина мы все немного прогулялись по парку замка Гимних.

- Свежий воздух, - сказал папа, - чтобы убить время.

Потому что до полуночи еще оставалось время. Когда мы так прогуливались и разговаривали, одна из моих сестер неожиданно выскочила из зарослей и напугала нас громким криком. Молодой русский автоматически принял позу карате и бросился к ней.

- Это всего лишь я, - смущенно сказала она. – Это была просто шутка.

«Интересно, - подумала я. – Очевидно, он знает приемы карате».

- Идите все сюда, - крикнул позже отец, потому что все разбрелись по разным комнатам. – Давайте что-нибудь споем. Кэти, бери аккордеон.

Немного погодя мы все сидели перед открытым камином в голубой гостиной, самой красивой комнате во всем замке. Его стены были украшены портретами дворян, живших в этих комнатах в предыдущих столетиях. Атмосфера была расслабляющей, все смотрели на потрескивающий огонь, в то время как Кэти играла на аккордеоне и мы пели.

Совершенно неожиданно я услышала за спиной голос, спрашивающий:

- Не хотите потанцевать?

Продолжая сидеть, я обернулась – и увидела лицо молодого русского. «О, пожалуйста, нет»,- подумала я, в то время как несколько моих братьев и сестер не могли сдержать смех. Они непрестанно хихикали. Мне стало понятно, что отклонить предложение я не могу, иначе осрамлюсь перед всеми остальными. Поэтому я встала и приняла его предложение. Краем глаза я увидела удивленного папу, который пытался найти свое объяснение этой ситуации.

Никто, кроме нас, не танцевал. Этот незнакомец во всех смыслах слова плотно обнял меня за талию, притянул к себе и спросил: «А Вы знаете, как танцевать ча-ча-ча?» И тут же задвигался в ритм: ча-ча-ча, ча-ча-ча.

Я услышала шумное веселье. Некоторые из моих братьев и сестер держались за животики и по полу катались от смеха. Папа был красным, как рак. Я практически могла прочитать его мысли. Что-нибудь вроде: «Что он о себе возомнил, этот молодой выскочка? Его случайно пригласили, он хватает мою дочь и танцует с ней ча-ча-ча, не спросив моего разрешения?»

И в то время как молодой русский все еще крепко прижимал меня к себе, я подумала: «У него хватило смелости пригласить меня на танец перед всем честным народом. Этого у него не отнять». Назвать его маменькиным сынком было определенно ошибкой.

Пару недель спустя.

- Привет тебе от Дениса, – сказала мне папина хорошая подруга.

- От Дениса? От какого Дениса?

Я не знала никакого Дениса.

- Ну, от того молодого русского с новогодней вечеринки, - Кэти, которая присутствовала при разговоре, прислушалась.

- Он хотел бы пригласить тебя куда-нибудь сходить. Он может тебе позвонить?

- Пожалуйста, я ни с кем никуда не хожу. Через несколько недель я поступлю к кармелиткам.

- Позвони ему, - настаивала Кэти. – И сходи с ним куда-нибудь.

- Нет, не буду!

- Пожалуйста, только один раз. Только одно свидание. Пожалуйста, Патриция.

Я дала себя уломать, и вскоре мой телефон уже звонил:

- Привет, это Денис, - раздался русский акцент на том конце провода. – Я звоню Вам по поводу свидания. Где мы встретимся? Может быть, в моей квартире?

- Чего?! – громко вырвалось у меня.

- Ну, да, - бесстрастно ответил он, - я подумал, что могу Вам показать, как танцевать ча-ча-ча. Я помню, на Новый год Вы сказали, что хотели бы научиться. Какое место подойдет для этого лучше, чем моя квартира? Она маленькая, но уютная.

Молчание. Мне слов не хватало.

- Алло? – сказал Денис. – Есть кто-нибудь?

Потом я вновь обрела голос и холодно процедила:

- Если Вы серьезно думаете, что я приеду к Вам в квартиру, значит, Вы окончательно лишились рассудка. Я благовоспитанная ирландская женщина и не посещаю незнакомых мужчин в их квартирах!

Я, вероятно, давно уже покраснела, внутри все кипело. Вообще-то я хотела просто положить трубку, но из чистой вежливости вновь поднесла ее к правому уху. В трубке вновь царила тишина.

- Ох, думаю, Вы меня неправильно поняли, - смущенно сказал Денис. – Пожалуйста, простите, просто я, ну, я… - Пауза. Он не продолжал.

Я ничего не отвечала и думала о том, что обещала своей сестре одно свидание, одно единственное чертово свидание.

- Я… в общем, как мне Вас пригласить?

Денис был теперь совершенно смущен и не мог ни найти нужных слов, ни понять, что он сделал не так. Я тогда не знала, что в России совершенно нормально пригласить кого-то в гости домой, потому что деньги на свидания в ресторанах есть не у всех. Мы столкнулись с настоящим Clash of Cultures. Денис в любом случае не продолжал и еще больше запутался.

Чтобы наконец-то с этим разделаться, я ему сказала:

-Знаете что? Пригласите меня на чашку чая, просто на одну единственную чашку чая в кафе.

- О’кей, - тут же ответил он с облегчением в голосе. – Я позвоню Вам, как только найду место для встречи.

- Так, нет, Патриция, в этой длинной юбке ты не пойдешь, - возмущенно увещевала меня Майте. – Ты в ней выглядишь, как монашка.

Мы снова были в замке Гимних. Весь мой гардероб был вывален на кровать, пол и стулья, пока моя сестра безуспешно искала чего-нибудь подходящего.

- Нашла! Вот правильное сочетание, - обрадовано сказала она. – Не слишком сексуально, но и не совсем закрыто. Вот оно. Вот что ты наденешь.

Вошла Кэти.

- Ты позвонила ему, чтобы подтвердить свидание?

- Да, позвонила.

Я терпеливо это сносила, двое против одной, это было нечестно. Я отказалась от борьбы и надеялась только, что этот день скоро закончится.

- Патриция, он пригласил тебя на ужин. Ты не должна опаздывать, - убеждала меня Кэти.

Мой телефон зазвонил.

- Алло?

На том конце провода был спортсмен, друг Джоя. Он звонил из Калифорнии. Скоро он возвращался и хотел заранее попросить меня о свидании.

- Ох, мне жаль, - сказала я, - но, боюсь, это невозможно.

Ситуация выходила из-под контроля. Моя сестра совала мне под нос платье, которое я должна была надеть на первое свидание с русским принцем Денисом. Я не оказывала ни малейшего сопротивления.

«Порше» остановился за такси на кельнском Neumarkt. Джой помахал с водительского сиденья подержанной папиной машины. Я вышла. Мой брат разглядывал Дениса, который ждал на холоде. Он не протянул ему руки и холодно дал ему знать:

- Я приеду за ней ровно через два часа. Не опаздывайте.

Он оставил меня и умчался.

В ресторане я наблюдала за Денисом поверх меню, пока он изучал свое. Я впервые могла спокойно его рассмотреть. Он был образован, вежлив, мил и забавен. Мое представление о нем как о надменном человеке постепенно рушилось. «Что-то есть особенное в этом молодом человеке», - думала я. Но тут же взяла себя в руки и сказала себе: «Хватит, оставим это поскорее позади». Но потом он заговорил о своей родине, об учебе, о своем мире, и я нашла его ужасно интеллигентным. И как позитивно он был настроен!

К концу нашего первого совместного ужина я совсем сдала позиции. Я не понимала, что во мне происходит, даже пыталась это игнорировать, но все равно наслаждалась его присутствием. Что-то в нем заставило меня растаять. Я просто чувствовала себя с ним свободно.

Потом он достал несколько фотографий себя и своей семьи в России. Вот он со своими бабушкой и дедушкой на старом крестьянском дворе, вот на полевых работах с отцом, на уборке картофеля, вот он рубит дрова… и я должна добавить, что выглядел он очень хорошо. Вот на фотографиях он в университете в Москве, где он изучал экономику. Я была действительно очарована этим молодым человеком, которого, очевидно, не смущали ни я сама, ни степень моей известности, ни даже моя ненормальная ирландская семейка. Прямо как в сказке, где принц твердо верит, что преодолеет все напасти и опасности и, в конце концов, одержит победу. Таким точно и был Денис: молодым и уверенным в себе.

Несколько дней спустя я сидела в самолете, направляясь в наш прекрасный ирландский дом East Groove, стоящий прямо на побережье. Когда самолет оторвался от немецкой земли, я почувствовала что-то странное в своем животе. Дружелюбная стюардесса принесла мне ланч, но я к нему не прикоснулась. Примечательно.

Летя над облаками и размышляя над тем, что со мной происходит, я впервые ощутила бабочек в животе, относящихся к Денису. Я попыталась их отбросить. «Нет, - сказала я себе, - я не влюблюсь». Но бабочки не улетали. Хуже того: с тех пор с каждым днем их становилось все больше.