Глава 6. В зал, выбранный Кругом для собрания, сейчас набилось почти пять сотен магов

В зал, выбранный Кругом для собрания, сейчас набилось почти пять сотен магов. Гален ждал вместе со всеми. Гауэн говорил, что это помещение предназначалось для проведения религиозных церемоний. У противоположной стены было устроено плоское возвышение — кафедра, а узкие металлические скамейки сейчас были отодвинуты к стенам, чтобы освободить место для собравшихся. Сквозь окна в одной из стен виднелись зазубренные горные вершины, свет заходящего солнца окрасил камень и лед в оранжевый цвет. Помимо этого смотреть было не на что: зал был пуст. Гален задумался, молились ли здесь последние оставшиеся в живых члены секты, умирая от голода. Ему показалось, что он слышит их голоса, шепотом умоляющие о быстрой смерти.

Гален стоял в первом ряду, потому что вошел в зал одним из первых. Слева от него стояли Олвин и Карвин, справа — Гауэн вместе с остальными последователями Блейлока. Где–то в последних рядах магов он разглядел высокую шляпу Цирцеи, возвышавшуюся над толпой.

Присутствие такого большого количества магов в ограниченном пространстве угнетающе действовало на него. Маги стояли так тесно, что ближайшие касались его. Их голоса звучали слишком громко. Гален представил себе, что он на Сууме, стоит в одиночестве на краю обрыва, смотрит вниз, пытаясь пронзить взглядом слои тумана, и слушает тихий шепот моря. Разил назвала голос моря „звуком смерти”. Представил себе, как он спокойно шагнет вниз и полетит сквозь мягкий, обволакивающий туман.

Но он не смог удержать этот образ в голове. Его разум не мог успокоиться.

Ему не удалось извиниться перед Элриком, который стоял сейчас на кафедре, обсуждая что–то с остальными членами Круга. Вскоре они огласят свой план, и, каким бы он ни был, Гален подчинится. А потом сможет, наконец, поговорить с Элриком, извиниться за то, что потерял контроль. И Элрик, возможно, найдет способ, как ему помочь.

Чтобы успокоить свой разум, Гален принялся рассматривать членов Круга. Он уважал их и считал мудрейшими и самыми искусными среди всех магов. И хотя Гален на своем собственном опыте узнал, что они, как и все остальные, тоже ошибались, он все равно восхищался ими. Но сейчас они словно съежились и выглядели постаревшими и ослабевшими.

Одна Херазад, никогда не создававшая места силы, выглядела как и прежде. Ее длинные, густые темные волосы блестели, а жесты были уверенными и властными. В тот день, когда Круг вызвал его, Херазад была одета в традиционный черный балахон, а волосы были собраны в пучок. Сейчас ее волосы были распущены, а вместо балахона на ней было ярко–синее сари. Видимо у нее не было времени на то, чтобы переодеться перед собранием Круга. Или, возможно, после смерти Келла она больше не чувствовала необходимости носить традиционную одежду.

Хуже всех выглядела Инг–Ради. Она была старейшей из них, ей было почти двести лет, и сейчас, после уничтожения ее места силы, это, наконец, стало заметно. Ее оранжевая кожа побледнела, сквозь нее просвечивали вены, сложным узором оплетавшие ее лишенную волос голову. Четыре ее руки раньше всегда безостановочно двигались, исцеляя своим прикосновением, своими грациозными жестами добавляя выразительности ее словам. Но сейчас они бессильно свисали вдоль тела. У Галена возникло впечатление, что она с трудом сохраняет равновесие, что ее высокое тело находится в очень неустойчивом положении, и что в любую секунду она может упасть.

Блейлок тоже выглядел изменившимся. Он одним из первых прибыл на Селик 4, а это означало, что он уничтожил свое место силы почти месяц назад. Черный балахон сейчас висел на нем, как на вешалке. Казалось, что от Блейлока остались лишь кожа да кости. Бледное лицо, на котором полностью отсутствовала растительность, вытянулось, кожа была воскового оттенка. Черная, обтягивающая шапочка разительно контрастировала с его высоким, бледным лбом.

Гален посмотрел на Элрика и заметил, что не только морщины между его бровей углубились. Элрик даже держался по–другому. Раньше он всегда стоял прямо, и, хотя он по–прежнему так стоял, Гален чувствовал, что Элрику приходится прикладывать усилие, чтобы удерживать тело в вертикальном положении. Казалось, что он заставлял свои плечи оставаться развернутыми, удерживал их в неестественном для него теперь положении. Движения Элрика были скованными, неуверенными, будто он боялся, шевельнувшись, выдать свое истинное состояние. Гален знал, что Элрик хотел казаться сильным ради них всех.

Во время разговора с Олвином Элрику стало плохо. Гален еще раз выругал себя за то, что затеял с ним спор. Элрик заботился о нем на протяжении последних одиннадцати лет. Элрик внес порядок в его жизнь и научил его почти всему, что знал сам. Все эти годы Элрик был ему опорой, несокрушимой стеной. Гален часто думал, что Элрик был для него всем. А теперь Гален понял, что он был всем для Элрика. Он не должен думать о том, может ли Элрик помочь ему, он должен думать о том, как ему помочь Элрику. Элрик нуждался в Галене, и Гален должен был стать для него опорой.

Многие другие маги так же выглядели ослабевшими. Они покалечили себя, даже не попытавшись вступить в бой. Теперь было слишком поздно предлагать им это. Он сможет сразиться с Тенями, только если пойдет наперекор решению Круга, наперекор Элрику, но тем самым он его убьет. На это он не может пойти.

Но если он останется, сможет ли он выдержать?

Элрик взглянул на него, и Гален понял, что получил сообщение. Открыл его. „Мы поговорим после собрания. Сожалею о том, что нам придется отправиться выполнять разные задания. Долг требует от нас... многого. Но я не улечу, пока не буду уверен, что с тобой все в порядке”.

Элрик улетает и не берет его с собой. Элрик боится его нестабильности. Это чувствовалось в каждом слове сообщения. И Элрик был прав. Гален не знал, сможет ли он остаться и работать здесь без Элрика.

Четверо членов Круга повернулись к собравшимся магам. В зале воцарилась тишина. Блейлок заговорил, его голос был резким и уверенным:

— Каждый из нас, вступив в орден техномагов, поклялся уважать заповеди нашего общего Кодекса: солидарность, скрытность, таинство, магия, наука, знание и благо. Дабы сохранить целостность нашего сообщества, мы собрались здесь, чтобы подготовить все необходимое для переселения в тайное укрытие. Но недавно полученные нами сведения требуют изменения первоначальных планов.

Тени заявили, что мы должны либо присоединиться к ним, либо умереть. Кажется, их терпение на исходе. Они ждут от нас решения. Наши зонды и передатчики, находившиеся в секторе Омега, у Предела исследованного космоса, уничтожены, включая те зонды, которые мы недавно разместили в системе Тау Омега, у планеты Тенотк, о которой мы узнали благодаря Галену. Теперь мы не можем получать информацию о деятельности Теней. Мы слепы.

Согласно графику, последние из нас должны были прибыть сюда сегодня утром. Восемь магов так и не прилетели. У нас есть доказательства, что Дьядьямонк и Ригана убиты. Еще шесть магов пропали без вести. Это Валькирия, Деде, Анасазис, Барлинда, Линг–Лау и Алипио. Наши попытки связаться с ними оказались безуспешными.

Маги слушали молча. Странно, что от имени Круга говорит Блейлок. Блейлоку недоставало тепла и энергии Келла. На его суровом лице застыло выражение холодного могущества. Никаких эмоций по отношению к пропавшим.

— Несколько часов тому назад корабль Элизара доставил сюда тело Келла. Келл был вычищен. Мы уверены, что это сделал Элизар. Исходя из всего изложенного, мы можем предположить, что Теням стало известно наше местонахождение. Как они узнали о нем, нам неизвестно. Келл не был посвящен в наши планы, хотя мог о них догадаться. Или Тени, возможно, получили эту информацию из другого источника.

В любом случае, мы должны немедленно покинуть это место. Мы нашли другое, где сможем подготовиться к перелету. Большинство из вас отправится туда немедленно, там вы закончите приготовления. По соображениям безопасности, вам не будут объявлены координаты нового места сбора. Более того, начиная с этого момента, никому, кроме членов Круга, не будет позволено пользоваться межпланетной связью. Мы не можем допустить, чтобы Теням снова стало известно, где мы собираемся.

Три группы магов не полетят к новому месту сбора. Они отправятся выполнять очень важные для нас задания. Херазад поведет первую группу прямиком к тайному убежищу, чтобы подготовить его к прилету магов и обеспечить его безопасность. Элрик и Инг–Ради возглавят вторую группу. Они должны попытаться обмануть Теней, убедить их в том, что мы собираемся в другом месте. Учитывая то, что мы потеряли зонды, размещенные нами у Предела, заданием третьей группы будет непосредственный сбор информации о деятельности Теней. Мы должны узнать все, что только возможно, об их планах в отношении нас. Чтобы минимизировать опасность обнаружения наших лазутчиков, на это задание отправятся всего два мага. Они подберутся как можно ближе к планете — древней родине Теней, чтобы узнать, что именно известно Теням о нас, и раскрыть их стратегию. Цирцея поможет мне выполнить это задание.

Внутри Галена что–то вскипело, и он шагнул вперед:

— Я должен лететь с тобой.

Элрик повернулся к нему, между его бровей обозначились три морщины — знак сильного разочарования:

— Молчи! Решение уже принято.

Энергия забурлила внутри Галена. Это была та самая возможность, которую он искал. Возможность разорвать замкнутый круг, по которому бегали его взбудораженные мысли. Он сам не верил в то, что ему может представиться такая возможность. Они должны позволить ему лететь.

Гален заставил себя говорить спокойно:

— Я не хотел выказывать неуважение к Кругу. Но я единственный, кто встречался с Тенями и выжил. Мои знания могут пригодиться при выполнении этого задания.

— Мы все обсудили и приняли решение, — заявил Элрик.

Гален больше ничего не смог придумать, что могло бы их переубедить. Он заставил себя произнести ее имя:

— Изабель научилась прослушивать переговоры Теней. Я — хранитель ее знания. Я смогу разобраться, как она это делала.

Блейлок строго, оценивающе посмотрел на него:

— Это тайная разведывательная миссия, а не возможность для мести.

— Я ищу лишь способа послужить магам там, где смогу принести наибольшую пользу.

— Мы должны обсудить это, — заявила Инг–Ради.

Члены Круга повернулись друг к другу и отгородились щитом, чтобы никто не смог их подслушать. Кто–то схватил его сзади за балахон, чьи–то пальцы впились в его обожженную кожу.

Фед зашептал ему на ухо:

— Ты свихнулся? Лететь к Пределу? Чистое самоубийство.

Гален взволнованно следил за действиями членов Круга. Они должны позволить ему лететь. Это был шанс сразиться с Тенями, не конфликтуя с Кругом и не нарушая заповедей Кодекса. Это был способ сбежать от остальных и от воспоминаний, которые они в нем пробуждали. И, возможно, там он, наконец, сможет покончить со всем этим.

Цирцея пробилась в первый ряд магов, и наблюдала за Галеном из–под полей шляпы.

— Скажи им, что ты передумал, — шепнул Фед, обдав Галена запахом одеколона. — У тебя было временное помешательство. Пусть летят старики. Они так и так долго не протянут.

Круг закончил обсуждение. Щит опустился, маги повернулись лицом к собравшимся. Элрик не смотрел на него.

Блейлок заговорил:

— Гален, ты займешь место Цирцеи. Всем остальным Херазад передаст инструкции. Все должны покинуть это место через четыре часа.

Цирцея бросила на него испепеляющий взгляд. Гален почувствовал огромное облегчение. Неугомонная энергия биотека утихла. Он, наконец, заметил, что снова может дышать.

— Через семнадцать дней мы встретимся в новом месте сбора и немедленно отправимся к тайному убежищу. Чтобы свести к минимуму шансы, что нас обнаружат, мы полетим одной группой. Только членам Круга известен пароль, который позволит войти в наш новый дом. Тот, кто не прибудет вовремя, будет считаться пропавшим без вести. Ждать мы никого не будем.

Но, перед тем как мы займемся приготовлениями, мы должны выполнить скорбный ритуал. Мы должны проводить Келла на другую сторону. Инг–Ради?

Инг–Ради положила кисти своих четырех рук друг на друга, ладонями вверх, и наклонила голову.

— Я стала магом давным–давно. У нас были великие идеалы, но лишь некоторые следовали им. Слова Кодекса были пустым звуком. Их лишь произносили, но в них не верили. Много лет спустя Келл прошел посвящение, будучи последним из линии Вирден. Он действительно верил в то, что говорил. Он заставил нас понять, что мы должны не тонуть в междоусобицах, не стремиться к власти, а творить благо. Он заставил нас понять, что мы должны не просто повторять слова Вирден, но верить в них. Нас влекли к нему мудрость и дальновидность. Так началась новая эра для магов: эра относительного спокойствия и сотрудничества. Его качества лидера удерживали нас вместе. Его пример вдохновлял нас. Я надеюсь, что его жизнь станет для нас примером. Наступающие тяжелые времена станут для нас экзаменом. Мы должны будем показать, как мы выучили его урок: ставить нужды нашего ордена выше собственных нужд.

Я впервые оценила лидерские качества Келла на той ассамблее, когда он прошел посвящение...

Инг–Ради продолжала рассказ о свершениях Келла. Карвин, стоявшая за его спиной, зарыдала. Гален опустил глаза, пытаясь не слушать.

Через четыре часа он отправится с Блейлоком к Пределу, к древней родине Теней, туда, где он в последний раз видел Элизара. Шансы встретиться с ним были мизерными, но Гален не мог стереть из своего разума образ встречи с Элизаром. Он ясно представил себе, как Элизар оборачивается и видит его, как на худом, высокомерном лице Элизара появляется выражение страха.

Следующая картина. Его окровавленные руки, сжимающие вырванные волокна биотека Элизара.

Инг–Ради закончила панегирик Келлу, маги потянулись к выходу из зала. Они выйдут наружу, чтобы проследить за тем, как магический огонь поглотит тело Келла.

Элрик отошел от остальных членов Круга и отвел Галена в сторонку. Его морщинистое лицо было суровым.

— Ты должен взять назад свое предложение. Задание слишком опасно. За него должен был взяться один из членов Круга, но мы уже не те, чтобы выполнить то, что должны. Ты неопытен.

— Куда же ты хотел меня отправить?

— Напрямик в убежище. Ты сможешь устроить там все по своему вкусу. Ты сможешь построить там новый дом для нас. А вскоре я присоединюсь к тебе.

Гален не мог упустить представившуюся ему возможность, не мог заставить себя вернуться назад, к мыслям, бегущим по кругу. Он поступил правильно.

— Я не могу.

Элрик внимательно смотрел на него.

— Решение может оказаться для тебя трудным, но ты еще можешь его изменить.

— Я должен лететь с Блейлоком.

— Будет лучше, если ты не полетишь.

Гален покачал головой:

— Я должен. Прости. Я не хотел выказать неуважение.

Он поднял глаза на Элрика:

— Прости меня за мой прошлый срыв. Я злился на себя, но выместил зло на тебе. Я глубоко сожалею о том, что наговорил. Я незаслуженно оскорбил тебя, все, что я сказал — неправда. Я знаю, ты действуешь так, как лучше для всех нас.

Сказанного показалось ему недостаточно. Гален хотел сказать больше, но не смог ничего придумать, кроме как закончить извинения фразой, которой всегда заканчивал извиняться на Сууме:

— Это пятно на моем имени.

При воспоминании о доме лицо Элрика слегка расслабилось, три морщины между его бровей превратились в две.

— Я стираю это пятно.

Элрик произнес эту фразу на языке Суума, и дальше продолжал говорить на нем:

— Трудные времена наступили. Олвин не должен был говорить тебе то, что наговорил.

Звуки простого, упорядоченного языка успокоили Галена. Он ответил на том же языке:

— Это не только Олвин. Это они все. Именно об этом они вспоминают, когда смотрят на меня.

— Это пройдет со временем.

— У меня нет времени.

— Впереди у тебя целая жизнь, которая может быть короткой или длинной. Мне бы хотелось, чтобы ты жил долго, достаточно долго, чтобы когда–нибудь тебя могли избрать в Круг. Ты, быть может, смог бы руководить магами мудрее, чем я.

— Ты сказал Олвину, что не веришь в то, что маги переживут эту войну.

— Возможно, я ошибся. А если так, ты нужен магам, ты укажешь им путь.

— Как и ты.

Элрик не ответил. Его губы образовали тонкую, прямую линию. Элрик обещал никогда не лгать ему, и Элрик сдержал слово. Он может не вернуться с задания. Вот что он без слов сказал Галену.

Гален снова думал только о себе. Теперь он впервые задумался о задании Элрика. Чтобы спасти остальных, Элрик и его группа должны отвлечь Теней на себя. Элрик плохо себя чувствовал. Он не должен лететь. Гален задумался: что, если он вернется, выполнив задание, а Элрик — нет. Гален не мог себе представить, что он будет тогда делать. Он не мог потерять еще и Элрика. Не мог.

— Если ты действительно хочешь остановить меня, — сказал Гален, — то ты должен полететь в убежище вместе со мной. Я откажусь от своего задания, только если ты откажешься от своего. Ты ослабел: когда ты разговаривал с Олвином, тебе стало плохо. Тебя не должны были посылать на опасное задание.

Гален не знал, как он сможет сдержать подобное обещание, но, если благодаря этому Элрик будет в безопасности, он справится.

— Я в состоянии выполнить порученное мне задание, — сказал Элрик.

— Маги не могут потерять еще и тебя.

— В этой войне магам предстоит многое потерять... Тем не менее, я надеюсь вернуться живым и здоровым.

— Почему бы не послать вместо тебя Цирцею? — спросил Гален.

— Лететь должен член Круга, тогда обман будет выглядеть убедительнее.

— Пусть тогда окружающим представят твою иллюзию.

— Я должен отвлечь Теней с помощью Инг–Ради и тех ресурсов, которые окажутся у нас под рукой. Если кто–нибудь из нас выживет, задание будет считаться успешно выполненным, — Элрик замолчал, он выглядел усталым. — Но тебе незачем лететь с Блейлоком. Твое время еще придет. Пусть с ним летит Цирцея.

— И Блейлок, и Цирцея ослабели. Не лучше ли послать сильного мага?

— Ум зачастую важнее силы, этого никогда не понять Элизару, — Элрик предостерегающе поднял руку. — Всего несколько минут назад ты признал, что потерял контроль. Ты не должен лететь с Блейлоком в таком состоянии. Его жизнь и информация, необходимая нам, могут оказаться в опасности из–за тебя. И ты сам можешь оказаться в опасном положении.

— Я смогу сохранить контроль. Клянусь.

— Тебе не стоит давать такие обещания. И ты это знаешь. Ты не готов лететь.

Это было правдой, но Гален отказывался признать ее.

— Полет к Пределу будет для меня немногим труднее, чем пребывание здесь.

— Тебя будет мучить искушение схватиться с Тенями. Это испытание окажется сложнее любых моих тестов.

— Но Круг проголосовал за то, чтобы послать меня. Как ты подчиняешься Кругу, так и я подчинюсь ему.

Элрик взглянул в окно. Солнце садилось, горный хребет скрыла тень.

— Я часто задумывался о том, насколько мы похожи.

Гален был настолько шокирован, что не нашелся с ответом. Он не мог сравниться с Элриком ни в мастерстве, ни в умении сохранять контроль, ни в целеустремленности.

— Если я хоть немного похож на тебя, то это будет для меня самой высокой твоей похвалой.

Элрик повернулся к Галену. Движение получилось скованным.

— Возможно, однажды твое мнение обо мне изменится в худшую сторону. Если этот день настанет, я надеюсь, что ты попытаешься понять, почему я поступил так, а не иначе.

— Понятно, — ответил Гален.

Элрик пребывал в странном настроении. Вероятно, он устал, и смерть Келла сильно его расстроила.

— Если понадобится, — сказал Элрик, — немедленно связывайся со мной. Я вышлю помощь.

Гален кивнул.

— И остерегайся Блейлока. Если ты отклонишься от задания, Блейлок, не задумываясь, тебя остановит, — Элрик, казалось, злился на самого себя. — Мы должны присоединиться к остальным. — Он положил руку Галену на плечо. — Пошли.

В комнате, кроме них, уже никого не было. Они вышли и догнали в коридоре последнюю группу магов. Все направлялись к ближайшему шлюзу. Элрик с Галеном последними вошли туда, внутренняя дверь закрылась за ними. Элрик окружил их обоих щитом.

Выйдя наружу, все молча зашагали по обширной ледяной равнине, в свете заходящего солнца их тени на льду удлинились. Шум их дыхания, шелест балахонов при движении эхом отдавались внутри щита. От тепла обожженную кожу Галена покалывало. Голоса других магов звучали слабо и искаженно.

У подножия величественного горного хребта, на каменном валуне лежало тело Келла. На нем не было заметно никаких следов от ран. Иллюзия. Гален вспомнил, каким он видел тело Келла в корабле Элизара: руки, разрезанные по всей длине, дыра, зияющая в черепе.

Это было концом целой эры в жизни магов, концом линии Вирден. Возможно, даже началом конца для них всех, если опасения Элрика сбудутся.

Маги собрались вокруг Келла, их силуэты, окруженные щитами, неярко светились голубоватым светом. Многие выглядели постаревшими и ослабевшими. На тех, кто не владел в совершенстве искусством создания щитов, были маски. Некоторые щиты окружали сразу двоих: учителя с юным учеником, не достигшим еще стадии кризалиса. Гален задал себе вопрос: будет ли у этих юнцов будущее?

Гален взглянул на Элрика. Лицо мага оставалось бесстрастным, невозмутимым. Он должен быть сильным. Как всегда.

Языки синего пламени лизали тело Келла, перекатываясь волнами по всей его длине. Вокруг головы Келла образовалась пылающая корона. Потом пламя взвилось, окружило тело, скрыв его от глаз магов. Огонь разгорался все сильнее. Внезапно в небо взлетел огненный столб, по высоте не уступавший горному хребту. Маги в сравнении с ним казались карликами.

Келл заблуждался, ужасно заблуждался. Но без него маги были уже не те, что раньше.

Яростно ревущее пламя заставило Галена вспомнить о прошлых кострах, потерях, о которых ему не хотелось вспоминать. Гален опустил голову. Келл был уверен в том, что контролировал все на свете. В этом он ничем не отличался от остальных магов. Все они жаждали власти. Они стремились управлять событиями, манипулировать ощущениями, строить вселенную, отвечавшую их представлениям о ней. Они не понимали, что реальность была хаосом.

Но, даже потерпев в этом неудачу, они многого достигли. Маги раскрывали тайны Вселенной, создавали творения необыкновенной красоты, лечили раны, с помощью магии привносили живой дух в свои дома. Что до себя самого, Гален больше не мог сказать, сможет ли он творить благо, или может лишь убивать, сможет ли сохранить контроль, не поддаться хаосу, сможет ли нести свет, а не тьму. Но он сделает все, что в его силах, чтобы помочь другим пережить надвигающуюся войну, чтобы предотвратить конец, которого боялся Элрик.

Элрик резко поднял руку, закрывая лицо. Его пальцы мелко дрожали. Глаза Элрика были закрыты, а грудь тяжело поднималась и опускалась при каждом вдохе. На мгновение он показался Галену чужаком, слабым и уязвимым.

Гален отвел взгляд. Он стоял прямо, пытаясь стать опорой для Элрика, пытаясь быть сильным за двоих. Через четыре часа они простятся, возможно, навсегда. Гален постарался запомнить свои ощущения от присутствия рядом Элрика: какой он высокий, как держится, сохранить в себе ощущение тепла его тела, касающегося Галена. Возможно, им больше никогда не стоять рядом. Он уже столько потерял, а теперь мог потерять и Элрика.

Эта мысль ужаснула Галена.

— Я — не Элрик, — заявил Блейлок. — Я не потерплю неповиновения. Я буду приказывать, а ты будешь подчиняться. Ты понял?

— Да, — ответил Гален.

Они стояли в большом ангаре, в том самом, куда Гален попал, выйдя из шлюза, когда только прилетел сюда. Сейчас ангар был практически пуст, ряды контейнеров, занимавших его пространство, исчезли. В нескольких шагах от них стоял Гауэн, слушая, как Блейлок давал наставления Галену.

— Я позволил тебе лететь со мной только потому, что ты хорошо себя проявил в трудных обстоятельствах и потому, что ты уже имел дело с Тенями. Но я прекрасно знаю, что ты нарушил мои инструкции, касавшиеся уничтожения корабля Элизара, — Блейлок прищурился. — Не перечь мне больше. Это последнее предупреджение.

Блейлок приказал Галену уничтожить корабль Элизара с безопасного расстояния. Каким–то образом ему стало известно, что Гален еще на борту ударил по кризалису Элизара. Должно быть, он поместил где–то зонд, пока находился на корабле. Гален наклонил голову, стыдясь того, что об его вспышке гнева стало известно.

— Да, — ответил Гален. — Прошу прощения.

Блейлок хмыкнул. В ангар вошла Маскелин в сопровождении двух кинетических гримлисов, и Блейлок отошел в сторону, чтобы посовещаться с ними.

— Ты ему нравишься, — сказал Гауэн.

— Наверное, я должен быть ему за это признателен, — ответил Гален.

Большинство магов уже находились на своих кораблях и ждали только сигнала к отлету. Гауэн попал в группу к Элрику и Инг–Ради, но он тянул время, явно не желая оставлять Блейлока.

Последние несколько часов колония находилась на авральном положении. Маги готовились спешно покинуть Селик 4. Блейлок взялся командовать Галеном, отделив его от Элрика, и приказал ему помогать распределять по группам припасы. Гален соображал, как лучше разделить имевшиеся у них припасы между всеми группами, и как сохранить порядок при погрузке, когда все спешили успеть к назначенному их группам времени отлета. Бешеная деятельность была один раз ненадолго прервана последователями Блейлока. Шестьдесят магов строем вошли в ангар попрощаться со своим духовным лидером. Они провели мрачную церемонию покаяния и самоотречения. Гален был потрясен тем, что некоторые из них плакали, прощаясь с Блейлоком.

Карвин влетела в ангар, осмотрелась, увидела Галена. Поспешила к нему, шурша центаврианскими шелками, за ней более размеренным шагом двигался Олвин. Гален заметил, что его больше не раздражает перспектива разговора с Олвином. Он нашел выход, в котором нуждался. Он успокоился. И ему хотелось проститься с Олвином.

— Я должна проститься, — сказала Карвин, своим видом давая понять, что имеет в виду еще и Гауэна. — Мы с Олвином поможем Элрику отвлечь Теней. Вы не поверите, Элрик специально просил назначить меня в его группу!

— Ты неподражаема в создании иллюзий и сбивании с толку, — сказал Гален. — Уверен, твоя помощь будет неоценимой.

Карвин улыбнулась, принимая комплимент, но ее взгляд стал еще серьезнее.

— Но я не желаю потом отправляться в убежище. Я решила остаться с Олвином и сделать все, что в моих силах, сражаясь с Тенями.

Она замялась, поджав губки.

— Знаю, тебе не понравится то, что я скажу, но я бы в любом случае не полетела туда, — Карвин обняла его. — Я уже скучаю по тебе, Гален. Пожалуйста, будь осторожен.

Карвин крепче обняла Галена, что не понравилось его обожженной коже.

— А я буду скучать по тебе, — ответил Гален и понял, что он действительно будет скучать.

Карвин отпустила его, подошла к Гауэну, энергично обняла его.

— О, мы с тобой летим в одной группе, не так ли?

— Да, — ответил Гауэн. Он выглядел расстроенным.

Олвин остановился рядом с Галеном:

— Похоже, ты более терпелив, чем я, раз летишь с Блейлоком. Я бы свернул ему шею еще на полпути к Пределу.

— Пожалуйста, присмотри за Элриком, — сказал Гален. — Он плохо себя чувствует.

— Вот упрямый ублюдок! Я заставлю его хорошо себя вести, — Олвин покачал головой. — Видимо Круг решил проигнорировать наше открытое неповиновение, и пытается найти другой выход из положения. Сказать правду, меня это сильно удивило. Я ожидал большой драки. Даже предвкушал ее. Конечно, когда мы не появимся на места сбора, они приговорят нас к вычищению — так же, как Элизара и Разил. Но если они все запрутся в убежище, им трудновато будет воплотить в жизнь свои намерения.

Олвин засмеялся удачной остроте, обнял Галена:

— Если твоя крыша к тебе вернется, то ты знаешь, как со мной связаться.

— Я не передумаю.

Олвин открыл было рот, но замялся:

— Ты совершаешь ошибку. Твой отец... он никогда не избегал драки.

Прошло много времени с тех пор, как Олвин в последний раз упоминал об отце Галена. Однажды, много лет назад, Гален подслушал, как Элрик потребовал от Олвина, чтобы тот никогда ничего не говорил о его родителях. Олвин подчинился. Гален помнил всего несколько случаев, когда Олвин нарушил обещание. Сам он тогда никак не реагировал на слова Олвина.

— Я делаю то, что должен, — сказал Гален.

— Ты говоришь, как Элрик.

— Всего тебе хорошего, — сказал Гален. Олвин был страстным и безрассудным, но он был добрым другом.

Олвин кисло улыбнулся, понимая, что разговор окончен.

— Пошли, Гауэн. Ты ведь летишь с группой Элрика?

Гауэн кивнул:

— Идите, я сейчас.

Когда Олвин с Карвин направились к противоположному концу ангара, Гауэн повернулся к Галену.

— Я тоже буду присматривать за Элриком. Пожалуйста, проследи, чтобы Блейлок вернулся к нам живым и здоровым. Он заявляет, что не изменился после уничтожения своего места силы, но он постарел. И он почти ничего не ест, — Гауэн нервно оглянулся на Блейлока. — Стремясь стать единым целым с биотеком, он смог добиться того, что системы его организма соединились с биотеком намного теснее, чем у большинства из нас. Я боюсь, что после уничтожения места силы его организм разрушится. Он не дает себе никаких поблажек. Он очень жесток к себе.

Голос Блейлока был слышен по всему ангару:

— Гауэн, если ты хочешь поговорить обо мне, то, будь так любезен, говори в моем присутствии.

— Хорошо, Блейлок, — ответил Гауэн.

— Со слухом у него по–прежнему все в порядке, — прокомментировал Гален.

Гауэн, беспокойно оглядываясь на Галена, зашагал к Блейлоку. Гален кивнул. Он сомневался в том, что хоть один из них вернется с задания, но сделает для Блейлока все, что в его силах.

Гауэн улыбнулся и кивнул в ответ.

Гауэн поклонился учителю в знак прощания, и тут Гален заметил, что к Блейлоку и его компании подошел Элрик. Спустя несколько секунд Элрик оставил их и двинулся к Галену. Его движения снова показались Галену неловкими и болезненными. Он выглядел усталым. Гален повернулся к нему.

— Ты улетаешь? — спросил Гален.

— Да, — ответил Элрик.

Воцарилось молчание. Гален не знал, что сказать. Ему столько всего надо было сказать. Того, что он так и не сказал Элрику. Но сейчас было уже поздно. Не было времени.

— Постарайся, чтобы мы встретились на этом свете, — сказал Элрик.

Гален кивнул. Он не хотел отпускать Элрика. Он хотел сбежать вместе с Элриком в убежище, туда, где он будет в безопасности.

— Гален! — рявкнул на весь ангар Блейлок. — Пошли.

Гален не смог сказать ей то, что хотел сказать, и с тех пор эти невысказанные слова преследовали его. Тем не менее, он не смог сказать их и Элрику. Она ошибалась. Она говорила, что он может изменить себя, но он не мог. Он был тем, кем он был.

— Береги себя, — сказал он и пошел к Блейлоку. Слова прозвучали сухо и формально.

— Я рад тому, что был твоим учителем.

Гален поспешно кивнул, в горле у него застрял ком. Он обнаружил, что получил сообщение от Элрика. „Я горжусь тобой”.

Он задумался о том, что ответить Элрику, но не смог подобрать слов. Гален не знал, почему. Но он не смог. Мог ли Элрик знать? Знать, что именно чувствует Гален?

— Собирай вещи, — сказал Блейлок. — Мы уже улетаем.

Гален обернулся и увидел, что дверь шлюза опускалась, образуя стену между ним и Элриком. Гален больше не видел черного балахона учителя.

Он ушел.

Гален глубоко вздохнул. В пустом ангаре оставались только они с Блейлоком и Маскелин. Она сама вызвалась остаться здесь и как можно дольше поддерживать иллюзию того, что маги находились на Селике 4. Чтобы лучше маскировать их присутствие, она сделала эту планету своим местом силы. Теперь ей придется маскировать их отсутствие. Ей не были известны координаты нового места сбора, поэтому, когда сюда явятся Тени, им не удастся ничего от нее узнать.

Гален плохо знал ее, слышал только, что она была мастером по части маскировки и создания иллюзий. Она постоянно окружала себя иллюзией, поэтому Гален даже не знал, как она по–настоящему выглядит. Сейчас она представлялась воином, покрытым шрамами, в сияющем серебряном доспехе.

Блейлок поклонился ей:

— Ты оказываешь нам неоценимую услугу.

— Буду рада, если мне удастся прихватить с собой нескольких из них.

— Тогда желаю тебе получить большое удовольствие.

— А я — тебе.

Гален поклонился:

— Благодарю вас.

— Да пребудет с тобой благословение Вирден, — сказал ей Блейлок.

Блейлок широким шагом двинулся к шлюзу, Гален поднял свои вещи и последовал за ним. Они вошли во внутреннее помещение шлюза, и Гален надел на лицо дыхательную маску.

В течение нескольких секунд они с Блейлоком были заперты в тесном шлюзе, потом наружная дверь отошла в сторону, открывая взгляду темный ландшафт. Слабый свет луны отражался на льду. Когда они вышли, Гален услышал тихий шум пролетавших над головой кораблей магов, но не смог разглядеть их в темноте. Он включил сканеры и осмотрелся в инфракрасном диапазоне. Корабли скрывались за щитами, настолько совершенными, что Гален смог засечь лишь очень слабые следы работы их двигателей: тускло–красные пятна на фоне ночного неба. Строй насчитывал примерно пятьдесят кораблей. Должно быть, это группа Элрика и Инг–Ради. Куда они направлялись, Гален не знал. Сейчас все было засекречено.

Еще одна группа призрачных красных пятен двигалась в южном направлении. Она была малочисленней и насчитывала примерно тридцать кораблей. Херазад поведет их прямо к тайному убежищу. Красные пятна становились все бледнее, потом совсем исчезли.

Когда они с Блейлоком завернули за угол здания, то, наконец, увидели основную группу кораблей магов, поднимавшихся над ледяным полем подобно гигантской стае птиц. Гален услышал слабый шепот двигателей, и они исчезли в вышине.

Блейлок поднялся на борт своего корабля. „Следуй за мной, — отправил он сообщение. — Держись рядом”.

Гален прошел к своему кораблю. Магов вынудили покинуть свои дома, а теперь их вынудили покинуть и это место. Магов преследовали, их орден угасал. Элрик был уверен, что им не выжить.

Холодный ветер обжигал его кожу. Он стоял один на обширной ледяной равнине, над его головой темными громадами высились горные вершины. Вселенная была для него холодным, пустым местом, пустым из–за потерь, пустым из–за того, что в ней не было больше всего того, к чему привык Гален. На секунду Гален подумал о том, что не будет разницы, полетит ли он к Пределу, или останется здесь, или будет бродить по этой ледяной равнине до тех пор, пока у него не кончится кислород. В споре о том, лететь или сражаться, он как–то упустил из виду эту простую истину. Во Вселенной не было ни справедливости, ни порядка, ни Бога. Даже если он убьет Элизара, это не вернет ему Изабель. Вселенной не было дела до ее смерти, Вселенная продолжала жить своей жизнью. А что сейчас может случиться с Элриком? Если он умрет, Вселенная продолжит двигаться своим безумным курсом к хаосу и смерти?

Ему не хотелось, чтобы Элрик умер, как умерли другие, оставив после себя только болезненную пустоту в памяти. Вернется ли Гален от Предела, или нет, Элрик должен оставаться живым и здоровым. Должен. Гален посмотрел вверх, на бесчисленные звезды.

„Пожалуйста, не умирай, — думал он, — пожалуйста...”