Глава 42

Миннеаполис

Четверо суток они просидели на полосе, и наконец бдение кончилось. «Любящие» – те, что прорвались на летное поле, когда туда приземлился пришелец, – стояли молча, потрясенные, и смотрели, как он медленно поднимается и уплывает в небо.

– Ничего у нас не вышло, – сказал один из них, худой юноша с длинными волосами и лицом аскета.

– Нет, получилось, – возразила тоненькая девушка, стоявшая рядом с ним. – Он почувствовал нашу любовь. Я знаю, он почувствовал.

– Но он не подал никакого знака. Он нас не взял. Других брали…

Охранник, один из тех, кто стоял в оцеплении вокруг пришельца, сказал, ни к кому не обращаясь:

– Все, ребята. Давайте расходиться, все кончилось. Почему бы вам не пойти по домам?

– Потому что мы и так дома, – торжественно ответил юный аскет, – Земля – наш дом. Вселенная – наш дом.

– Не понимаю я этих чудаков, – сказал охранник своему товарищу, – А ты понимаешь? Это ж надо – просидеть здесь столько дней с дурацкими мордами!..

– Нет, – ответил другой. – Я тоже не понимаю. Да и не старался понять.

– Ну ладно, братцы, давайте расходиться, – обратился первый к компании «Любящих». – Спектакль окончен, ребята. Вам тут больше делать нечего.

Толпа начала понемногу рассасываться, люди медленно брели к выходу с летного поля.

– Не надо было их сюда пускать, – сказал второй охранник, – Это против всех правил. Кого‑нибудь и убить могло.

– Да нет, никакой опасности не было, – ответил первый. – Полоса была закрыта. А если бы их не пустили, нам пришлось бы с ними воевать все эти дни. Мы бы их отсюда, а они сюда. Комиссия правильно решила: так оно спокойнее. Надо отдать должное этим чудакам: как только их сюда пустили, они вели себя очень пристойно. Никаких хлопот с ними не было.

– Они были заняты, – сказал второй, – Они ж его любили, понимаешь ты это? Демонстрировали ему свою любовь. Ты когда‑нибудь видал такую дурость?

Тем временем пришелец превратился уже в крошечную точку на западном горизонте…

В редакции новостей «Трибыон» Гоулд положил телефонную трубку.

– Тот, что на двенадцатой автостраде, тоже снялся, – сказал он Гаррисону. – Поднялся и улетел примерно в то же самое время, что и тот, из аэропорта.

– Как по сигналу, – усмехнулся Гаррисон, – Интересно, что они затеяли?

– Начинается вторая фаза, – сказал Гоулд.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, первая фаза была, когда они прилетели и начали с нами знакомиться. Теперь это уже позади. Теперь будет что‑нибудь новенькое.

– С чего ты взял?

– Не знаю, Джонни. Так, размышляю…

– А может быть, они закончили здесь свои дела и собираются куда‑нибудь дальше? Может, поднимаются в космос, снова строятся и собираются лететь в дальние края? И мы их никогда больше не увидим.

В редакцию, шаркая, зашел Хэл Рассел.

– Свежие новости с телетайпа. Они улетают отовсюду. Не только от нас.

– Позвони‑ка в Лоун‑Пайн, – велел Гаррисон Гоулду. – Узнай, что там у них творится.

Гоулд принялся крутить телефонный диск.

– А что еще хорошего? – спросил Гаррисон у Рассела, – Какие‑нибудь соображения? Намеки?

– Ничего. Только то, что они улетают. Все улетают. Отовсюду.

– Черт побери! – воскликнул Гаррисон. – И что прикажете с таким материалом делать? Здесь репортаж… Репортаж!.. Кто‑то должен это раскопать, и я хотел бы, чтобы это были мы. Я знаю, что материал отличный, но как к нему подобраться?!

– Джей и Кэти, – подсказал Рассел. – Они знают о пришельцах больше всех. У них могут быть какие‑нибудь идеи.

– Кэти нет. Уехала на какую‑то охоту, дикие гуси. Звонила мне вчера вечером. Сказала, у нее что‑то наклевывается, из чего может получиться отличный материал. Что именно, говорить не захотела. Сказала, что я должен ей верить. Эл наизнанку вывернется, когда узнает. Он практически приказал мне вызвать ее из Лоун‑Пайна. А она опять исчезла.

Он оглядел редакцию.

– Где Джей, черт побери? Его нет на месте. Кто‑нибудь знает, куда подевался Джей? Энни, ты не знаешь?

Секретарша покачала головой.

– Он не отметился. Понятия не имею.

– Мало ли, может, в туалет вышел, – предположил Рассел.

Гоулд положил трубку.

– В Лоун‑Пайне пришельцев тоже не осталось. Только малыши бегают, тюки подъедают.

– Что думает Нортон по этому поводу?

– Нортона нет, я со Стиффи разговаривал. А Нортон сегодня утром поехал в заповедник кататься на каноэ. Своя рука владыка, сам у себя отпуск взял.